"Под стенами Собора"

[Сеш]

Заявка №25 (вне фестовое исполнение)

Название: Под стенами Собора
Автор:  Сеш
Бета:  Моль белая
Жанры: ангст, романс, приключения
Пейринг: J2
Рейтинг: один поцелуй)
Размер: чуть больше 12 тыс.слов
Саммари: по мотивам «Горбуна из Нотр-Дама», Джаред звонарь и горбун, Дженсен жонглёр.
Примечания: арт к фику от  ДавыдоФФ

текст в комментариях...

---

[disney-fest]

Дорогие все!
Организаторы хотели бы от всего сердца поблагодарить всех участников и читателей феста за то, что вы были с нами. Мы очень надеемся, что волшебство на этом не закончится — помните, вы всегда можете выложиться вне рамок феста, если не успели вместе с основным потоком или хотите продолжить писать по чудесному миру Диснея. Сообщество открыто для вступления, выкладывайтесь в любой удобный для вас момент.

А теперь список выложенных работ!

Заявка №1, «Тарзан» — «Два мира», автор Сеш.
Заявка №2 «Пираты Карибского моря» — «Песнь океана», автор vera_est
Заявка №3 «ВАЛЛ-И» — «JAR'D», автор Nemi
Заявка №5 «Аладдин» — «Сказка для самых взрослых», автор Nemi
Заявка №8 «Вокруг света за 80 дней» — «Around the world in 80 days », клипмейкер Римроуз
Заявка №14 «Золушка» — «Ужин с Винчестерами или Сглаз, кулинария и щепотка волшебства», автор Sirena_82
Заявка №24 «Геркулес» — «Как могучий Джаред собирал свой член, или правдивая сказка о футуристических фантазиях Эрика Крипке», автор Erynia
Заявка №29 «Книга джунглей» — «Книга джунглей», автор jules.
Заявка №32 «Лило и Стич» — «С этим сюжетом что-то не так», автор nox_wicked, переводчик Pengi
Заявка №33 «Король Лев» — «Circle of Life», автор Oriella
Заявка №35 «Русалочка» — «Теплые воды», артер Вонг
Заявка №40 «Мулан» — «Ветер и облака», автор крушение поезда, артер Kanafinwe
Заявка №52 «Спящая Красавица» — «Однажды во сне», автор Дония, артер Anarda
Заявка №53 «Белоснежка и семь гномов» — «Спор и немного волшебства», автор sOrAmi
Заявка №56 «Приключения Тома Сойера» — «Через реку», автор mingus
Заявка №59 «Трон: Наследие» — «Legacy», артер lismar
Заявка №60 «Принц Персии» — «Пески времени», автор Lonely Heart, артер Kicked In The Teeth
Заявка №64 «Лис и Охотничий пес» — «Лис и Охотничий пес», арт, артер Рэйвелл, фанфик, автор Temnaia Nimfa
Заявка №65 «Рождественская история» — «Чтоб тебя, Диккенс!», автор чух пернатый, артер 4ерти
Заявка №66 «Планета сокровищ» — «Взрывной волной», автор silver_autumn, артер cato
Заявка № 68 «Хэллоуинтаун» — «Эй, приятель, это часом не твоя бедренная кость?», автор vorpalblades, переводчик Уртика
Заявка №67 «Тачки» — «Belle», автор Merit.
Заявка №69 «Зачарованная» — «Сказка - ложь, да в ней… Винчестеры», автор Мара333, артер cato
Заявка №69 «Зачарованная» — «Дикая штучка», клипмейкер Sirena_82

С надеждой встретится в следующем году — и получить еще больше сказочных работ! — ваши жадные организаторы.

@темы: организационное

---

Circle of life

[Oriella]

Заявка № 33

Название: Круг жизни
Автор: Oriella
Бета: нет (бетила самостоятельно)
Жанр: джен; ретейлинг мультфильма «Король Лев»; hurt/comfort (в какой-то степени)
Пейринг: отсутствует
Рейтинг: PG-13
Размер: макси (~ 45 000 слов)
Саммари: Что, если в Нью-Йорке XXI века разразится необычная война за власть? Что, если согласившиеся помочь мальчику-оборотню Винчестеры окажутся в нее втянутыми?
Братьям, конечно, не впервой ввязываться в разборки нечисти, однако не окажется ли в этот раз ситуация слишком экстремальной? Даже для них
Предупреждения: довольно длинное предисловие, в котором нет Винчестеров
Дисклеймер: все права принадлежат Эрику Крипке и студии Уолта Диснея. Мой – только текст
Герои: Дин, Сэм, Бобби, новые второстепенные персонажи
Время действия: второй сезон, временной промежуток между сериями 2.19 (Folson Prison Blues) и 2.20 (What Is, And What Should Never Be)
Примечание: мысли и всплывающие в памяти героев фразы обозначены курсивом, как и слова, выделяющиеся в потоке речи интонационно. Еще курсив встречается во второй главе, там, где нужно отделить сказанное от написанного

Скачать в doc:

www.4shared.com/document/5u2xDIkz/%D0%9A%D1%80%...

Скачать в pdf:

www.4shared.com/document/rCfMhgUt/%D0%9A%D1%80%...

Пролог

Сумасшествие — унижаться, терпеть, влачить жалкое существование,
когда в тебе, как в клетке, заперт лев, и у тебя есть ключ.
«Особо опасен»

То, что Нью-Йорк – это каменные джунгли, известно всем. Каждый его обитатель хоть раз в сердцах называл так свой город. Бизнесмен в дорогом костюме мог сорваться на Нью-Йорк в день, когда его мерседес три часа простоял в пробке (а при попытках из нее выбраться его несколько раз подрезали), сорвалась сделка, и в довершение всего в офисном лифте из кармана вытащили бумажник. Деловые люди не понаслышке знают о том, что дела в бизнес-кругах зачастую ведутся по законам джунглей: каждый стремится урвать себе побольше, затоптав того, кто слабее.
Провинциалка, приехавшая в Большое Яблоко учиться в Колумбии, – в день, когда ее выставили из общежития за «аморальное поведение», а из университета – за прогулы.
Теперь ей придется возвращаться домой, в свою Индиану или Висконсин, объяснять родителям, живущим в обшарпанном трейлере, за что ее, вчерашнюю школьницу-отличницу, потом и кровью заработавшую стипендию, выперли из колледжа.
Конечно, она будет бешено защищаться, напирая на то, что большие города чудовищны и полны зверей в человеческом обличии, и что соседи по общежитию у нее были такие, что в их кругу невозможно было заниматься учебой, нужно было как-то выживать…
Поверят ей родители или нет – это уже совсем другой вопрос.

Ни бывшая студентка, ни солидный дядя в костюме от Gianfranco Ferre даже не представляют, насколько они близки к истине.
Правда, точнее было бы сравнивать город не с джунглями, а с саванной.
Почему?

Львы не живут в джунглях, а в Нью-Йорке уже почти столетие обитал прайд львов-оборотней.
Они прибыли в США в начале XX века с одной из волн иммигрантов, обосновались в Гринвич-Виллидже и зажили тихой жизнью, сохраняя дистанцию по отношению к людям.
Это было легко.
Покидая Западную Африку, сбегая от войны, которая пришла на их территорию (1), верльвы не забыли захватить с собой свои тотемы… Благодаря вырезанной из черного дерева львиной голове, которую новые американцы везли бережнее, чем все остальные сувениры с родины, и священному древу, которое из африканского саженца выросло уже здесь, в Нью-Йорке, люди-львы могли контролировать себя и в зверином обличье тоже, и луна не оказывала на них воздействия.
Были приняты новые законы – никогда не перекидываться в черте города, всегда удерживать зверя внутри, высвобождая только во время недолгих выездов в незаселенные районы Пенсильвании (раз в несколько месяцев, по особому разрешению вождя). Исключение было одно: принимать звериную форму члены племени могли в собственном доме, особенно в случае, если они добрались туда тяжелоранеными.
Легенды не врут: если оборотня ранить в человеческом облике, по возвращению в звериный рана исцеляется. Если она не смертельна, конечно.
Необходимость этих догм вождь племени понял не сразу, но после нескольких трагических инцидентов они были занесены в Великую львиную книгу, и к новым правилам добавился комментарий, касающийся строгого наказания для нарушивших запрет.

Оборотни ассимилировались и можно сказать, что влились в пеструю нью-йоркскую тусовку переселенцев со всего света.
Зарабатывать на жизнь они стали танцами, кручением пои и факелов на улицах (последним занялись только самые молодые – вертеть факелы не труднее, чем выполнять африканские упражнения с шестом, но крутить вокруг себя пламя для пожилых оборотней стало слишком тяжелым испытанием; трудно побороть инстинктивную неприязнь к огню) и постановочными поединками. После каждого такого в шляпе оказывалось баксов по пятьдесят – бросить монетку считали своим долгом почти все остановившиеся зеваки.
Имеющие талант к прикладному искусству делали на продажу кулоны, металлические браслеты и ловцов снов с африканскими мотивами.
В последние годы у племени появился и еще один источник доходов: желающие стали выращивать в специальных помещениях кроликов и домашнюю птицу и таким образом кормиться. Решились, правда, на это лишь самые дерзкие: большинство с презрением сказали, что предки это не одобрили бы, львы и фермерство несовместимы, и наотрез отказались от «позора».
А старейшины промышляли гаданиями, в основном для своих.
Правда, от просьб обитательниц Нью-Йорка предсказать им судьбу они тоже не отмахивались. Желающих было не так уж много.

Слишком уж обособленно жили люди-львы, простые обыватели улавливали в них что-то чуждое.
Они пытались делать вид, что полностью открыты для мира, но часть изготовленных ими амулетов, та, которая могла выдать людям их сущность, все равно оставалась внутри племени. На продажу шли лишь простые изделия, не самой тонкой работы и с примитивным рисунком…
Гадалки тоже не говорили пришлым девушкам всего. Духи природы дарили магам-оборотням способность видеть развилки судеб; дату смерти они тоже определить могли (хотя и с большим трудом: нью-йоркские металл и камень заглушали даже тот дар, который на Черном континенте был невероятно силен), но вслух говорили лишь о том, как сложится личная жизнь обратившейся к ним, выйдет ли она замуж и за кого.
Некоторых это устраивало, но многие хотели большего, с помощью добытых то там, то здесь крупиц информации догадываясь, что в одном из прилепившихся друг к другу старых домиков в богемном районе Большого Яблока они могут получить все ответы.
Кое-кто из этих любознательных был сейчас в числе детей племени.
Для этого имелись свои причины...

Нетрудно догадаться, что прироста численности естественным для оборотней путем – через передачу людям своей болезни – у верльвов почти не было. Молодые оборотни появлялись на свет от льва-отца и львицы-матери и с рождения учились жить со своей второй ипостасью.
Если единственная задача, которая стоит перед человеческими родителями, – сначала приучить ребенка к горшку, а потом объяснить ему, что нельзя разбрасывать всюду свои игрушки и капризничать в магазинах, клянча сладости, то у родителей-оборотней было куда больше проблем. Совсем маленьких львят, непроизвольно меняющих облик по нескольку раз в день, нельзя было выносить на улицу, приходилось беречь их от чужих глаз. С четырехлетними мороки тоже было много: на улицах Нью-Йорка хватает голубей и бродячих собак, так что родителям – членам клана приходилось туго, прежде чем дитя понимало, что бесхозные животные – вовсе не добыча…
Детей рождалось немного, так что девушки, приходившие в клан за новой жизнью и всерьез на это настроенные, получали то, чего желали. Справедливости ради стоит сказать, что перед тем, как необратимо изменять их из человека в оборотня, им давали время хорошенько обдумать свое решение.
Так клан, изначально на 80 процентов темнокожий (остальные 20 процентов – это были люди-львы, похожие в своем человеческом облике на арабов), стал светлеть, и во время ритуальных собраний в толпе появились молочно-белые и персиковые лица…

Агрессия по отношению к людям, нападения на них с целью обратить в себе подобных – все это случалось лишь в первые годы обитания прайда в Нью-Йорке. Рецидив был только один – в 1929 году, о котором в племени впоследствии вспоминать не любили…
Впрочем, если задуматься, ничего необычного в тогдашних нападениях не было, удивительно скорее то, что рано или поздно они прекратились.
В начале века львиная «семья» только пыталась привыкнуть к тесному городскому кварталу, который должен был стать для них родным.
Согласитесь, после того, как долгие годы вашим домом были почти бескрайние суданские саванны, где вы – полные хозяева, даже настоящие львы признают ваше превосходство, сложно осознать, что теперь вы должны склониться перед людьми.
Теми самыми, о чьем существовании прежде можно было не вспоминать месяцами, – в дикие дебри, обитель львов, редко совались и коренные жители, и колонизаторы.
Если кто из исконных африканцев и приходил, то лишь затем, чтобы поклониться «великим духам»…

Не вспоминать о людях сейчас, когда они в соседнем доме и, если вслушаться, можно услышать биение человеческого сердца, было невозможно.
А знаете, что еще было невозможно?
Не охотиться.
Как бы хорошо люди-львы ни контролировали себя после превращения, им трудно было заглушить память предков, твердившую о времени, когда каждая зебра, каждая антилопа были законной добычей для перекинувшегося оборотня…
Времени свободного бега, развевающейся на ветру гривы и мягко ступающих по песку львиных лап.
Теперь, в царстве асфальта, им было в этом полностью отказано.

Львиный вождь считал – это не слишком высокая цена за безопасность.
Слишком свежи в памяти были воспоминания о том, как люди в военных мундирах, пришедшие на территорию племени, жгли его народ огнем: кто-то из окрестной деревни сказал, что на этих львов не подействуют пули.
Как они пытались сражаться – и проиграли.
И как верльвам пришлось самим уничтожать своих мертвых, чтобы тела не попали в руки людей, и те не поняли, что после смерти звери возвращаются к человеческой форме…

Соблюдению режима секретности немного помогало то, что лев – не самое известное животное, которое может быть оборотнем. Да и нью-йоркцы слишком зациклены на волках и леопардах – первых после знаменитого «Лондонского оборотня», вторых после «Людей-кошек» с Макдауэллом и Кински.
Все легенды о львах-оборотнях остались в Африке, фильмов ужасов про них не снимали, и даже в городской фэнтези, ставшей популярной в конце XX века, верльвы почти не упоминались.
Тем не менее клану приходилось осторожничать.

Расслабиться можно было только на одну ночь в году. В Хэллоуин.
31 октября, когда сгущались сумерки, в Гринвич-Виллидже начинался парад.
Все его участники были в костюмах. Самых разных.
На какие только способна человеческая фантазия.
Затеряться среди множества зомби, затянутых в латекс чертенят (исключительно женского пола!), призраков в развевающихся балахонах, живых гамбургеров, мертвых невест и волков-оборотней в тяжелых меховых костюмах было легче легкого…

Львы ждали этой ночи целый год.
Вождь племени никогда не позволял им показываться среди людей в полностью зверином облике, но и того, что разрешено, было довольно.
Они изменялись частично – кто трансформировал руки в звериные лапы с когтями, кто делал глаза кошачьими, в таком виде выходили на парад и проходили весь путь по Шестой авеню, вздрагивая от восторга. Только сегодня они могли отпустить себя на волю, показать людям часть своего настоящего облика, и про них никто ничего не подумал бы плохого. Несколько раз им даже делали комплименты насчет «классных контактных линз» и спрашивали, в какой оптике они продаются.
Самым лучшим было то, что людям даже врать ничего не приходилось, можно было загадочно улыбнуться, проигнорировав вопрос, и пройти мимо.
В ночь Самайна не принято выдавать своих секретов…


Продолжение — в комментариях.

---

Ветер и облака

[крушение поезда]

Заявка № 40, «Мулан»

Название: Ветер и облака
Автор:  крушение поезда
Арт:  Kanafinwe
Бета:  Christian W.,  Kanafinwe
Пейринг: J2
Рейтинг: PG-13
Размер: 20 019 слов
Саммари: Много сотен лет прошло с тех пор, как Мулан совершила свой подвиг. Давно живут в Поднебесной лаовай – выходцы из Европы, бежавшие от погубивших их земли ледников. И снова в Чжунго неспокойно, снова напали враги, снова император набирает армию. Что будет делать юный Дженсен, если ему совершенно необходимо попасть на войну, но все говорят, что он еще ребенок, и его не возьмут? Вспомнит о Мулан и переоденется девушкой!
Предупреждения:
1. Дженсену – 16 лет, Джареду - 19
2. Китай очень, очень АУ!
Дисклеймер: Не мое и не претендую
Примечания: В фике использован отрывок из китайского фильма «Хуа Мулан»

DOC

Как в на небесах случаются неожиданные ветер и облака,
так и в жизни человека – неожиданные радости и горести.
Китайская пословица

Пролог

- За боевые заслуги Вэн Тай получает титул генерала, покоряющего Севера, а Фа Мулан – генерала, усмиряющего Севера! – торжественно объявил глашатай.
Ночью Мулан и Вэн Тай снова отмывали от крови именные таблички погибших воинов.
- Нас наградили и сделали генералами, но кто наградит погибших? Когда я была маленькой, отец говорил, что, когда люди умирают, на небе загораются новые звезды. Сегодня зажглось много звезд. Теперь я понимаю, почему отец говорил, что чувствам не место на поле боя.
- Эй, Дженсен!
Эклз Дженсен со вздохом оторвался от «Легенды о Фа Мулан» и обернулся к компании своих друзей, зовущих его с улицы.
- Чего?
- Ты купаться пойдешь?
- Я учусь, вы что, не видите?
- Да он, небось, в чернилах уже искупался!
Это Крис, конечно. Вечно он дразнится!
Впрочем, день был жаркий и душный, а легенда – интересной, но непонятной, и Дженсен без особого сожаления отложил недочитанную книгу, - Ма-ам! Я с ребятами на речку! – и побежал к воротам.
Все-таки в одиннадцать лет речка имеет явные преимущества над учебой!

1.

Пять лет спустя

Двери тронного зала распахнулись, пропуская да-цзяна – генерала – Ли Вэнчжэня. Он стремительно приблизился к престолу и распростерся ниц:
- Ваше величество! Северную границу пересекли монголы! Мы сейчас же перекроем подступы к вашему дворцу.
- Нет! – поднял ладонь император. – Войска должны в первую очередь охранять народ. Чи Фу! – обратился он к советнику.
- Да, Ваше величество, - поклонился тот.
- Объявите о наборе на воинскую службу. Призовите воинов запаса и наберите побольше новых рекрутов.
- Простите, Ваше величество, - гордо выпрямился да-цзян, - но я думаю, мои войска справятся!
- Нам нельзя рисковать, генерал, - мудро заметил Сын Неба. – Одно рисовое зерно склоняет чашу весов, один человек может стать залогом войны или поражения.
Генерал согласно склонился в глубоком поклоне.
***
- Вот, возьми, это надо подвесить на пояс – нож, огниво, кольцо для стрельбы.
- Ножны поправь, сползают!
- Да коса же мешает, переплести надо!
- Дрю, деточка, вот пирожки на дорогу, твои любимые, с финиками.
- Ну мама! Я же не маленькая! Я в армию иду!
- И что, в армии не надо есть? Бери-бери, вот еще тянучка мясная, хризантема в сахаре…
- Мама!
- Как же ты там одна, деточка моя? Деточка…
- Ну мама, ну не плачь! Все будет хорошо, я же вернусь. Я умею драться, лучше любого парня, ты же знаешь. Ты и соскучиться не успеешь, а я уже буду дома, ну успокойся!
- Все, все, девочка моя, я не плачу, не плачу. Конечно, все будет хорошо, как же иначе? Боги не оставят тебя своей милостью.
- Дрю! Дрю, ты гребни возьмешь или шпильки?
- С ума сошла, зачем ей на войне украшения!
- Предки, Дрю, ты еще не готова? Вот же… девчонки! Даже на войну опоздают!
- Да успокойся ты, Крис! Успеем мы!
Дженсен сидел на заборе, разделявшем дворы Эклзов и Берриморов, подперев подбородок ладонью, и наблюдал за царящим у соседей хаосом. Старшая дочь семьи Берриморов, Дрю, собиралась в армию.
***
Два дня назад в деревню Синь Луньдунь прискакал императорский гонец и объявил, что монголы напали на Чжунго, и что каждое семейство должно послать в армию одного человека. В древности сказали бы - «одного мужчину», но с тех пор, как Фа Мулан спасла страну во время вторжения гуннов, женщинам было позволено воевать наравне с мужчинами. Это по-прежнему случалось не часто, но давно уже перестало считаться чем-то из ряда вон выходящим. Поэтому Дженсен и не удивился, узнав, что от семьи Берриморов на войну отправляется не старший сын – Джон, а девятнадцатилетняя Дрю. У Джона, в конце концов, двое маленьких детей и беременная жена. А Дрю с самого детства верховодила в мальчишечьей компании, лихо скакала на лошади, отлично управлялась с мечом и стреляла из лука не хуже бывалых солдат.
Самого Дженсена ничего из того, что так сильно любила его бесстрашная соседка, не привлекало. Он был почти полной противоположностью Дрю – тихий домашний ребенок, на радость маме. Конечно, он гонял на отцовском Черном Ветре наравне с друзьями, но любой шумной игре предпочитал интересную книжку, любил поэзию эпохи Тан и собирался держать экзамен на чиновника после своего восемнадцатого дня рождения. Война совершенно его не интересовала. Пока он не обнаружил, что отец достает из сундука свои старые доспехи. Мама и бабушка тихо плакали, собирая его дорожный мешок.
- Отец! Что вы делаете? – Дженсен в недоумении уставился на своего пожилого родителя, осторожно разворачивающего фамильный меч.
Эклз Алан недовольно нахмурился, но не стал указывать сыну на недостаточно уважительное обращение:
- Собираюсь на войну. Нам принесли повестку. – Он кивнул на прикроватный столик, где лежал бумажный свиток с приказом, написанным черной тушью.
- Но… но… Ты уже воевал! Ты был ранен!
- Я должен, Дженсен. Твой брат уплыл с торговым кораблем в Европу, он вернется не раньше, чем через полгода. Кто еще может пойти от нашей семьи?
- Ну… я? – неуверенно предложил Дженсен. Он совершенно не представлял себя солдатом, но других вариантов действительно не осталось.
Отец отложил меч, тяжело поднялся со скамьи и, подойдя к Дженсену, положил руку ему на плечо.
- Сын мой, - мягко произнес он. – Твоя самоотверженность похвальна, и я горжусь тобой, но тебе только шестнадцать! Со времен императора Вэнь-ди в армию не берут юношей младше восемнадцати, ты же знаешь.
- Но тебе нельзя идти на войну! В Чжунго много воинов, пусть они сражаются!
- Это огромная честь – защищать Родину и семью.
- Мы ведь даже не китайцы! – Дженсен в ужасе захлопнул рот рукой, но вырвавшийся возглас уже нельзя было удержать.
Алан выпрямился в полный рост и сурово взглянул на сына.
- Я удивлен слышать столь недостойные слова, младший сын. Эта страна дала приют нашим предкам много лет назад и была к ним добра. Теперь наша очередь отплатить ей.
Дженсен уставился в пол, не смея поднять глаз, и почувствовал, как запылали щеки и уши.
- Ты погибнешь, - выдавил он, задыхаясь.
- Значит, я погибну, исполняя свой долг. Я знаю свои обязанности, хорошо бы и тебе знать свои. – Старший Эклз вернулся к разложенным на лавке доспехам, завершая разговор.
Дженсен, пытаясь сдержать подступающие слезы, вылетел за дверь. Ему надо было поговорить с Дрю. Она всегда знала, что нужно делать, она поможет ему убедить отца!
***
Оказалось, что Дрю с ним не согласна.
Дженсен аж оторопел: - Как это?
- Я говорю, неважно, честно это или нет, - терпеливо повторила старшая подруга. – Жизнь такая, какая есть, и ты ничего не можешь с этим поделать. Твой отец прав, он должен поддержать честь семьи. Больше некому.
- Но ему нельзя! Он был ранен! Его нога… И ведь я же могу пойти, - во второй раз эта мысль не показалась мальчику настолько пугающей. – Я могу! - повторил он почти твердо.
- Дженсен, - вздохнула девушка.
- Что? Это потому, что я не умею драться? Ты что, считаешь, я один такой? – Он упрямо стиснул зубы.
- Дженсен, - снова повторила Дрю. – Конечно, не только ты. Я уверена, что половина новобранцев понятия не имеет, с какого конца берутся за меч. Но тебе шестнадцать лет.
- И что? Я скажу, что восемнадцать! И не смейся! Откуда им знать?
Дрю не смеялась. Она смотрела на друга с сочувствием и… жалостью? Вот еще!
- Они не поверят, Дженсен. Нет никакого способа, чтобы ты сошел за восемнадцатилетнего. – Она ласково взъерошила его волосы. – Ты такой ребенок еще.
Дженсен отдернулся от прикосновения.
- Ты… ты… Ты мне не друг! – он моментально опомнился, увидев обиду в глазах Дрю. Предки! Да что же он такое несет сегодня! – Прости, - пробормотал он виновато. – Просто – я не знаю, что мне делать.
Девушка улыбнулась печально.
- И ты меня прости. Ты не ребенок, конечно, Дженсен, но ты и не взрослый. Иди домой. Ты нужен сейчас родителям.
Она притянула его за плечи, мягко заставляя наклониться, встала на цыпочки и поцеловала мальчика в лоб:
- Иди. Придешь меня проводить?
- Я… Конечно, приду. Пока, Дрю.
- До завтра, Дженсен.
И он пошел домой. А что ему еще оставалось?
***
На следующее утро Дженсен сидел на заборе и молча смотрел, как уходит на войну его лучшая подруга. Может быть, навсегда. Дрю, Крис, Стив, отец уйдут сегодня, и не все вернутся назад. Он видел страх в маминых глазах, в глазах соседей.
Задумавшись, мальчик чуть не упал с забора, когда подошедшая Дрю дернула его за штанину.
Он спрыгнул на землю и неловко обнял девушку, не зная, куда девать руки.
- Ты осторожнее там, ладно? - пробормотал Дженсен куда-то ей в макушку. Дрю казалась такой крохотной. В доспехах она была похожа на малыша, напялившего папину одежду. Юноша никогда раньше не замечал, насколько она ниже его ростом. – Не геройствуй слишком, а то знаю я тебя.
Дрю засмеялась и слегка толкнула его в грудь кулаком:
- Все будет хорошо, маленький братец.
- Дрю, скоро ты там? – нетерпеливо крикнули с улицы.
- Ну, мне пора. Пока, Дженсен. – Она улыбнулась ему и завопила в сторону ворот:
- Иду я, иду!
Девушка обняла мать и младших сестренок, поклонилась отцу, вскочила на коня и выехала со двора.
Госпожа Бэрримор зарыдала.
***
Несколькими часами позже Эклз Алан, одетый в видавшие виды доспехи, придерживая меч одной рукой и сжимая в другой свиток с повесткой, вышел на крыльцо своего дома и уверенно направился к уже оседланному Ветру. Дженсен, широко распахнув глаза и закусив губу, смотрел, как его отец пытается не хромать, наступая на больную ногу, на его напряженные плечи и поднятый подбородок. Сегодня он не казался старым. По двору ступал суровый воин, он твердо печатал шаги… как вдруг его раненная нога подломилась и он тяжело рухнул на землю, ударившись головой о камень.
- Отец! – Дженсен буквально перелетел через двор и упал на колени возле распростертого на земле мужчины. - Отец! – Он беспомощно затеребил рукав отцовского кучжэ, – Что с вами?
Лицо Алана было белым, как бумага, глаза закрыты, по виску сползала струйка крови.
– Отец, пожалуйста, очнитесь! Позовите врача! – крикнул он матери, испуганно прижимавшей пальцы ко рту.
Алан пошевелился и слабо застонал.
- Отец! Как вы? – обрадованный мальчик снова дернул его за рукав. – С вами все в порядке?
Господин Эклз попытался приподняться, руки его дрожали и подгибались.
- Помоги мне встать, - прошептал он.
- Что? Нет! Вам нельзя вставать! Сейчас придет врач.
- Сын! – чуть тверже произнес Алан. – Помоги мне подняться. Я должен ехать.
Чуть не плача, Дженсен обхватил отца за плечи и приподнял, мать подталкивала его сзади. Вместе им почти удалось усадить мужчину ровно, но тот вдруг опять побледнел и тяжело повалился на колени жены.
***
С помощью соседей они отнесли отца в постель. Пришедший доктор, почтенный Ли Байфу, внимательно его осмотрел – проверил пульс на запястьях и щиколотках, оттянул веки, рассматривая радужки, наклонившись, обнюхал больного и выслушал его дыхание. Потом поставил несколько игл – между большим и указательным пальцами обеих рук, в мочки ушей и над бровями, посоветовал припарки из мускуса и камфары и отвар из цветков хризантемы и бутонов магнолии.
- Вам нужно полежать хотя бы неделю, - нерешительно предложил пожилой доктор своему пациенту.
- Нет, - господин Эклз был тверд. – Я завтра встану.
Врач сокрушенно вздохнул, но, к разочарованию Дженсена, возражать не стал и откланялся.
***
Младший сын императора, принц Хуаньшуй, сидел в своих покоях и раздраженно крутил в пальцах чашу с вином.
- Штаб! Брат хочет, чтобы я остался при штабе, в безопасности! – Он стукнул чашей о лаковый столик, расплескав нетронутое вино. – Монголы перешли границу, каждый боец на счету – император объявил всеобщий набор, помогите нам боги! А он желает, чтобы я выполнял мелкие поручения, как какой-нибудь служка! – Не в силах усидеть на месте, принц вскочил и заметался по комнате, задевая полами шэньи стоящие на полу узкогорлые вазы с изображениями небесных полководцев.
- Сядь, пока что-нибудь не разбил, - спокойно посоветовал развалившийся на лежанке Ли Шан и пригубил вино. – Принц Минлин хочет, чтобы ты набрался опыта, прежде чем вступишь в настоящий бой.
- Тебе легко говорить, - Хуаньшуй развернулся к другу. – Твой отец, генерал Ли Вэнчжэн, уже доверил тебе отряд!
- Джаред, - назвал принца его детским именем Ли Шан, - ну куда ты торопишься? Тебе только девятнадцать, успеешь еще повоевать.
Прежде чем принц успел ответить, двери комнаты распахнулись, и служанка-гуннюй внесла блюдо со сластями.
Гуннюй поставила закуски на стол и склонилась, ожидая дальнейших повелений. Джаред кивком позволил ей удалиться, и она скрылась за дверью, провожаемая завистливым взглядом Ли Шана.
- Это что, новенькая? Я ее раньше не видел. И где ты берешь таких красоток? – прищелкнул языком он.
- Кто, Нэла? – рассеянно отозвался принц. – Она тут пару месяцев, кажется. Не знаю, мать все время их меняет, понятия не имею, зачем.
Молодой воин вопросительно поднял бровь:
- Может, надеется, что хоть какая-то из них тебе понравится?
Джаред пожал плечами:
- Да они все какие-то слишком хрупкие, словно из фарфора. Я же их просто сломаю. – Было ясно, что предмет разговора волнует его мало.
Ли Шан задумчиво поглядел на друга.
- Послушай, Джаред, - осторожно спросил он, - а может, тебе мальчики нравятся? Ты наложника никогда не думал завести?
-Что, как дядюшка Ивэй? – фыркнул Джаред. Один из братьев императора, Ивэй, всегда окружал себя прекрасными юношами, и был притчей во языцех из-за своей редкостной лени. Сплетничали, что даже в уборную его носят на руках «адьютанты». – Может, мне выбросить меч и натащить сюда музыкантов и танцоров?
- Ты иногда говоришь совершенно как лаовай, - вздохнул его друг. – Только они считают любовь к юношам чем-то неприличным.
- Я и есть лаовай, - напрягся Джаред. – Поэтому Минлин и не пускает меня воевать! Он всегда считал, что в армии должны служить только ханьцы. – принц раздраженно махнул рукой.
- Ты не лаовай, Джаред, - не впечатлился гневом высокородного друга Ли Шан. – Ты сын императора, да живет он десять тысяч лет. Если бы твой отец не хотел иметь сына-полукровку, он не сделал бы твою мать своей женой.
Джаред вздохнул. Он любил свою мать – и имя, которое она ему дала, - отчаянно по ней скучал с тех пор, как ему пришлось переехать из детского павильона в собственный дворец за пределами Запретного города, но порой ему хотелось, чтобы она была простой хань. Хотелось не настолько сильно отличаться от окружающих. Слишком высокий рост, слишком светлые волосы, слишком большой нос безошибочно выделяли его из любой толпы. Еще в детстве его часто наказывали за чужие шалости, потому что из всей компании мальчишек запоминали только Джареда.
- К тому же, - продолжил Ли Шан, отвлекая принца от воспоминаний, - именно из-за отношения к лаовай принц Минлин никогда не станет наследником, хоть он и старший сын. Отец говорит, что они отличные воины, без них мы могли и не суметь отразить вторжение Темучина.
- Может, ты и прав, - Джаред вернулся за стол.
- Конечно, я прав, - невозмутимо подтвердил Ли Шан, засовывая в рот пригоршню семян лотоса в карамели. – И, кстати, ты бы подумал о мальчиках! - прочавкал он и со смехом уклонился от полетевшей в его голову чарки.

2.

На следующий день Эклзу Алану стало хуже. Началась лихорадка, он метался на постели, сбрасывая приготовленные женой припарки. Снова пришел сяньшэн Ли, прописал еще какие-то травы и, отводя глаза, объяснил Эклз Донне, что температура спадет через два-три дня.
Все знали, что через два дня будет поздно. Алан будет считаться дезертиром, а семья Эклз - преступниками. Никогда в жизни Дженсену не было так страшно.
Поздно ночью, когда все уснули, мальчик тихо выскользнул из постели и, накинув халат, на цыпочках прокрался к двери. На небе светила луна, и он без труда добрался до домашнего храма. Дженсен зажег фонарь и опустился на колени.
- Предки, что мне делать? – простонал он. – Отец болен и не может идти на войну. Я бы пошел, я готов, правда, но все говорят, что меня не возьмут, что я ребенок! Помогите мне, предки! – он всхлипнул и закрыл лицо руками.
На самом деле, Дженсен не верил, что, как в легенде о Мулан, предки вдруг явятся ему на помощь. Поэтому, когда на стропилах храма кто-то завозился, сбрасывая вниз труху и птичьи перья, ему и в голову не пришло, что это – ответ на его молитвы. Какое-то животное, может, птица, которую встревожил звук его голоса.
Наверху послышался глухой удар, вскрик, приглушенное чертыханье, и на пол свалилось что-то маленькое и яркое. Странной формы ярко-оранжевая ящерица поднялась на задние лапы, потерла передней ушибленный затылок и сказала:
- Вы что, совсем здесь не убираетесь?
- А? – глупо спросил Дженсен и сел на задницу, прикусив от неожиданности язык.
Ящерица склонила голову, уставившись на Дженсена большими голубыми глазами.
- Эй, парень, - она защелкала пальцами, - я с тобой разговариваю!
Дженсен решил, что он заснул или ударился головой. Или и то и другое.
- Ты кто? – ну, в принципе, что он теряет?
Ящерица важно расправила узкие плечики и подбоченилась.
- Позволь представиться! Я – дракон-хранитель семьи Эклз, Мушу, - гордо провозгласила она и снисходительно добавила, – Но ты можешь звать меня Миша.
- Ты – дракон? – Дженсен даже перестал бояться.
- Самый настоящий! – обиделась ящерица. – Я умею дышать огнем, вот смотри! – Она отвернулась и зашуршала чем-то. Дженсен услышал треск кресала и быстрые вдохи, странное создание повернулось к нему и выпустило большой клуб странно пахнущего дыма.
- Вот!
Мальчик закашлялся и помахал рукой, разгоняя дым. Голова его странно закружилась.
- Это не огонь, - резонно возразил он. – И ты такая маленькая!
- На себя посмотри! – обиделась ящерица. – И я не она, а он. Миша – это мужское имя. И вообще! Тебе нужна помощь или нет?
Дженсен помотал головой. При ближайшем рассмотрении существо и впрямь выглядело как дракон на картинках – только размером с кошку. И ящерицы ведь не разговаривают верно?
- Прости, - Дженсен завозился, пытаясь сесть поудобнее. – Я… Это от неожиданности! Я не знал, что у лаовай бывают духи-хранители, вот! – выкрутился он.
- А это в небесной канцелярии так решили. Потому что непорядок – семьи есть, а хранителей у них нет. Ну, вот меня к вам и назначили. Всего лет сто назад, поэтому я такой… не очень большой, - смутился дракончик. – Кстати, имей в виду, это огромная честь! Хранителей назначают только добродетельным семьям, почитающим предков и преданным Императору.
Дженсен помрачнел.
- А если семья совершит что-нибудь не очень добродетельное? Не нарочно! – торопливо добавил он, умоляюще глядя на дракончика.
- Так, - Миша уселся на задние лапы и обвил их хвостом, как кошка. – Рассказывай. Что вы такое натворили, и почему ты тут ревешь.
Дженсен вытер рукавом мокрые щеки и начал рассказывать.
***
- Значит, главный вопрос в том, как тебе попасть в армию, - подытожил дракон Миша. – А если соврать про возраст? – Он прищурился, наклонил голову вправо, влево, внимательно разглядывая Дженсена, и вздохнул. – М-да. Не получится.
- Ну вот, и ты туда же! – надулся мальчик.
- Эй! Я же не виноват, что ты не похож на взрослого парня! А когда вот так губы надуваешь – вообще вылитая девчонка! Ай! – Он отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от полетевшего в него жертвенного сосуда.
- Я не девчонка! Не смей меня так звать! – в ярости стиснул кулаки Дженсен.
- Что, в детстве мальчишки дразнили? – насмешливо посочувствовал Миша, осторожно высовываясь из-за алтаря.
- Замолчи, ты, ящерица-недоросток!
- Да ладно тебе! – примирительно замахал лапками дракончик. – Парень ты, парень. Просто похож на… - Он неожиданно замолчал, торопливо выбрался из своего укрытия и подскочил к сидящему мальчику. – Ну-ка встань!
- Ты чего? – Дженсен на всякий случай отполз подальше.
- Вставай, говорю! Я придумал! Ну же, поднимайся!
Дженсен неохотно встал, поглядывая на дракона исподлобья. Тот заложил передние лапки за спину и обошел мальчика кругом, что-то бормоча себе под нос:
- Так, бедра узковаты, но это ничего, это бывает. Плечи не слишком широкие, хорошо. Талия… Ноги кривые, ну да ладно, у всех свои недостатки. Рост… вот с ростом будет проблема. Зато лицо – идеально! Глаза, ресницы, губы эти вообще!
- Эй, Миша! – нерешительно позвал Дженсен. Он чувствовал себя коровой, которую оценивает привередливый покупатель.
- Да! – провозгласил дракончик, остановившись и уперев лапы в бока.
- Ты будешь девушкой!
Дженсен шлепнулся на пол, звучно клацнув зубами.
***
- Ты с ума сошел! – возмущался Дженсен. – Даже если предположить, что меня примут за девчонку, - его передернуло, - мне все равно шестнадцать!
- Ха! – Миша был чрезвычайно доволен собой. – В этом-то все и дело! Ты будешь девушкой, которая выглядит мальчиком!
- Чего? – Дженсен потряс головой.
- Ты слушай! Ты когда-нибудь видел девушку, одетую, как мужчина?
- Ну да, Дрю –
- И на сколько лет она выглядела?
Дженсен вспомнил подругу, такую крохотную в отцовских доспехах. – На пятнадцать, - удивленно сообразил он.
- Вот именно! – удовлетворенно закивал Миша. – Она выглядит на пятнадцать, но никто этому не удивится, потому что она – девушка! У нее должна быть нежная кожа, узкие плечи, высокий голос…
- У меня не высокий голос, - обиделся Дженсен. На кожу и плечи он бы тоже обиделся, но уж что есть, то есть.
- Ну да, для девушки голос у тебя низковат, - согласился дракон. – Значит, будешь говорить повыше. Ну-ка, скажи: «Я девушка»!
- Ну, я девушка, - недовольно буркнул Дженсен.
- Нет, так не пойдет, - больно шлепнул его хвостом по запястью Миша. – Тоньше! Вот так: «Я девушка»! – пропищал он.
- Я девуш-кха-кха, - Дженсен закашлялся. – Я так не могу разговаривать!
- Потренируешься, - отмахнулся дракончик. – Ну, что ты стоишь? Тащи сюда вещички! Доспехи, оружие, жратву не забудь! Да, и возьми у матери каких-нибудь женских побрякушек.
- Это еще зачем? Я ведь на самом деле не девушка, ты не забыл?
- Придурок! – Миша недовольно ткнул мальчика пальцем в лоб. – Любая девчонка непременно прихватит с собой хоть что-то! Ленту, колечко, что там еще у них есть! Ты же не хочешь вызвать подозрения?
- Нет, конечно. – Логика в этом рассуждении была.
- Ну так иди! – хлопнул в ладоши дракон. – Иди, иди, бегом!
Дженсен выскочил за дверь, стукнувшись плечом об косяк.
***
Вещи, которые он собирался взять с собой, пришлось выносить в два приема, он чуть не уронил шлем, пытаясь сгрести все за раз. Брать без спросу фамильный меч казалось почти святотатством, Дженсен несколько раз отдергивал руку от оружия и чуть было не решил бросить всю затею. Алан застонал во сне, и мальчик замер, затаив дыхание и глядя на бледное лицо отца с пятнами горячечного румянца на скулах. Нет. Он должен. Юноша расправил плечи и решительно взялся за меч.
Копаться в маминых вещах Дженсен все же не решился, схватив то, что лежало на столике – веер и гребень, украшенный цветком пиона. Он засунул за пояс повестку, бросил прощальный взгляд на спящих родителей и вышел в ночь.
Дракончик встретил его, подпрыгивая от нетерпения:
- Ну ты копуша! Что так долго? Все принес? Ну, давай, давай, одевайся! Так, вот здесь застегни – нет, погоди, шлем не одевай пока. – Он отступил, разглядывая облаченного в доспехи Дженсена. – Отлично. Сядь. Где-то я тут видел…, - Миша шустро вскарабкался на верхнюю полку, к фигуркам духов домашнего очага, и чем-то загремел. – Вот! – Он спрыгнул на пол, держа в зубах какую-то шкатулку.
- Ты что! - испугался Дженсен. – Это же подношение предкам!
- Ничего, они не обидятся, - беспечно махнул лапой дракончик. – Сиди тихо.
Миша раскрыл коробочку, и Дженсен с ужасом обнаружил в ней женскую косметику.
- Нет! Не надо! Я не буду! Я не умею!
- Слушай, парень, - принялся втолковывать дракон. – Ты же ведешь себя совсем не как девушка. Ты не так ходишь, не так разговариваешь. Поэтому выглядеть должен так, чтобы ни у кого даже подозрения не возникло. Понял? Это же не насовсем, - попытался успокоить мальчика Миша. – Походишь так пару дней, а потом все привыкнут. Ну ты что, струсил, что ли?
- Нет! – вскинул голову Дженсен. – Нет. Я должен. Давай уже, - мрачно согласился он.
- Ну и ладненько, – засуетился Миша. – Теперь закрой глаза и не дергайся. А-га-а… Лицо набелить… Губы самую чуточку подмажем, они у тебя и так… Кстати, рот рукавом не вытирай! Глаза подведем ак-ку-рат-но – не моргай!
- Щекотно!
- Терпи! Теперь ресницы, веки не красим, все ж таки на войну идешь… Что ты тут принес? Так, волосы распустим, гребень вот сюда, веер на пояс подвесь. Все. Смотри.
Дженсен открыл глаза и осторожно заглянул в протянутое ему зеркальце. И онемел. На него, распахнув огромные глаза цвета весенней зелени и приоткрыв удивленно пухлые розовые губки, смотрела самая настоящая девушка!
- Ну что? Как тебе? Правда, шикарно вышло? – нетерпеливо дергал его довольный собой дракончик.
- Она красивая…, - Дженсен зачарованно потянулся рукой к лицу. Девушка в зеркале сделала то же самое.
- Не трогай! – Миша шлепнул его по пальцам. – Размажется. Конечно, красивая, глупый. Это же ты!
Дженсен недоуменно нахмурился. Он красивый? Конечно, мама ему об этом говорила, но мамы ведь всегда так детям говорят? Ведь даже еж считает шкурку своих детей мягкой.
Дракон фыркнул:
- Ладно, поехали уже! Рассвет скоро.
Дженсен вскочил, хватая шлем и котомку, и, придерживая шмыгнувшего на его плечо дракончика, побежал в конюшню.
Ветер заржал и забился в стойле, встречая неожиданного ночного гостя.
- Тише, тише, мальчик, - шептал Дженсен, лихорадочно нашаривая в темноте висящую на стене упряжь.
Он быстро взнуздал коня и вывел его во двор. Осторожно приоткрыл ворота, молясь, чтобы они не заскрипели, выдавая его побег. Все обошлось. Юноша покрепче ухватил жеребца за повод и выскользнул на улицу.
Закрыв ворота, Дженсен на минуту замер, прижавшись к ним лбом.
- Простите меня, - прошептал он. – Я не мог иначе. Я не подведу тебя отец, обещаю.
- Дженсен! – зашипел с луки седла Миша. – Пора!
- До свидания, - шепнул мальчик, решительно вздернул подбородок, развернулся и вскочил на коня. – Но! Поехали!
***
Утром замечется в отчаянии Эклз Донна, разрываясь между желанием вернуть сына и надеждой спасти мужа. Бабушка Эклз схватит ее за руку, твердо заявив, что такова воля богов, а потом будет стоять на крыльце, шепча: - Защити его, милостивая Гуань-Инь!
Через три дня очнется Эклз Алан и, узнав, что сделал его младший сын, не удержит тяжелых мужских слез.
Но сейчас дом спал, не зная, что случится завтра.
***
Принц Хуаньшуй влетел в палатку главнокомандующего как на крыльях. Сердце его пело от радости – он в армии, в действующих войсках, и он будет воевать!
В палатке он увидел брата, окруженного офицерами.
- Монголы проникли сюда и сюда, - указывал на карте принц Минлин. – Я сам поведу войска к перевалу Тяньшао и вступлю в бой, пока они не напали на мирных жителей.
- Превосходная стратегия, - угодливо поклонился советник Чи Фу.
Хуаньшуй недовольно поморщился. Он терпеть не мог назойливого старикашку, не упускавшего возможности в присутствии младшего принца подчеркнуть чистоту своей крови.
Главнокомандующий отдал еще несколько приказов, и офицеры разошлись.
- Ты просил императора позволить тебе участвовать в боях. Он согласился, – обронил Минлин, не глядя на брата.
Хуаньшуй вспыхнул от восторга. Да!
- Ты останешься обучать новобранцев.
Что?
- Когда лан Чи Фу сочтет, что вы готовы, мы воссоединимся, капитан, - принц протянул брату свиток с назначением.
Джаред разрывался между разочарованием и гордостью. Стать капитаном в девятнадцать лет – чрезвычайно почетно. Но – новобранцы?
- Какая невероятная ответственность, сиятельный циньван, - притворно восхитился Чи Фу. – Возможно, более опытный воин…
- Я полагаю, Хуаньшуй справится, – отрезал принц. Лишив Джареда любой возможности отказаться от поручения.
Юноша онемевшими пальцами развернул свиток, скользнув взглядом по ровным строкам иероглифов:
«Принц Хуаньшуй… назначается…»
- Старший брат, - он почтительно поклонился, - позднерожденный покорнейше умоляет не указывать его титула в бумагах.
Минлин насмешливо поднял брови.
- Белый дракон хочет прикинуться рыбой? Боишься, что тебя сочтут выскочкой, не заслужившим столь почетного чина? – по лицу командующего было видно, что сам он именно так и считает.
- Я не хочу особого отношения, ни от солдат, ни от других офицеров, - упрямо заявил побледневший от обиды Джаред.
- Что ж, - усмехнулся принц, - да будет так. Чи Фу, прикажи составить новый приказ. Встретимся через три недели, - он кивнул брату и вышел из палатки.
***
Дорога стелилась под ногами Черного Ветра, мерно стучали копыта, пролетали мимо бесконечные рисовые поля. Нефритовая луна тихо плыла в вышине, и белый заяц на ней все толок порошок бессмертия, не обращая внимания на Землю. Дженсена охватило странное нервозное веселье. Он никогда раньше не уезжал из дома один, и теперь все подгонял и подгонял Ветра. Вперед, вперед, скорее!
- Стой! Тише ты, оглашенный! – не выдержал Миша. – Коня загонишь!
Он дернул за поводья, и Ветер с готовностью перешел на шаг, храпя и вздрагивая. Дженсен виновато похлопал его по шее и огляделся по сторонам.
- Скоро приедем уже, - недовольно буркнул Миша, демонстративно не глядя на спутника.
- Миша! - неожиданно вспомнил мальчик. – А почему ты со мной поехал?
- Почему, почему. Должен же кто-то за тобой приглядывать. И вообще, - оживился дракон. – Это же будет лучший розыгрыш со времен Мулан! Теперь меня никто не переплюнет! – удовлетворенно заключил он.
- Так это что для тебя, просто шутка? – возмутился Дженсен.
- Эй! Ты не представляешь, как скучно быть духом-хранителем! «Выполняй обязанности и сохраняй достоинство»! – передразнил кого-то Миша. – Никаких развлечений! Я как-то раз подшутил над Цзао-вэном, так они… Смотри!
Дженсен натянул поводья. Военные палатки, вымпел, обозначающий лагерь новобранцев. Ну, вот они и приехали.
От нахлынувшего страха прихватило живот.
- Ну что, нам сюда? - замялся мальчик. И получил неожиданный ответ.
- Нет! Ты что, дурак? Туда нельзя! – рассерженный дракончик был так похож на встопорщенную кошку, что Дженсен бы засмеялся. Если бы ему не было так страшно.
- Почему? Это же сборный пункт.
- Ты туда посмотри! – Миша запрыгнул Дженсену на плечо, и лапками развернул его голову в сторону группы стоящих отдельно шатров. – Вот! Видишь знамя?
Дженсен присмотрелся. Луна и костры давали достаточно света, чтобы он смог разглядеть на знамени всадника с развевающимися длинными волосами и красную ящерицу – нет, дракона! Такого же, как Миша!
- И что это? – Он по-прежнему не мог понять, в чем дело.
- Это же «Сестры Мулан»! – завопил спрыгнувший обратно на седло дракончик. В ответ на дженсенов недоуменный взгляд он закатил глаза и по слогам произнес:
- Де-вуш-ки!
- Ну, я же тоже… вроде как… девушка, - Дженсен все никак не мог привыкнуть к этой мысли.
- Вот именно! «Вроде как»! В обществе настоящих женщин ты и минуты не продержишься! К тому же, твоя подружка тоже наверняка здесь.
- И что теперь делать? - испугался Дженсен. До сих пор ему не приходило в голову, что он может наткнуться на кого-то из односельчан.
- Как что? Дальше поехали, - пожал плечами дракон.
Дженсен облегченно перевел дух. Еще не сейчас.
- Ну так вот, про Цзао-вэна. Под Новый год, когда дух домашнего очага должен был отправляться на доклад к Нефритовому императору на Девять Небес…

3.

Дженсен осторожно выглянул из-за крайних палаток. В лагере кипела жизнь. Кто-то чистил оружие, возле котла с рисом стояла шумная очередь, неподалеку группка парней разглядывала татуировку дракона на животе одного из солдат.
- Не смотри туда! – зашипел из-под его воротника Миша. – Девушки не должны пялиться на полуголых мужиков!
Мальчик поспешно отвел глаза.
- Выпрями спину! – продолжал инструктировать дракон. – Взгляд опусти, ты девушка скромная. Пошли!
Дженсен вздохнул, выпрямился и зашагал навстречу неизбежному.
- Мельче шаги! Еще мельче, семени, ты же девушка! Ступай с носка! Спину не сгибай!
Ходить, семеня и наступая на носок, оказалось неожиданно трудно. Дженсен споткнулся и, пытаясь удержать равновесие, врезался в парня с татуировкой.
- Глаза разуй! – заорал тот. – О! Девчонка! – разглядел он и попытался облапать Дженсена.
Мальчик взвизгнул совершенно по-девчоночьи и отскочил. Тут в украшенный драконом живот врезался чей-то кулак, и татуированного солдата снесло с ног. Нападавший – совершенно квадратный мужик с пышными бакенбардами и фингалом под глазом – подступил к Дженсену, важно расправив плечи.
- Красотка! – заворковал он хриплым басом, задирая голову. Поскольку ростом едва доставал Дженсену до подмышек. - Забудь про этого урода! Посмотри лучше на настоящего мужчину!
- Улыбайся! – зашептал Миша растерянному мальчику. Тот послушно растянул губы в улыбке. – Теперь похихикай, девушки это любят! Да рот-то прикрой!
По мнению Дженсена, издаваемые им звуки больше походили на хрип, чем на хихиканье, но раздувшемуся от гордости коротышке, похоже, понравилось.
- Милая девушка! – вмешался в разговор тощий носатый парень, изгибаясь в поклоне. – Красота ваша, подобно цветку лотоса в безлунную ночь, осветила наше убогое существование. – Он схватил Дженсена за руку, пытаясь ее поцеловать.
Дженсен поспешно отобрал руку и на всякий случай снова глупо захихикал, прикрываясь веером.
- Отвали от нее, Линь! – зарычал коротышка, врезаясь в нового кавалера.
Неожиданно за его спиной возник огромный толстяк с бритой головой, похожий на буддийского монаха-хэшана.
- Уймись, Яо, - он мягко приобнял драчуна за плечи и стал покачивать его, напевая что-то вроде молитвы.
- Лучше?
Лицо Яо разгладилось и он неохотно кивнул.
Возможно, на этом неприятный инцидент и закончился бы, если бы длинноносый Линь не попытался обхватить Дженсена за талию, пользуясь отсутствием конкурента.
Яо побагровел, раздул ноздри и стукнул нахала по зубам. Пора бежать, понял Дженсен, и дунул со всех ног, не разбирая дороги.
Оскорбленные в лучших чувствах ухажеры, вместе с увязавшимся толстяком, кинулись за ним.
Дженсену под ноги попались клетки с курами, он перескочил их на бегу. Преследователям его не так повезло, и во все стороны полетели перья, щепки и оглушительное кудахтанье. Воспользовавшись моментом, юноша залетел в чью-то палатку. Погоня пронеслась мимо, и Дженсен перевел было дух, но его заметили. Пришлось бежать дальше. Кавалеры пронеслись сквозь палатку, не сбавляя скорости, до Дженсена донеслись разъяренные вопли ее обитателей. Он поднажал и едва не снес очередь за едой, сумев затормозить буквально в последнюю секунду. Следующему за ним Линю это тоже удалось, но в его спину врезался Яо. Очередь пошатнулась, но устояла. И тут в нее влетел приотставший «хэшан». Солдаты посыпались на землю, как костяшки маджонга.
***
Чи Фу раздражал Джареда чрезвычайно. О, он был неизменно вежлив, обращаясь к принцу, но постоянно ухитрялся подчеркнуть его молодость и некомпетентность.
- Со всем уважением, почтенный советник, - твердо заявил Джаред, - я уверен, что справлюсь. Во вверенном мне лагере полный поря…
Остаток фразы потонул в диком грохоте, сопровождаемом нецензурной бранью и звуками ударов. Принц вылетел из шатра.
Открывшуюся его взгляду картину никак нельзя было описать словами «полный порядок». На ум приходило «хаос» и «стихийное бедствие». Дрались все со всеми. Мелькали головы, ноги, руки. В воздухе летали клочья волос, выбитые зубы и брызги крови.
- Смирно! – заорал Джаред, срывая голос.
Солдаты замерли и попытались принять уставную стойку, испуганно глядя на взбешенного командира.
- Это все она, - нерешительно произнес кто-то из задних рядов, и драчуны согласно загомонили, указывая на человека, сжавшегося в комок на земле перед строем.
Джаред недоуменно перевел взгляд на закрывающего голову руками парня. Она?
Солдат, заметив приближение капитана, вскочил. И оказался девушкой. На принца уставились испуганные глаза невозможного зеленого цвета.
Для девушки она была очень высокой, ненамного ниже самого Джареда, но в мужской, не по росту, одежде выглядела совсем ребенком. Ее хотелось немедленно обнять, утешить и защитить от какого-нибудь чудовища.
- Женщина! – злобно прошипел за его спиной Чи Фу, и Джаред опомнился.
- Зачем ты устраиваешь беспорядки в моем лагере? – строго спросил он.
***
Командир оказался совсем не таким, как представлял себе Дженсен. Огромный и широкоплечий, светлые волосы непослушно выбиваются из-под наголовной повязки. Нос уточкой. Глаза раскосые, но опять же светлые. Лаовай или полукровка, догадался мальчик.
- Простите, - Дженсен откашлялся, выпрямил спину и пропищал:
- Простите! Ну вы же знаете, как это у женщин! Им – нам – необходимо внимание мужчин, - он старательно потупил глаза и захихикал. Опять. Идиот! Хватит уже!
Губы капитана сжались в тонкую линию, и Дженсен поймал себя на непонятном желании увидеть этот рот улыбающимся. Перед таким командиром не хотелось выглядеть идиотом. Ему хотелось – понравиться?
***
Джаред недовольно нахмурился. Девушка, при всей своей красоте, кажется, была глупа, как неокученный бамбук.
- Как тебя зовут?
Ой.
- Как меня зовут? – Об этом-то они и не подумали!
- Твой командир только что задал тебе вопрос! – Из-за плеча капитана высунулся костлявый старик в придворных одеждах.
- У меня есть имя, - растерянно пробормотал Дженсен, оглядываясь в поисках подсказки. – И это имя женское!
- Дженни! – хрюкнул у него за воротником Миша.
- Дженни, - послушно повторил мальчик. Нет!
Только не это. Мальчишки в деревне дразнили пятилетнего тогда Дженсена девчонкой, Дженни, доводя его до слез, пока Дрю не подралась сразу с тремя заводилами. Тогда-то они и подружились.
- Меня не зовут Дженни! – отчаянно воскликнул Дженсен.
- Меня не интересует, как тебя не зовут! – начал терять терпение Джаред.
- Скажи... ааапчхи! – расчихался дракончик.
- Апчхи, - Дженсен уже не понимал, что несет.
- Будь здоров! Ну ты и сказанул! Вот умора! – дракон покатился со смеху.
- Апчхи? - в недоумении переспросил Джаред. Это что – имя?
- Миша! - огрызнулся на веселящегося спутника мальчик.
- Миша?
- Нет!
- Так как же? – окончательно разозлился на бестолковую девчонку Джаред.
- Мулан! – ляпнул Дженсен первое женское имя, которое пришло ему в голову.
- Мулан? – удивился Джаред. Конечно, именем Мулан довольно часто называли девочек-хань, но эта явно была лаовай без малейшей примеси ханьской крови.
- Да, меня зовут Мулан, - уже увереннее кивнул Дженсен.
Эта идея ему понравилась. Разве не поступил он так же, как Фа Мулан когда-то?
- Дай мне твои бумаги, - нетерпеливо протянул руку командир. Дженсен вытащил из-за пояса чудом не помявшийся в драке свиток.
- Здесь написано «Эклз Алан», - прочитал капитан, разворачивая повестку.
- Отец очень болен, - пискнул Дженсен и опустил глаза, уже не притворяясь.
Джаред смягчился. Девушка, может, и была глупа, но она решила пожертвовать собой ради отца – что может быть достойней?
Он вернул свиток Мулан и повернулся к строю.
- Солдаты! Сегодня вы должны собрать весь рассыпанный вами рис, а завтра начнем подготовку.
По лагерю пронесся тоскливый вздох.
- Видишь, как они тебя любят! – восторженно поднял палец Миша.
Дженсен мрачно вздохнул. Первый день в армии оказался полной катастрофой.

4.

Утро началось с воплей дракона:
- Просыпайся, спящая красавица! Вставай, давай-давай-давай!
Дженсен застонал и натянул одеяло на голову.
В следующее мгновение одеяло с него содрали.
- Вставай, одевайся, скорее! Вот тебе завтрак! – Миша подскочил к сонно потягивающемуся Дженсену с чашкой риса и палочками.
- Я опоздал? – промямлил юноша, не открывая глаз.
- Не до разговоров. – Дракон воткнул ему в рот порцию риса. – Сегодня первый день обучения. Слушайся командира, - бодро вещал он, продолжая засовывать в Дженсена кашу. – С товарищами веди себя приветливо, а если начнут приставать – дай пощечину.
- Я не хочу никого бить, - промычал Дженсен, пытаясь прожевать клейкую массу.
- Не разговаривай с полным ртом! - выговорил ему дракон. – И сделай приветливое лицо.
Дженсен попробовал растянуть набитый кашей рот в улыбке.
- Ох, да от тебя даже медведи разбегутся! – критически оценил Миша. – Ну же, очаруй меня!
Замороченный Дженсен послушно изобразил призывный взгляд и похлопал ресницами.
- Да, вот это – милая девушка! – обрадовался дракон. – То, что надо! Главное, не перестарайся, а то от женихов не отобьешься. Иди, и не позорь меня, - важно провозгласил он, завязывая волосы мальчика в воинский узел.
Дженсен откинул полог.
- Все уже ушли! – он вылетел из палатки, прыгая на одной ноге и натягивая сапог на другую.
- Меч не забудь! - вдогонку заорал дракон.
***
Дженсен прибежал к месту построения последним.
- Похоже, наша красотка сегодня проспала, - заметил его Линь. – Привет, Мулан! – он «соблазнительно» подвигал бровями. – Ты голодная?
- Хочешь пончик? – с надеждой прохрипел Яо, вытаскивая из кармана бесформенный комок теста с налипшими крошками. Смущенный Дженсен не знал, что и поделать – хихикать он больше решительно не собирался, спасибо!
- Солдаты! – спас его возглас командира. Бойцы торопливо построились.
Одетый только в штаны и нательную рубаху капитан неторопливо прошелся вдоль неровной шеренги. Он подошел к приготовленному для новобранцев оружию и скинул рубаху, оставшись обнаженным по пояс.
- По утрам вы будете собираться здесь, соблюдая порядок. – Он вскинул на плечо колчан со стрелами.
Дженсен поймал себя на том, что откровенно пялится, разглядывая тяжелые мышцы и тонкую талию молодого командира. «Я просто завидую», твердо сказал он себе. – «Просто я хочу иметь такую же фигуру!». И постарался не думать о том, что раньше такое желание никогда его не посещало. Все бывает в первый раз, правда?
- Любой нарушитель дисциплины, - продолжал тем временем капитан, - будет иметь дело со мной!
- О-о-о! Крутой! – презрительно хмыкнул Яо.
Командир резко развернулся к смутьяну, натягивая лук.
Строй в едином порыве отпрыгнул на два шага назад. Оставшийся в полном одиночестве Яо побледнел, не в силах отвести взгляд от направленного прямо ему в нос острия.
Джаред вскинул лук и выстрелил. Стрела воткнулась в макушку высоченного столба, вкопанного посреди плаца.
- Раз уж ты сам вызвался, - усмехнулся капитан, - достань ее.
Яо зло рыкнул, но склонил голову, подчиняясь. – Я ее достану, красавчик.
Он подступил к столбу и потер руки, готовясь.
- Минуту! – остановил его командир и взял у подскочившего слуги два здоровых металлических диска с привязанными к ним лентами. – Ты кое-что забыл.
Он нацепил один из дисков на левую руку обалдевшего от неожиданности Яо. Руку немедленно потянуло к земле.
- Это – символ дисциплины, - обратился капитан к солдатам. Он взял Яо за правую руку и надел диск и на нее. – А это – он задрал вторую руку с диском, - символ вашей силы.
Капитан отпустил Яо, диски грохнулись о землю, не удержавшийся коротышка рухнул вместе с ними. По строю пронесся смешок.
Дженсен оторопело глядел на происходящее. Ему что, тоже придется делать такое? У него ни за что не выйдет! «Может, девчонку не станут заставлять?», - закралась трусливая мыслишка.
- Они нужны, чтобы достать стрелу, - как бы невзначай бросил капитан.
За его спиной Яо с усилием поднял руки. Столб вдруг показался ему бесконечным. Солдат рыкнул и с разбегу запрыгнул на препятствие. Он даже смог подняться почти на чжан, когда груз неумолимо потянул его вниз. Яо аж вцепился в упрямую деревяшку зубами, но сумел только пробороздить в столбе широкую полосу.
Достать стрелу не получилось ни у кого. Линь едва не сломал шею, грохнувшись вниз головой. Бритоголовый хэшан умудрился свернуть столб, заехав по нему дисками. Столб вкопали снова, и пытка продолжилась.
- Вам надо многому научиться, - вздыхал капитан.
Когда очередь дошла до Дженсена, он испуганно взглянул на командира – может, все-таки? Но тот спокойно ждал. Дженсен сцепил зубы и неохотно подошел к столбу. Конечно, у него ничего не вышло, и юноша поплелся в строй, потирая ушибленную спину.
***
Джареду действительно было жаль девушку, она явно не относилась к числу бой-баб, способных заткнуть за пояс любого мужика, но сделать он ничего не мог. Если Мулан хочет служить, ей придется тренироваться наравне со всеми. К тому же, - успокоил себя принц, - чем лучше она подготовлена, тем больше у нее шансов выжить в настоящем бою.
***
Мучения на этом не закончились. Капитан раздал солдатам бамбуковые палки – в процессе Яо ухитрился шлепнуть Дженсена по заднице, не обращая внимания на «ее» возмущенный взгляд – и начал показывать комплекс тао-лу.
Он удивительно красиво двигался, шест порхал в его руках, словно бабочка, отражая нападение невидимого противника. Солдаты уставились на него восхищенно.
Шустрый Линь улучил мгновение и чмокнул зазевавшегося Дженсена в ухо. Отдернувшись, юноша неловко махнул шестом и нечаянно уронил своих соседей справа. Попытавшись извиниться, он развернулся – и соседи слева тоже оказались на земле.
Наблюдавший за ним с ветки растущего поодаль дерева Миша в отчаянии закрыл глаза лапой.
***
Да что же творит эта девчонка!
Джаред со злостью оттолкнулся шестом, в красивом прыжке перелетел через лежавших солдат – те только ахнули – и схватил неумеху за отворот куртки. Девушка испуганно замерла.
- Мне здесь нужны бойцы, девочка, - сурово бросил он. – Забудь про своих кукол и тренируйся! – и протянул ей оброненный шест.
Дженсен пристыжено потупился. Ничего-то у него не выходит!
***
Следующим упражнением стала стрельба из лука. Капитан и тут отличился – три его стрелы взмыли в воздух почти одновременно и точно поразили цель.
Стрелы солдат летели куда угодно, только не в мишень.
- Вы должны быть готовы ко всему! – втолковывал новобранцам Джаред. – Только так можно победить врага. – Он спокойно отбил шестом летящий в него десяток камней.
***
- Вы пока слабаки и трусы, - теперь они стояли по колено в воде и пытались поймать рыбу голыми руками, - но клянусь, я сделаю из вас настоящих мужчин!
Дженсен, зажмурившись, сунул руку в воду. На удивление, его пальцы тут же сомкнулись на чем-то скользком. Он обрадовано выдернул свою добычу – и обнаружил, что держит босую мужскую ногу. Упавший от рывка Яо возмущенно булькал из-под воды, пуская пузыри. Мальчик виновато улыбнулся и осторожно положил ногу на место.
***
Они бегали, уворачиваясь от горящих стрел:
- Я не могу дышать, - хрипел Линь.
– Прощайте, друзья, смерть моя пришла, - мрачно вторил ему Яо.
Учились драться – заполучив синяк под глазом, Дженсен пожалел, что не тренировался с Дрю.
- Предки, дайте мне сил! – стонал он, подставляя опухшее лицо под струю воды, вылитую на него Мишей.
***
Учились держать равновесие, прыгая по вертикально вкопанным поперек реки столбам – толстяк-хэшан был совершенно уверен, что не доживет до конца тренировки:
- Я пойду ко дну, точно! – причитал он.
***
Уже совсем стемнело, когда им раздали ракеты, и ночь наполнилась вспышками взрывов и жутким воем. У недавних крестьян со страху затряслись поджилки.
Капитан был неумолим:
- Вы бойцы Поднебесной Империи! А значит, вы должны быть опасны, как тайфун! Неукротимы, словно лесной пожар!
Ракета Дженсена заплясала, вырываясь из рук. Он ухватил ее в охапку, снаряд взорвался, опалив юноше брови, и, полыхая, понесся в сторону лагеря. Дженсен испуганно смотрел, как огненный шар, прочертив дугу в ночном небе, рухнул прямо на палатку Чи Фу – через мгновение после того, как хозяин из нее вышел.
***
- Вы будете неотразимы в бою! – воодушевлял бойцов капитан. – Никто не сможет вам противостоять.
***
Поздно ночью, когда обессиленные солдаты заснули, Джаред позволил себе расслабиться. Глядя на затихший лагерь, он мрачно вздохнул – задание обещало быть трудным.
***
На следующее утро они отправились в горы, на плечах у каждого солдата висел шест с двумя мешками, полными камней. Советник, сопровождавший колонну верхом, догнал бегущего наравне с солдатами Джареда, и презрительно кивнул в сторону отставшей девушки. Капитан обернулся. М-да, у девчонки-то неприятности!
***
Измученный Дженсен пошатнулся под тяжестью груза и рухнул носом вниз. Попытавшийся его поднять Миша вдруг юркнул под ближайший камень, а в поле зрения юноши оказались чьи-то ноги. Сильная рука сняла шест с его плеч.
Дженсен поднял голову. Командир закинул шест себе на загривок и, с двойным грузом, помчался догонять ушедших вперед солдат. Дженсен виновато смотрел ему вслед.
***
- Вы должны быть готовы ко всем уловкам врага, - объяснял капитан на обратном пути. Дженсен пытался слушать, с трудом переставляя ноги.
- Только ловкий воин сможет победить. Если вам тут слишком тяжело, - Дженсен поймал брошенный на него взгляд, - убирайтесь домой.
***
Дженсену было отчаянно стыдно. Он же не девчонка, в самом деле!
Ночью он не пошел спать. Вместо этого решительно схватил диски, подвесил их на руки и полез на столб. И немедленно упал. Юноша зло взглянул на проклятые диски и полез снова.
- Я боец, - цедил он сквозь зубы, снова и снова обхватывая столб. – Я мужчина. Я справлюсь.
Занимался рассвет, когда при очередном броске ленты вдруг переплелись. Диски, сцепившись друг с другом, уперлись в столб, удерживая Дженсена на столбе. Так вот что имел в виду командир! Диски не мешают, они помогают забраться! Решительно собрав оставшиеся силы, юноша закинул диски чуть выше. И еще раз. И еще.
***
Перед проснувшимися солдатами открылась удивительная картина – девчонка медленно, но неуклонно ползла вверх по упрямому столбу. Бойцы восхищенно загалдели.
Вышедший из командирской палатки Джаред вздрогнул – в землю у его ног воткнулась стрела. Он поднял глаза – на верхушке столба сидела Мулан и весело махала ему рукой.

---

Legacy

[lismar]

Заявка №59 - «Трон: Наследие.»
Название: Legacy
Артер:  lismar
Пейринг: Джон Винчестер2010, Джон Винчестер1989 aka Клу
Рейтинг: PG
Спасибо за фест! За то, что получилось спасибо саунду Daft Punk TRON Legacy

и в другой технике

и в другой технике

---

Пески времени

[Lonely Heart]

Заявка № 60 – «Принц Персии»

Название: Пески времени
Автор:  Lonely Heart
Артер:  Kicked In The Teeth
Бета:  NecRomantica
Жанры: фэнтези-AU, приключения, романс
Пейринг: J2
Рейтинг: NC-17
Размер: ~ 14 000 слов
Саммари: Согласно древней легенде, глубоко под руинами священного персидского города Аламут находятся Песочные Часы – могущественный волшебный артефакт, способный повернуть время вспять и сделать своего владельца властелином мира. Джаред разыскивает их, чтобы изменить свое прошлое. Однако, оказавшись практически у цели, он сталкивается с неожиданным препятствием по имени Дженсен Эклз.
Предупреждение: многочисленные смерти персонажей (но не забывайте, что это сказка).
Дисклеймер: реалии вселенной (со всеми географическими и историческими несоответствиями) принадлежат компаниям «Ubisoft» и «Walt Disney», на Джареда и Дженсена тоже не претендую, а вот Шэди – мой.
Примечание: фик и арт созданы на «Disney Fest 2011» по мотивам фильма «Принц Персии».
От автора: от всей души хочу поблагодарить  NecRomantica за поддержку и помощь с сюжетом и моими косяками,  Kicked In The Teeth за вдохновляющий арт и терпение, а также организаторов феста, благодаря которому я одержала победу в борьбе с ленью и написала этот фик.

Пески времени

ПРОЛОГ

Вечернее иранское солнце палило так же беспощадно, как и утреннее. Правда, с постоянной жарой Джаред за время, проведенное на раскопках, успел смириться. А вот фарси так и не освоил, поэтому опять потратил час, объясняя местным, что ему всего лишь нужна вода, попить и ополоснуться. Но сегодня подобные проволочки его не злили. Напротив, за такими мелочами время летело незаметно, приближая момент, которого он ждал не месяц с лишним, горбатясь по уши в песке под руководством слегка чокнутого профессора Макферсона, а гораздо дольше. Этой ночью его жизнь могла снова вернуться в нормальное русло. Поначалу Джаред сам пугался собственной безумной веры, которую, расскажи он кому, непременно приняли бы за помешательство отчаявшегося человека. Однако теперь, в нескольких сотнях шагов от палаточного лагеря, находился артефакт, который группа Макферсона и сама уже не надеялась раскопать. А, значит, все было не напрасно. Не только его рискованное решение ехать в Иран, зная, что придется работать по шестнадцать часов в сутки под изнуряющим солнцем. Сама надежда, которая не угасала в нем до этого дня, заставляя искать пути и решения, могла оказаться не напрасной. Джаред очень хотел, чтобы все получилось.

Как только окончательно стемнело, он выбрался из своей палатки, нацепив на лицо плотную маску, чтобы не надышаться песка, и направился к огороженному от посторонних месту раскопок. Едва полуразрушенные Песочные Часы – которые и часы-то напоминали весьма отдаленно – показались из-под земли, Макферсон практически поселился в вырытом котловане и заставлял людей работать даже ночью, поделив их на смены. Когда же древний артефакт раскопали окончательно, профессор, станцевав победную чечетку, запретил всем приближаться к реликвии до тех пор, пока не приедут представители спецслужб и не зафиксируют находку по всем правилам. Джаред плевать хотел на то, что там говорил Макферсон. Если статьи, прочитанные в интернете и библиотеках, не обманывали, то из всех присутствующих в лагере людей у него было больше всего прав находиться рядом с Часами.

Однако, добравшись до перегородки, Джаред замер: по дну ямы скакал тусклый огонек, как от походного фонарика. Значит, кто-то, как и он, решил пробраться к артефакту тайком. Джаред осторожно спустился по песчаной насыпи и врубил свой фонарик. Прорезавший темноту луч высветил рядом с часами высокую фигуру.

– Эй, – грозно позвал Джаред. – Ты что тут забыл?

– Могу спросить у тебя то же самое, таинственный незнакомец, – парень усмехнулся, медленно повернувшись к нему лицом, и в свете фонаря Джаред тут же узнал его.

Журналюга, непонятно каким образом примазавшийся к археологической экспедиции и своей настырностью в первый же день успевший достать даже чрезмерно терпеливого Макферсона. Устав от допросов, тот мягко попросил папарацци порасспрашивать местных, чтобы собрать материалы для своей статьи. Однако и от них репортеру не удалось добиться многого – открытый гей, да еще и с легкой склонностью к эпатажу, их попросту пугал. Так что все его попытки не увенчались успехом, и все оставшееся время Джаред пребывал в полной уверенности, что обиженный журналистишка давно умотал обратно в Штаты. Но, оказывается, он все время ошивался поблизости и прибежал поглазеть на Часы сразу же, как выдалась такая возможность. Джаред искренне попытался вспомнить, как его зовут, но так и не смог, потому что мысли его больше занимало желание выпроводить этого гламурного молодчика прежде, чем их засечет кто-то из группы и помешает Джареду закончить самое важное дело в его жизни.

– Здесь нельзя находиться, – сообщил он, снимая маску с лица. – Я позову профессора Макферсона…

– И как ты объяснишь ему, что сам сюда спустился? – саркастично поинтересовался журналист. – Шел отлить и случайно забрел за двойное ограждение?

– Я придумаю, что сказать, – резко ответил Джаред, начав раздражаться.

– Да брось, красавчик. Лучше посмотри на них, – тот снова повернулся к часам, а потом, зажав фонарик под мышкой, поднес фотоаппарат к лицу и сделал серию снимков. – Невероятные, правда?

– Угу, – согласился Джаред, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

– Я Дженсен Эклз, кстати, – весело пробормотал парень, сдвигаясь в сторону, чтобы сменить ракурс. – А ты – рабочий на раскопках.

– Джаред. Джаред Падалеки.

– Очень приятно, – Дженсен оторвался от фотоаппарата и, широко улыбнувшись, протянул ему ладонь.

– Угу, – Джаред пожал ухоженную, наманикюренную руку, и ему невольно захотелось спрятать свои, все в мозолях и заусенцах, за спину. Некстати подумалось, что и у парикмахера он не был уже около года. Впрочем, все это глупости, которые совсем скоро не будут иметь никакого значения.

– И что же тебя привело сюда, Джаред Падалеки? – если репортер и заметил его неловкость, то виду не подал. – Неужели любовь к древним артефактам?

– Да, – выдавать свои истинные мотивы Джаред не собирался и очень надеялся, что папарацци скоро закончит и свалит, позволив ему остаться с Часами наедине.

– Ясно. Трудяга с разносторонними интересами. Уважаю.

– Ты скоро насмотришься?

– А что? – Эклз приблизился к часам и, протянув руку, провел пальцем по запорошенной песком причудливо изломанной поверхности цвета янтаря. – Слышал, кстати, байки, которые про них рассказывают?

– Какие еще байки? – насторожился Джаред.

– Ну, про царя Низама легенда? Не слышал? Хреновый из тебя любитель древности, – кажется, этот приятель испытывал удовольствие от собственного остроумия, но Джареду он уже предельно надоел.

– Слышал. Про то, что Часы – это своеобразная машина времени, с помощью которой древнеперсидский царь Низам смог вернуться в прошлое, позволил умереть старшему брату и таким образом стал единственным претендентом на трон.

– Молодец, «А» за домашнее задание, – усмехнулся Дженсен. – Я тоже читал эту муру в интернете, хотя, в принципе, не верил, что Макферсону удастся раскопать Часы. Но… он молодец, а мура от этого не перестает быть мурой.

– Ты считаешь, что легенда лжет? – раздраженно спросил Джаред.

– Легенда? – Дженсен снова обернулся к нему. – Да это всего лишь бред кучки фанатиков, которые расшифровали дневники полоумного Низама и придумали себе красивую сказку. То, что там написано, противоречит законам природы, а, следовательно, это полная чушь.

– Тогда зачем ты здесь?

– В «National Geographic» у меня с руками оторвут статью про эти Часы, если я успею написать ее к завтрашнему вечеру. Я ведь следил за всем ходом раскопок, такой полной информацией с ними никто не поделится.

– Отлично, – Джаред скрестил руки на груди, – тогда, может, уже пойдешь писать свою статью?

– Постой, – ухмыльнулся Эклз, вытирая руки о футболку, грудь которой украшал выцветший радужный флаг, – ты так старательно пытаешься выпроводить меня, словно ты тут клад зарыл.

– Я просто хочу… – Джаред запнулся, не зная, что придумать в свое оправдание. Это вынужденное промедление раздражало и злило, он не один год дожидался момента, когда сможет все исправить, а сейчас, когда он находился совсем рядом, тяжело было вытерпеть даже лишних десять минут.

– Ты веришь в легенду? – изумленно произнес Дженсен, и у Джареда странно кольнуло в груди. – Серьезно? Ты в нее веришь?

– Тебе какая разница?!

– Ты веришь и хочешь узнать, действительно ли Часы пашут, как там сказано, – проигнорировав его вопрос, продолжил общаться сам с собой Дженсен. – Но это же полный финиш, приятель! Нельзя покупаться на то, что пишут в сети!

– А почему ты так уверен, что это бред? – решил не отпираться Джаред. – Ты ведь читал дневники царя Низама, про племянников, которых он убил, чтобы добраться до Часов, про ассасинов, с которыми не побоялся спутаться ради этого, и про то, что в итоге из пустого места он стал царем! Думаешь, он выдумал это просто так, потому что нечем было заняться на досуге?

– Я тебя прошу! Современные писаки и не такое выдумывают, – рассмеялся Дженсен. – Только в наш компьютерный век им это проще записывать, а Низам, наверное, полжизни свою сказочку сочинял! Ты просто лох, если веришь в этот бред!

– Может, и так, – устало согласился Джаред, шагнув к нему. – Тогда свали уже и дай мне посмотреть на них.

– Днем посмотришь, – Эклз вдруг ухватил его за локоть. – Сюда кто-то идет, валим!

– Нет, – Джаред вырвался и бросился к Часам, отчаянно высвечивая фонариком хоть что-то, что могло подсказать, как их запустить.

– Придурок, с нас же штраф сдерут! – подскочил к нему Эклз.

– Да отвали ты! – не выдержал Джаред и со всей силы толкнул его.

Дженсен налетел на Часы и замер на секунду, глядя на него шальными глазами. Песок за его спиной внезапно пришел в движение, а от артефакта полился яркий желтый свет, словно внутри него разожгли огонь. Джаред вмиг оказался рядом, обнаружив, что Эклз задел какой-то намертво впаянный в основание часов рычаг, который при ближайшем рассмотрении оказался закостеневшим древним кинжалом. Сверху доносились испуганные голоса и топот, которые через пару секунд стало уже не слышно. Песок воронкой окружил Часы, Дженсен рванулся вперед, но Джаред удержал его, понимая, что через эту круговерть человеку просто не пройти.

– Что п-происходит? – сейчас Эклз уже не выглядел таким уверенным в себе, и если бы Джаред сам не был испуган до чертиков, он бы обязательно порадовался тому, что оказался прав. – Сделай что-нибудь, останови это!

– Я не знаю, как! – ответил он, стараясь перекричать песчаную бурю за своей спиной.

– Так придумай! – рявкнул Дженсен, судорожно вцепившись в его плечи.

Поскольку других идей все равно не было, Джаред решил проверить догадку насчет кинжала. Он схватился за рукоять и потянул на себя, но ничего не произошло. Попытка вдавить кинжал обратно в поверхность Песочных Часов тоже не увенчалась успехом. А тем временем земля под их ногами затряслась и пошла трещинами. Джаред пошатнулся, и его палец соскользнул на крупный рубин, венчающий рукоять клинка. Стоило ему надавить на камень, как из кинжала вырвалась мощная струя горячего песка, похожего скорее на огненную лаву.

– Что ты наделал?! – крик Эклза потонул в сильнейшем вихре, окутавшем их.

Картинки из прошлого замелькали перед глазами с сумасшедшей скоростью, Джаред почувствовал тошноту и, не удержавшись на ногах, упал на колени, увлекая Дженсена за собой. А потом все погрузилось в чернильную тьму.

Первыми в сознание проникли звуки. Шум толпы, словно на базаре в людный день, и лязганье метала со всех сторон, почище десяти ударных установок. Открыв глаза, Джаред увидел кинжал, который по-прежнему крепко сжимал в руке. Вот только сейчас тот не выглядел древним, наоборот, сиял как новехонький. Он провел пальцем по причудливой вязи загадочных символов на клинке, погладил странную полупрозрачную рукоять, больше похожую на сосуд с песком внутри. Памятуя прошлый раз, прикоснуться к камню Джаред не осмелился. И только потом с ужасом осознал, что перед ним больше нет Песочных Часов. Так же как и Дженсена.

Джаред поднялся с колен и растерянно огляделся по сторонам. Он стоял в центре небольшой площади иранского города, судя по персидской архитектуре и загадочным разноцветным росписям на стенах. Насладиться поистине великолепным зрелищем ему мешали люди, которые с громкими воплями носились вокруг. Часть из них была верхом на лошадях, но почти каждый держал оружие в руках и сражался. Джареду казалось, будто он находится посреди дурного сна и никак не может проснуться. Да, точно, это просто ночной кошмар. От этой мысли сразу стало легче. Джаред даже ущипнул себя, но лишь поморщился от боли. Ничего не изменилось – он все еще стоял на площади.

– Принц Дастан! Принц Дастан! – темноволосый кудрявый паренек в старинных доспехах и с мечом в кулаке подбежал к нему и дотронулся до локтя. Джаред удивленно уставился на незнакомца.

– Кто ты? – вырвалось у него невольно.

– Это же я, Бис! – ответил тот, похлопав его по плечу. – Что с вами?

– Я… – Джаред пошатнулся, но, удерживаемый сильной рукой, устоял на ногах. – Я не знаю, это просто…

– Вы устали, принц Дастан, – понимающе улыбнулся тот. – Но теперь можно отдохнуть. Мы окружили Аламутский дворец. Бой окончен.

– Вот как? Что ж, отличная новость, наверное, – пробормотал он растерянно и позволил этому загадочному Бису увести себя по хитросплетению узких улочек, размышляя по дороге, где же он оказался и откуда, черт возьми, знает фарси.

Все вокруг напоминало съемки исторического фильма, вот только камер и съемочной группы нигде не было видно, а резкий запах крови и изувеченные мертвые тела, встречавшиеся по пути, выглядели отнюдь не бутафорскими, и это пугало до жути. А еще Джареда мучил вопрос, куда запропастился Дженсен. Только бы незадачливого папарацци не прибили под шумок, а то народ здесь на расправу скорый, судя по тому, что он уже успел увидеть.

Джаред сбился со счета, сколько раз пришлось сворачивать в арки и переулки, когда они наконец вышли на огромную площадь. Посреди нее возвышался дворец из белого камня, вокруг которого кучно столпились солдаты, радостно размахивавшие саблями и флагами. Аламутский дворец, ну, конечно же. Джаред неоднократно видел его изображения в книгах, когда читал легенды о Песочных Часах. Вот только дворец был давным-давно разрушен, как и город, на руинах которого проходили раскопки. По всему выходило, что он очутился в… прошлом. Джаред почувствовал, как тошнота снова подступает к горлу, а ноги подкашиваются. Но упасть ему не дал длинноволосый молодой мужчина, перед которым почтительно расступались люди.

– Дастан, брат мой! – Джаред не успел удивиться, почему все зовут его чужим именем, как оказался в крепких объятиях.

– Да здравствует Лев Персии! – истошно завопил кто-то слева, а затем этот возглас подхватила вся толпа.

– Тебя называют Львом Персии! – мужчина опустил ладонь на его плечо и повел за собой по направлению к дворцу. – Да, ты никогда не подчинялся приказам, Дастан. Но победителей не судят, поэтому я прощаю тебя. Тем более, нам сегодня есть что отметить, не находишь?

– Конечно, – Джаред так запутался, что предпочел просто плыть по течению в надежде, что все разъяснится само собой.

– Однако существует традиция. Раз ты сегодня первым ринулся в бой, с тебя подарок, дань уважения, – мужчина вдруг выхватил у него из рук кинжал и поднял его вверх, любуясь. – Прекрасный кинжал.

Джаред застыл на месте, позабыв, как дышать. Кинжал был единственной вещью, связывавшей его с реальным миром, и возможность лишиться его вызвала приступ неудержимой паники. Вот только как отказать человеку, который, кажется, был здесь главнокомандующим?

– Его подарок – покоренный город. Думаю, этого достаточно, Тас, – к ним приблизился пожилой мужчина в роскошных одеждах. – Аламутская крепость сотни лет считалась непобедимой, но Дастан доказал обратное.

– Что ж, пожалуй, ты прав, – не стал спорить тот, кого звали Тасом, и вернул кинжал Джареду. – Какие новости, дядя Низам?

– Царь Низам?! – изумился Джаред, едва не выронив драгоценный артефакт.

– Ты славно дрался сегодня, Дастан. Даже слишком. Теперь тебе нужно укрыться от палящего солнца и прийти в себя, – рассмеялся тот. – И ты сразу вспомнишь, что я лишь брат царя Шарамана, а никак не царь.

– Простите, я…

– Доставлены первые депеши, мой принц, – Низам, больше не обращая на него внимания, обернулся к Тасу. – Прекрасные вести. Ваш отец прервал свои молитвы в Восточном дворце и едет к нам.

– Несомненно, чтобы поздравить нас с победой! – расплылся в довольной улыбке тот.

Джаред слушал разговор вполуха, вовсю глазея по сторонам. Он, разумеется, переживал за судьбу пропавшего без вести Дженсена и свою собственную, но Аламут, о котором он столько читал в легендах, связанных с Песочными Часами, был очень красивым городом, прекраснее, чем он мог себе представить. Ему уже не терпелось оказаться во дворце. Он так замечтался, что не заметил, как к нему подбежал темноволосый парень и сшиб его с ног, повалив на землю.

– Дастан! Мерзавец! Честь первым пролить кровь принадлежала мне! – разъяренно рявкнул он.

– Какого?.. – Джаред попытался скинуть незнакомца с себя, но это оказалось не так-то просто сделать.

– О, братья мои, не ссорьтесь! – Тас подскочил к ним и с легкостью растащил в стороны, а затем помог подняться на ноги. – Гарсив, Дастан нарушил мой приказ, но лишь из благих побуждений. Я простил его за это, и ты не держи зла в сердце.

– Ладно, – Гарсив вдруг улыбнулся и протянул Джареду руку. – Ты храбро сражался сегодня, брат, и сохранил жизни многим воинам.

– Спасибо, – он окончательно запутался, но, кажется, у этого Дастана, за которого его все вокруг принимали, оказалась большая семья. Прямо как у него самого когда-то. Эта мысль отрезвила. Необходимо было придумать, как избавиться от новоявленных «родственников», найти Эклза и убираться отсюда подобру-поздорову. В реальный мир.

– Я слышал, Аламутская принцесса Тамина – несравненная красавица, – произнес вдруг Гарсив. – Ее красота не имеет равных во всей Персии.

– Так, может, зайдем к ней во дворец и сами увидим? – рассмеялся Тас и, обняв Гарсива и Джареда за плечи, стал подниматься по центральной лестнице. Многочисленная свита следовала за ними по пятам.

Путь до башни Высокого храма, где их ждала Аламутская принцесса со своими подданными, показался Джареду бесконечным. Он запыхался и едва поспевал за Тасом и Гарсивом, недоумевая, как в древности люди обходились без лифтов. Наконец, они вошли в богато украшенную залу. Принцесса, сидевшая на расшитых подушках, поднялась при их появлении. Джаред, ожидавший увидеть нечто совершенно иное, охнул. Хотя фигуру и лицо девушки скрывала белоснежная мантия до пят с капюшоном, она все же не могла спрятать слишком широкие плечи и высокий рост. Приблизившийся к принцессе Низам смотрелся карликом на ее фоне. Джаред поморщился – ему нравились миниатюрные, хрупкие женщины, но в этой не было ни грамма изящности.

– Мне кажется, слухи насчет ее красоты сильно преувеличены, – Тас высказал его чувства.

– Глупости! Взгляни в ее прекрасные зеленые глаза! Уверен, все остальное ничуть не хуже, – возразил Низам и потянулся к парандже, но девушка вцепилась в нее и отпрянула.

– Пожалуйста, не вынуждайте принцессу Тамину открывать лицо в присутствии молодых мужчин, это же неприлично, – взмолился седовласый старик, стоявший возле нее, и Низам сделал шаг назад. – Мое имя Фрэвардин, я визирь Аламута, прошу позволения говорить с вами от имени принцессы Тамины.

– Мы знаем, вы тайно делаете оружие для наших врагов, – произнес Низам. – Где мастерские?

– У нас нет мастерских, – ответил старик. – А то оружие, что было, вы отняли.

– У нас другие сведения! – вмешался Гарсив. – Вы можете избежать жертв, визирь.

– Любые жертвы не помогут вам найти то, чего здесь нет, – спокойно ответил Фрэвардин.

– Ваша мудрость оставляет нам шанс на политическое решение, – вдруг подал голос Тас. – Принцесса Тамина, станьте женой будущего царя.

Девушка слабо вскрикнула и отрицательно покачала головой.

– Подумайте хорошенько. Если вы отвергнете мою руку и сердце, вы умрете, – с улыбкой уточнил он. – Так каков ваш ответ?

Принцесса о чем-то зашепталась со своим визирем.

– Принцесса Тамина просит вас быть милостивым к ее народу и дает свое согласие на брак, – наконец объявил тот.

Тас почтительно поцеловал руку принцессы, а все присутствующие бурно зааплодировали.

– Интересный способ делать предложение, надо запомнить на будущее, – пробормотал Джаред, вытирая испарину со лба, и потихоньку попятился к выходу. Персидские обычаи, конечно, были безумно увлекательными, но ему требовалось найти Дженсена.

– Дастан, где ты пропадал? Я не видел тебя со вчерашнего дня! – Тас выловил Джареда, когда тот стоял посреди дворцовой площади, размышляя, куда направиться на этот раз.

Вчера он слонялся по Аламутским улицам до поздней ночи в надежде отыскать Эклза, но все оказалось напрасным и закончилось тем, что он сам заблудился. Если бы не Бис, который нашел его и привел во дворец, пришлось бы заночевать прямо под открытым небом.

– Я отдыхал, – соврал он. – Тяжелый бой, палящее солнце… Надо было выспаться.

– Это совсем не похоже на тебя. Надеюсь, хоть сегодняшний пир ты не проспишь, – хмыкнул тот. – Отец уже прибыл, и он очень рассержен, что мы напали на Аламут без его ведома, потому что мы так и не нашли здесь оружия, о котором нам поведал пленный шпион.

– И что ты намерен делать? – с интересом взглянул на него Джаред.

– Я лично буду руководить поисками оружия и не предстану перед отцом, пока не разыщу свидетельства измены Аламута. Похоже, мы нашли подземные ходы в восточной части города. Я сейчас иду туда.

– Да, но ты же пропустишь весь пир.

– Ты и Гарсив побудете с отцом, пока меня нет, – пожал плечами Тас. – У тебя ведь есть подарок, чтобы почтить его?

– Подарок? – Джаред инстинктивно дотронулся до кинжала, заткнутого за пояс. Только бы Тас не попытался снова отнять его. – Да, конечно! Бис! Эй, Бис! Где подарок?

Глаза удивленного парня стали похожими на блюдца, ответа на вопрос он определенно не знал.

– Его куда-то не туда положили, – смутившись, соврал Джаред.

– Так и знал, что забудешь, – расхохотался Тас, а затем подозвал слугу с квадратным свертком в руке. – Это мантия регента Аламута. Священная восточная реликвия. Такой подарок царю понравится. Ты геройски сражался, Дастан, и я рад отплатить тебе.

– Спасибо, – Джаред сжал его плечо в знак благодарности. Тас чем-то напоминал ему Джеффа. Тот тоже частенько развлекался тем, что подкалывал его, но всегда выгораживал перед родителями и выручал в трудных ситуациях.

– Я попрошу взамен о маленькой услуге, – хитро улыбнулся Тас. – Приведи вечером к царю принцессу Тамину.

– Ты действительно хочешь на ней жениться? – Джаред с сомнением покачал головой. – Она ведь тебе даже не понравилась.

– Слушай меня, Дастан. Я будущий царь, – посерьезнел тот. – Брак с принцессой гарантирует мне верность ее народа. Не связанная с нами, она представляет опасность. Если отец не одобрит наш союз, ты покончишь с ней собственноручно.

Джаред смотрел вслед удалявшемуся Тасу, пытаясь вернуть на место отвисшую челюсть. Персидские брачные игры определенно были слишком сложны для его понимания.

В пиршественной зале уже собрался народ, когда Джаред явился туда. Вино лилось рекой, играла музыка, а в дальнем конце помещения танцевали полуголые наложницы. Его взгляд почти сразу же остановился на мужчине, в котором он, по горделивой осанке и почтению окружающих, безошибочно признал царя Шарамана.

– Мне сказали, что еще один из моих сыновей теперь слывет великим воином Персии, – громко произнес тот, перекрывая шум толпы, и поднял кубок.

Джаред, повинуясь жесту царя, приблизился и опустился на подушки рядом с ним.

– Я молился за тебя и твоих братьев, Дастан, – тепло произнес Шараман, взяв Джареда за руку. – Семья, братские узы – вот то единственное оружие, что хранит нашу империю. И я молюсь, чтобы это оружие осталось прочным.

Джаред сглотнул комок в горле. Голос персидского царя до боли напоминал его собственного отца. Джаред многое отдал бы, чтобы снова поговорить с папой.

– Ты действовал смело и отважно, чтобы одержать победу и спасти много жизней, избежав ненужных потерь, – продолжил Шараман, сжав ладони Джареда в своих. – Хороший человек поступил бы так же, как ты… Но великий человек не допустил бы нападения вообще, не дал бы злу свершиться.

Оправдываться в поступках, о которых он понятия не имеешь, было трудновато, но Джареду почему-то очень хотелось, чтобы тон Шарамана перестал звучать осуждающе. На мгновение мелькнула безумная мысль: что если, благодаря артефакту, он получил возможность начать все сначала? Песочные Часы не смогли вернуть его семью, но дали взамен другую. Это было не то, чего он хотел, но лучше, чем ничего. Шараман, Тас и даже вспыльчивый Гарсив были хорошими людьми, и Джаред чувствовал, что уже начинает к ним привязываться.

– Я верю, сын мой, что ты способен не просто быть хорошим, – улыбнулся ему царь. – Ты способен быть великим. Помни об этом.

– Ну, пока я им не стал, прими мой подарок, – смутившись, ответил Джаред и сделал знак рабу, который с почтительным поклоном поднес им сверток. – Позволь вручить тебе мантию регента Аламута.

Царь поднялся на ноги, и слуги надели на него расшитую золотом и камнями длинную мантию. Камней, по мнению Джареда, могло быть и поменьше, но, судя по аплодисментам и восторженным возгласам окружающих, они придерживались другого мнения.

– Что же пожаловать тебе в ответ? – спросил Шараман, сияя довольной улыбкой.

Джаред кивнул стоявшему возле дверей Бису, и в зал вошла принцесса Тамина в сопровождении стражников. Она снова была в мантии, закрывавшей ее с головы до ног, и Джареду даже стало жалко Таса, ведь не исключено, что она может оказаться жуткой уродиной, хотя… глаза у принцессы были и вправду красивые. Но он дал обещание брату, пусть даже ненастоящему, и собирался его выполнить.

– Перед тобой принцесса Тамина, – произнес он, указав на девушку. – Принц Тас желает заключить союз с ее народом, женившись на ней. Прошу тебя дать согласие.

– Но ведь у Таса и так довольно жен, – возразил Шараман. – А ты, Дастан, возможно, станешь меньше рисковать, если тебя будет ждать в спальне красивая женщина. Принцесса Аламутская станет твоей первой женой!

Толпа одобрительно загудела, а ошарашенный Джаред подумал, что сегодня его челюсть подверглась серьезному испытанию на прочность.

– Ну, что скажешь, Дастан? – обратился к нему царь.

– Эээ… – он честно попытался выдавить из себя что-то внятное, но потерпел фиаско.

– Без страха он бросается в бой, а вот женитьба вызывает в нем леденящий ужас. Не это ли доказательство его истинной мудрости?

– Мне надо выпить, – шепнул Джаред Бису под всеобщий хохот. – Желательно чего-нибудь покрепче.

Внезапно царь вскрикнул и задергался на месте, а его мантия задымилась. Он громко закричал, словно раненое животное, и упал на пол.

– Что с тобой? – воскликнул Джаред, бросившись к нему.

Шараман катался по полу, истошно вопя, лицо его покраснело, а от мантии исходило отчетливое шипение. Люди в ужасе разбежались в стороны.

– Помогите же, кто-нибудь! – пробормотал Джаред беспомощно.

– Мантия отравлена! – закричал Низам.

– Это Дастан ему дал! – добавил Гарсив.

– За что? – прошептал бившийся в конвульсиях Шараман.

– Помогите! – отчаянно воскликнул Джаред. Он ничего не понимал, но страдания на лице царя причиняли боль и ему, а он совершенно не знал, как помочь.

– Схватить убийцу! – заорал Гарсив, выхватив из ножен меч.

– Мой принц, спасайтесь! – Бис оттащил его от царя. Джаред попытался вырваться, но парень упорно тянул его в сторону балкона.

– Взять его! – истошно завопил Гарсив, и стражники с оружием в руках бросились к ним.

Бис отреагировал мгновенно – обнажил клинок и вступил с ними в бой, прикрывая Джареда собой.

– Спасайтесь, принц! – крикнул он, отражая удары сразу двоих человек.

Джаред ринулся прочь, не разбирая дороги, сшиб по пути охранника, ухитрившегося прорваться мимо Биса, и подбежал к причудливым резным перилам. Куда деваться дальше, он понятия не имел. Не прыгать же со второго этажа, в самом деле.

– Не время любоваться прекрасным видом, красавчик, – раздался над ухом низкий голос.

Джаред обернулся и с удивлением увидел принцессу Тамину, которая перелезала через перила.

– Быстрей! За мной! – крикнула она и сиганула вниз.

Джаред оглянулся: стражники были всего в двух шагах от него, и он решился. Последним, что он увидел перед тем как прыгнуть, был Бис, проткнутый копьем в живот. Спустя мгновение он, отфыркиваясь, вынырнул из фонтана, располагавшегося прямо под балконом.

– Шевелись! – рявкнула принцесса каким-то совсем уж не женским голосом и, схватив его за руку, вытащила из водоема. При падении паранджа сползла с ее лица, и Джаред не удержался от удивленного возгласа.

– Дженсен?!?!

– Не время для болтовни! Бежим! – ответил Эклз, непонятно откуда оказавшийся на месте Аламутской принцессы. – Я знаю дорогу! Быстрей!

Через пару минут они вбежали в просторную конюшню.

– Режь веревки! Живо! – крикнул Дженсен, и Джаред каким-то образом сразу понял, что тот имеет в виду.

Выхватив меч, он стал рубить канаты, которыми лошади были привязаны к стойлам. Обезумевшие животные с громким ржанием выбегали прочь, сея панику на улицах города. Добравшись до конца конюшни, он увидел Дженсена, который пытался взобраться на красивого гнедого жеребца, но женское платье, по всей видимости, сильно ему мешало. Джаред оттеснил его в сторону, легко вскочил на коня и протянул руку. Дженсен без споров уселся позади, крепко обняв его за талию.

– Погнали? – Джаред дернул поводья, и жеребец сорвался с места.

Они неслись с сумасшедшей скоростью по узким улочкам, то и дело уклоняясь от свистевших вокруг стрел. Джаред уже ничего не соображал, лишь послушно поворачивал то налево, то направо, следуя указаниям Дженсена. Они успели выехать из города в последний момент, когда ворота уже начали закрываться. Никогда еще Джаред не был так благодарен отцу за то, что тот в детстве заставил его обучаться верховой езде, поговаривая, что каждый техасец должен уметь держаться в седле.

Они скакали без остановки до самой темноты, но, понимая, что передвигаться в пустыне ночью опасно, решили сделать привал. Проводить столько времени в седле было непривычно, у Джареда зверски болела каждая мышца, даже те, о существовании которых он не догадывался. Наклонялся он с трудом, а на многострадальной заднице, кажется, не осталось живого места. Судя по жалобному кряхтению, Дженсену тоже пришлось несладко. Они так устали, что на разговоры просто не осталось сил – обменивались лишь короткими фразами по делу.

Если бы кто-то сказал Джареду, что скаутские навыки однажды пригодятся ему, чтобы выжить в Древней Персии, он бы, конечно, покрутил пальцем у виска и посмеялся. Но сейчас, разжигая костер, он не уставал мысленно благодарить своих родителей за все, чему научился благодаря им. Обнаружив во вместительной седельной сумке немного еды и фляжку с водой, он разделил их напополам с Дженсеном, оставив большую часть на последующие дни – неизвестно, когда удастся пополнить запасы провизии.

– Как ты очутился на месте принцессы Тамины? – задал он наконец вопрос, мучивший его полдня.

– А то ты не знаешь! – огрызнулся сидевший у огня Дженсен, кутаясь в неизменную мантию.

– Не знаю, иначе зачем бы я спрашивал, – пожал плечами Джаред.

– Так же, как ты попал на место принца Дастана, олух! После того как ты запустил чертову махину на раскопках, я очнулся во дворце в женских шмотках, и все вокруг называли меня принцессой Таминой.

– Представляю, – Джаред не удержался и прыснул в кулак.

– Не смешно, Падалеки, – процедил Дженсен и помахал перед лицом Джареда руками. – Фиг с ними, со шмотками, но это что такое?

Джаред взял его ладони в свои и посмотрел на причудливый рисунок, украшавший их внутреннюю сторону – помесь цветка и звезды.

– Это татуировки, – не дожидаясь ответа, продолжил Дженсен. – У меня в жизни не было татуировок!

– А что, гламурненько, тебе идет, Дженни, – пошутил Джаред, и тут же полетел лицом в песок от сильнейшего удара промеж глаз.

– Ты мне нос сломал, пидорас! – взвыл он от боли, отплевываясь.

– А ты пошути так еще раз – заодно и яйца оторву! – не остался в долгу Дженсен. – Знаешь, как дерется человек, решивший выйти из шкафа в обычной техасской школе?

– Догадываюсь, – пробормотал Джаред, запрокинув голову, чтобы остановить хлеставшую из носа кровь. – Был у нас один такой псих. Правда, он, в конце концов, сбежал в другой штат.

– Быдло гомофобное, – сплюнул Дженсен и, опустившись на колени, осторожно ощупал лицо Джареда. – Сломал-таки. Черт! А все из-за тебя!

– Да ты охренел! – вышел из себя Джаред, отпихнув его. – Что такого я сделал?

– Тронул тот дурацкий кинжал в Часах! Вместо того чтобы уйти, пока было еще не поздно.

Джаред в панике потянулся к поясу, надеясь, что не потерял реликвию по дороге. Рука привычно легла на рукоятку, и он с облегчением выдохнул. А потом большой палец, словно зажив своей жизнью, вдавил рубин внутрь. Время застыло на секунду, а затем понеслось вспять. Кинжал засиял так, что на него стало больно смотреть, а на руке Джареда проступили какие-то странные огненные узоры. Вокруг него вихрем кружился песок, как тогда, в Песочных Часах, а он, оторопев, наблюдал за всем со стороны.

…Фиг с ними, со шмотками, но это что такое?

Перед лицом остолбеневшего Джареда оказались ладони Дженсена.

– Татуировки, – ответил он на автомате. – А у тебя в жизни не было татуировок.

– Откуда ты знаешь? – изумился Дженсен.

– Ты сказал мне. Как и про то, что вышел из шкафа в школе, – Джаред дотронулся до лица – крови не было, боли тоже. – И, пожалуйста, не ломай мне нос, я уже понял, что ты умеешь драться!

– Что ты несешь? – Дженсен уставился на него, как на сумасшедшего. – С чего мне ломать тебе нос?

– За мой неудачный юмор, ты ведь не успел забыть о нем?

– Джаред, ты не ударился головой, пока мы не виделись? – с сомнением посмотрел на него Дженсен. – Возможно, даже не один раз?

– Погоди, ты не помнишь всего, что сейчас произошло? Получается, лишь тот, у кого кинжал, знает, что случилось, – Джаред протянул артефакт озадаченному Дженсену. – Вот, возьми его. Песок внутри кинжала поворачивает время вспять. Минута или около того. Нажмешь камень на рукоятке и сам увидишь.

– Вау! – восторженно выдохнул Дженсен. – Ничего себе ощущения!

– Ты нажал? – Джаред спрятал кинжал обратно за пояс и добавил с опаской. – Надеюсь, в этот раз ты не ломал мне нос?

– Нет, я сделал кое-что гораздо более приятное, – ухмыльнулся Дженсен. – Я тебя поцеловал.

– Что?! – Джаред невольно отшатнулся, а Дженсен громко расхохотался. – Ну и шуточки у тебя, приятель.

– Обожаю прикалываться над гомофобами. И лохами. А тут такое счастье – два в одном. Трудно устоять, знаешь ли.

– Может, поговорим серьезно? – буркнул Джаред.

– Было бы неплохо, – согласился Дженсен, усаживаясь поближе к огню. – Например, расскажи мне, почему тебя все принимают за некоего принца Дастана, а я при всем желании никак не сойду за Тамину?

– Не знаю, – пожал плечами Джаред. – Может, потому что ты назвал могущественный артефакт мурой? Не поверил в древнюю легенду. И за это боги тебя покарали.

– Сам додумался, Эйнштейн? – язвительно поинтересовался Дженсен.

– А у тебя есть объяснение получше? – парировал Джаред. – Ах, нет? Вот и не выпендривайся. Лучше скажи, откуда ты знал, как нам выбраться из Аламута?

– Никаких секретов. Просто изучил карты города. Я все равно собирался сбежать, узнав о своей скорой свадьбе. Принц Тас, конечно, привлекательный мужчина, но вряд ли он бы обрадовался наличию члена у новоявленной женушки.

– Хотел бы я видеть его лицо в тот момент! – рассмеялся Джаред, а затем вдруг погрустнел. – Тас думает, что я убил его отца. Но это не я.

– Конечно, не ты. Тебя подставил Низам. Но какое это имеет значение теперь?

– Черт! Низам! Он же убьет Таса и Гарсива! – Джаред вскочил с места. – Я должен их предупредить!

– Ты должен держаться от них подальше, – осадил его Дженсен, а в ответ на возмущенный взгляд пояснил. – Как я понимаю, мы попали в легенду о царе Низаме. Он убьет родственников, запустит Песочные Часы и станет царем. А потом опишет свои приключения, которые расшифруют через много сотен лет. Но мы не имеем к этому никакого отношения. Мы не можем изменить легенду. Нам нужно лишь найти способ вернуться домой.

– Думаю, нам надо разыскать Песочные Часы, вставить в них кинжал, и мы снова очутимся на раскопках.

– Отличный план, красавчик! Кажется, у тебя не все ушло в мускулы! И где нам искать эти Часы?

– Откуда я знаю? Они находятся где-то под руинами Аламута… – Джаред запнулся и в ужасе посмотрел на спутника. – Боже!

– Вернуться в Аламут? Но это же самоубийство! Тем более, там сейчас далеко не руины, мы даже не знаем, где именно находятся Часы.

– Значит, надо найти того, кто знает, – пожал плечами Джаред.

– Кого? Низама, может? – хмыкнул Дженсен. – Хотя… это мысль! Что если предложить ему сделку: он говорит нам, где Часы, и мы возвращаемся домой, оставив ему на память ножик.

– Он убьет нас прежде, чем мы откроем рот, – покачал головой Джаред. – Даже если выслушает, все равно не поверит. И в любом случае убьет, свидетели ему ни к чему.

– Тогда нужно тайно вернуться в Аламут и разыскать Часы самим. Другого выхода нет, – Дженсен подтянул колени к груди и уткнулся в них. – Но сначала найдем какое-нибудь поселение, избавимся от женских шмоток и коня.

– С ума сошел? Этот конь нам жизнь спас, между прочим! – возмутился Джаред. – Я не собираюсь от него избавляться!

– Да, зря я перехвалил твои умственные способности, – покачал головой Дженсен. – Посмотри на него. Неужели ты не видишь, какой это породистый жеребец? Я таких в жизни не встречал. Да нас по нему сразу узнают. Надо продать его и купить пару обычных лошадей, простую одежду, инструмент и еду, а потом уже возвращаться в Аламут.

Джаред с жалостью посмотрел на гнедого красавца, который, словно почувствовав, что говорят о нем, тревожно фыркнул и затоптался на месте. Дженсен, конечно, был прав, но ему так не хотелось расставаться с умным животным, понимавшим его с полуслова.

– Хорошо, – с тяжелым сердцем наконец произнес он. – Ты знаешь, куда ехать?

– Нет, – беззаботно пожал плечами Дженсен. – Но если все время ехать в одну сторону, рано или поздно мы доберемся до какого-нибудь города или деревни.

– Что ж, значит, у нас есть план. А теперь давай спать, – Джаред отвернулся, улегся на свой плащ поближе к костру и закрыл глаза.

Дженсен за его спиной повздыхал, а потом осторожно придвинулся и прикоснулся к нему.

– Ты что это делаешь?! – Джаред резко дернулся вперед, едва не угодив ногой в тлеющие головешки.

– Да не бойся ты, на твою честь я не посягаю, – усмехнулся Дженсен. – Просто… здесь ужасно холодно, а так мы сможем согреться.

– Ничего, как-нибудь переживешь, не девчонка, – огрызнулся Джаред и отодвинулся от него еще дальше.

Сон не шел. Джаред еще во время раскопок хорошо усвоил: днем в пустыне умираешь от жары, а ночью – от холода. Вот только тогда у него имелась палатка и теплый спальный мешок, а сейчас – ничего. Даже костер не помогал. В конце концов, он плюнул на все, подполз к дрожавшему в легких женских одеждах Дженсену и обнял его за талию, прижавшись к спине.

– Скажешь хоть слово, и я уйду, – предупреждая новые шуточки, сообщил он.

Дженсен лишь вздохнул, придвинулся к нему еще ближе и очень скоро умиротворенно засопел. Джареду ужасно не хотелось признавать правоту нахального папарацци, но он действительно согрелся, лежа с ним в обнимку, и вскоре отрубился.

– Давай, признай уже, наконец, – Джаред остановился, и, почувствовав, как конь тычется в ладонь мордой, погладил его, успокаивая.

– Не понимаю, о чем ты? – поджал губы Дженсен, который шел чуть впереди, тяжело дыша.

– Мы уже в третий раз проходим это место. Мы заблудились.

– Это пустыня. Тут все места выглядят одинаково.

– Упрямый осел! – рассердился Джаред. – Зря я вообще тебя послушался. Мало того, что ты ни хрена не шаришь в географии, ты даже ошибки свои признать не можешь!

– Ну хорошо! Признаю! Я понятия не имею, куда идти, мы заблудились, – сквозь зубы процедил Дженсен. – Тебе легче?

– Нет, – Джаред устало опустился на горячий песок. – Но, может, ты хоть теперь перестанешь вести себя как задница?

– На твоем месте я бы на это не рассчитывал, – Дженсен плюхнулся рядом. – Ты это… не обижайся. Я вообще такой по жизни. Поверь, от моего дурного характера больше всего страдаю я сам.

– Ну и что нам теперь делать? Мы слоняемся целый день, и все без толку. Конь устал, мы тоже. Какой-то замкнутый круг.

– Надо продолжать идти, – Дженсен поднялся на ноги и, прикрыв глаза от солнца, огляделся по сторонам. – Джаред! Смотри! Там что-то виднеется! Может, селение?

«Селение» вблизи оказалось полуразрушенной каменной стеной, возле которой выстроились в ряд виселицы. С каждым порывом ветра висящие на них скелеты звонко постукивали белоснежными косточками, производя поистине жуткое впечатление – Джареда прошил озноб, и он застыл на месте.

– Что это? Слышишь? – спросил Дженсен, вцепившись в его руку. – Пойдем отсюда поскорей.

– Поздно! – Джаред обернулся и увидел приближающуюся к ним группу людей на лошадях. – Их больше десяти, у нас нет шанса. Но, кажется, это не персидские солдаты. Быстро надевай паранджу.

– Что ты заду…

– Заткнись и нацепи уже эту тряпку! – рявкнул Джаред и всунул ему в руки кинжал. – Спрячь его. И помалкивай. Как воспитанная девушка. Говорить буду я.

К огромному удивлению Джареда, Дженсен послушно натянул паранджу до самых глаз, оправил складки мантии, скрыв кинжал под одеждой, и застыл на месте, слегка наклонив голову вниз. Через пару минут их с криками и улюлюканьем окружила разношерстная компания. Каждый из всадников выглядел довольно колоритно, но особенно выделялись огромный полуголый негр с тесаком в руке и грузный длинноволосый араб в цветастом халате и чалме. Джаред придвинулся ближе к Дженсену и сильней сжал поводья коня.

– Ты знаешь, где ты, перс? – спросил араб, мерзко ухмыльнувшись. Видимо, он был здесь главным.

– Нет, почтенный господин, мы с сестрой заблудились, – ответил Джаред с легким поклоном.

– Откуда же и куда вы шли с сестрой? – тот сделал акцент на последнем слове, и Джареда охватило нехорошее предчувствие.

– Из Аламута в Казвин, – это было единственное место по соседству с Аламутом, которое он смог вспомнить. Джаред очень надеялся, что город уже существовал в том времени, где они очутились.

– Казвин находится в противоположной стороне.

– Говорю же, мы заблудились.

– В таком случае, добро пожаловать в Долину рабов, – мужчина спешился и шутливо поклонился. Судя по красноречивому названию и недоброму смеху его спутников, пребывание в этом месте не сулило им ничего хорошего. – Скажи мне, перс, есть ли у меня причина не убивать тебя?

Джаред инстинктивно положил руку на меч.

– Не советую этого делать, – араб кивнул в сторону негра, любовно поглаживавшего свой тесак. – Сесо – искусный метатель ножей. Ты даже понять не успеешь, как будешь мертв. Кстати, я шейх Амар. Представьтесь и вы.

– Мое имя Тристан, а это моя сестра Джен… Дженна, – соврал Джаред, в кои-то веки умудрившись не покраснеть при этом.

Амар подошел к Дженсену и, схватив за подбородок, заставил посмотреть себе в глаза.

– Недурна! – вынес он вердикт. – Что скажешь, Сесо?

– Слишком высокая. Слишком плечистая. Слишком грубая, – поморщился тот.

– Ты такой глупый, ничего в женщинах не понимаешь, – пробормотал Амар, с умиротворенной улыбкой разглядывая Дженсена, а затем потянулся к его парандже.

– Нет! – рявкнул Джаред прежде, чем Эклз успел отшатнуться. – Не надо! Это неприлично. Пожалуйста.

– Твоя сестра не замужем?

– Нет, она еще девушка.

– Да кто ж ее такую возьмет нескладную? – хмыкнул Сесо и зевнул.

Джаред подумал, что сейчас он, как «любящий брат», наверняка должен возмутиться, иначе это будет выглядеть подозрительно, но тесак произвел на него слишком уж большое впечатление, поэтому он лишь громко запыхтел.

– Я возьму! – вдруг заявил Амар, и Джаред с Дженсеном ахнули. – Не в жены, конечно, а наложницы. Но если она покажет себя с наилучшей стороны, как знать.

– Но, благородный шейх…

– Заткнись, перс, и благодари сестру за то, что еще жив, – отрезал Амар и повернулся к одному из своих людей. – Связать его! Прелестная Дженна, надеюсь, вы не откажетесь поехать со мной?

Дженсен захлопал ресницами и потупил глаза. Поломавшись немного для вида, он все же протянул руку Амару, и тот усадил его на лошадь позади себя.

Плетясь в конце процессии, на своих двух, со связанными руками, обессиленный Джаред слушал сюсюканье Амара и утешал себя злорадными мыслями о том, что когда раскроется правда, Эклзу придется намного хуже, чем ему сейчас.

Ночью, лежа в просторном шатре, набитом такими же пленниками, как он сам, Джаред, вопреки недавним планам, испытывал вовсе не мрачное удовлетворение, а тревогу. Шейх Амар оказался обыкновенным разбойником, который с кучкой сообщников грабил и похищал в рабство заблудившихся в пустыне путников – Джаред слышал краем уха разговоры о невольничьем рынке. Шутки закончились, и Дженсена в любой момент могли убить, а винить в этом было некого, кроме него. Ведь именно Джареду принадлежала идея снова выдать Дженсена за девушку. Он крутился на месте, размышляя, как же выручить незадачливого приятеля из западни Амара.

– Печалишься о своей девушке? – спросил его лежавший рядом молодой парень. – Я видел, как вас привели в лагерь.

– Это не моя девушка, – буркнул Джаред. – Все сложно.

– Как и всегда в любовных делах, – согласился парень со вздохом.

– Ты не понимаешь! Впрочем, это не важно. Скоро случится непоправимое, и виноват в этом только я!

– Эй! – парень протянул руку и погладил его по щеке. – Не переживай понапрасну. На все воля богов. Как предначертано судьбой, так и будет.

Джаред проигнорировал его фразу, в изумлении рассматривая рисунок на внутренней стороне ладони юноши, в точности копирующий те, что были у Дженсена.

– Откуда у тебя эта татуировка? – спросил он, схватив парня за руку.

– Отпусти, больно же! – зашипел тот.

– Отвечай!

– Это часть обряда посвящения хранителей.

– Какого посвящения?

– Не твоего ума дело! – юноша выдернул руку и обиженно засопел.

– Нет, это очень важно, – Джаред и сам не понимал, зачем ему сдались эти хранители с их татуировками, но раз они появились и у Дженсена тоже, значит, в них заключался какой-то смысл. – Как тебя зовут?

– Шэди, – нехотя ответил тот.

– Послушай, Шэди…

– Падалеки! – вдруг услышал он громкий шепот. Обернувшись, он увидел у входа в шатер Дженсена в мужской одежде, поверх которой тот нацепил цветастый халат и чалму Амара.

– Я здесь, – тихо отозвался он.

Дженсен тут же очутился рядом и принялся открывать ключом колодку на лодыжке Джареда. Такие же имелись у всех присутствующих, связывая людей одной цепью, чтобы никто не сбежал.

– Вы уходите? – подал вдруг голос Шэди. – Возьмите меня с собой. Пожалуйста! Не то я подниму крик на весь лагерь.

Судя по свирепому виду Дженсена, он уже собирался вырубить беднягу, но Джаред перехватил его запястье и сказал:

– У него такая же татуировка, как у тебя.

– Что? – Дженсен вцепился в руку юноши, сравнивая со своей.

– Так ты тоже из хранителей? – обрадовался тот.

– Ага, из них самых, – надо отдать должное Дженсену, он быстро сориентировался. – Ладно, пойдешь с нами. А сейчас хватит трепаться, пошевеливайтесь.

Втроем они выскользнули из шатра, незамеченные задремавшими у костра охранниками. Вокруг валялись пустые сосуды для вина.

– Добрый шейх Амар решил угостить всех своих людей вином в честь такого радостного события, как ночь с восхитительной Дженной. Вот же идиот! – со смехом сообщил Дженсен, пока они пробирались к стоящим на окраине лагеря лошадям. – Эй! Какого черта ты делаешь? Не трогай скакуна и возьми обычную лошадь.

– Я не оставлю его здесь! – отрезал Джаред, и конь благодарно ткнулся мордой в его плечо.

Дженсен закатил глаза, но удержался от комментариев. Стащив с себя халат и чалму, он переложил еду, распиханную по всем складкам и карманам, в седельную сумку, а затем отшвырнул ненужные вещи в сторону и взобрался на рыжую кобылку. Шэди, который уселся в седло раньше всех, укоризненно покачал головой, и Джаред мигом вскочил на коня.

– Куда направимся? – повернулся к нему Дженсен.

– Эй, Шэди, ты ведь знаешь здешние места? – спросил Джаред. – Нам надо укрыться от персидских солдат.

– Я ехал в Казвин, к своему дяде, когда на меня напали разбойники, – ответил тот и повернулся к Дженсену. – Он поможет вам, он тоже хранитель.

– Отлично, Шэди! – улыбнулся Эклз. – Тогда веди нас.

– Эй, Дженс, кинжал у тебя, я надеюсь? – спросил Джаред тише.

– Обижаешь! – закатил глаза тот. – Конечно, у меня!

Вскоре группа из трех всадников покинула лагерь, не замеченная никем.

Опасаясь погони и персидских патрулей, они провели в дороге всю ночь и следующий день, утомив животных и себя, и сделали первый привал лишь поздно вечером.

– Как тебе удалось сбежать? – спросил Джаред, когда они уселись около костра, разогревая рисовые лепешки, украденные Дженсеном в стане разбойников.

– Легко! Я даже сам не ожидал, – весело рассмеялся тот. – Я просто приставил кинжал к горлу Амара, когда он спустил штаны, собираясь порезвиться с красоткой Дженной. Он, конечно, сопротивлялся поначалу, но я описал ему в красках, как известие о том, что я не девушка, подорвет его репутацию среди разбойников. Лучше позволить им думать, что его обманула женщина. Должен сказать, шейх неглупый малый, поэтому позволил связать себя и дал мне беспрепятственно уйти. А своих людей он перед этим сам же и споил, облегчив мне задачу.

– Ты настоящий герой! – с восторгом произнес Шэди.

При свете дня Джаред разглядел, что парень старше, чем показался ему накануне. Худощавое телосложение и смазливая мордашка производили обманчивое впечатление, что перед ним подросток, на деле же они были примерно одного возраста. И все бы ничего, если бы не бурный энтузиазм, выказываемый им по отношению к Дженсену, который от постоянных комплиментов уже сиял как медный чайник.

– Не перехвали меня, просто повезло, – отмахнулся Дженсен. – Но вот что досадно. Почему-то в женском обличье я пользуюсь гораздо большей популярностью у мужчин. Всего за три дня мне выпала возможность стать женой и наложницей. Где справедливость?

– Не наговаривай на себя. Уверен, у тебя нет отбоя от поклонников.

Джаред закатил глаза – только гейских мелодрам ему тут не хватало. В том, что Шэди с первого взгляда влюбился в Эклза, он даже не сомневался. А вот что думал об этом сам Дженсен, оставалось загадкой, и это бесило.

– Да ладно, – смутившись, тот вытащил кинжал из-за пояса и протянул его Джареду. – Должен признать, Джей, твоя идея выдать меня за женщину оказалась отличной!

Джаред хмыкнул, потупившись, но ничего не ответил. Признаваться, что в тот момент у него не было никаких идей, совершенно не хотелось, да и когда еще он услышит от Дженсена теплые слова в свой адрес?

– Зачем ты отдаешь кинжал Джареду? – воскликнул вдруг Шэди. – Ведь ты его хранитель, а не он.

– Я хранитель кинжала? – Дженсен с интересом уставился на него. – С чего ты это взял?

– У тебя татуировка, как и у всех хранителей Песков времени, – пожал плечами тот. – С чего ж еще?

– А расскажи-ка поподробнее об этих загадочных Песках времени, – повернулся к нему Джаред.

– Зачем? Дженсен и так все знает. Захочет – сам тебе расскажет.

– Видишь ли, Шэди, – Дженсен придвинулся к парню и положил руку ему на плечо. – Во время нападения персов на Аламут меня сильно ударили по голове. Когда я очнулся, то ничего не помнил. Джаред подобрал меня, помог сбежать из города, но… мы не знаем, куда идти и что делать с этим кинжалом. Сама судьба привела нас к тебе. И только ты можешь нам помочь.

– О! – тот захлопал ресницами, а затем схватил Дженсена за руку и горячо прошептал. – Конечно, я помогу тебе! Я все сделаю.

– Спасибо! – Дженсен широко улыбнулся и прижал руки к груди.

Шэди отпил воды из фляги, промочив горло, и начал рассказ:

– В Аламуте находится сердце всего живого на земле. Песочные Часы богов. Давным-давно боги взглянули на людей и увидели лишь алчность и предательство. И они послали сюда Великую песчаную бурю, чтобы стереть все с лица земли. Но одна маленькая девочка попросила богов дать людям еще один шанс в обмен на ее жизнь. Увидев ее чистоту, боги вспомнили о том, что в людях есть так же и добро, и смели весь песок в Песочные Часы. Кинжал был дарован девочке, спасшей людей. И она стала первой хранительницей. Только этим кинжалом можно проткнуть Песочные Часы и взять Пески времени. Но рукоять вмещает всего пару минут.

– Можно оставить кинжал в Часах, – заметил Джаред. – И тогда песок никогда не иссякнет.

– Да, но это запрещено! – воскликнул тот в ужасе. – Песок, заключенный в Часах, имеет невероятную силу. Если запустить кинжал, когда он вставлен внутрь, это нарушит заклятье. Часы треснут, и Пески времени неукротимо вырвутся на свободу. Они вновь понесут с собой гнев богов, сметая все на своем пути. И все человечество заплатит за это. Мы все обратимся в песок.

– Низам доказал, что не обратимся, – шепнул Дженсен на ухо Джареду.

– Шэди знать об этом не обязательно, – также шепотом ответил он.

– Тайный храм хранителей возле Аламута – это святилище, – продолжил свой рассказ паренек. – Только там можно укрыть кинжал, только так можно остановить зло. Вы должны отнести его туда.

– Ты знаешь, где этот храм? – оживился Джаред.

– Нет, – покачал головой тот. – Я приехал в Аламут вместе с отцом на священную церемонию посвящения, чтобы стать хранителем, как и он. Но я лишь успел пройти первый обряд, где мне сделали татуировку, а на следующий день на город напали персы, и я не узнал всех секретов, которые должен охранять. Отец не принимал участия в сражении, но его все равно схватили и увели по приказу Низама. С тех пор я его не видел. Думаю, его убили!

Шэди всхлипнул, и Дженсен обнял его.

– Не теряй надежды, он может оказаться живым и здоровым, – успокаивающе пробормотал он, гладя парня по волосам. – Вот только что же теперь делать нам? Раз ты не знаешь…

– Я – нет, но мой дядя знает! – слабо улыбнулся Шэди. – Он приболел, поэтому не поехал на церемонию с нами, а остался в Казвине. Он укажет вам дорогу.

– Отлично! Значит, мы должны поспешить, – обрадовался Джаред. – Сколько времени нам понадобится, чтобы добраться туда?

– Если выехать на рассвете, можем успеть к ночи, при условии, что нам повезет не напороться на отряд персов или головорезов, – ответил тот.

– Тогда давайте спать, впереди тяжелый день, – со вздохом подытожил Дженсен, внимательно разглядывая свои руки. – Снова.

– Что такое? Маникюрчик надо освежить? – подколол его Джаред.

– Ага, а тебе не мешало бы просто помыться, – огрызнулся тот и устроился на ночлег как можно дальше.

Джаред долго крутился, стуча зубами от холода, но, в конце концов, усталость взяла свое, и он заснул.

Продолжение в комментариях

---

Однажды во сне

[Дония]

Заявка №52
Название: Однажды во сне
Автор:  Дония
Арт:  Anarda
Бета:  Эпсилон и  3112
Жанр: романс
Пейринг: J2
Рейтинг: PG-13
Размер: 14324 слова
Дисклеймер: не владею, не извлекаю, просто переставила буквы




Во дворце короля Джеральда кипело радостное оживление. Появление долгожданного наследника престола - событие не только государственного, но поистине мирового масштаба. Подготовка к грандиозному празднику сама по себе была особенным мероприятием. По всей Столице с особой тщательностью подметались улицы, поливались газоны и клумбы, чистились-красились стены домов. Владельцы гостиниц и постоялых дворов радостно потирали руки в ожидании притока гостей. Конечно, самых знатных разместят во дворце, но приедет немало и простого народу - юного принца поприветствовать, на Столицу посмотреть, по случаю на ярмарке к товарам прицениться, от пуза наесться на щедром пиру - угощения выставят на всех площадях. Сотни бочек выкатывались из погребов. Сотни поваров с самого раннего утра стряпали, тушили, варили, жарили - аппетитные запахи щекотали носы горожан, с нетерпением ожидавших вечера.

Лорд Эклз с тоской смотрел, как расторопный слуга оттаскивает его младшего сына от торговца с ворохом разноцветных, сверкающих, пищащих и трещащих вертушек. Он и сам бы с удовольствием побродил по ярмарке, поглазел на уличных артистов, подкрепился мочеными яблоками и сахарной ватой, но титул и общественное положение обязывали направляться прямиком во дворец. Алан подавил вздох и утешил себя обещанием: как только на пиру все напьются и перестанут обращать на него внимание, улизнуть, прихватив с собой мальчишек, и вдоволь нагуляться по по ярким шумным улицам. Леди Донна понимающе усмехнулась, она-то прекрасно знала, какой её суровый муж на самом деле ребенок в душе.

Золотистые лилии - символ королевского дома - украшали центральную площадь и каждую комнату дворца, даже спальни, отведенные для четы Эклзов с детьми. Отдохнув с дороги и переодевшись, Алан с супругой и сыновьями направился в церемониальный зал. Презрев протокол и приличия, король Джеральд радостно встал навстречу старому другу.

- Алан, старина! Рад видеть! - огромным шмелем гудел король, сгребая лорда Эклза в объятия. - Я уж думал, придется самому к тебе отправляться, да и отправился бы, если бы не вечные неотложные дела, будь они неладны! Десять лет не заезжал, друг называется.

- Простите, Ваше Величество, - Алан смутился так, что даже кончики ушей заалели, как оправдываться, он не знал. Дружить с принцем-разгильдяем и свойски хлопать по плечу могущественного и грозного правителя - две большие разницы. - Я очень скучал, - по крайней мере это было истинной правдой.

- Эх, иногда мне кажется я получил проказу, а не корону, - вздохнул Джеральд тихо, отстраняясь, но тут же улыбнулся - долго расстраиваться в этот счастливый день было невозможно. - Ладно, сегодня всё это не важно! Славные у тебя сыновья, лорд Алан. Если появится дочка, дай знать, у меня есть идея, к кому её сватать. От собственного свата ты не сможешь прятаться.

Алан улыбнулся в ответ, вдруг понимая, что перед ним всё ещё его старый друг, с которым они таскали сладости из дворцовой кухни и лазали по деревьям в парке к ужасу нянек.

- А помнишь, мы подсыпали твоей тётке перца в кровать? - неожиданно для себя ляпнул Алан, забыв, что находится посреди полного придворных зала.

- А то! Неделю потом с поросячьими хвостиками и рылами проходили, - расхохотался король. Кто-то неподалеку закашлялся, подавившись воздухом. Леди Донна и её величество королева Шерон обменялись понимающими взглядами и одновременно закатили глаза.

- Господа, - вмешалась королева, - позвольте вам представить виновника сегодняшнего торжества. Наш сын и наследник престола принц Тристан.

Опомнившись, Алан подал знак и слуги вынесли подарки: армию солдатиков и большого коня-качалку. После восторга и оханий семейство Эклзов склонилось над кроваткой.

- Такой маленький, - разочарованно протянул младший Эклз.

- Это пока, - рассмеялась королева Шерон и потрепала юного лорда по голове. - Он обязательно вырастет и тогда вы с ним поиграете. Если, конечно, пообещаете ничего не подсыпать леди Сэре и не купать кошку господина Эрика в фонтане.

- Мы этого не делали, она сама упала, - прошептал король.

- Ага, когда убегала от твоего волкодава, - фыркнул Алан.

- Мужчины никогда не взрослеют, дай им хоть титул лорда, хоть корону, - леди Донна с деланым отчаянием покачала головой и, сердечно расцеловавшись с королевой, первой отправилась к своему месту за праздничным столом. Прибывали другие гости и королевской чете нужно было всех поприветствовать, выслушать поздравления и получить многочисленные подарки.

- Смотрите, это леди Сэра, - тихонько указал Алан на черноволосую женщину в красивом тёмно-синем платье.

- Не может быть, - возразил Джош, старший сын. - Она слишком молодая, чтобы быть тётей короля.

- Она придворная колдунья и была такой ещё когда его дедушка пешком под стол ходил.

- А-а-а...

- А это Эрик и его ученик Миша. Они тоже маги и обычно живут в горах, но приезжают в город на праздники и по вызову короля.

Невысокий плотный мужчина с блестящей лысиной обернулся и грозно свёл брови, узнав Алана. Тот с улыбкой помахал рукой.

- Чувствует, что про него говорят, сильный мер... ах-кхм... - Алан закашлялся и Донна постучала его ладонью по спине. - О магах плохо не говорят, иначе потом хлопот не оберешься. Понятно?

Сыновья поспешно закивали. Праздник набирал обороты, гости всё прибывали, росла гора подарков. Здравницы и поздравительные речи звучали беспрерывно.

- Сегодня знаменательный день, господа, - леди Сэра поднялась со своего места и все притихли. - Мы приветствуем наследника престола, будущего короля. Со всей любовью я присоединяюсь к поздравлениям и хочу подарить то, что дороже золота и драгоценностей - твердую волю и справедливое сердце.

Колдунья хлопнула в ладоши и по залу поплыл хрустальный звон. Как только он утих, поднялся господин Эрик.

- Дорогая коллега, смею заметить, что для правителя также важны острый ум и сила. Это будет моим даром.

Маг взмахнул рукой, и словно голубыми искрами осыпало колыбель.

- Говорят, - прошептала Донна, - дедушке нашего короля в дар вместо ума досталась долгая жизнь. После почти ста лет нестабильности и внезапных войн маги не повторяют этой ошибки. Но слушая рассказы о ваших детских выходках...

- Донна, - строго оборвал её муж и тут же тоже перешел на шёпот. - Не говори так о предках нашего...

Внезапная вспышка и раскатистый гром заставили всех вздрогнуть, прервав разговоры. Холодный ветер распахнул все окна, засвистел между колонн. Небо потемнело и в зале мгновенно сгустился мрак.

- Замечательно, просто прекрасно, - раздавшийся голос был тихим, но все в зале услышали каждое слово. Высокая фигура женщины в темных одеждах возникла перед троном. Королева ахнула, кидаясь к колыбели, король шагнул вперед, закрывая собой жену и ребенка. Гости - кто подскочил, хватаясь за меч, кто поспешно спрятался под стол.

- Ну-ну, к чему такая паника? Я всего лишь пришла поздравить племянника, - мягко сказала женщина. - А то, что меня не пригласили... Ну, я вас понимаю, не каждый хочет видеть на празднике злую колдунью...

- Леди Сандра! - сурово сдвинул брови король Джеральд.

- Не надо, сестра! Уходи! - леди Сэра вытянула руку, пальцы её засветились синим.

- Зря тратишь силу... сестра, - злая колдунья с легкостью отбила заклинание, каменная колонна, в которую оно в результате угодило, рассыпалась на мелкие кусочки. - Итак, малыш, тебе сегодня нажелали столько, что я даже не знаю, что добавить. За то, что твои родители обидели старую тетушку, ты, мальчик мой, в день своего восемнадцатилетия упадешь с лошади и умрёшь.

Воздух наполнился звоном, золотистое свечение охватило сверток в руках королевы. Приглушенные вздохи и аханья наполнили зал. Алан рванулся вперёд, сжимая рукоятку меча, но Донна крепко вцепилась ему в плечо.

- Принц не умрёт, - прокричал вдруг Миша, ученик Эрика. - Он только уснёт, сном крепким и глубоким, как смерть. Но истинная любовь сможет разбудить наследника престола!..

Звон стал громче, свечение вокруг младенца усилилось. Королева Шерон крепче прижала к себе сына, в отчаянии глядя на буйство магии.

- ...Но ни одна девушка или женщина из простых ли, из благородных, никогда не полюбит принца Тристана, - всё таким же мягким и вкрадчивым тоном добавила леди Сандра.

Звон оборвался отчаянно высокой нотой, словно лопнула струна на арфе, всё вокруг залило ослепительным светом. Когда ошалевшие гости проморгались, злая колдунья исчезла без следа. Праздник, что должен был продолжаться три дня и три ночи, оказался непоправимо испорчен. Все разговоры были только о последней гадости леди Сандры. Каждому было очень неуютно и, досидев до конца официальной части, гости начали расходиться. Проводив жену с сыновьями до отведенных им покоев, лорд Эклз вернулся поддержать старого друга. Там уже собиралось экстренное совещание, но Алана безоговорочно впустили в опустевший зал.



- Ты идиот! - наседали Сэра с Эриком на Мишу как охотничьи псы на дичь. - Ну кто же вмешивается, когда заклинание ещё не закончено?

- Эта грымза, прости Сэра, я помню, что она твоя сестра. Так вот, эта грымза забыла, что у нас есть ещё один маг, ну и прекрасно! - Эрик от переизбытка эмоций стукнул кулаком по столу. Во все стороны полетели мелкие искры. - Подождали бы, пока она исчезнет, тогда без спешки подумали бы, как проклятие обойти...

- Нет, ему надо было устроить балаган! И теперь у нас практически безвыходная ситуация, - чародеи с небывалым согласием заканчивали реплики друг за друга. Миша прятал глаза и мрачнел с каждым словом наставника и королевкой тётки.

- Я как лучше хотел...

- Ах, хотел он...

- Ссора не поможет, - веско сказал король. - Что сделано, то сделано. Нужно решать, как защитить принца.

- Забить всех лошадей? - неуверенно предложила Сэра. У Алана - крупнейшего заводчика лошадей в королестве - похолодело внутри. - Крестьяне могут пахать и перевозить грузы на ослах.

- И армия тоже на ослах в бой пойдет? - фыркнул первый министр. - Противник умрёт со смеху до начала битвы. А потом нас просто затопчут.

- А это уже задача дипломатов - не доводить до ссор с соседями, - Сэра всё больше вдохновлялась своей идеей.

- Не поможет. Стычки с кочевниками на границе никакие дипломаты не предотвратят.

- Зачем убивать лошадей? - удивленно спросил Алан. - Колдунья ведь сказала «в день восемнадцатилетия». Значит нужно, чтобы только в этот день принц держался подальше от лошадей.

- Не так всё просто, молодой человек, - словно ребенку, мягко возразил Эрик. - Есть проклятие и оно будет стремиться обязательно исполниться - искать любую лазейку, малейшую возможность, подталкивать события. Может так случиться, что у принца просто не будет выбора. Ну, например... придется выпрыгивать из окна горящего дома, а внизу как раз будет стоять лошадь.

- Эрик, вы в своем уме? - возмутился король, глядя, как Шерон, зажмурив глаза, прижимает к себе сына. - Не надо фантазий, мы и так верим, что ситуация серьёзней некуда. Что делать с лошадьми, я подумаю. Но принца нужно спрятать. Не стоит полагаться только на осторожность мальчика и охраны.

- Но это значит, мы не сможем с ним видеться, - глухо сказала королева, осторожно покачивая запищавший сверток и усилием воли сдерживая слезы.

- Жизнь сына важнее, - король обнял жену за плечи.

- Да, конечно...

- Здесь три... два с половиной чародея, - начала Сэра. Миша издал возмущённый звук, но она продолжила, не обратив на него внимания. - Мы могли бы присмотреть за принцем.

Все присутствующие изумлённо посмотрели на колдунью. Эрик от неожиданности закашлялся:
- Сэра, ты бредишь?

- Не зли меня, Эрик. Это из-за твоего ученика у нас сейчас гора проблем.

- Из-за моего ученика? - чародей побагровел от злости. - Ничего подобного! Это сестра твоя...

- Стоп! - король вклинился между готовыми сцепиться колдунами. - Если искать виноватого, то и меня в список включите. Это я не пригласил леди С..., простите, эту ведьму. Нужно что-то делать, а не выяснять, на кого бы спихнуть вину. Тем более, когда совершенно ясно, что никто, кроме злой колдуньи, не виноват.

- У меня есть идея, - леди Сэра покраснела, видимо устыдившись. - Если хочешь спрятать дерево, то прячь его в лесу.

- В лесу? - оживился Миша. - У моего дяди есть прекрасный охотничий домик буквально в часе верхом от Южного Берега.

- Эрик, - устало закатила глаза Сэра, - где ты нашёл такого сообразительного ученика?

- Но идея с Южным Берегом неплоха, - снова подал голос Алан. - Второй после столицы город, три школы для мальчиков и Университет, в который приезжают учиться даже из соседних королевств. Колдунье будет крайне сложно найти среди этой толпы принца, да и массовые падения с лошади всем юношам по всей стране она устроить не сможет.

- А он прав, - кивнул Эрик. - Если я как-то справляюсь с Мишей, то и с наследным принцем смогу.

- Главное, чтобы не с тем же результатом, - проворчала Сэра, косясь на ученика чародея, балансирующего без помощи магии поставленной на нос вилкой.

- Я присмотрю, как они справляются, - Алан сжал плечо разом постаревшего лет на десять друга. Джеральд кивнул, накрыв его руку ладонью.



- Джаред! Если ты опоздаешь на обед, останешься без сладкого!

- Да, тётушка! - прокричал длинный тощий подросток лет пятнадцати, легко перепрыгнул через забор и исчез в переулке. Идти до калитки ему вечно было лень. До занятий в школе оставались два долгих и счастливых месяца и в любое другое время Джаред с удовольствием отправился бы на берег моря. Ему никогда не надоедало плавать наперегонки, с брызгами прыгать с обрыва в воду, дразнить длинноногих и смешливых девчонок, а то и вопреки запретам пытаться вызвать русалок. Но сегодня затевалось кое-что поинтереснее.

Пару дней назад увидел Джаред диковинного зверя. Раза в два крупнее осла, с длинным хвостом и гривой. Верхом на звере ехал парень, на пару лет старше Джареда. Выбежав из леса, зверь стрелой промчался по широкому полю и скрылся в сарае на заднем дворе лорда Эклза. Завороженно проследив за таинственным животным, Джаред, очарованный красотой и граций, понял, что обязательно должен взглянуть поближе.

Выскользнув за городские ворота, Джаред огородами и садами пробрался на задний двор поместья Эклзов. Хоть старый лорд Алан заезжал временами домой к джаредовым родственникам и подолгу о чём-то с ними разговаривал, ответных визитов они никогда не наносили, и о жизни в поместье Джаред почти ничего не знал. Да и не пристало племяннику зеленщиков интересоваться жизнью лордов. Хотя Джареда иногда грызли сомнения - слишком уж странным было это покровительство. Может, он незаконный сын богатого вельможи - на дядюшку с тётушкой парень совершенно не походил? На лорда Алана, впрочем, тоже.

По дороге за ним дважды пытались увязаться сторожевые собаки, но парень с детства умел ладить с животными. Ловко перебравшись через забор, он подобрался к сараю и, подняв запор, проскользнул внутрь. Взбучки Джаред не боялся, во-первых, потому, что лорд Эклз относился к нему гораздо снисходительнее, чем дядюшка с тётушкой, во-вторых, потому, что животное явно прятали и просто так не показали бы, а значит, если хочешь его увидеть, придется смириться с неминуемым наказанием. К тому же, сколько трёпок за свои пятнадцать лет получил Джаред, уже даже Миша давно сбился со счёту, хотя поначалу скрупулёзно подчитывал.

В сарае царил полумрак и пахло душистым сеном. Зверь стоял у дальней стены, отгороженный деревянным деревянным барьером, тревожно переступал длинными ногами, шевелил ушами и раздувал ноздри в сторону незванного гостя.

- Привет, я Джаред, - успокаивающе сказал парень, приближаясь потихоньку, крохотными шажками. - Я тебе ничего не сделаю, только познакомиться хочу.

Подойдя вплотную к загородке, Джаред вытянул руку и коснулся пальцами бархатной шкуры на коричневой морде. Зверь скосил на него глаза, фыркнул и тихонько переливчато закричал. Мелодичный голос совсем не напоминал надрывный крик осла. Джаред, осмелев, совершенно очарованный, принялся гладить теплую шерстяную морду.

- Ты кто такой и как сюда пробрался? Сейчас же отойди от Ласточки! - раздался вдруг гневный голос. Джаред вздрогнул, обернулся и нос к носу столкнулся с тем самым парнем, что ехал тогда верхом на звере.

- Я только посмотреть, - начал оправдываться Джаред. - Зверь ваш очень красивый. И такой умный...

С восторгом повернувшись, Джаред снова протянул ладонь и в неё тут же ткнулся бархатный нос:
- Это верблюд?

Парень расхохотался и смеялся так долго, что под конец в изнеможении опустился на гору сена в углу. Наверное, с ним что-то не в порядке, раз так странно реагирует на вопрос, даже если Джаред и ляпнул глупость.

- Это лошадь, балда, - отсмеявшись, выдал парень. - Ты что, ни разу лошади не видел?

- Нет, - покачал головой Джаред, не в силах надолго оторвать взгляд от диковинного зверя. - Лошадь... красивая у вас лошадь.

- Конечно, - серьезно и гордо согласился парень. - Раньше у отца было много лошадей, но их давно запретили держать в хозяйстве. Пришлось почти всех передать в армию.

- Странно, - удивился Джаред, всё ещё глядя в ясные глаза Ласточки. - К чему запрещать таких великолепных животных?

- Разве ты не слышал о проклятии, что наложили на сына короля? Он доживёт до восемнадцати, а потом упадет с лошади и умрёт.

- Может и слышал что-то такое, - нахмурился Джаред. - Но лошади-то тут не виноваты.

- Расскажи это королю, - вздохнул парень и вдруг спохватился. - А сам-то ты кто такой?

- Я Джаред. Дом моих тётки с дядей в самом конце Зелёной улицы, там где она переходит в Центральную. А ты младший сын лорда Эклза?

Про старшего лорд Алан как-то рассказывал, что тот, закончив учебу, уехал работать в Столицу.

- Дженсен, - кивнул парень и протянул руку.

Пожимая шершавую, сильную ладонь, Джаред вдруг почувствовал такую же радость, как когда гладил диковинную лошадь.

- А можно мне прокатиться? - быстро спросил он, не давая себе времени передумать.

- Ну... вообще-то, отец не разрешает и мне очень сильно... - Дженсен замер в нерешительности и Джаред невольно улыбнулся: таким милым казался тот с задумчивой складочкой между бровей. - А ладно, только никому не слова!

Видимо, взбучки были и для Дженсена делом привычным.

Выводя лошадь и надевая на неё сбрую, Дженсен рассказывал, что для чего служит и как работает, а Джаред слушал с открытым ртом, только раз спросил, не больно ли Ласточке, когда Дженсен пристегивал поводья. И на этот раз он не рассмеялся, только ещё раз терпеливо рассказал про упряжь.

Потом они вышли на широкий двор. Дженсен помог Джареду взобраться в седло, легко вскочил следом и, придерживая за пояс одной рукой, другой тронул поводья, посылая Ласточку по двору сначала шагом, потом всё быстрее. Джаред рассмеялся от восторга, как ребенок, и Дженсен, заразившись этим весельем, тоже расхохотался и неожиданно направил лошадь к невысокой изгороди. Легко перепрыгнув преграду, Ласточка во весь опор помчалась по той самой тропке вдоль леса, где её вперые заметил Джаред.

Так началась замечательная, весёлая и увлекательная дружба, а обед тётушки Сэры в очередной раз был безнадёжно забыт.



- Лошадь, Сэра! Он катал принца на лошади! Это какое-то безумие! Чего мы ждали, почему сразу за ним не пошли? Надо было убрать всех лошадей из королевства, чтобы какой-то... Да не какой-то, а сын старого друга короля...

- Успокойся, Эрик. Ничего не случилось. Запрети мы сейчас, парень просто не поймёт. А знать правду ему пока рано, случайно обронит неловкое слово... мало ли шпионов моей сестрицы шастает по королевству? Лошади, в любом случае, не опасны до дня восемнадцатилетия Тристана. Да и я сразу говорила, что это пустая затея. С тем же успехом можно...

- Сразу говорила?! А мне казалось, это как раз твоя идея убрать всех лошадей!

- Ну... Именно этого от нас ждет эта стерва, уж свою-то сестру я знаю. Это был секретный план.

- Какой план?!

- Тссс. Эрик, они нас заметят, если ты будешь так орать. Посмотри лучше, как этот мальчик смотрит на нашего Джареда. Может быть, если ни одна девушка не полюбит его, то... почему бы и нет?

- Сэра! Не говори при мне таких вещей! Старая развратница, они же ещё дети!

- Я просто думаю, как защитить принца. Понял, старый ханжа?

- Ох, Сэра...


- Я весь вечер готовился, репетировал, что скажу, учил наизусть её глупые стихи про луну и яблочный сад, - Джаред тоскливо вздохнул и тут же испортил впечатление, с аппетитом откусив изрядный кусок от огромной груши. Дженсен завороженно смотрел, как сок побежал тонкой струйкой по подбородку, его хотелось немедленно слизнуть. Пришлось сдвинуть лежащую на коленях книгу, чтобы скрыть выпуклость в паху. - И знаешь, что она сделала? Она вообще не пришла! Прислала записку, что её кошка рожает. Они все издеваются надо мной...

- Не бери в голову, - без должного сочувствия ответил Дженсен, но заметив страдающий взгляд, со вздохом продолжил: - Эти девицы глупы и не понимают, что теряют. Однажды ты встретишь ту, которая тебя полюбит... если ты, конечно, не принц Тристан.

- А он почему не встретит? - удивлённо вскинулся Джаред, мгновенно забыв о неразделённой любви. - Мне казалось, что нашему пропавшему принцу напророчили смерть в день совершеннолетия. Думаешь, не успеет?

- Я там был. Во дворце, когда прокляли принца, - как бы между прочим протянул Дженсен, с удовольствием наблюдая, как загораются любопытством ореховые глаза.

- И мне не рассказал? - возмущенно выпалил Джаред.

- Но это же государственная тайна, поэтому ты должен поклясться, что будешь молчать, - нарочито оглядевшись по сторонам, хоть они были одни на берегу, страшным шёпотом ответил Дженсен. Когда-то давно лорд Эклз долго объяснял сыновьям, почему они должны хранить секрет, но ведь это же Джаред, он никому не скажет, а сейчас его надо отвлечь от страданий. Что может быть лучше загадочной истории?

- К лошадям не подойди, ни одна девушка не полюбит, - Джаред явно впечатлился рассказом. - Бедный парень, даром, что принц. Да за такое эту ведьму, как там её...

- Сандру, - вставил Дженсен и тут же пожалел об этом - словно ледяная рука погладила внутренности.

- Эту Сандру... - не заметив ничего дурного, продолжил Джаред. - Её бы в цепи и в темницу. Нас как-то водили на экскурсию в Башню, там есть особые оковы, которые ведьмам колдовать не дают.

Дженсен улыбнулся, но оказалось, что он рано обрадовался. Джаред снова погрустнел, растянувшись на теплом камне и глядя на своё отражение в воде.

- И всё равно, я не понимаю, чего ещё им нужно, - солнце ласкало длинное тело, ложась на кожу ровным золотистым загаром. Дженсен с трудом оторвал взгляд от друга и снова уткнулся в учебник, морщась от отвращения. Военная стратегия вызывала у юного лорда мучительную зевоту.

- Ну, разве я урод? - продолжал сокрушаться Джаред.

- Ты красавчик, малыш, - выдал чистую правду Дженсен, хмуро разглядывая схемы и ровные ряды букв, хотя смотреть хотелось на лежащего рядом парня.

- Это ты так говоришь, а им то нос смешной, то родинки на лице, то я слишком длинный, то я слишком тощий... - Джаред надавил себе на кончик носа, словно от этого он перестал бы задираться вверх. - У тебя вот, вообще, веснушки и кривые ноги. Но девушки будто и не замечают, лопочут, как заколдованные, про зеленые глаза, длинные ресницы... что там ещё про руки и губы? Оглушенных твоей небесной красотой можно складывать штабелями.

- Завидуешь, мелкая немочь? - фыркнул Дженсен. - Ну, хочешь, я буду очаровывать, а ты потом...

- Придурок! - Джаред, расхохотавшись, попытался столкнуть друга в воду. - И я не немочь!

- Немочь! - Дженсен увернулся, в свою очередь толкая Джареда. - И, вообще, отстань. Мне готовиться надо. Не все настолько гениальны, чтобы днями напролёт бездельничать, но успевать по всем предметам.

- Я не бездельничаю, я правильно использую резервы моего мозга, - Джаред расплылся в довольной улыбке, польщённый скрытым за насмешкой восхищением. Дженсен со вздохом отвел глаза и снова уставился в книгу. Вот что не надо этот мальчишка замечает тут же, а как собственный лучший друг сходит с ума от желания прикоснуться руками, губами и к смешному носу, и к каждой родинке, к едва заметной ямочке на подбородке... Этого юный гений умудряется не замечать. Или всё понимает, только вид делает...

- «История столетней войны» - прочитал вслух Джаред, приподняв обложку. - Судя по твоему лицу, на редкость скучная и мерзкая была та война. Всё, перерыв!

С этими словами он ухватил Дженсена поперёк груди и ловко, по-русалочьи, скользнул в воду, увлекая друга за собой. Тот только книгу отшвырнуть да вдохнуть побольше воздуха успел. На миг обожгло холодом. Не сразу сообразив, в какую сторону всплывать, Дженсен слегка хлебнул соленой воды, потому вынырнул он, полный жажды мести и охотничьего азарта.

- Ах, ты!.. - проморгавшись, Дженсен угрожающе двинулся в сторону друга, но тут ему снова пришлось зажмуриться - на сей раз от бешеного фонтана брызг. Тогда он нырнул, наугад поймал Джареда за ногу и потянул, стягивая с подводного камня, на котором тот устроился. Завязалась шумная, весёлая потасовка. - Ты дерёшься как девчонка! Только девчонки брызгаются!

- А ты как девчонка плаваешь! - Джаред с силой провёл рукой по воде, снова окатывая противника водопадом брызг. - Это что за стиль? По-собачьи? По-лягушачьи?

Дженсен с рычанием набросился на Джареда, чуть притапливая, тут же сам попался в цепкий даже под водой захват, забарахтался с хохотом, отплёвываясь.

- Ах я плаваю как девчонка? А ты догони, попробуй! - и, оттолкнувшись от камня, быстро поплыл, не дожидаясь Джареда. Тот, правда, быстро сориентировался и рванул следом, догнал, обхватил длинными руками и ногами, отчего Дженсен снова ушел под воду.

Это игра не надоедала, не могла надоесть - единственный для Дженсена способ лишний раз в шутливой борьбе прикоснуться, продлить ощущение желанных рук на своей коже. Спарринг на тренировочной площадке - совсем иное, в воде нет преграды из штанов и рубашки. В воде не видно откровенной и неправильной реакции тела.

Снова растянувшись на гладком камне, подставив голую спину солнечным лучам, Дженсен переводил дыхание и мысленно проклинал предательскую твердость в паху, не позволяющую уже нормально сесть и одеться. Вид растрепанного полуголого Джареда в распахнутой легкой рубашке совсем не помогал. А тот счастливо не замечал страданий друга, погружённый в свои непонятные мысли. Дженсен дорого бы отдал, чтобы узнать, о чём тот задумался.

Подтянув к себе книгу, Дженсен попытался отвлечься на стратегию генерала Дотса, вот уж где точно не может встретиться ничего возбуждающего.

- Ты сгоришь, - на плечи легло прохладное полотенце. Джаред придвинулся ближе и смотрел так серьёзно, что стало не по себе.

- Спасибо, - вдруг охрипнув, прошептал Дженсен, словно прикипев взглядом к ореховым глазам и нахмуренным бровям. Джаред сглотнул и отвернулся.

- Я знаю, это не моё дело... - начал он странным глухим голосом, с досадой ударил кулаком по камню и снова резко повернулся. - Да почему это не моё? Ты мой лучший друг, почти брат! Вот это всё... - Джаред ткнул пальцем в книгу. - Военная стратегия. Мореходное дело. Разве тебе это нравится? Да ты навигацию сдал только потому, что обещал экзаменатору, что никогда в море не выйдешь, даже на прогулочной яхте. Сам же мне рассказывал! И что теперь? Ты же архитектором хотел быть, зачем тебе флот?

Джаред перевёл дыхание, покраснел, смутившись, но продолжал пытливо смотреть на застывшего Дженсена.

- Я бы ещё понял армию, там хоть лошади есть, - Джаред попытался пошутить, но осёкся, сжав губы, а затем решительно закончил: - Я не понимаю, зачем ты делаешь это. Ты словно от кого-то бежишь.

- Я... - Дженсен не понял, откуда взялась решимость. Он так долго скрывал и притворялся, что это вросло в кровь и плоть - не прикоснись лишний раз, держи язык за зубами, когда хочется сказать глупую нежность, переводи в шутку, если не удержался. А теперь он прижимал удивленно вскрикнувшего Джареда к камню, навалившись всем телом, бесстыдно и безжалостно позволяя почувствовать, какие темные инстинкты в нем бушуют. Испуг и недоумение Джареда отрезвляли, но Дженсен понял, что если не прояснит этот вопрос сейчас, то потеряет всё. Время не отмотать назад, Джаред не поверит, что это было не всерьёз. Прижавшись ещё сильнее, Дженсен осторожно и медленно поцеловал приоткрытые губы Джареда. А тот дёрнулся, пытаясь отодвинуться, стукнулся затылком о камень, протестующе помотал головой.

- Это неправильно. Так нельзя. Нам нельзя, - торопливо бормотал Джаред, неловко вырываясь.

- Скажи мне, чтобы я не уходил во флот, и я останусь, - Дженсен сел, отстранившись, позволил Джареду подняться на ноги.

- Нельзя, - словно в забытьи повторил тот, разворачиваясь, поспешно натянул ботинки и, не оглядываясь, побрёл прочь. Сначала медленно и пошатываясь как пьяный, но все быстрее, переходя на бег.

Дженсен перевернулся на спину, глядя на бегущие облака, и отстраненно удивился, что ничего не чувствует. Решение отправиться в порт прямо сейчас, может, и было глупым и необдуманным, но от мысли вернуться домой, каждый день ходить на занятия в университет, словно ничего не случилось, разговаривать с отцом и делать вид, что всё в порядке, хотелось просто исчезнуть, не быть. Одеваясь, он понял, что безнадёжно обгорел, но это его совсем не волновало. В кошельке оказалась всего пара монет, должно было хватить на дешевую одежду и комнату на несколько дней, потом он найдёт место на корабле, хоть простым матросом. По дороге в порт он старательно обдумывал, как назваться, отметая все остальные мысли. Росс Грум. Звучало как имя людоеда из сказки, примерно так себя Дженсен и чувствовал.


С крыши городской ратуши открывался прекрасный вид на переплетение улиц, разноцветные крыши домов, центральный парк, ярмарку на площади, порт с причалом, рычагами для разгрузки судов, доками, складами. Бесконечное движение маленьких человеческих фигурок, суета, круговерть и приглушённый расстоянием шум голосов - жизнь большого города завораживала, если смотреть издалека. Джареду больше нравилось участвовать - пробираться сквозь ряды торговцев к лотку продавца сладостей или глазеть на выступление уличных артистов, заигрывать с ясноглазыми и смешливыми девчонками. Но иногда всего этого становилось слишком много, и тогда он забирался по винтовой лестнице угловой башни на четвертый этаж, где было выходящее на крышу окно. Улучив момент, когда рядом не было туристов и не маячил толстый смотритель, Джаред перелезал через подоконник, прятался за непонятного назначения конструкцией, подаренной ратуше выпускниками географической академии, и смотрел-смотрел-смотрел на живой муравейник внизу. Тогда собственные заботы и тревоги начинали казаться столь же далёкими, как людской поток на улицах.

Но сейчас унять беспокойно метавшиеся мысли и сумасшедший стук сердца всё не получалось. Джаред чувствовал, как лихорадочно горят щеки. Прижавшись лбом к холодному металлическому щиту, он глубоко дышал, считал про себя до тысячи и обратно, и сам не мог понять, что же чувствовал.

Губы Дженсена словно оставили горящие отпечатки на его губах. Зелёные глаза, потемневшие от страсти, горячее дыхание, соленый вкус моря, мурашки на коже от широких ладоней - Джаред всё ещё чувствовал каждое прикосновение, голова кружилась и в животе образовалась какая-то странная легкость. Словно Джаред - героиня глупого романа для девчонок и пожилых старых дев. У тетушки Сэры в ларце под кроватью пылилось больше десятка потрёпанных томиков. Повторяя про себя: «Это неправильно, это неправильно», - Джаред понимал, что не верит сам себе. Это должно быть неправильным, это ощущение, что из-под ног уплывает земля и хочется довериться сильным рукам, позволить вести себя к чему-то таинственному и страшному, от чего сводит мышцы на животе и наливается горячей тяжестью в паху. Да что ж такое-то?

Он любил Дженсена как брата, втайне мечтая, что между ними что-то большее, чем просто дружба, что давние догадки о собственном происхождении подтвердятся, и окажется - они на самом деле одной крови. От этого поцелуя не берегу мир словно утратил прочность - больно и странно, непонятно, как теперь быть, как не потерять Дженсена, особенно после того, как Джаред трусливо сбежал. Если б повернуть время вспять... Нужно было давно прояснить, почему лорд Эклз тайно, но регулярно их навещает. Кто его родители? Если они с Дженсеном братья, он должен это знать. А если нет... Любовные отношения между людьми одного пола были редкостью, кого-то наверняка могли шокировать, но Джаред для этого слишком привык к похождениям Миши. Тот регулярно попадал в неприятности от того, что не умел держать при себе руки и другие части тела, одинаково часто запуская их под юбки и в штаны симпатичным молодым девушкам и парням. Однажды им едва не пришлось уехать из-за сына главы купеческой гильдии, но лорд Эклз как-то умудрился замять скандал. С тех пор Миша стал осторожнее, видимо три дня в городской тюрьме пошли ему на пользу, но окончательно любовных похождений не прекратил.

Мучительные размышления помогали слабо. Спрашивать советов у тётушки с дядюшкой казалось нелепым - те уже и как целоваться наверняка давным-давно позабыли, в их-то возрасте. А Миша такого насоветует, что Джаред потом себя год будет глупо чувствовать. Значит, придется что-то делать самому. Сидеть, сложив руки, и ждать, пока Дженсен снова примет решение сам, было опасно - характер у друга был как порох, а поступки отличались окончательностью и неотвратимостью. Джаред, хоть и был младше, как-то незаметно перестал считать Дженсена намного умнее.

Значит, нужно выяснить, кто родители Джареда. Он и так слишком долго тянул, не решался, позволял родственникам отделываться туманными обещаниями рассказать всё, когда придет время. Если нужно, он готов напрямую спросить лорда Эклза, а уж тёте Сэре и дяде Эрику устроит настоящий допрос. Потом поговорить с Дженсеном, не позволить сделать что-то решительное и глупое. И если они братья - они обязательно что-то придумают, чтобы остаться друзьями, а если нет... Конечно, придётся скрывать свои отношения, тут нужно составить подробный план. Но сначала нужно поговорить с Дженсеном.

Джаред сам не заметил, как постепенно успокоился, мир снова обрёл прочность. Принятое решение казалось настолько очевидным, что даже странно, сколько времени пришлось его обдумывать. О том, что ещё полдня назад он горько сокрушался о несостоявшемся свидании с юной поэтессой, незаметно и прочно забылось, как и обо всех других неудачах с девушками.


В доме царил переполох, организованный и чётко скоординированный, так что Джаред не сразу понял, что что-то не так. Только запнувшись на входе в свою комнату о дорожный сундук, он отвлекся от мысленного составления будущего разговора с Дженсеном и с досадой огляделся. Судя по виду комнаты, тут похозяйничала тетушка, наведя порядок, как она его понимала. После такой уборки Джаред всегда подолгу искал свои вещи, недоумевая, по какой системе она их раскладывала. Вот только в этот раз всё выглядело иначе, как-то тускло и тоскливо, словно комната прощалась со своим хозяином.

- Явился! - вопль Миши заставил Джареда подскочить и обернуться. - Мы уж искать его собирались. Быстро переодевайся, мы уезжаем.

- Что? Как? Почему? - вопросы непроизвольно срывались с губ. Мир во второй раз за день летел куда-то ко всем чертям. - Но я не могу сейчас уехать! Мне нужен хотя бы один день. Это важно, я...

- Джаред, успокойся, - тётя Сэра в дорожном платье вышла из своей комнаты, жестом указав Мише на свой сундук. Миша закатил глаза, но послушно потащил его по коридору и дальше - вниз по лестнице. - Мы должны срочно уехать, это очень, очень важно. У нас нет другого выхода.

- Что случилось? - Джаред не заботился о том, насколько зло звучит его голос. Он представил, что подумает Дженсен, если он вот так неожиданно исчезнет, аж в глазах потемнело. - Опять Миша что-то натворил, а нам расхлёбывать? Пусть он и уезжает, а мне нужно остаться! Хоть на день!

- Речь не о Мише, молодой человек, - нахмурилась тётушка, голос зазвенел сталью. В такие моменты спорить с ней не стоило даже пытаться. - Нам всем грозит опасность, тебе в первую очередь. Послушай, - она посмотрела прямо в глаза Джареда, и от этого взгляда по телу неожиданно разлилась волна тепла и уверенности, - мы всё тебе расскажем. Только уберёмся отсюда в безопасное место. Я клянусь, что отвечу на все вопросы, но сейчас нам нужно отправляться.

- Нет! Ты не понимаешь, - больше всего Джареду хотелось согласиться. Тётя права, она всегда заботилась о нем, она знает лучше - но мысль о Дженсене разрывала сердце на кусочки, он должен был объясниться с другом. - Пожалуйста, я не могу так просто уехать. Есть один человек, очень важный для меня. Я должен его предупредить. Если я ему не скажу, я даже представить боюсь, что он себе напридумывает.

- Ты о юном лорде Эклзе? - мягко спросила тётя, с неподражаемым достоинством, словно на королевский трон, присаживаясь на угол дорожного сундука. Джаред удивленно распахнул глаза. - Его уже нет в городе. Он нанялся матросом на «Морскую Чайку», та полчаса назад вышла из порта. Не стоит за него волноваться, он в безопасности. Вернётся через четыре месяца, вот тогда и поговорите.

- Не может быть! - ноги стали вдруг такими слабыми, что Джаред уселся на пол. - Почему? Что ты такое говоришь? Зачем бы ему наниматься матросом? Откуда ты знаешь?

- Я расскажу, - твёрдо пообещала тётя Сэра. - Мы расскажем тебе всё, как только будем в безопасности.

Джаред кивнул и поднялся на ноги. Аргументы для спора кончились. Мысли крутились в голове, но оформить их в слова не получалось. К тому же он испытывал странное чувство, будто тётя знает о чём говорит, и так действительно будет лучше и правильней.

- Немного времени у нас есть, ты переоденься, а Миша отнесёт в повозку твои вещи, я собрала то, что нам понадобиться, - тётушка кивнула, и вышла. Джаред услышал, как она о чём-то спорит с дядей Эриком. Откуда она узнала? И что конкретно она узнала? Ох, Дженсен - матросом? И это он, Джаред, виноват...

- Миша-то, конечно, отнесёт, - раздалось раздражённое ворчание. - Если судить по весу, Сэра напихала в твой сундук булыжников из мостовой. То-то там столько дыр... Ну, чего ты застыл? Никуда твоя любовь от тебя не денется, судьба у вас такая.

Джаред от изумления открывал и закрывал рот, не в силах выдавить из себя ни слова.

- Да не парься, - ухватив сундук за ручку на крышке, Миша попятился к двери. - Сказала же старая перечница, всё расскажем, как только свалим отсюда.

Джаред все ещё потрясённый, сбросил запылившуюся, всю в разводах от морской соли одежду, вытащил из шкафа чистые штаны и рубашку. Порой его родственники казались обычными людьми, а порой делали что-то такое, что Джаред начинал сомневаться в собственной нормальности. Любовь? Судьба? Это о Дженсене? «Не парься»? Что Миша хотел сказать этим выражением? Да, иногда странности его семейки переходили все границы. Одно было хорошо - тетя Сэра говорила, что за Дженсена не надо беспокоиться, и Джаред ей в этом верил.


Ехать в повозке было нелепо, и Джаред постоянно сомневался, не тяжело ли Пегасу - всё-таки дорожные сундуки были немаленькими, да и тётушка с дядюшкой тоже не пушинки. Хоть серый ослик бодро бежал по узкой лесной дороге, не выказывая признаков усталости, Джаред предпочитал идти пешком. Тем более, что Миша уверенно шагал рядом, сразу заявив, что повозки - для детей, стариков, инвалидов и особ королевской крови, а у него и свои ноги есть. Дядя Эрик явно обиделся на шутника и прожигал его мрачным взглядом, если бы не разыгравшийся артрит, он наверняка тоже не согласился бы трястись по кочкам.

В лесу темнело быстрее, чем в городе. Клубящийся сумрак выползал откуда-то из-под корней вековых деревьев, поднимался из оврагов, окутывал ветки кустарников. Тени вытягивались, принимая странные, какие-то зловещие очертания. Тетя Сэра постоянно тревожно переглядывалась с дядей Эриком, Миша посматривал на них с неодобренем, но сам то и дело вглядывался в подбирающуюся тьму. Чего они такого ожидают? Джаред с Дженсеном облазили и объехали верхом тут каждый уголок, ни разу не наткнувшись на хищника опаснее волка, а те летом не нападают, да и зимой редко, разве что в очень голодную пору попадется им одинокий путник. Что за опасность такая, от которой нужно прятаться, бросив всё? Неподалеку ухнула сова, Джаред споткнулся о притаившийся в траве камень, тихо выругался, а подняв голову, случайно заметил, как напряженно, собранно высматривает тётушка неведомую птицу. На миг она показалась ему странной и жуткой, от неё словно волны таинственной силы расходились.

- Успеем, не суетись, - вроде бы спокойно сказал Эрик, но заметно было, как напряжены его держащие поводья руки.

И тогда Джареду стало страшно. Люди, воспитывавшие его с раннего детства, стали чужими, непонятными. Что за опасность гнала их прочь, откуда она? С такой легкостью брошенный родной дом - для Джареда родной, а для них? Оставалось, сжав зубы, молча идти, оставив вопросы на потом, надеяться, что скоро все прояснится, когда он доберутся до безопасного места. Знать бы ещё, что это за место и как долго до него идти...

Когда лес расступился, открывая вид на поляну с двухэтажным охотничьим домиком из толстых брёвен, уже совсем стемнело. Звёзд на небе не было видно, и это тоже казалось странным - откуда взялись облака, если весь день светило яркое солнце.

Миша загремел ключами, открывая тяжёлый замок на двери. Дядя Эрик слез с повозки, однако не спешил рассёдлывать Пегаса. Тётя Сэра встала так, чтобы оказаться между предполагаемым врагом и Джаредом. Это и злило, и казалось трогательно-забавным - невысокая немолодая уже женщина собралась защищать парня выше себя ростом и намного сильнее. Наваждение прошло, родственники перестали казаться зловещими чужаками.

- Это дяди моего, - пояснял Миша, воюя с упрямым замком. - Сам-то он пару лет назад в очередной раз женился и в столицу переехал, сюда изредка выбирается, отдохнуть от семейного счастья.

Хотелось спросить, чем этот дом безопаснее их городского, но Джаред дисциплинированно молчал. Когда за ними закрылась входная дверь, все вздохнули с облегчением. Какое-то смутное давящее ощущение отпустило.

Внутри оказалось очень уютно, несмотря на простую обстановку и некоторую заброшенность. Свечи разогнали тьму. На первом этаже была большая комната с камином. Старая, тяжелая мебель создавала впечатление надёжности. На стенах, по углам, даже на спинках кресел располагались искусно сделанные чучела животных и птиц.

- Дядькины трофеи, - пояснил Миша, когда Джаред застыл у стены, разглядывая голову огромного лося с развесистыми рогами. - Осторожно, они кусаются.

- Ага, конечно, - Джаред скептически хмыкнул, протянул руку и едва успел её отдёрнуть, когда чучело тетерева щёлкнуло клювом.

- Не любят, когда к ним лезут, - невозмутимо пояснил Миша.

- Что?.. - голос сорвался и охрип, Джаред застыл, прижав к груди едва не пострадавшую ладонь.

- Это не смешно, - возмутилась тётушка Сэра.

- Но я же просто предупредил, чтобы он не трогал чучела, - закатил глаза Миша. - Дядька мой тот ещё выдумщик, ему забавным казалось так пугать гостей и воров. Хотя воры дальше крыльца все равно не добирались ни разу. Защита тут такая, что даже твоей сестрице, не к ночи будь помянута, долго потрудиться придётся, пока взломает...

- Миша, - сухо оборвал его, как кнутом щелкнул, Эрик. - Сходил бы ты, разгрузил наши вещи.

- А почему снова я? Джаред вон тоже молодой и здоровый, - от возмущения Миша аж задохнулся.

- У нас с Джаредом будет серьёзный разговор, который мы и так долго откладывали.

- Этот разговор касается и меня. Мне тоже есть, что рассказать!

- Тем более иди разгружать повозку, - Сэра устало, но непреклонно, указала на дверь. - Это и так непросто будет, а уж с твоими комментариями...

Миша снова вздохнул и, что-то ворча себе под нос, вышел в ночь. Джаред наблюдал за разговором молча, в голове было пусто. Он больше не был уверен, что так уж хочет знать, о чём собираются поведать тётя с дядей. И без того слишком много всего для одного дня. Но, похоже, родственники собирались выполнить обещание раскрыть все тайны. Тётя заставила его сесть в кресло и сама устроилась напротив, дядя сосредоточенно разжигал огонь в камине, но Джаред знал, что он внимательно слушает и готов в любой момент вставить слово. Такая знакомая картина даже в этих безумных обстоятельствах.

- Прежде всего, - начала тетя Сэра, - тут на самом деле безопасно. Джим, Мишин дядя, конечно, не очень сильный колдун, но защиту для своего дома создавал долгие годы. Мы надеялись, нам не придётся тут прятаться, но обстоятельства...

- Да ладно тебе, Сэра, - проворчал дядя Эрик, подкинул полешко в разгоравшийся огонь, подошел и привалился к стене рядом с креслом тёти. - Пусть Джаред знает, что сам виноват. Вы, парни, сегодня назвали по имени сильную ведьму, которая к тому же упорно ищет тебя вот уже больше семнадцати лет. А ведь сколько раз я говорил Алану, что он должен лучше объяснять Дженсену, почему нельзя привлекать к себе её внимание. Конечно, она почувствала и тут же взяла след...

- Стойте! - в панике подскочил Джаред. Воспоминание о разговоре на пляже резануло болью по нервам. - То есть меня вы спрятали, а Дженсен? Она же найдет его!

- Нет, малыш, - тетя Сэра в один миг оказалась рядом, успокаивающе обняла за плечи. - Морская вода не позволит. Пока юный лорд Эклз на корабле, за него можно не беспокоиться. А к тому времени, как он вернётся, след уже развеется.

Джаред кивнул и позволил снова усадить себя в кресло.

- Но зачем мы ей? - всё ещё не понимая, спросил он, переводя взгляд с тёти на дядю. - Что я ей сделал?

- О, она обиделась на твоих родителей и решила отнять самое дорогое, что у них было - тебя, - чуть дрогнувшим голосом сказала тётя.

- Мои родители?.. - опешил Джаред

- Король Джеральд и королева Шерон, - спокойно и как-то буднично пояснил дядя Эрик.


Такого насыщенного и странного дня Джаред не мог припомнить. Казалось, что с утра на берегу моря до вечера - а точнее, нового утра, о чём красноречиво свидетельствовали предрассветные сумерки за окном - прошёл не один день, а целые годы, и он сам не верил, что сможет уснуть после всего. Но, как только голова коснулась подушки, он мгновенно провалился в глубокий сон - к счастью, без сновидений. А утро началось как обычно - с Миши, облившего Джареда водой из кружки и стащившего за ногу с кровати. Для разнообразия Джаред не возмутился способом побудки. Мысль о том, что хоть что-то в этом мире осталось прежним, была как бальзам на сердце, даже если это «что-то прежнее» - идиотские мишины шуточки.

- Подъём, спящая красавица! - от радостного вопля захотелось заткнуть уши.

- Миша, мы спать-то только под утро легли, - зевнул Джаред, заворачиваясь в одеяло прямо на полу, на пушистой шкуре.

- Нет уж, вставай, а то Сэра скоро глаза вывихнет тебя высматривать и сама поднимется, проверить, всё ли с её маленьким мальчиком в порядке, - теперь Миша пытался поднять его на ноги, как когда-то в детстве: за плечи одним рывком, но для такого приёма в Джареде стало слишком много длины и веса. - Пора завтракать и выдвигаться. Мы тут посоветовались и решили, что во дворце будет всё-таки безопаснее, одно плохо - целый месяц добираться придётся. Так что Сэра с Эриком заканчивают защиту от недобрых глаз составлять, как закончат, можно выдвигаться.

- Но если мы идем во дворец, зачем тогда было всё это затевать? - покорившись неизбежному, Джаред встал. Миша тут же прямо в сапогах завалился на кровать, очевидно, чтобы отбить искушение снова забраться под теплое одеяло. Джаред наклонился над умывальником - растрёпанная голова, отпечаток подушки на щеке - ну какой из него принц? - Увозить меня так далеко от столицы, прятать, давать другое имя...

- У магии свои законы. Для наставников моих они настолько очевидны, что они как-то уже и забыли, что кто-то может не понимать таких простых вещёй, - Миша стал вдруг серьёзным и сразу показался гораздо старше без вечной своей бесшабашной весёлости. - Дело в ведьме. Если заклятье не исполнится, то обратится против неё самой. Она потеряет силу на долгие годы, а то и погибнет, всяко бывало. Потому обычно колдуны не разбрасываются проклятиями. Она была очень-очень зла на твоих родителей, иначе десять раз подумала бы. А теперь у неё нет иного выбора, она сделает всё, чтобы до тебя добраться и погубить.

- И всё же, почему меня прятали? - всё ещё не понимая, Джаред застыл с полотенцем в руках.

- А ты бы хотел вырасти в четырёх стенах с десятком личных телохранителей, которые тебе лишнего шагу сделать не дадут? - фыркнул Миша. - К тому же надёжно спрятать всё же легче, чем постоянно отбивать хитрые магические атаки. Пока ведьма не занет, где ты, она не может напасть. Понятно?

- В общем, - с сомнением кивнул Джаред.- А Дженсен? Что ты говорил про судьбу?

- Это сложный вопрос, ты лучше присядь, - снова стал чересчур серьёзным Миша. - С одной стороны - это часть заклятья. Я сказал, что тебя разбудит истинная любовь, а колдунья ответила, что тебя не полюбит ни одна женщина. По законам магии рано или поздно ты должен был встретиться с тем, кто тебя полюбит и не будет при этом женщиной.

- То есть если бы не это проклятье, он бы ничего... такого не чувствовал? Был бы просто другом? - Джареду стало трудно дышать, а в глазах защипало.

- Сложный вопрос, малыш. Магия не может заставить полюбить по-настоящему, всякие привороты не считаются любовью. Но магия может сделать так, что ты встретишься с тем единственным, который способен в тебя влюбиться. И давай закончим с романтикой и розовыми цветочками, - Миша смешно скривился, но Джаред слишком задумался, чтобы обращать внимание на его гримасы. - Ты оделся бы что ли? Да и пойдем уже завтракать.

Джаред кивнул, на самом деле почти не слыша слов. Мысли метались. Ощущение огромного обмана сжимало грудь, мешая вздохнуть. Пусть Миша говорит, что всё по-настоящему, но сомнение скручивало внутренности, так что не хотелось ни есть, ни разговаривать. Эрик с Сэрой даже испугались, таким хмурым и замкнутым внезапно стал их всегда жизнерадостный воспитанник, но с расспросами не лезли, позволяя Джареду самому осознать и рассортировать вываленную на него гору информации. Тем более, были дела поважнее - надежно защитить принца от глаз и ушей разведчиков леди Сандры. Дорога предстояла дальняя, и нужно было хорошо подготовиться.


Столица встретила ярким солнцем и блеском высоких шпилей дворцовых башен. Город оказался вовсе не таким огромным, как Джаред ожидал. Узкие улочки, аккуратные белые дома с рыжими черепичными крышами и цветами в горшках на каждом окне казались старомодными по сравнению с простором и многоцветием портового и студенческого Южного Берега. Большая ярмарочная площадь пустовала. Прохожих на улицах тоже было меньше, чем Джаред ожидал. Неделя, на которую приходился день рождения принца, давно уже стала временем печали.

Особняки знати, строгие и элегантные, похожие этим друг на друга, казались неуютными и холодными даже в ясный день.

- Столица не всегда такая. Город чувствует печаль правителей, да ещё в такое время попали, - пояснил Миша, заметив, с каким выражением на лице осматривается Джаред. - Ты ещё увидишь, как тут бывает красиво. Буквально через пару дней...

- Здесь сворачиваем, - Эрик указал на узкий переулок, - поднимемся по потайной лестнице, ни к чему нам лишнее внимание.

Они прошли через большой парк, мимо центральной площади с фонтанами, Джаред сам не заметил, как они оказались под дворцовыми стенами. Эрик провел руками по каменной кладке, и в ней открылась потайная дверь. Только что королевский дворец сиял шпилями где-то за особняками и деревьями, и вот уже под ногами узкая темная лестница, по спирали уходящая вверх. Впереди, освещая путь и указывая дорогу, плыли сотворенные Сэрой огоньки.

Лестница закончилась ещё одной дверью, за которой был широкий и светлый коридор со статуями в нишах, мягким ковром на полу, высокими окнами с мозаикой. Солнечные лучи, падая сквозь разноцветные стёкла, создавали сказочный вид.

- Смотри, здесь была твоя комната, - позвала Сэра, открывая одну из дверей. - Я сейчас тут всё проверю.

Она зашла внутрь и показалась снова только минут через десять.

- Там безопасно. Джаред, ты подожди нас в комнате, нужно сообщить королю и подобрать охрану, - Сэра открыла дверь пошире, пропуская Джареда внутрь. - Я запечатаю замок снаружи, чтобы никто не мог зайти. Окна я уже заколдовала, так что ты пока в безопасности.

- Выше нос, парень, - махнул рукой Миша, - один день потерпеть осталось.

Эрик ничего не сказал, ещё раз проверяя, надежно ли закрыты окна. Потом все вышли, из-за закрытой двери скороговоркой донеслось какое-то заклинание, и всё стихло. Джаред огляделся. Просторная комната казалась грустной. Широкая кровать, на которой никогда не спали. Сейчас она была бы Джареду маловата, но выглядела мягкой и удобной. Игрушки, в которые никто не играл, разве что слуги регулярно вытирали пыль. И всё равно в каждой вещи до сих пор чувствовалась вложенная в неё любовь - и застывшая без возможности пролиться на кого-то. Пирамидки из разноцветных кубиков, книжки с поющими картинками, большая, яркая лошадка-качалка, неуловимо напоминающая Ласточку.

- Эй, я вернулся, - вовсе не чувствуя себя глупо, вполголоса сказал Джаред и осторожно провел рукой по лакированной спине. Кажется, сразу стало чуть-чуть легче.


- Не-е-ет! - от вопля Сэры содрогнулись статуи в нишах. - Ох, мальчик мой! Мы тупые, безголовые болваны!

- Детская игрушка? - Эрик, закусив губу, рассматривал сломанную лошадку. - Всего предусмотреть невозможно... да-м-с...

- Мы должны были! Должны! - Сэра, вцепившись обеими руками в волосы, покачивалась из стороны в сторону.

Миша молча поднял бледного, сразу словно ставшего меньше Джареда и перенёс на чуть коротковатую для него кровать.

- Что делать будем, господа колдуны и колдуньи? Я могу слетать за младшим Эклзом, пока вы тут присмотрите за их величествами, как бы те с горя чего-нибудь не натворили, - Миша похлопал себя по карманам, проверяя, на месте ли его амулеты. - Тем более, вы за последние годы хорошо научились ладить.

- Миша... - начала возмущённо Сэра.

- Он прав, - придержал её за плечо Эрик. - Подумай сама. Миша умеет превращаться в чайку, так что сможет найти Дженсена даже на корабле в море, мы в этом ему не помощники. А Джеральда с Шерон оставлять без присмотра нельзя ни в коем случае.

- Вот и ладно, - кивнул Миша, мотнул головой и уменьшился, став крупной бело-серой птицей. Дождавшись, пока Эрик откроет окно, он взмахнул крыльями и стремительно умчался.

А Сэра уже шептала заклинание, но когда Эрик понял, какое именно, вмешиваться было уже поздно.

- Это у тебя называется «присмотреть»? - проворчал он, втайне облегчённо вздохнув, что не придётся ничего объяснять Джеральду и Шерон. - Усыпить всех, чтобы не пришлось рассказывать, что мы не уследили за принцем?

- Хочешь, чтобы Джеральда удар хватил? - Сэра вздохнула, села на кровать рядом со спящим Джаредом, осторожно пригладила его растрепанные волосы. - Пусть лучше пока спят.

---

"Взрывной волной"

[silver_autumn]

Заявка №66 "Планета сокровищ"

Название: Взрывной волной
Автор:  silver_autumn
Артер:  cato
Бета:  Domino69
Пейринг: J2
Рейтинг: PG-13
Жанр: экшн, романс
Размер: ~12 300 слов
Дисклеймер: всё напрокат

Саммари: Джаред Падалеки просто хотел помочь другу. Да и какой учёный откажется от возможности исследовать легендарную Планету Сокровищ?
Дженсену Эклзу просто нужны были деньги. Да и какой космический волк откажется от приключения, которое когда-нибудь будут обсуждать во всех тавернах?

Спасибо огромное организатором за прекрасный фест. Лучи любви прекрасной  cato, без которой просто ничего бы не было. Невероятные благодарности  Domino69 за то, что просто спасла меня. И отдельное спасибо  Sautille и  Erynia.

DOC | PDF

В планах на ближайшее будущее у Джареда Падалеки значилось следующее: работу по истории древних аваров – дописать; библиотеку, в наследство от дядюшки почившего доставшуюся – разобрать; дом огромный, пустой – продать; о существовании планеты Тангор, серой и дождливой, в этой Вселенной – забыть.

Никаких киборгов, карт таинственных и взрывов оглушительных в тщательно обдуманном списке не было и быть не должно было, да только так уж случилось, что в один вечер, от предыдущих ни чем не отличавшийся, всё наперекосяк пошло.


В «Солнечный круг» Джаред каждый вечер выбирался. Местный трактир популярностью особой не пользовался – по правде, вокруг некому особо было сюда ходить, - но Джареду нравилось. Во-первых, кормили здесь вкусно очень – готовить Джаред не умел, и даже если бы с голоду не умер дома, то на консервах долго точно не протянул бы. Во-вторых, здесь всё же ощущение чужого присутствия нравилось: разговоры тихие по углам вместо тишины дома, смесь чьих-то духов, слизи, шерсти – вместо пыли книжной и пустоты. В-третьих, хозяйка «Круга», Дэйни, единственным человеком в округе оказалась, с которым Джаред общался с удовольствием. С остальными не сложилось как-то.

Тангор вообще считался планетой захудалой – жить тут никто не стремился, переселялись лишь те, кому совсем уж податься некуда было. Достоинством единственным близость космопорта считалась – да только вокруг хватало и более интересных и развитых планет, чтобы на Тангор стремиться ехать. Джареда и то сюда занесло случайно – завещание дядюшки, в возрасте девяноста лет скончавшегося, чётко на наследника указывало. Да и никого из семьи больше библиотека книг старых разваливающихся заинтересовать не могла. Джаред уверен был, что за неделю обернётся – дела бумажные уладить, покупателя на дом найти и книг коллекцию просмотреть, да застрял надолго. Покупатели не находились, а библиотека огромной просто оказалась – всё же за столько лет жизни отшельником дядюшка-учёный, чудаковатый немножко, много чего накопить успел.

Так и коротал время – дни в библиотеке, вечера – в «Солнечном круге», ночи бессонные – за телескопом.

В «Круге» уже никого не осталось – за окнами стемнело совсем, все по домам разбрелись. Джаред как раз с последним куском мяса расправлялся, когда началось всё.

- Джимбо что-то совсем от рук отбился, - Дэйни вздохнула. – Отцовская рука ему нужна.

Джимбо Джареду нравился – умный парень, к тому же – честный и добродушный, не часто встретишь таких. Вот только отца ему действительно не хватало – четырнадцать лет – не шутка, здесь твёрдая рука нужна, а не мама, которая, пускай и любит, но не может ни времени достаточно уделить, ни страхи и сомнения развеять.

- Всё образуется, - Джаред подмигнул женщине, за день уставшей. – Вот увидишь.

Дверь трактира, настежь распахнувшаяся внезапно, подтверждением этого точно не была.

- Джимбо! – Дэйни к сыну рванулась, но остановилась, едва шаг сделала – вслед за ним в трактир ещё один посетитель ввалился.

Джаред замер невольно, пытаясь расу классифицировать – профессиональное, чего уж там. Чешуя по коже слишком хрупкая для дайнийцев, шея, на черепашью похожая, не вписывалась в портрет сх’цийна привычного, мощные лапы и глазки маленькие – откуда он взялся вообще? Чёрт, да он же ранен!

- Парень, мой сундук, - простонал между тем гост, на полу без сил развалившийся. Под одеждой явственно пятна тёмные виднелись – кровь. – Они не должны найти это…

Джимбо принял из лап раненого шарик маленький – гранёный, тёмно-коричневый, письменами древними покрытыми, спросил растерянно:

- Кто они?..

Гость за шкирку пацана схватил, притянул к себе вплотную, на ухо прошипел тихо:

- Киборг. Бойся киборга…

Джаред даже ужаснуться не успел, когда тот опустился без сил на пол, да так и не поднялся уже: лязг и крики, на улице послышавшиеся, много больше внимание привлекали.

- Чёрт, надо уходить отсюда! – Джимбо первым сориентировался, в окно выглянув – ухватил Дэйни за рукав и за собой на второй этаж потянул, к выходу запасному. Джаред замешкался на секунду - и тут же не поплатился едва: первый выстрел буквально метром правее пришёлся.

На втором этаже ясно стало, что выбраться не успеть – Дэйни охнула, что ключи внизу остались, а грохот выстрелов, от которых входная дверь на щепки разлетелась, все слышали.

- Давайте сюда! – Джаред задумался на секунду – в какую из комнат, но правильно выбрал с первого раза – его повозка, старенькой кмир-ду запряжённая, прямо под окнами оказалась.

- Джаред, и не думай, я не буду! – заартачилась было Дэйни, но топот шагов на лестнице и её подстегнул.

- Не волнуйся, я прекрасно разбираюсь в физических науках, - пробормотал Джаред за секунду до прыжка.

Кмир-ду взбрыкнула, когда повозка содрогнулась под весом двух тел тяжёлых, Джимбо приземлился не сильно удачно и всю ногу отдавил. Джаред с трудом до поводьев обернулся, пуская кмир-ду вскачь.

Оглянуться он решился только после того как трактир далеко позади уже остался – да так и ахнул.

«Солнечный круг» горел.


Дэйни плакала тихо, у камина устроившись. Джимбо с понурым видом в окно уставился, но взгляд невидящим был – Джаред чувствовал буквально, как хочется пацану время назад отмотать, остаться вечером дома, не встретить этого пришельца, не видеть, как плачет мама.

Джаред сам топтался с Дэйни рядом, не знал, как подойти, как утешить – слёзы женские с детства обескураживали.

- Я говорил с констеблями, - Джаред на колени опустился рядом с креслом, в котором Дэйни сидела. – Они утверждают, что злоумышленники без следа испарились.

Ответом ему стал всхлип тихий, и Джареду захотелось себе язык откусить – только хуже сделал.

- Подумать страшно, сколько проблем от одной маленькой штучки, - попробовал пошутить – неудачно, конечно, но…

Комнату неожиданно яркий свет зелёный наполнил, закружилось вокруг всё, и Джаред завертел головой по сторонам, пытаясь понять, что произошло. С трудом Джимбо разглядел – тот стоял, держа в руках шарик, от пришельца полученный, из которого свет этот выбивался.

- Что происходит?

Дэйни на ноги вскочила, оглядывалась тоже, всхлипывая всё ещё.

- Это… это же карта! – присмотрелся Джаред. Действительно, когда к круговерти привыкнуть получилось, увидел – пятна хаотичные в созвездия чёткие складывались, галактики целые, поразительно точно смоделированные. – Смотрите, вот Тангор, - Джаред пальцем прикоснулся к крохотному шарику, планету обозначавшему, и отшатнулся – карта сдвинулась снова, планеты прямо сквозь тело проходили, невероятное ощущение. – Коралловая галактика, - Джаред узнавал новые и новые места, - вот Туманность Андромеды, Пропасть Смерти, Крэйден, вот созвездие Крик-Зерн… А это что такое?

Карта остановилась внезапно – в центре одну-единственную планету высветив. Джаред не помнил такой совсем. Присмотрелся повнимательнее – что за пятнышки мелкие рассыпаны вокруг в неё? Не поверил сначала, когда разглядел – монеты, золотые монеты, россыпи целые вокруг неё!

- Это планета сокровищ, - рядом Джимбо прошептал восхищённо.

Внезапно свет погас – карта исчезла, втянулось просто в шарик карты, направляемая ловкими пальцами Джимбо.

- Вы понимаете, что это значит? – пацан восхищённо смотрел на Джареда.

Тот закивал радостно – конечно, конечно, понимал, Планета Сокровищ – легенда всей Вселенной. Сокровища тысяча миров, собранные Флинтом, страшным злодеем прошлого, в одном месте, могила десятков пиратов из его команды и искателей приключений простых, загадка веков, шанс стать первым её исследователем – и в веках прославиться. Конечно, Джаред понимал.

- Джимбо, об этом не может быть и речь, - твёрдо заявила Дэйни – естественно, она тоже сына понимала, как никто другой.

Джаред не слушал их препирательство – в голове уже крутились мысли, как бы провернуть экспедицию, что надо для этого – корабль, конечно, в первую очередь, команда надёжная, что ещё?

- Я не позволю тебе болтаться в космосе одному, - сорвалась на крик Дэйни, - и прибиться в конце концов к одной из этих пиратских шаек!

- Я согласен оплатить все расходы на эту экспедицию и присмотреть за Джимбо, - быстро вставил Джаред. – Дэйни, можно тебя на минутку?

Дэйни, казалось, взглядом готова была испепелить его, но Джаред не сдавался.

- Дэйни, послушай, - начал он ласково, - ты говорила, что всё перепробовала – но Джимбо не успокаивается никак. Я не смогу заменить ему отца, ты же знаешь, но, возможно, эта поездка его научит чему-нибудь? Хотя бы тому, что не во все истории следует встревать?

Дэйни всё ещё смотрела сурово, но Джаред видел: задел нужные струнки.

- Мам, - с другой стороны Джимбо начал – на лету всё схватывал, - я очень хочу исправить свои ошибки. К тому же – подумай только, на эти деньги можно хоть десять «Солнечных кругов» отстроить!

- Об этом не может быть и речи, - жёстко отрезала Дэйни. – И точка.

Джаред вздохнул, долгие уговоры предполагая. Он думал - не меньше трёх дней.

Под двойным натиском Дэйни ещё до конца вечера сдалась окончательно.

Корабль Дженсену нравился. Крепко скроенный, лёгкий и грациозный, да только по «Фортуне» всё равно скучал. Своё, родное – не подведёт никогда, вытащит на себе. Но делать нечего было – чтобы корабль восстановить, да снова в космос выйти – деньги нужны. А их не оставалось совсем – последнее дельце сорвалось с оглушительным треском на ближайшие галактики. Тут не просто затаиться пришлось, а разбежаться кто куда, и надолго, а о «Фортуне» - забыть пока что.

Дженсен от самого днища до верхушек мачт всё осмотрел, облазил каждый закоулок, каждую трещинку рассматривал, но ничего страшного так и не нашёл. Всё правильно, как и должно быть на таком корабле, будто специально его для этой экспедиции создавали.

Не доверял всё равно.

И команде не доверял.

Кто набирал эти отбросы – понятно было, но чем же надо было думать, чтобы взять на борт отъявленных головорезов? Да одним видом своим они вызывали как минимум желание оказаться на другом корабле, а лучше – в соседней галактике, а тут таких полная шхуна собралась.

Дженсену очень хотелось в лицо посмотреть тому придурку, который вообще эту авантюру затеял. Раньше казалось – всё равно ничего не получится, а деньжата вроде бы не слишком сложные достанутся. А теперь, как команду увидел всю, до последнего юнги, так совсем паршиво стало. Интуиции своей Дженсен доверять привык, тут, видимо, старые, почти исчезнувшие уже кошачьи гены прабабки с далёкой Квэйты свою роль играли, но вот прямо сейчас надеялся, что подведёт она, и удастся выбраться из этой заварушки, не лишившись шкуры.

Космопорт гудел, как растревоженный улей, сновали туда-сюда бойкие торговцы, впеживавшие прибывшим самую бесполезную чепуху, что только можно найти в ближайших галактиках, слышно было, как к соседним докам пришвартовывался корабль – тяжёлый, грузовой, как матерились на нём матросы, как искали встречающие своих родственников и знакомых.

Дженсен привык стартовать из более тихих мест, где не отвлекает никто, где не надо по сторонам смотреть, чтобы не выхватили чего из карманов. Он и тут постарался – выбил место подальше, на крайних доках, где народу поменьше и болтовня пустая оглушает не так, как в центре, но всё равно раздражало мельтешение.

С палубы хорошо заметно было, какая разношёрстная публика собралась здесь. Дженсен, когда ещё попал только в космическую вертушку, быстро разучился удивляться причудливым формам жизни, что раньше лишь в книжках видел. Подсознательно всё равно выбирал себе в команду тех, кто хотя бы внешне на людей походил, но и уникумов с далёких планет не чурался. А в таких местах обычно и снимают иллюстрации к учебникам по современному устройству мира – вот сколько лет уже воюют дсарийцы со своей раскалённой планеты и двухметровые рьены, которым на их далёкой от солнца планетке тепла давно не хватает, а поди ж ты, здесь – рядом, мирно обсуждают что-то, да ещё и явно норовят сделку какую заключить.

- Опаздывает что-то, - пробасил Скала, бросив на часы солнечные быстрый взгляд.

Дженсен поморщился. Не любил, когда опаздывают, сам приходил всегда ровно за пять минут до назначенного, а ещё пуще не любил таких, как Скала – тугодумов, не способных самостоятельно дважды два сложить. Логики в том, что сам же назначил великана с каменно твёрдой кожей первым помощником, особой не видно было, но спросили бы – Дженсен ответил бы так: уж лучше самому за двоих думать, чем вечно удара в спину ждать. Верный принцип.

- Подождём, - пожал плечами он. – Не взлетать же нам без хозяина, а, Скала?

- Так точно, кэп, - гаркнул тот и снова застыл за левым плечом безмолвной тенью.

Пора бы уж действительно поторопиться этому мистеру Падалеки, а то такими темпами скоро и с дока попрут – забито ведь всё, кому-то и причалить некуда будет.

Взгляд выхватил в толпе фигуру странную – на фоне разномастных пришельцев поражала своей несуразностью: ржавый скафандр допотопных времён с натянутым шлемом, тяжёлая поступь, да и заносит бедолагу всё время.

Дженсен рассмеялся про себя – и откуда берутся такие, а главное, как хватает ещё смелости вылезти в космос, раз трясётся так, что в эту ржавую банку консервную влез. Надо же.

Пригляделся внимательнее – а фигура не одна была, рядом спокойно, размеренно парень шагал, высокий, черноволосый, явно уверенный в себе больше спутника. И направлялись они прямо к кораблю Дженсена.

- Мать твою, - прошипел Эклз совсем по-кошачьи.

И понял, когда спутники совсем близко к трапу подошли – не ошибся.

Всё веселее и веселее.

- Мистер Эклз, добрый день, - прогудел скафандр. Ну, то есть Дженсен понял приблизительно так, потому что вырвалось из развалюхи нечто среднее между брачным криком китов с далёкой Земли и боевым кличем камикадзе с небесной Иводзимы.

- Добро пожаловать, мистер Падалеки, - сквозь зубы процедил Дженсен. Протянул руку для рукопожатия – и Падалеки чуть не навернулся, попробовав повторить жест и потеряв равновесие.

Дженсен тихо зашипел.

- Может, вы всё-таки снимите ваш костюм? – поинтересовался как можно любезнее. – Не думаю, что вам грозит смерть от нехватки кислорода или опасных микробов.

Кажется, Падалеки прогудел нечто одобрительное. Конструкция зашевелилась вся, зашебуршилась сразу же, но не изменилось ничего. Дженсен постоял немного, наслаждаясь зрелищем, и только потом дошло, что Падалеки просто снять это чудо техники не в состоянии.

Пацанёнок подскочил к нему, попробовал помочь, но получил тяжёлой перчаткой полбу и отскочил тут же, потирая назревающую шишку. Дженсен титаническим усилием смешок сдержал, соскочил легко с палубы на нержавейку пристани, завернул к хозяину своему за спину и нашёл рычаг управления – костюм ещё допотопнее, чем Эклз предполагал, оказался.

- Ух, спасибо, - тряхнул патлами Падалеки, подняв забрало и стащив шлем. – Жарковато что-то, не находите?

Дженсен не находил. Ветерок прохладный, почти звёздный, шевелил приятно волосы и оглаживал кожу прохладой. Но это ему под кожанкой да рубашкой хорошо, а этому придурку – так спасибо сказал бы, что не зажарился ещё совсем.

- А я что говорил, - пробурчал пацанёнок.

Заметил вопросительный взгляд Дженсена, ответил таким настороженным зырком исподлобья и проворчал:

- Джимбо.

- Ну, привет, Джимбо, - подмигнул Эклз. Из пацанёнка и толк выйти может – приучить его только слушать старших да помалкивать, делать, что говорят – а там глядишь, и да старпома дорастёт, кто знает?

- Прекрасный корабль, не правда ли? – снова вклинился в разговор Падалеки.

Скафандр-то Дженсен разгерметизировал, но эту махину снять ещё надо было, что тоже не шибко просто, вот и стоял Падалеки так же неуклюже, отфыркивая со лба мокрые пряди – ну, чисто щенок-переросток. Чем чёрт не шутит, вдруг, не только у Дженсена пробабкины полуживотные гены завалялись в генокоде-то?

- Так точно! – гаркнул Скала. Дженсен едва удержался, чтобы не подскочить на всех четырёх – тот молчал долго, так долго, что Дженсен и забыть уже успел о присутствии каменного.

- Можно и так сказать, - буркнул Эклз. Видел бы ты «Фортуну», щенок!

- И каковы наши планы? – всё так же жизнерадостно Джаред продолжил. – Карта у меня с собой, мы могли бы прямо…

Дженсен в три шага рядом оказался, ладонью широкой чересчур болтливый рот прикрыл и прошипел на ухо чисто по-кошачьи:

- Не тупите, мистер Падалеки.

Потом отошёл так же грациозно, улыбнулся хищным оскалом и мирно закончил:

- Поднимайтесь на борт, скиньте уже эту ржавчину, - ткнул в скафандр пальцем. – Сначала отшвартуемся, а потом уже говорить будем.

Ветер трепал волосы легонько. Пахло здесь не так, как на планетах привычных – не грязью городов, не свежестью островов отдалённых, а чем-то совсем загадочным, неуловимым почти. Звёздным.

Джаред не первый раз, конечно, на борт корабля космического поднялся, да только раньше он всё в каютах, а то и трюмах отсиживался. Да и что там того раньше-то – двойной перелёт в сне искусственном считается разве?

Флаги развевались над кораблями в кипящем жизнью космопорте, и Джаред смотрел – насмотреться не мог на чудо это. Вспоминалось сразу, как мальчишкой совсем мечтал о своём корабле, о том, как станут называть его капитаном, о звёздах ярких, далёких и о спасении неизвестных цивилизаций… да все они мальчишками мечтали о космосе – далёком таком, загадочном. Джаред и получил его – пусть лишь в книгах старых, иногда пыльных, а не рядом, рукой дотянуться, как Эклз этот, но всё же – уж лучше так, чем совсем ничего.

- Советую вам держаться за что-нибудь,- голос неожиданно раздался. Дженсен ходил по-кошачьи бесшумно, как будто скользил над палубой, и пугал этим до чёртиков. – Сейчас стартуем.

Джаред фыркнул презрительно – мол, не учи жить, сам разберусь. В самом деле, что он, малец какой-то? Не будет ничего такого.

Команду-то Джаред без проблем набрал. Бывалых космических волков, охочих до заработка да славы, в любом кабаке найти можно. Он и искал – сам, через спецов недешёвых. А с капитаном сложнее вышло – Джаред ведь не дурак, понимал, что прогадаешь – и всё, не просто экспедиции конец, а домой с целой шкурой не вернёшься. Обшарил весь Тангор, в космопорте ночами просиживал по всем тавернам – подороже, для богачей приезжих, сумел туда пробился, куда чужих не пускали совсем, - но вышел всё-таки на того, кто приглянулся. По словам, по слухам – завистливым и злорадным, восхищённым, по рассказам и сплетням, по всему Эклз нравился. Джаред слушать умел, хоть говорить правильно так и не научился – так, болтал только о ерунде всякой. А слушал – внимательно, каждой клеточкой тела впитывал. Так и понял, что даже те, кто ненавидят Кота, как называли Эклза по тавернам, всё равно – восхищается, вольно ли, невольно. Это что-то да значило.

Но бесил капитан всё равно невероятно – на первобытном каком-то уровне, хотелось щёлкнуть его по носу, показать, кто главный здесь, чтобы не зазнавался да не корчил из себя не пойми что. Понимал, конечно, остатками рассудка здравого, что так – нельзя, себя ведь дороже выйдет, но остановиться – не мог, с первого взгляда, чёрт. Не взгляда даже, запаха – казалось, корабль, новый, крепкий, весь этим Эклзом пропах, не спрятаться никуда ведь.

Вздёрнуло вверх неожиданно, палуба из-под ног ушла в мгновение ока, Джаред не удержался – вскрикнул негромко, удивлённо скорее, чем испуганно, - и тут же мешком буквально на дерево твёрдое свалился. Синяк теперь останется.

Краем уха слышал, как сзади капитан отчитывает кого-то, мол, гравитацию искусственную включать надо до того, как на высоту нужную поднимемся, а не после, болваны, но обидно почему-то было. Знал точно: Эклз, сволочь такая, точно остался твёрдо на своих двоих стоять, а не валялся на палубе тут.

- Кажется, вы поговорить хотели, мистер Падалеки? – Эклз, кажется, сделал вид, что ошибки досадной не заметил.

Джаред покосился за борт, на мечту, приближавшуюся медленно. Дженсен взгляд перехватил, улыбнулся:

- Успеете ещё.

Джаред поверил. Повернулся и спустился за капитаном вслед в тесную каюту.


Джаред почти всё своё время свободное на палубе проводил. Наблюдал, как исчезают далеко где-то огромные звёзды пылающие, ловил пальцами звёздную пыль, смотрел завороженно, как лунным серебром сияет кожа, когда удавалось. Разглядывал созвездия далёкие – те, что где-то прямо по курсу лежали, те, что мимо проплывали да скрывались за туманностями. Всё мечтал, что заметит что-то неизведанное, что кусочек этого чуда космического будет только его.

С капитаном Эклзом сталкивался регулярно и самоконтроль тренировал: рычать на него хотелось аж до боли в стиснутых челюстях.

В первый день ещё в каюту свою затащил да мозги вправлять ставил: мол, думай сначала, а говори – потом уж, мистер Падалеки. И карту забрал сразу, по-хозяйски просто из кармана вытащил да в сейф потайной засунул. Так и сказал – мол, здесь побезопаснее будет, не обессудь. Как будто щенка мелкого, несмышлёного носом в проказу собственную тыкал. Бесило страшно. И это «мистер Падалеки» его – субординация чёртова, вежливость вроде изысканная, а отряхнуться от неё хочется, как будто помоями облили. У Джареда-то три образования, членство в Межгалактической Академии Наук и трудов научных уже не меряно, а сам-то капитан, небось, и старый мэрдинский от инвизианского диалекта отличить не сумеет, а строит-то из себя!

Но не признать не мог – Эклз дело своё знал, ох, знал. Джаред и предположить не мог, что орава головорезов таких может подчиняться кому-то – а нет. По струнке у Эклза ходили, палубы до блеска драили, вахты свои пропускать и не думали – боялись как будто.

Не зря, наверное.

Эклз даже Джимбо построил – а уж этого точно никому не удавалось. А сейчас и не видно парня-то – всё корпит день и ночь на кухне, а иногда выйдешь утром из каюты – а он уже на палубе с тряпкой спину гнёт. Показатель. Вечерами совсем никаким в каюту приползал – но рассказывал взахлёб. Его на кухню определили к повару местному, Сильверу. Тот казался ожившим персонажем из сказок, какими детей пугают – половина лицо обожжена, половина тела – железо чистое. В груди ёкнуло что-то неприятно, кода Джаред впервые его увидел, вспомнились слова погибшего гостя на Тангоре «Берегись киборга». Но Джимбо говорил, что Сильвер – добродушнее некуда, шутник и выдумщик, говорил, что столькому у него уже научился. Джаред и сам всё чаще замечал Джимбо или в компании повара, или вместе с Морфом. Морф питомцем Сильвера значился, метаморфом крохотным – в любой предмет обратиться способен был. Любил с командой поиграть: возьмёт кто-то в руки щётку зубную или хлеба кусок, а он раз – и из рук выскальзывает, хихикая. Сердиться на проказника не получалось никого, а вот посмеяться вместе со всеми над бедолагой очередным, жертвой ставшим – все всегда готовы были.

За фотокамеру хвататься Джаред давно уж разучился. Не после того даже, как свесился с палубы, несмотря на предупреждающий оклик Эклза – чёрт, какое «осторожней», это же аркус галактикус, их во всей вселенной осталось пара тысяч! – а получил в итоге струю едкой слизи прямо в лицо, поскользнулся на потёках и не вывалился за борт лишь чудом. Позже уже, когда схлынуло ощущение непередаваемого чуда, а другое взамен пришло – тёплое, уютное, моё. Дом почти. Джаред лет десять такого не чувствовал – с тех пор как родную планету покинул, мальчишкой ещё зелёным совсем. Привык, не задумывался как-то, и только сейчас понял – скучал по чувству этому, скучал дико.

Джаред глаза закрыл, полной грудью вздохнул, сладкий запах вдыхая. Недолго осталось так – спокойно, тихо и здорово. Эклз вчера подловил за ужином, вытащил на ют, сказал, оглядываясь на Сильвера, мимо как раз шлёпавшего, что недолго уж теперь осталось.

Недолго.

Сколько законов в этой Вселенной чёртовой принято уже и принято будет? Не сосчитать. Но один только всегда работает, без исключений и выходных.

Закон подлости чёртов.

Диван, благословенно мягкий под уставшей за день тушкой, столик маленький с чашкой дорогого чёрного кофе, комод небольшой – всё дребезжало и поскрипывало, корабль накренился и стонал деревом и металлом.

Дженсен чертыхнулся громко, едва равновесие не потеряв, и вскарабкался по сошедшему с ума днищу на палубу.

Вокруг всё оранжевым и алым раскрашивалось, ничего не понять – только суетятся все вокруг и несутся не пойми куда. Дженсен зарычал коротко, когда какой-то матрос безымянный едва с ног не сбил – тот отскочил испуганно, извинения бормоча, а сам Дженсен, не слушая, взобрался на нос.

Едва успел увернуться от раскалённого куска материи размером с половину корабля, лишь волосы опалило жаром нестерпимым, глаза закрыть пришлось. Разве что по треску дерева определил, что встреча с таким гигантом не совсем бесследно для корабля прошла.

Сотни таких же раскалённых булыжников – совсем мелких, побольше и громадных совсем – на полной скорости неслась на корабль в зловещих алых отсветах, и только чудом, не иначе, или невероятными способностями Фирво за штурвалом, корабль двигался всё ещё.

- Господи Боже! – раздался где-то справа хриплый голос. – Звезда Белуцит превращается в сверхновую!

Дженсен глаза скосил – так и есть. Если все учёные тупые настолько же, как этот несчастный «доктор», то как их вообще так много осталось-то?

Падалеки за борт не просто свесился, вылез почти, держался разве что пальцами ног, к механической трубе подзорной приклеился и рассматривал страшную картину. Так вот ты какой, экстаз научный!

- Спустить паруса! – гаркнул во всю глотку. А Падалеки вытаскивать не стал: свалится – сам виноват будет.

- Всем членам экипажа закрепить спасательные тросы! – чтобы Дженсен по поводу Скалы не думал, тот дело своё знал до мелочей.

- Попробуем уйти, - крикнул ему Дженсен, и тот кивнул только, свой трос проверяя.

Дженсен на это наплевал – кинулся к штурвалу, отталкивая выдохшегося уже Фирво.

- Давай, малышка, - рванул резко штурвал вправо, разворачивая. Время ещё есть, можно уйти, если эти придурки паруса снимут…

Краем глаза заметил, как пытаются удержаться наверху матросы, скручивая паруса, как проверяет Джимбо тросы, как паника сменяется чёткими действиями размеренными – и Дженсен постепенно уверялся, что пронесёт на этот раз, не будет повторения «Фортуны», выберутся…

- Черт побери! – рядом хрипло ругнулся Сильвер и Дженсен, глянув на него вопросительно, так и застыл – штурвал, правда, на рефлексе не выпустил, по-прежнему курс удерживая, но взгляд отвести не смог.

Чёрт побери.

Красная глыба камня раскалённого огромной была. Не просто большой – огромной, корабля с четыре размером, не разминёшься, не уйдёшь, как ни старайся, Дженсен попытался максимум скорости из своей посудины выжать, хотя бы на пару узлов больше, но не получалось, и так уже шли на пределе, оставалось только вздохнуть поглубже и пожалеть, что «Фортуна» своего капитана не дождётся уже.

- Да вашу ж мать!

За свою нелюбовь к страховке Дженсен едва не поплатился – рвануло резко в противоположном направлении, к звезде заново, вслед за глыбой, развернувшейся медленно. Дженсен добрых пару футов пролетел, пока затормозиться сумел да выровняться, ещё бы немного – и вообще вылетел с корабля, никакая гравитация искусственная не помогла бы.

Рванул заново к штурвалу – корытину крутило во все стороны, притягивало куда-то, тут уж не выбраться своим ходом, но выровняться хотя бы. Что вообще опять происходит?

- Она скручивается в чёрную дыру!

О, Падалеки, вестимо, подработать решил – отвечать на вопросы незаданные. И что это в его голосе такое – восхищение или паника всё-таки? На всю голову трёхнутый.

Час от часу нелегче: в такой близости от чёрной дыры выжить – что-то невероятное просто, затягивает и утаскивает себя, ни черта потом не остаётся, даже осколков корабельных, по космосу дрейфующих.

Через секунду снова тряхнуло, корабль застонал будто бы, каждым дюймом своим, как будто его на куски разрывало – притягивало к быстро, слишком быстро закручивавшейся воронке чёрной дыры, и одновременно на остаточной волне взрывной отбрасывало дальше от смерти.

Мелькнула мысль в голове – знать бы, когда в следующий раз такая волна пронесётся, тогда можно было бы и поднажать попробовать. А так бессмысленно – даже если паруса поставить и двигатель вывести на полную, с таким притяжением только быстрее себя угробишь.

- Чёрт, какого хрена никто ещё не научился эти долбанные волны предсказывать?! – в пустоту рявкнул Дженсен, в сердцах кулаком зарядив по штурвалу.

- Ни черта подобного, - уверенно откуда-то сбоку отозвались. Дженсен посмотрел – там Падалеки колдовал над приборами, весь полёт без пользы простоявшими.

- В каком смысле, Падалеки? – слышно паршиво было, за криками, скрипом дерева и снастей, за бешеным ветром вокруг и отзвуками взрывов Дженсен едва слова разбирал.

- Следующая волна – через минуту шесть секунд, - чётко отрапортовали от приборов, - и потом ещё через сорок секунд – последняя, всё сметёт.

- Прекрасно, - сам себе пробормотал Дженсен. – Поднять паруса! – без перехода рявкнул во всю глотку.

Удивился, когда Скала, маячивший недалеко привычной тенью, с заминкой ответил – а потом только дошло по ропоту недовольному, через шум такой пробившемуся, что не слишком в радость было снова на верхушку лезть матросам, едва-едва спустившимся, да ещё по такой трясучке. Впрочем, должное им отдать надо, ропотом всё и ограничилось – приказ исполнять без возражений отправились.

- Проверили ещё раз спасательные тросы! – Джаред сосредоточенно время отсчитывал – ровно и чётко, как секундомер. Завозился, проверяя свой трос, потом подошёл молча, накинул на Дженсена свободный, обвязал крепко, не спрашивая разрешения. Дженсен возмутиться хотел на самоуправство такое, но передумал живо, поблагодарил кивком.

- Три… два…один!

Корабль подхватило и понесло, вновь расправленные паруса раскрылись, треща и наполняясь воздухом, какой-то буквально разорвало надвое раскалённым газом. Дженсен чётко видел, как сорвалась фигура чья-то с мачты, уплывая в чёрную дыру позади – скорее всего, неживым уже.

Остальные вцепились в стонавшее дерево, парочка матросов на тросах за бортом болталась, подтягиваться пытались, Фирво врубил на полную катушку двигатель. От перегрузки в глазах потемнело, но Дженсен вцепился крепче в штурвал, прогоняя головокружение – не до того сейчас. Сменится на пару градусов курс – и сметёт волной, разметает космосу, только и останется потом кому-то деревянные щепки собирать. Если вообще уцелеет хоть что-нибудь.

Знал прекрасно, что счёт на секунды шёл, а казалось – часы проходят, невыносимое желание выпустить из рук управление и рвануть к борту, кишки выблёвывать, нарастало и нарастало, Дженсен почти подчинился ему – и тут закончилось всё.

Отпустило, заставило всех на палубу сползти безвольными тушками, хватать горячий воздух лихорадочно и пытаться в себя прийти.

Дженсен и сам медленно сполз на пол, нашёл спиной опору и прикрыл глаз на секунду.

Где-то рядом Скала громовым голосом начинал приказы отдавать – твёрдо и уверенно. Дженсен пообещал себе, что встанет через минутку – вот только перед глазами всё кружиться перестанет.

К боку привалилось что-то горячее и дышащее так же тяжело. Дженсен нехотя приоткрыл глаза – вокруг по-прежнему всё вальс в темпе престо танцевало, - и взглянул на соседа.

Падалеки пялился в пространство бессмысленно, загнанно дышал и, кажется, в себя прийти всё не мог. Дженсен не выдержал – улыбнулся. Помнил, как едва в истерику не сорвался, первый раз на волосок от смерти оказавшись. Совсем тогда ещё пацаном был.

- Ты молодец, Падалеки, - собравшись с силами, хлопнул по плечу Джареда.

Тот обернулся резко, поморщился – голова, видать, тоже кружилась, - и посмотрел удивлённо широко открытыми глазами. Дженсен и сам удивился – неужто уже в его глазах заработал репутацию придирчивой резкой сволочи? Вроде мало ещё времени прошло, даже Карслону с его нежной психикой для осознания факта сего не меньше полугода потребовалось. Или что, вообще этого Падалеки не хвалили никогда? Родители там, друзья?

- Спасибо, - пробормотал Падалеки, снова откидываясь назад и закрывая глаза.

Дженсен дал себе секунду, а потом поднялся рывком, привалился сразу к борту, чтобы не свалиться. Вдохнул поглубже, заставил себя выровняться и медленно, каждый шаг выверяя, направился к Скале.

Уже видел, что не прошло столкновение со сверхновой просто так – парус порван, двигатель барахлить, как пить дать, будет, обшивка треснула… Работёнки хватит.

Остановились прямо посреди нигде – до ближайшей захудалой планетки обитаемой не дотянули бы. Эклз ругался безостановочно, едва ли слюной на подчинённых не брызгал, пока пробоины в обшивке осматривал. Да Джаред и сам видел – не всё так хорошо, как хотелось бы.

Проспал почти сутки после злополучного столкновения – просто вырубился, едва до каюты добрёл. Когда выполз на палубу потом, протирая покрасневшие глаза и пытаясь определить, какое время суток хотя бы, там уже жизнь кипела. Штопали порванный парус, Джимбо рядышком драил палубу, рык капитана раздавался откуда-то из машинного отделения, на страховочных тросах за бортом тихо матерились отправленные править обшивку матросы.

Дженсена отловить нелегко оказалось – тот носился по всему кораблю с неизменно зверским выражением лица, от которого у Джареда мурашки по телу пробегали, рычал на всех подряд и смотрел так, что развернуться и тихонько восвояси отправиться хотелось, лишь бы под горячую руку не попасть. Впрочем, поворчав для порядка, Эклз соизволил сказать, что путь продолжить через пару дней получится. Вроде бы лучше капитан относиться стал, чем до дыры, или показалось так?

Джаред помочь пытался, чем мог – палубу мыть и с пробоинами возиться Эклз запретил категорически, заявив, что корабль ему нужен целым, а заказчик – здоровым. В машинный отсек отправил – там, мол, покалечишься только, если трогать не будешь ни черта.

Джаред и не трогал – технику не любил, хотя и разбирался. Просто пальцами тыкал в проводки порванные и перегоревшие и поломки искал. Сначала с недоверием косились, а потом попривыкли, доверять начали, и работа спориться быстрее стала. С двигателем а итоге закончили раньше, чем окончательно днище пробитое в порядок привели.

Скучно стало, как работа закончилось – Джимбо развлекался с Сильвером, их шлюпка на солнечном двигателе так и мелькала едва уловимо где-то далеко, к Дженсену лишний раз подходить не рисковал, Скала отмалчивался на все вопросы, что не касались его работы непосредственно, пейзаж окружающий не менялся – да и смотреть-то оказалось не на что, разве что осколки от Белуцита погибшего попадались изредка.

Джаред бы с картой поработал ещё раз – да только копии у него не было, не совсем дурак всё-таки, а оригинал, даже если забрать его с боем у Эклза, всё равно здесь разворачивать негде. Да и светить на весь корабль цель тоже не хотелось. Так и маялся бездельем, слоняясь по кораблю.

Когда в путь тронулись – вздохнул облегчённо. И не он один – всё возвращалось потихоньку на круги своя, размеренно и слаженно работала команда, точно выверенное количество раз в день капитан к ним придирался, Джимбо снова палубу драил, Сильвер похлёбку готовил, Скала напоминал, что вещи некоторые не меняются никогда…

А потом всё с ног на голову перевернулось.


Джаред не думал никогда, что окажется в ситуации из дешёвых книжек про пиратов – дверь заперта, за ней – выкрики невнятные и гневные, на мачте веет Весёлый Роджер, дерево двери не выдержит вот-вот, а корабль-то в космосе открытом… Воображая себя в детстве покорителем космоса, Джаред уверен был, что команда него будет верна до последней капли крови, и если и придётся сражаться с кем-то на корабле своём, то отражать попытку взять его на абордаж.

А вот поди ж ты.

Джаред как раз добрался до первой за день чашки кофе, когда вихрь влетел в каюту, крикнул что-то голосом Джимбо, схватил его за руку и поволок по коридору. Джаред и сориентироваться-то не успел, как оказался в капитанской каюте, запертой на все замки.

- Умеешь с этой штукой обращаться?

Кольт старенький на автомате поймал, всё же реакции имелись какие-никакие. Взгляд отметил мгновенно, что в идеальном состоянии оружие, а экземпляр-то коллекционный, как только Эклз такой откопал, их же с производства сняли фиг вспомнишь сколько лет назад…

- Читал, - вдохновенно начал Джаред, вспоминая всё, что в памяти отложилось… пока не осознал, что практика с теорией несколько различаются, в щекотливом вопросе стрельбы так точно. – Нет, в общем, - потух он.

Эклз развернулся снова к сейфу и начал выкидывать оттуда бумажки какие-то на пол, бормоча ругательства.

- Пираты на моём корабле! Всех повешу, ублюдки!

Рычание и впрямь у него хорошо получалось.

- Джимбо, - оказалось, что капитан всего-то и искал, что шарик карты, - держи. Если карта к ним попадёт – найду и убью лично, - известил поймавшего карту пацана Эклз. Тот мгновенно шарик себе за пазуху засунул и козырнул – надо же, выдрессировал его Сильвер всё-таки.

Дверь содрогалась под ударами и трещала действительно уже зловеще, Джаред невольно прикинул, что теперь-то сделать можно.

Оказалась, книжки пиратские не врали всё-таки – под уродским ковриком буро-коричневой расцветки прямо посреди каюты люк обнаружился, незаметный для непосвящённого. Эклз поднажал на половицу какую-то, подхватил краешек крышки через щель появившуюся, поднапрягся немного и откинул её на пол.

- Не тормозим, - рявкнул, пихая Джимбо вниз.

Парень скользнул ужом, следом за ним сам Дженсен спрыгнул, Джаред последним пошёл – видел уже, как появляется в двери пробоина первая, небольшая ещё, как рёв пиратский ближе и громче становится. Нырнул вниз – напоролся сразу же на трубу металлическую над головой, чертыхнулся негромко, а потом его за рубашку схватили и потащили за собой уверенно.

Эклз в переходах тёмных машинного отсека не тормозил, знал назубок, куда поворачивать нужно – или видел в темноте, как кошка. Да Джаред и сам, как глаза попривыкли немного, вспоминать начал – не зря же здесь проторчал столько! – повороты узкие, не натыкался больше на коварные трубы и ненужные шланги.

К шлюпкам на полном ходу вылетели – Джаред чудом затормозил на самом краешке, не сорвался вниз, каким-то шестым чувством успел почувствовать поворот. Прошел по тонкой доске вслед за Эклзом, взобрался в шлюпку автоматически. Окутавшая было в каюте капитанской паника отступила, в голове пусто стало абсолютно, незнакомое ощущение совсем, но Джареду плевать по большому счёту оказалось. Главное, руки не дрожали, когда канат отвязывал, в ушах не шумело, приказы Эклза чётко слышались.

- Отдай! Морф, отдай немедленно! – услышал Джаред. Обернулся резко на отчаянный голос Джимбо, успел увидеть, как тот несётся куда-то ко входу в лабиринт коридоров снова. Подумал – а отчего видно-то резко всё стало? Потом только понял уже, что ввалились в узкое помещение матросы с фонарями в руках.

- Джимбо! – окликнул пацана Джаред, да тот не отреагировал – застыл на узком пролёте напротив Сильвера, протягивая руку к парившему над полом Морфу отражением жеста киборга.

- Получайте, сволочи, - прорычал над ухом Эклз. Выстрел не оглушил, но вернул на землю, отвлёк от переживаний ненужных за Джимбо, напомнил об опасности. Капитан попал удачно, снял двоих, не напрягаясь особо, но пиратов было больше, намного больше.

Джаред вытащил из-за пояса капитанского Кольт, взвесил в руке, вспоминая, как в книгах авторы писали о тяжести, вздохнул поглубже и прицелился, выбрав себе для начала мишень потолще. Зажмурился – и выстрелил.

Сорвавшийся откуда-то сверху щиток сбил четверых, увлекая в открытый люк. Летели и орали они красиво, Джаред наблюдал за зрелищем, завороженный.

- Правда в эту штуковину целился? – капитан между выстрелами спросил. Джаред не ответил – предпочёл умолчать о том, что не видел даже такой штуки раньше.

Эклз ещё двоих снял, Джаред разок в молоко пальнул – вслепую больше не рисковал, мало ли, так и Джимбо задеть можно, и капитана. Пули близко проходили, но всё равно – мимо.

- Ладно, снайпер, - пробормотал Эклз, в очередной раз оружие перезаряжая, - давай так – на счёт три стреляю в тот трос, - кивнул наверх, где каретка медленно подползала к той стадии, после которой люк закроется – и прощай, надежда на спасение, - ты – в этот, - указал на противоположную сторону.

Джаред высчитать попытался, каковы последствия будут, если – нет, не если, когда – он промажет, но не успел. Джимбо, кажется, достал карту, оттуда какой-то крик послышался, а потом он пролетел буквально по настилу и ласточкой нырнул в шлюпку.

- Три! – заорал во всю глотку Эклз, и Джаред пальнул автоматически с ним одновременно. Попал в самую цель – от неожиданности, что ли? – канат перерубило пулей пополам, с другой стороны эклзовским выстрелом тоже, и шлюпка, ударившись днищем о так и не закрывшийся до конца люк, вырвалась на свободу всё-таки.

Вокруг завертелось всё, показалось на секунду, что вот-вот шлюпка перевернётся вверх дном, и повторят они втроём полёт пиратской банды, но обошлось – несколько секунд спустя Джаред себе даже от бортика отцепиться разрешил. Шлюпка от корабля удалялась постепенно, но всё равно – медленно, чересчур медленно.

Эклз оттоптал ноги, к двигателю пробираясь, а Джаред и не заметил. Кружилось всё вокруг, будто от перегрузки, и уже потом понял – не в голове помутнело, а шлюпка вокруг оси вертится, с курса сбившись.

- Держитесь, - предупредил Эклз, выжимая двигатель до упора. Джареда в борт вжало буквально отдачей, но хоть вращаться всё вокруг прекратило.

Джаред даже выглянуть за борт себе позволил – вовремя.

- Смотри! – крикнул капитану. Тот оглядывался через плечо всё время на корабль, руки не убирая с двигателя, и только на второй окрик среагировал.

- Чего тебе, Падалеки?

Джаред молча пальцем вниз потыкал. Эклз через борт перегнулся, и шлюпка тут же вильнула резко – курс менял молча, не советуясь.

Планета внизу раскинулась маленькая до безумия, но всё равно – это удачей было необыкновенной. Последний раз пришвартовывались в порту чистую неделю полёта назад, на шлюпке столько просто не вытянуть.

- Снижаемся, - Дженсен тут же правильность мыслей подтвердил. – Джимбо, помоги с парусом.

Джимбо, притихший в уголке, кажется, его и не услышал вовсе. Джаред пацана не винил – шок, наверное. Ещё вчера Сильвера буквально вторым отцом считал – а сегодня тот пиратом-убийцей оказывается. Тут не то, что молчать и не видеть никого захочется.

Так что сам встал, подобрался ближе к носу шлюпки, закрепил узлы крепче. Пальцы не гнулись, узлы сначала кривыми получались, а потом всё на лад пошло.

- Ложись! – заорал над ухом капитан, и Джаред бухнулся на пол сразу же. На автомате чистом – вдолбил себе в башку ещё со времён дыры, что капитану подчиняться безоговорочно следует. Задней мыслью уже подумал, что за напасть снова – а потом какой-то грохот раздался, наверху Эклз вскрикнул хрипло, шлюпку завертело по сторонам, спину придавило обломком дерева, и Джаред забил временно на размышления. Приподнялся – взгляд выхватил капитана, до невозможности бледного, красное пятно на рубашке, огромное просто, то, как Эклз последним усилием вцепился в рычаг, направляя разбитую шлюпку вниз.

Последний канат лопнул, не удержался на единственной ниточке, которую от крепких верёвок меткий выстрел оставил – сволочь Сильвер, не пожалел-таки пушки лазерной! – и Джаред только чудом каким-то перехватил его, не дав парусу окончательно запутаться и сбить шлюпку с курса. Держался до пальцев побелевших, до ссадин, Джимбо рядом навалился, помог немного – роста не хватало, не дотягивался. Ругался, пока первые, самые высокие деревья ветками по лицу хлестали, оставляли царапины, и отпустил со стоном, когда шлюпка врезалась в поверхность планеты, пропахав носом землю и оставив борозду чернозёма после себя.

- Сваливаем отсюда, - скомандовал Эклз, первым выбираясь на землю.

Покачнулся резко, выругался, но ухватился за остатки борта и устоял. Джаред запутался на мгновение в обвисшем парусе, пока добраться до капитана пытался, а стоило вывалиться всё же из шлюпки – тот уже снова стоял на ногах, прямой, как будто в спину кол вогнал кто-то.

- В порядке, - процедил сквозь зубы, когда Джаред помощь предложил. Вот же сволочь упёртая – видно, что упадёт вот-вот!

- Давайте уберёмся отсюда куда-нибудь, - вставил Джимбо. Он рядышком неловко с ноги на ногу переминался, обеспокоенно вверх посматривал. Джаред тоже на небо глянул – выругался, не удержался, корабль уже подошёл почти вплотную.

- Я о том же, - Эклз первым заковылял к скоплению каких-то растений в нескольких сотнях метров – местный лес, наверное.

Джаред оглянулся в последний раз на шлюпку, бесполезную уже, и зашагал следом за капитаном и Джимбо.

Они успели даже пройти подлесок. А потом Эклз просто вырубился – секунду назад держался прямо и шёл вперёд уверенно, а потом раз – и сползает по стволу ближайшего деревца на землю.

Джаред в этот раз подхватить успел, аккуратно опустил на землю. Задумался – где бы воды найти, рану промыть и перевязать, понятно ведь, что добром дело это не кончится.

- И что теперь делать? – Джимбо носом шмыгал рядом. Не разревётся, конечно, слишком взрослый – или наоборот, маленький, - для этого, вот только…

- Найти воду сможешь?

Пацан кинул, глаза сразу посветлели. Джаред кивнул, показывая – доверяю, видишь? Вперёд. Пускай лучше делом занимается, чем сопли на пустом месте разводит.

Потом вздохнул, проводив взглядом исчезнувшего в кустах ближайших Джимбо, закатал рукава рубашки и перевёл взгляд на бледную тушку капитана.

Пора доказывать, что может быть хоть чем-то полезным.

---

Эй, приятель, это часом не твоя бедренная кость?

[Уртика]

Заявка № 68. Хэллоуинтаун
Название: Эй, приятель, это часом не твоя бедренная кость?
Автор: vorpalblades
Переводчик: Уртика
Бета: Asia55, Леориэль
Жанры: юмор, романс
Пейринг: J2 (намеки на Джаред/Том)
Рейтинг: R (авторский)
Размер: ~ 6000 слов
Саммари: Заходят как-то колдун и инкуб в бар… Не помню уже, что там было дальше, в этом анекдоте, но закончилось все большой и светлой любовью.
Разрешение: запрос отправлен
Ссылка на оригинал: Excuse Me, Cabbie, but Is This Your Femur?
Дисклеймер: все не наше

Эй, приятель, это часом не твоя бедренная кость?

Каждый знает, что если ведьма или колдун не проходят соответствующее обучение к своему тринадцатому Хэллоуину, их способности исчезают, и они становятся абсолютно, 100% нормальными. Так было столетиями.

Именно поэтому, когда накануне своего двадцать первого Хэллоуина Джаред в панике позвонил своей маме, это застало ее врасплох. Понять, что же он все-таки хотел сказать, сквозь ор и крики было довольно затруднительно, но из того, что она смогла разобрать, стало ясно – Джаред превратил своего парня в…

– В кого, солнышко? – переспросила она, хотя исступленный визг на заднем фоне не оставлял простора воображению. Хорошо бы это был всего лишь маленький поросенок, потому что взрослый хряк может нанести гораздо больший урон квартире ее крошки-сыночка, чем тот в состоянии себе позволить.

В трубке что-то грохнуло, разбившись, а Джаред зашелся в новой серии воплей. Захватив с собой трубку, она отправилась к бару за рюмкой чего-нибудь покрепче. Перед таким разговором определенно стоило выпить.

Понимаете, ни она, ни ее муж никогда не планировали вести подобные беседы со своими детьми.

Сказать, что Джаред был обижен на своих родителей, значит не сказать ничего.

Ну, во-первых после… того происшествия с Томом, он позвонил маме, ожидая, что та поймет и разделит его панику, но ее реакция больше напоминала разочарование. Потом ему рассказали эту дурацкую (по крайней мере, по мнению Джареда) историю, что все их семейство по отцовской линии обладает магическими способностями: «О, Джаред, папа объяснит тебе все гораздо лучше, чем я!». Спустя две минуты появился папа – буквально появился, секунду назад его не было, и вот он уже стоит посреди гостиной – изловил поросенка-который-был-Томом и усадил Джаред в кресла для того, что он назвал «долгим разговором».

А теперь, поскольку маме нужно было составить планы уроков на следующую неделю, а командировка оказалась для отца важнее, чем общение с сыном («Кое-как вырвался незамеченным, сам понимаешь»), они сказали ему собирать сумки и посадили на автобус – магический автобус, черт возьми, со всеми этими магическими остановками и прочими непонятками. Зачем? Повидать родственников, живущих в «другом мире». Как будто эта поездка способна хоть что-то исправить.

Черт, он всего лишь хотел пойти на хэллоуинскую вечеринку со своим парнем…

Хм, хотя стоило только подумать об этом, как автобус перестал казаться таким уж ужасным.

Конечно, тут было шумно. Куча народу, некоторые даже стояли в проходах и каждый раз, стоило автобусу остановиться, кто-то заходил внутрь. В основном это были испуганные подростки и их обеспокоенные родителями, но встречались и одиночки возраста Джареда или даже старше, выглядевшие такими же сбитыми с толку, как и он сам. Некоторые тихонько перешептывались. До него доносились обрывки разговоров – одна мать постоянно просила свою дочку перестать все время менять цвет волос, а другой ребенок интересовался, сможет ли его папа вернуть Пушистику прежний вид – тут Джаред понял, что все они в одной лодке. В смысле, автобусе. Неважно.

В конце концов, автобус взлетел.

Судя по совершаемым водителем маневрам, автобус готовился к приземлению в пункте назначения. Джаред, воспользовавшись своим преимуществом в росте, прилип к запотевшему стеклу. Ему не удалось рассмотреть ничего, кроме множества людей, высыпавших на городскую площадь, и самой большой тыквы, какую он видел в своей жизни. Похоже, даже выше семи футов, хотя Джаред и не был точно в этом уверен. Приземление вышло не особо мягким, двери открылись, люди начали проталкиваться к выходам. Джаред был одним из последних, и когда он наконец-то ступил на тротуар, то смог хорошенько разглядеть местных жителей.

И кое-как подавил желание сбежать обратно, в автобус.

На Джареда смотрели почти все герои его любимых фильмов ужасов, которые показывали субботними вечерами – от оборотней и гоблинов до какого-то болотного монстра, покрытого рядами острых, сверкающих зубов. Пару секунд Джаред боролся с инстинктом самосохранения, призывающего его убежать подальше, а потом до него дошло, что все эти существа вообще-то улыбаются. И машут.

Посреди толпы на возвышении стояла выглядевшая абсолютно нормальной блондинка, одетая в платье из сшитых вместе кричаще-ярких лоскутков. Она тоже улыбалась, но стоило ей поднять руку, как гул толпы стих.

– Добро пожаловать в Хэллоуинтаун, – сказала она, и толпа взревела с новой силой. – Я мэр Острофф. Мы рады приветствовать вас всех здесь, жаль только, что мы встретились именно при таких обстоятельствах.

Она сошла с платформы, и толпа расступилась, пропуская ее к пассажирам автобуса.

– Наши эксперты уже занимаются исследованием проблемы, почему у людей пробуждаются латентные магические способности, но поиск ответа на этот вопрос займет некоторое время, поэтому мы постараемся устроить вас с максимальным комфортом. Если вы уже знакомы с городом, то специальный транспорт развезет вас по отелям и пансионам, – она махнула рукой в ту сторону, где стояли такси и кареты. – А если вы в первый раз посещаете наш замечательный город, то многие жители сами вызвались стать вашими гидами. Не стесняйтесь знакомиться с городом и гулять по окрестностям. У вас есть три дня, прежде чем человеческий Хэллоуин закончится, поэтому просто вернитесь до того, как автобус отправится обратно, и все будет в порядке. Еще раз, добро пожаловать в Хэллоуинтаун! Если у вас есть вопросы, я с удовольствием на них отвечу.

И она исчезла, оставив пассажиров наедине с десятками пялящихся на них… хм, монстров.

Большинство родителей с детьми оправились на стоянку транспорта, а у некоторых из них даже оказались приятели среди местных. Джаред наблюдал, как девочка с постоянно меняющимся цветом волос и ее мама направились прямиком к такси – водитель-скелет одарил их неповторимой улыбкой.

Джаред был так поглощен изучением окружающих, что когда кто-то дотронулся до его руки, завизжал от неожиданности и резко отскочил в сторону.

– Э, упс. Извини, – парень рядом с ним поднял руки в примиряющем жесте. Он отступил на шаг назад, и Джаред смог лучше его рассмотреть. На пару дюймов ниже самого Джареда, с хорошей фигурой, короткими, торчащими во все стороны волосами и, кажется, немного косящими глазами.

А еще, похоже, что этот парень искупался в ванне с блестками – он сверкал с головы до ног, даже черный спортивный костюм весь искрился.

– Извини, – повторил парень. – Тихонько подкрадываться – мой конек. Не хотел тебя напугать, – он медленно опустил одну руку и протянул ее Джареду. – Меня зовут Чад. Судя по твоему виду, тебе определенно нужен гид, и я хочу предложить свои услуги.

Джаред пожал руку и тоже представился. А потом, по-видимому, из-за полного отсутствия инстинкта самосохранения, он произнес:

– Клевый прикид, чувак.

Чад вовсе не выглядел оскорбленным, он только с силой похлопал Джареда по плечу.

– Я в курсе, ясно? Блестки чрезвычайно актуальны в этом сезоне, – он снова улыбнулся, демонстрируя очень острые на вид клыки. К чести Джареда, на этот раз он почти удержался от визга.

Чад естественно заметил такую реакцию, его улыбка чуть потускнела.

– Эй, не волнуйся, – Чад вытащил из заднего кармана бутылку, наполненную подозрительной темно-красной жидкостью. – Томатный сок. Я вегетарианец. Цыпочки западают на необычный образ.

Может, это и было не слишком убедительно, но Джаред все равно рассмеялся:

– Ну, тогда ладно.

Чад оказался неплохим гидом. Магазины и достопримечательности, которые он показывал Джареду, пока они гуляли по главной улице, были очень интересными. Они кучу времени провели в лавке, торгующей ингредиентами – Джаред прикупил там кое-что, вовсе не потому, что в этом была реальная необходимость, а просто потому, что мог. В магазине спорттоваров они проторчали еще дольше, ведь там продавались самые настоящие летающие метлы. Наконец, они отправились перекусить в маленький вегетарианский ресторанчик. Чад утверждал, что это лучшее заведение в городе.

Они заказали еду у парня с доброжелательной улыбкой, ярко-голубыми глазами и самой сумасшедшей прической из всех, которые Джаред когда-либо видел. Волосы стояли дыбом примерно на фут вверх и были покрашены в душераздирающе розовый цвет. Парень подмигнул, когда отдавал Джареду сдачу.

– Как-то он знакомо выглядит, – задумчиво произнес Джаред, когда они устроились за столиком.

– Кто, Миша? Так и должно быть. Он же самый известный тролль Хэллоуинтауна. Как-то раз он сел на автобус и решил посмотреть мир – там и столкнулся с крутым производителем игрушек – а потом мы узнали, что они сделали кучу его маленьких пластиковых копий.

Джаред растерянно пробормотал:

– То есть все эти игрушки…? Но почему, черт возьми, они все голые?

– Ну, честно говоря, никто не хочет знать таких подробностей, – содрогнулся Чад. – Зная Мишу, можно предположить все что угодно. Этот тролль еще более чокнутый, чем стая летучих мышей в комнате с эхом. И помни – чтобы ты ни делал, никогда не спрашивай Мишу о его пупке.

– Не слушай его, – Миша внезапно появляясь у их столика с тарелками в руках. – Он просто завидует моему величию. Так что тут у нас? Гамбургер без курицы для новичка, – он поставил перед Джаредом тарелку. – И большая порция томатного сока для моего любимого зубастика. Я добавил побольше протеина – ты сегодня какой-то бледный.

Чад вырвал стакан у Миши из рук.

– Ха-ха-ха-ха, – с каменным лицом произнес он. – Давайте, издевайтесь над парнем, который не может загореть.

– Издеваюсь, значит, люблю, – парировал Миша, усаживаясь на один из пустующих стульев за их столиком и внимательно рассматривая Джареда.

Тот уже с упоением вгрызался в свой сэндвич и слегка нервничал от столь пристального внимания. Пару не самых приятных секунд Джаред жевал и глотал, а потом, не удержавшись, пробурчал, спрашивая у тролля:

– Что?

– Да вот пытаюсь отгадать твою историю, – ответил Миша, удобно устраивая подбородок на скрещенных руках. – У всех новичков истории похожи. Думаю, в твоей поучаствовала проклятая конфета. Или много конфет, учитывая какой ты здоровяк.

– Ничего настолько захватывающего, – Джаред тут же вспомнил обезумевшего поросенка, носящегося по его квартире. – Я только сейчас понял…

Колокольчик, звякнувший над входной дверью, эффектно прервал его речь – под его аккомпанемент по спине Джареда прокатилась теплая волна, жаром осевшая внизу живота. Безо всяких тому причин дыхание стало отрывистым, тяжелым и неглубоким – как бывало когда Джаред был возбужден до предела, и, конечно же, у него встало, джинсы стали тесными и неудобными.

Джаред коротко простонал, взмахнул руками и вцепился в стол мертвой хваткой. На мгновение Чад и Миша выглядели совершенно расстрелянными – пока Чад не разглядел кого-то за плечом у Джареда и не вскочил со своего стула, закричав на весь паб:

– Да ради Древних Драконов, Эклз, приглуши свое чертово Обаяние! Некоторые тут поесть пытаются!

Рядом с ним кто-то что-то пробормотал – Джаред не вслушивался, слишком поглощенный задачей не кончить в штаны и не опозориться перед всеми, сидящими в зале – и возбуждение исчезло так же внезапно, как и появилось, словно кто-то приложил ему ко лбу ледяной компресс. Джаред почти свалился от шока со стула, но чья-то рука схватила его за плечо и водворила на место.

– Все, успокойся, – произнес незнакомый голос так близко, что Джаред почувствовал дыхание на своей щеке: – Извини за это.

– Ой, только не надо очередного «Упс, я нечаянно!», парень, – выплюнул Чад. – Все мы знаем, что это не так.

Джаред наконец-то умудрился восстановить дыхание, но как только он перевел взгляд на нового парня, как оно тут же сбилось вновь.

Не то чтобы Джаред никогда раньше не видел красивых людей. В конце концов, он встречается – встречался – с Томом, одним из первых красавчиков студгородка. И Джаред достаточно часто видел себя в зеркале, чтобы понять, что и сам он не промах.

Но этот парень – просто чертов Адонис, и чем дольше Джаред пялился на него, тем лучше понимал, насколько неестественна, неописуема его красота. Ни единого недостатка. Гладкая, чистая кожа, даже россыпь веснушек на переносице ее совершенно не портила – каждая светлая крапинка занимала самое стратегически-верное положение из всех возможных. Сочные, полные, потрясающе розовые губы, растянутые в улыбке – без единой трещинки. Невозможно зеленые глаза, того оттенка, какого Джаред никогда не встречал раньше – и они пристально смотрели прямо на него.

Джаред сглотнул.

– Вот же черт!

Что-то такого промелькнуло в его взгляде, и Джаред сразу заметил смешливые морщинки, собирающиеся в уголках глаз. Ему захотелось разгладить эти морщинки, проверить, такая ли мягкая на ощупь кожа, как кажется, а потом провести рукой по его прекрасному лицу, останавливаясь только, чтобы задеть большим пальцем бархатистую нижнюю губу, и смотреть как этот горячий и влажный рот приглашающе приоткрывается навстречу, когда он…

– Я же сказал, выруби это, Эклз, – прорычал Чад.

– Оу, спрячь свои клыки, Чад. Ты никого тут не напугаешь, – парировал парень, и страстное желание Джареда его потрогать испарилось. – Я не виноват, что твой друг оказался настолько восприимчивым.

Чад потянулся через весь стол – без сомнений, чтобы схватить Эклза за шею, или еще за что-нибудь – но Миша остановил его, выбросив вперед руку и послав Чаду выразительный взгляд, который, похоже, его немного успокоил. Потом Миша повернулся к Эклзу:

– Так, отправляйся по своим делам, или куда там тебя послала эта пчеломатка, пока вы двое не разнесли мой ресторан вдребезги, – он схватил Эклза за руку и потащил к барной стойке.

Усилием воли Джаред заставил себя не смотреть им вслед.

Спустя пару мгновений колокольчик снова звякнул, и Чад заметно расслабился и растекся по своему стулу.

– Кто, черт возьми, это был? – спросил Джаред.

– Дженсен Эклз, помощник мэра по административным вопросам. Ну, еще он мой дальний родственник, как-то так, – буркнул тот в свой стакан. – Скажу тебе больше, совсем недавно он был совсем не таким, может немного странным, но в целом вполне нормальным парнем. Пока однажды все его инкубьи способности будто вырвались на свободу. И вуаля! Он стал весь из себя такой красавчик, получил офигенную работу, а наша дружба стала полным дерьмом, как ты только что видел.

– Инкуб? Правда? Они все такие красивые?

– Ну да, – Чад задумчиво посмотрел на него и вздохнул: – Джаред, я тебя как друг предупреждаю. Держись подальше от Дженсена Эклза. Этот парень – ходячая катастрофа, ты меня слышишь?

– Конечно, Чад. Я все понял.

После обеда они взяли такси. Джаред пережил пару неприятных минут, пытаясь смириться с тем, что их водитель, Бенни – скелет, у которого, естественно, нет глаз, чтобы следить за дорогой. Хотя Бенни оказался таким веселым и добродушным, что сумел отвлечь Джареда от тревожных мыслей, пока они ехали до ближайшего отеля, где были подготовлены свободные номера для людей, приехавших на автобусе утром.

В холле гостиницы Чад пожал Джареду руку, прощаясь:

– Встретимся завтра у Миши на ланче? У тебя будет время самому немного побродить по городу. Ну и, честно говоря, я не ранняя пташка.

Джаред улыбнулся.

– Я уже догадался.

Чад ответил на его улыбку, чуть сверкнув клыками:

– Чертовски верно. Спокойной ночи, Джаред. Не позволяй клопам кусать себя. Если они будут пытаться, стукни им по носу свернутым журналом.

Джаред не понял, шутит тот или говорит серьезно, но до того, как он открыл рот, чтобы спросить, Чад уже вышел за дверь, и ему ничего больше не оставалось, как отправиться в свой номер. В общем и целом: день вышел не таким уж плохим.

Джаред проснулся утром от шума, доносящегося из вестибюля, и стука. Спустя некоторое время до него дошло, что стучат именно в его дверь, и, судорожно подтягивая сползшие пижамные штаны, помчался открывать.

За дверью оказался монстр в униформе портье, высокий, с лохматой черной шерстью, торчащей из-под коротких рукавов пиджака. Монстр окинул Джареда быстрым, оценивающим взглядом и произнес:

– Сэр, прощу прощения за то, что разбудил, но у нас тут, похоже, чрезвычайное происшествие. Пропал мальчик.

Мимо портье с воплями «Брайен! Брайен!» пробежал мужчина. Джаред сразу узнал его: они вместе ехали в автобусе. Это был отец того мальчика, который все переживал за своего питомца. Портье продолжил:

– Ему четырнадцать лет, примерно такого роста, каштановые волосы. Мы опрашиваем всех постояльцев, не видел ли его кто-нибудь.

– Хм, нет, – ответил Джаред. – Я помню этого парня, но я не видел его со вчерашнего дня, когда мы вышли из автобуса. Даже не знал, что они с отцом остановились в этой гостинице.

Портье поблагодарил его и ушел, а Джаред задумчиво закрыл дверь.

Когда Джаред вышел из отеля, то решил, что большая часть местных жителей высыпала на улицы, принимая самое активное участие в поисках мальчика. Некоторые звали Брайена, но остальные выкрикивали совершенно другое имя – Анна. Отловив первого встречного, Джаред узнал, что девочка, менявшая цвет волос, тоже пропала этой ночью.
Настроение гулять по городу в одиночестве бесследно испарилось.

Джаред присоединился к одной из поисковых групп, состоящей из гуля – хозяина магазина спорттоваров, оборотня – тренера местной старшей школы, и пары сестричек-ведьмочек. Как ни странно, компания этих странных существ его нисколько не напрягала – похоже, он сильно изменился после приезда в город. Остаток утра они провели, обыскивая улочки, прилегающие к городской площади; к ланчу поиски детей не только не увенчались успехом, но и пропало вдобавок еще двое.

От таких известий у Джареда совсем пропал аппетит, но они с Чадом договаривались о встрече, поэтому он попрощался со своей группой и направился к ресторанчику. Однако когда он дошел до него, то увидел, что свет не горит, а записка, прилепленная к окну, гласила: «Закрыто, ушел помогать в поисках».

– О, какая жалость, – произнес кто-то рядом с ним. – Мэру действительно необходим ее рап с авокадо, чтобы пережить день вроде сегодняшнего.

Горячая волна снова пробежала по спине Джареда, начали подгибаться колени и, ему даже показалось, что он вот-вот упадет. Джаред повернулся, надеясь, что стена ресторанчика сможет обеспечить ему хоть какую-то опору – и да, Дженсен Эклз стоял прямо тут, рядом с ним. Он широко улыбался, Джаред словно ощущал кожей эту улыбку, внутри разливалось тепло.

– Но зато, – продолжил тот, – это дает мне шанс получше узнать тебя. Мы же вчера так и не представились друг другу, да? – Дженсен облизнул губы. Все, контрольный.

Джаред не мог пошевелиться, не мог дышать, и, конечно, ноги его подвели. Лишенный возможности управлять своим телом, он просто сполз по стене, и только удар о тротуар на секунду привел его в чувство:

– Тебе не кажется, что простого «Привет» и рукопожатия будет вполне достаточно? – просипел Джаред.

Улыбка Дженсена слегка потускнела, давая Джареду возможность дышать. Чем тот и воспользовался: глубоко вздохнул и пришел в себя. Когда он, наконец, смог сфокусировать зрение на Дженсене, тот – все такой же потрясающе прекрасный – казался подавленным и пристыженным.

– Ты же знаешь, что я такое, так? – спросил его Дженсен.

– Ну, мне поведали короткую и не особо пристойную версию.

Как ни странно, ответ Джареда смутил Дженсена еще больше.

– И все равно хочешь пожать мне руку? Признаться, ты очень странный, маленький колдун.

Он протянул руку Джареду, который уставился на нее с нескрываемым подозрением.

– Вот я сейчас думаю, – задумчиво произнес Джаред, – со мной же ничего не случится, если я дотронусь до нее, ведь так? Я не вырублюсь и не приду в себя в ванной, полной льда, без почки или еще чего-нибудь?

– Единственное, что может произойти, если ты возьмешься за мою руку – я помогу тебе подняться на ноги. Обещаю.

Рука Дженсена была теплой и мягкой и неожиданно сильной. Одного рывка оказалось достаточно, чтобы поднять его на ноги.

– Вот, – сказал Дженсен. – Ты цел и невредим. Зря боялся.

– Спасибо. Я Джаред, – он потряс ладонь Дженсена, которую так и не выпустил.
– Дженсен. Я…

– Помощник мэра по административным вопросам. Чад рассказывал мне про тебя.

– О. Надеюсь, только хорошее, – джаредово молчание было лучшим ответом, и улыбка Дженсена сменилась унынием: – Хотя, похоже, что нет.

– Эй, я предпочитаю судить о людях на основе собственных наблюдений. И сейчас, все что я заметил, так это то, что ты немного более нахальный, чем я привык, – ухмыльнулся Джаред. – Но это я как-нибудь переживу.

Дженсен хихикнул:

– Да уж, точно очень странный колдун, – он оглянулся на записку, висящую на двери. – Какие у тебя были планы на ланч?

– Ну, мы договаривались встретиться здесь с Чадом, но, похоже, он не появится. Так что, скорее всего, вернусь к своей поисковой группе, может, я смогу помочь обнаружить пропавших детей.

Улыбка Дженсена увяла окончательно.

– Точно. Дети.

– Хочешь, пойдем со мной? – выпалил Джаред, не успев себя остановить. – В смысле, если тебе не надо возвращаться на работу прямо сейчас. Сможем получше познакомиться, пока будем заниматься поисками.

Вот так Джаред и отправился в лес вместе с самым потрясающим парнем, которого когда-либо видел.

Как вскоре выяснилось, Дженсен не только сногсшибательно выглядел, но еще оказался интересным и умным собеседником с хорошим чувством юмора. Джаред полностью открылся ему, болтая так, будто они были знакомы уже много лет. Дженсен ответил ему тем же, рассказывая историю за историей о жизни в Хэллоуинтауне. Они обошли весь лес, сами того не заметив – беседа так захватила их, что парни даже не вспомнили, куда и зачем направлялись.

– И вот я захожу в свою квартиру, а там Том с моей одногруппницей. Обжимаются на диване. И он еще пытался рассказывать мне, что «Все не так, как мне кажется – она подавилась печенькой, а он просто делал ей искусственное дыхание», – Дженсен рассмеялся, и Джаред присоединился к нему, недоумевая, как он может сейчас смеяться над тем, что вчера причиняло такую боль.

– Я так разозлился. Не мог даже ругаться. Да что там, обозвать его – и то не мог, просто выпалил: «Какая же ты свинья!». Следующее, что я помню – на диване, там, где сидел Том, визжит поросенок, моя одногруппница кричит… Единственное, что пришло мне тогда в голову – позвонить маме, – Джаред пнул камушек, попавший ему под ноги. – Уверен, это самый ужасный способ понять, что ты волшебник. Это почти как прищемить свое достоинство молнией.

Он ожидал, что Дженсен как обычно заразительно рассмеется, но тот, как ни странно, хранил молчание. Джаред оторвал взгляд от тропинки и обнаружил, что Дженсен уже не идет с ним бок о бок – он отстал на пару шагов, остановился и внимательно посмотрел на него.

– Подожди, так тебя только обнаружили? – спросил Дженсен.

– Ага. Ты разве не видел, как я выходил из автобуса вместе с остальными вчера? Я же над всеми возвышаюсь как каланча.

– Я вчера не смог прийти на автобусную остановку. Мэр Острофф хотела, чтобы я кое-что доделал для нее, – Дженсен взлохматил свои волосы, которые тут же улеглись в новую, ультрамодную прическу. Джаред был уверен, это все из-за его способностей. – Ух ты, Джаред. И ты вот так спокойно ко всему этому относишься?

Джаред пожал плечами и пнул очередной камушек.

– Наверное. В смысле, конечно, это был тот еще сюрприз. И я был бы очень рад, если бы родители рассказали мне больше, чем «Садись в автобус, люди тебе все объяснят», но с другой стороны… Я просто хотел, чтобы они мне все рассказали, когда я был младше, понимаешь? Дали мне самому выбрать то, чем бы я хотел заниматься, а не делали этот выбор за меня. Но это мой второй шанс, и я хочу учиться и начать все заново в этом мире с этими…

– Силами, – закончил за него Дженсен.

– В точку.

Они вернулись к границе города. Легкость общения куда-то исчезла, а возникшая вместо нее неловкость доставляла неудобство. Джаред не понимал, чего он сказал такого, что Дженсен внезапно замкнулся, и он уже приготовился извиняться, когда начали бить часы.
Дженсен взглянул на свои наручные часы и выругался:

– Она меня точно убьет!

– Беги, – посоветовал ему Джаред. – Я могу и сам найти дорогу обратно.

Дженсен помедлил пару секунд.

– Я… Джаред, было действительно очень приятно с тобой познакомиться.

– Ну, раз так, то запомни на всякий случай – рукопожатия тоже бывают очень эффективными, ладно?

Дженсен наконец-то снова улыбнулся, и в этот раз Джаред не почувствовал того, уже знакомого, удушливого возбуждения. Как же хорошо.

– Так и быть.

К обеду город облетело известие – все дети, приехавшие на автобусе, пропали, несмотря на то, что их встревоженные родители старались не спускать с них глаз. «Я просто вышла помыть руки, – плакала одна из матерей в холле гостиницы, – а когда вернулась, Лорен уже исчезла».

Чад забежал к Джареду в номер не надолго, извинился за сорванный ланч и рассказал, что присоединился к ночной поисковой группе: «Хочу использовать эти свои природные таланты на благо, понимаешь», – и вскоре опять ушел.

Итак, Джаред остался наедине с мыслями о дне, проведенном с Дженсеном.
Ну, или во всяком случае он так думал, пока в его спальне не раздался бесплотный женский голос, произнесший:

– Пора бы и тебе исчезнуть отсюда, – и мир померк.

Он со стоном пришел в себя, когда кто-то без особых церемоний бросил его на жесткий пол.

– Черт, – произнес все тот же женский голос, – вырубающее заклинание истощилось. Мы слишком долго волокли тебя сюда. Детей хотя бы легко нести, пока они без сознания.
Джаред оглянулся по сторонам, но не заметил никого, кто бы мог с ним разговаривать. И вот:

– Пока ты останешься тут, – сказала она. – Мы придем к вечеру, и я опробую на тебе кое-что из своих инструментов.

Раздался шорох ткани и перестук каблуков, и теперь Джаред понял, что остался один. Он попытался встать на ноги – вдруг удастся отыскать лазейку и сбежать – но конечности отказывались его слушаться, и единственное, что получилось сделать – чуть приподняться на локтях. Джаред не узнавал место, в котором находился, но комната была большой и совершенно пустой – ничего, кроме пары знаков, нарисованных на полу.

И еще пропавшие дети, неподвижно сидящие у стен. У Джареда кровь застыла в жилах от такого зрелища, и он смотрел на них, не моргая, пока не заметил, что грудные клетки детей поднимаются и опускаются в такт дыханию. Стало понятно, что они просто спали, но какой неестественной была их неподвижность.

– Эй, – позвал Джаред, тщетно пытаясь подползти поближе, но разбудить детей и привлечь к себе их внимание было не так-то просто. Он попробовал еще раз, громче: – Эй!

– Они не могут тебя услышать, – снова вернулся голос. – Они не очнуться, пока я не велю им. Это часть операции, – рядом с ногой Джареда раздался громкий лязг, и из ниоткуда появился поднос с устрашающего вида инструментами.

Он сглотнул.

– Какой операции?

– Вытягивание сил, – жадно ответила она. – Так много магической силы, просто выбрасываемой в никуда, пока они проживают свои никчемные, человеческие жизни. Поэтому я заберу все себе. Если они не собираются ее использовать, то почему бы мне не получить ее?

Джаред вскрикнул, когда острое лезвие коснулось запястья, и почувствовал, как медленно потекла кровь. Голос хмыкнул.

– Вот так. Обычно я делаю это без лишнего кровопролития, но сегодня я в плохом настроении. Кое-что… упорно мне сопротивлялось, – окровавленный нож снова упал на поднос, другой инструмент поднялся, занимая его место. – Расскажу тебе историю, пока работаю. Она объясняет, зачем я всем этим занимаюсь. Хочешь послушать?

Единственное, чего хотелось Джареду так это убежать подальше, но что–то надавило на порез, и он закричал.

Она не обратила на него никакого внимания, продолжая говорить, пока невидимые инструменты вгрызались в тело Джареда.

– Когда-то на свет появился человек, которому было предназначено совершить великие дела, но люди не понимали этого. Единственное, что они замечали – его внешность, нелепую и невзрачную для представителя его рода. Они высмеивали его, обзывали позором семьи и всего народа. Пока великая ведьма не предложила ему выбор. Она разбудит все его силы, и тогда жители города будут достойно к нему относиться и уважать. А он взамен согласится работать с ней. Она сделает его еще могущественнее, если он будет помогать ей. И парень радостно согласился, не колеблясь и не задавая лишних вопросов.

Она прервала свою речь, намазывая что-то на кожу Джареда – по ощущениям было похоже, будто в рану выжали десяток лимонов.

– Пока, – с какой-то горечью продолжила она, – из ниоткуда не возник колдун, не умеющий даже карандаш поднять с помощью магии, и не смутил разум Избранного. Заставил задуматься о заключенном договоре. Начать сомневаться в планах великой ведьмы. Разрушить все. Не бывать этому! Не сейчас. Не теперь, когда я так близка к цели.
Жгучая боль поднималась все выше по руке, и Джареду мечтал, чтобы она прекратилась, но не мог даже пошевелиться. Глаза защипало, все начало расплываться. Наверное, Джареда вырубило – только так можно объяснить голос Дженсена, зовущий его откуда-то.

Хотя нет, женщина пробормотала:

– Черт возьми, не сейчас, Дженсен.

Джаред с усилием приоткрыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть Дженсена, ворвавшегося в комнату и замершего посередине. Он неотрывно смотрел на Джареда – шок и вина маской застыли у него на лице.

– Нет, – прошептал Дженсен. – Я же сказал тебе нет. Я же предупредил, что больше не буду принимать в этом участия, а ты пошла за ним?

– Конечно же, пошла. Он был следующим по возрасту в группе, – невидимая рука потрепала Джареда по щеке. Он услышал, как женщина встала: – Дженсен, ты же понимаешь, скоро все будет кончено. Для него пришло время вернуться обратно на автобусе и прожить ничтожную, немагическую жизнь, а его силы останутся здесь, с нами.

– Но он хочет учиться! Он мне сам это сказал. А что если все они хотели? Разве ты дала им возможность выбирать? – повисло молчание, и Джаред почувствовал, что соскальзывает в беспамятство, пока Дженсен снова не заговорил. На этот раз в его интонациях сквозила сталь: – Почему у него идет кровь? Ты никогда не делала такого с остальными.

– К чему все эти вопросы? Их не было, когда я предложила тебе свою помощь. Дала новое лицо и работу. Что сделал этот парень, – у Джареда не было физической возможности видеть, что делает эта женщина, но он точно знал, она указала в его сторону, – почему твое мнение обо всем так изменилось?

Джаред смог разглядеть только легкую, полную сожаления улыбку Дженсена, предназначенную ему.

– Он захотел пожать мне руку.

Должно быть, Дженсен понял, что Джаред не в состоянии пошевелиться, потому что в это же мгновение он бросился на ведьму, сбив ее с ног. Сцепившись, они катались по полу, пытаясь вырвать друг у друга преимущество в схватке, и уронили поднос с инструментами. Наконец, один из разбросанных по полу инструментов вонзился в кулак Дженсена, и он, вскрикнув, выпустил кусок платья мэра Острофф, дав ей ускользнуть. Она нацелилась ногтями ему в лицо, но промахнулась, потеряла равновесие – и он ударил ее в ответ.

Она тяжело повалилась на пол.

В следующее мгновение Дженсен уже был рядом с Джаредом, бережно ощупывая его поврежденную руку.

– Я так виноват, Джаред, – все повторял он, так часто, что извинения эхом отдавались у Джареда в голове. – Так виноват. Я выведу тебя и всех остальных отсюда прямо сейчас, хорошо?

А потом Дженсен закричал. И внезапно в комнате раздалось множество голосов.
Все снова померкло.

Первое, что пришло в голову Джареду, когда он очнулся – во всех больницах пахнет одинаково, не важно, где ты. Даже если твой лечащий врач, по-видимому, двухголовый змей в белом халате.

После того, как Джаред ответил на вопросы врача – четыре пальца, вторник, и он не знает, кто сейчас президент, потому что вообще далек от этой темы – он получил возможность задать свои собственные. Так Джаред выяснил, что дети в порядке и сейчас восстанавливают силы в других палатах, родители от них не отходят. Никто из них физически не пострадал, хотя Анна, похоже, больше не может менять цвет волос по своему желанию.

– А что с Дженсеном? Я слышал, как он кричал.

– Ах, наш храбрый мистер Эклз, – доктор кивнул на соседнюю кровать в палате и, естественно, на ней обнаружился спящий Дженсен. Что-то в нем было не так. Джареду показалось, что тот выглядит… менее ярким?

– Похоже, он не думал, что ему так достанется, а мэр приедет так быстро. Она ударила его в спину. К счастью для всех вас, Дженсен сообщил о подозрительном поведении своего босса в полицию до того, как отправился на свою спасательную миссию, и им удалось довольно быстро найти потайную комнату в особняке мэра.

Врач накарябал что-то в медкарте Джареда.

– А сейчас я дам тебе кое-что, чтобы ты мог поспать и набраться сил. Знаю, автобусная остановка закроется сегодня вечером, но я хотел бы выписать тебя отсюда хоть чуть-чуть отдохнувшим.

Дженсен ушел, пока Джаред спал навеянным лекарствами сном. Медсестра, пришедшая будить его, рассказала, что Дженсен выписался где-то с час назад. «Инкубы быстро восстанавливаются, сам знаешь».

Как только врач отпустил Джареда, он сразу попал в руки Чада, ждавшего в приемном покое.

– Спасибо Древним Драконам, что с тобой все в порядке. Я с ума сходил от беспокойства, когда они сказали поисковикам, что нашли тебя вместе с детьми. И что им пришлось снимать каждое наложенное Острофф заклинание, чтобы вернуть тебя в нормальное состояние.

Чад приобнял Джареда за плечи и подхватил его сумку.

– Пошли. Уверен, ты хочешь побыстрее свалить отсюда, а если мы не успеем на автобус вовремя, ты застрянешь тут до следующего года, пока портал снова не откроется, – он поддерживал Джареда все то время, что они шли до такси Бенни.

Толпа на подходе к остановке оказалась такой плотной, что Бенни не смог найти свободную дорогу, и им пришлось идти пешком последние несколько кварталов. Обитатели города хлопали Джареда по спине, а некоторые даже обнимали – и это было действительно очень мило. Но он пытался найти в толпе кое-кого определенного. Он заметил Мишу и сестричек-ведьмочек, с которыми вчера был в поисковой группе, но нигде не было и следа Дженсена.

Наконец, они дошли до автобуса, и Чад позволил ему передвигаться на своих двоих.

– Итак, может, на следующий Хэллоуин приедешь в гости? Я показал тебе далеко не весь город, сам понимаешь.

– Конечно, Чад. Думаю, вполне возможно, – он пожал ему руку, получил в ответ клыкастую улыбку, и Чад исчез в толпе.

Джаред уже поставил ногу на первую ступеньку автобуса, когда услышал, что кто–то зовет его по имени. Он повернулся и увидел макушку в накинутом капюшоне от толстовки, быстро пробирающуюся сквозь толпу. Подобравшись поближе, человек застыл в паре шагов от него.

– Я, хм… – голос был похож на голос Дженсена, только мягче и застенчивее. – Я хотел бы попрощаться. И извиниться еще раз.

– Эй, – Джаред наклонился пониже, пытаясь заглянуть под капюшон, но Дженсен отвернул лицо. – Ты спас мне жизнь. Не думаю, что она собиралась меня отпустить. Ты не должен передо мной извиняться.

– Нет, должен. Для собственного душевного спокойствия.

– Тогда ты прощен. Ну как, полегчало?

Из–под капюшона сверкнул намек на улыбку.

– Немного.

– Дженсен, – Джаред сделал шаг назад, пытаясь при помощи таких маневров разглядеть лицо Дженсена, – перестань от меня прятаться. Пожалуйста?

Тот вздохнул, а потом откинул капюшон.

– Когда они развеяли все ее чары, я стал прежним. Хотел, чтобы ты запомнил меня таким, как когда мы встретились, а не таким.

Пару мгновений Джаред просто смотрел на него. Это был все тот же Дженсен, но немного изменившийся. Слабое сияние, исходившее от него в их первую встречу, исчезло. Он выглядел каким-то более мягким, немного более… человечным.

– Не замечаю ничего плохого в твоем нынешнем облике.

Дженсен изумленно уставился на Джареда:

– Я ношу очки.

– И они тебе офигенно идут, должен отметить.

– У меня вихор в три дюйма.

– Значит, ты вкладываешься в гель для волос.

– И зубы у меня неровные.

– Ничего такого, что не смогли бы исправить брекеты, если это тебя так беспокоит.

– Как ты можешь настолько не заморачиваться по этому поводу? – спросил Дженсен. – Моя внешность не имеет ничего общего с тем, как люди ожидают от инкуба.

– Ну, учитывая, что ты первый инкуб, которого я встретил в своей жизни, я считаю – ты очень даже хорош.

Дженсен засмеялся, закрыв лицо ладонями.

– Ты сумасшедший?

– Очень может быть.

– Мне это нравится.

Джаред ухмыльнулся.

– Слушай, мне вот интересно стало. Я все еще хочу научиться тому, к чему у меня внезапно проявились способности, и, похоже, лучшего места для этого мне не найти. Подумай, может, если я буду торчать тут, ты сможешь снова продемонстрировать свое офигенное рукопожатие?

Дженсен сообразил не сразу, но по мере того, как его понимающая улыбка становилась все ярче, Джаред ощутил, как знакомый жар поднимается по спине.

– Думаю, я вполне мог бы, – сообщил ему Дженсен.

Джаред прижался теснее и, мягко прошептав «Боже», поцеловал его в губы.

Они все целовались и целовались, а последний хэллоуинский автобус уезжал в закат.

КОНЕЦ

---

"Чтоб тебя, Диккенс!"

[feathery faggot]

Заявка №65 - "Рождественская история".

Название: Чтоб тебя, Диккенс!
Автор:  чух пернатый
Артер:  4ерти
Беты:  панда хель,  4ерти
Жанры: романс, флафф, сказка
Пейринг/Персонажи: J2, Сандра МакКой, Дэннил Харрис, Женевьев Кортез и др.
Рейтинг: PG-13
Размер: ~ 6’000 слов
Саммари: Все думали, что Дженсен и Джаред будут встречать Рождество со своими невестами или семьями. Но они решают остаться вдвоём и справить последний совместный праздник перед продажей дома в Ванкувере. А в Рождество, как известно, случаются чудеса.
Предупреждения: ООС, кроссовер.
Дисклеймер: Общая идея принадлежит Чарльзу Диккенсу, Джаред и Дженсен – друг другу, мои только компьютер и воспалённый мозг.
От автора: Большое спасибо организаторам за фест! Сказки - наше всё. А Happily ever after - пусть всегда будет так.
Так же огромное спасибо бетам и Lonely Heart за оказанную помощь.
А артера я отдельно чуть позже зацелую.

Официально о свадьбе Падалеки становится известно уже в декабре две тысячи девятого года. Семьи помолвленных познакомлены. Друзья оповещены. Члены съёмочной группы шипят, скрипят и пузырятся. Но все радостно поддерживают решение Джареда. Всё-таки пора. Парень взрослый, видный. Время остепениться. Это пойдёт на пользу сериалу.
Хотя, кажется, кое-кто считает совсем иначе. Этим кем-то является Крипке. С каждой новой серией он добавляет свою долю слэша в отношения братьев, вместе с изрядной долей ангста. Убивает всех женских персонажей, которые имеются в сериале. Наверное, он тихо помышляет убить и Сару Гэмбл. Ну а вдруг? Чем чёрт не шутит. А этот чёрт всё шутит и шутит, считая, что фансервис надо продолжать даже после того, как парни уже официально объявили о своих свадьбах, когда эти два оболтуса для огромного количества фанатов уже перестали быть парой, которой их считали большую часть съёмок «Сверхъестественного».
Но нет, есть ещё человек, который свадьбе Падалеки, кажется, не совсем рад. Но если Крипке активно это показывает, заставляя братьев творить всякое, то Дженсен продолжает искренне улыбаться Джареду, когда тот выкидывает свои обычные фокусы: шлёпает Дженсена по заднице, обнимает или повисает как на пальме. Всё это настолько вошло в привычку, что, кажется, если этого лишиться, то просто... ну, не то что незачем жить, но уж точно жизнь без этого станет не такой идиотски-безбашенной. Несмотря даже на то, какая у Дженсена работа и какие друзья, помимо Джареда. Но это всё-таки Падалеки. Его Падалеки! Но скоро он станет не его, и всё кардинально изменится. Потому что свадьбе быть. На самом деле он сам бы не мог сказать, что же его так привлекает в этом долговязом увальне. И в каком плане вообще привлекает. То ли его вечная жизнерадостная улыбка, которая заставляет улыбаться в ответ даже против воли. А, может, его ребячество: парню двадцать семь, а ведёт себя на семь с половиной. Или его огромное тело, которое, как повиснет на Дженсене, так у того дыхание спирает, и он забывает, что надо сказать. Наверное, чтобы Падалеки, придурок, слез с него. Но выходит только улыбнуться в ответ, похлопать по плечу и терпеть, пока эта большая обезьяна не сползёт на землю.
Что касается самого Падалеки, то он ведёт себя по-прежнему. Временами – душа компании, временами – донельзя серьёзный.
В Рождество случаются чудеса. Джаред и Дженсен надеются на свои чудеса, встречая этот праздник вместе. Конечно, все думали, что они будут встречать Рождество со своими невестами или семьями. Но они решают остаться вдвоём и справить последний совместный праздник перед продажей дома в Ванкувере.

Посреди гостиной стоит большая пушистая ёлка, украшенная лишь ангелом на макушке.
– Закупился подарками, чувак? – Падалеки врывается в дом и, спеша похвастаться, сваливает на диван рядом с Дженсеном два пакета со всякой снедью, купленной во время утренней пробежки. В одном пакете собраны вместе и ёлочные игрушки, и конфеты, и мармелад, и даже распечатанная шоколадка.
Дженсен скептически осматривает вывалившихся из упавшего пакета «Мишек Гамми» и переводит взгляд на Джареда.
Тот изображает в ответ фирменный Сэмов взгляд и пожимает плечами:
– А я виноват, что ты дрыхнешь до полудня?
«Дрыхнешь до полудня» звучит такой издёвкой, что Дженсен едва сдерживается, чтобы не рявкнуть что-то недовольное Джареду, поскольку, хоть у них и хиатус, свободного времени бывает совсем немного. И они точно не могут позволить себе такую роскошь, как спать до полудня, как заявил Падалеки. Он с самого пробуждения бодр и весел, и точно светится изнутри. Дух Рождества на него, что ли, так действует? Как веселящий газ. Джаред едва не прыгает по гостиной, радостно вопя рождественские песенки.
– Мог бы разбудить, – вздыхает Дженсен, выуживая из пакета подтаявший шоколад и измазанную им ёлочную игрушку. Бросает шарик Джареду. Тот рефлекторно ловит игрушку, что приводит к испачканным в шоколаде пальцам, довольному смешку Дженсена и удивлённой физиономии не до конца понявшего, что происходит, Джареда.
– Когда я тебя в последний раз разбудил, ты мне чуть не заехал пяткой в нос и пригрозил оторвать яйца, – Падачудо грохается рядом и притягивает Дженсена к себе за плечи.
Эклза пробирает дрожь, которая появляется всякий раз, когда Джаред его обнимает, висит на нём или тянется целоваться на камеру. Дженсен отрывисто вздыхает, но только улыбается сияющему Падалеки и расслабляется под его рукой.
– Последнее Рождество здесь, – хрипит Дженсен. В его голосе явственно слышится грусть.
Падалеки кивает.
– Зато представь, следующие праздники будем справлять все вместе. Я, ты, Джен, Дэнни.
– Ага, Джен и Дэнни напьются, подерутся...
– Бухой Крис заснимет это на камеру...
– Стив выложит это на ютуб...
– Клифф это пропиарит...
– И...
– И?
– И что?
– Без понятия, – фыркает, наконец, Джаред и отстраняется от Дженсена, хотя, если честно, ему ужасно не хочется друга отпускать.
Джаред тычется носом в макушку Дженсена и думает, что Дженсен такой по-домашнему родной, близкий и тёплый, как плед в плохую погоду. Да, именно плед, согревающий при любых невзгодах. Вот только скоро Джареда будет греть другой плед. И у Дженсена тоже будет свой собственный.
Джаред мысленно сплёвывает и достаёт из пакета ещё два ёлочных шарика. Разумеется, их он в шоколаде не пачкает, поскольку уже благополучно вытер пальцы о Дженсенову рубашку.
– Ну что, давай наряжать? А то так и простоит до Рождества голая, – Джаред поднимается с дивана и, не глядя на друга, подходит к дереву.

К вечеру ёлка стоит наряженная. Омела над дверьми наклеена. Носки развешаны – и над камином, и для просушки на батарее в ванной. Подарки разложены. Пицца и пиво заказаны.
Ребята сидят в гостиной на диване и смотрят на ёлку, попивая гоголь-моголь. Джаред шутит и травит байки, Дженсен его внимательно слушает.
В радиоприёмнике времён всемирного потопа, который они предпочли телевизору, мелодично и радостно шуршит «We Wish You a Merry Christmas». Ничто не предвещает апокалипсиса… пока не приезжает пицца.
Джаред идёт к двери, открывает её и застывает столбом, глядя на разносчика пиццы. На пороге стоит маленькая симпатичная брюнетка, едва достающая макушкой в кепке до массивных плеч Джареда. Когда девушка поднимает голову, Падалеки отступает назад, ошалело и совершенно неприлично пялясь на посыльного.
– Э-э-э... – это самое цензурное, что крутится в голове Джареда с того момента, как он видит свою бывшую невесту в костюме разносчика пиццы с этой самой пиццей в руках, на пороге их с Дженсеном дома.
Сандра ласково улыбается, демонстрируя дорогую работу стоматолога, и, подмигнув очумевшему Джареду, чуть опускает голову набок.
– Привет! И тебя с Рождеством. Да, как видишь, я тоже очень рада тебя видеть! Не пригласишь войти? – Сэнди широко улыбается, в то время как Джаред всё ещё недоумённо пялится на неё, до последнего не веря своим глазам. Вообще-то, честно говоря, приглашать он её не то чтобы не хочет, но этим вечером она явно не числится в списке. Потому что в списке только он и Дженсен, который... Который всё ещё ждёт его и пиццу. А пицца у Сандры.
– Д-да, проходи, – Джаред закрывает дверь и кивает в сторону гостиной, где почему-то очень тихо. Не слышно ни шороха старого приёмника, ни «биополя» от включенных гирлянд, ни Дженсена. Нет, Дженсен вовсе не был громким, но таким тихим он тоже не был, поэтому это настораживает. Он поворачивается обратно к Сэнди, но упирается взглядом в дверь. Девушки рядом нет.
Падалеки пару раз моргает, прежде чем пройти в гостиную. Сандра уже там, причём одета она не в костюм разносчика пиццы, а в смешное зелёное трико, полосатые бело-красные гольфы и зелёный колпак с колокольчиком на макушке. Она сидит у ёлки и рассматривает подарки. Дженсена нигде не видно, и Джаред наконец понимает всю шутку.
– Яа-а-асно, – тянет он с улыбкой. – Я отрубился. Знал же, что нельзя доверять Джэклзу готовить гоголь. Он туда, как обычно, что-то подсыпал. Ладно, раньше это была невинная соль, а теперь? – Джаред присаживается на край дивана и смотрит на рождественского эльфа у ёлки.
Эльф, то есть Сандра, поднимает голову от подарков и скептически глядит на Джареда.
– Ты собираешься дарить ему трусы-слонёнка? Как оригинально, – она поднимается с пола и упирает руки в бока, в упор глядя на Джареда. Тот теряется.
– Ты рылась в подарках, но как? Они ведь запечатанные... – удостоверившись, что подарки действительно по-прежнему запечатаны, он машет рукой. – Ну да, и что?
– Это пошло, Джей.
– Это смешно.
И это правда. Потому что, ну кто как не Дженсен оценит такую шутку, как пошлые розовые трусы с мордой слоника и карманом-хоботом для члена? Нет, может, кто-то и оценит, но не посмотрит в ответ так, как Дженсен. Он умеет смотреть так, что Джаред чувствует одновременно смущение, удовольствие и необузданную радость. Только Дженсен умеет смотреть этим самым взглядом «мой любимый придурок», от которого Джареду хочется не злиться, а только улыбаться, зная, что друг не сердится – просто не может по-другому выразить свои эмоции.
– Пф. Кстати, не обольщайся. Я тебе не снюсь, – вклинивается в его мысли Сандра.
Джаред смотрит на неё, будто только что увидел, и опускает глаза почти смущённо.
– Или ты так жаждешь видеть меня в своих эротических снах? М-м? – мгновение спустя Сандра из смешного эльфовского костюмчика переоблачается в короткую латексную красную юбку, которая больше похожа на пояс, чёрный лиф из того же материала и длинные кружевные чулки. Джаред сглатывает, оглядывая этот наряд. – Я пришла тебя наставить на путь истинный.
– Ага. А я чеширский кот, – кивает Джаред, скрещивая руки на груди и задавая себе цель не поддаваться на эту провокацию.
– Может, когда-нибудь. Ладно, слушай сюда. У меня мало времени. Это нечестно, что нам выделяют так мало времени, но увы. К тебе придут три призрака, включая меня. Призрак прошлого, настоящего и будущего.
– Э-э-э, нет, постой. Я не скряга. И я вёл себя в этом году хорошо.
– Не перебивай. Нам каждому дано по несколько минут. И чем больше ты будешь молчать, смотреть и слушать, тем лучше для тебя. Усвоил?
– Ну, давай, прокати меня по моему сну, – со смешком соглашается Джаред, откинувшись на спинку дивана. Сэнди кивает и улыбается. Джаред сощуривается. – Ты, я так понимаю, призрак прошлого?
– Сам догадался?
Джаред лишь фыркает, а потом Сандра без предупреждения прыгает ему на колени и обвивает руками шею. Он только и успевает, что рефлекторно обхватить девушку за талию и зажмуриться. А когда открывает глаза, то обнаруживает себя сидящим на том же самом диване, только уже не в гостиной своего дома, а на съёмочной площадке. Сэнди стоит рядом, отряхивая от невидимой пыли чёрные деловые брюки. Джаред поднимается с дивана и неудачно шлёпается с высоты полуметра.
– Прости. Парковку я ещё не освоила.
Что самое странное, Джаред чувствует боль в ушибленном колене. Обычно во сне можно делать, что угодно и как угодно, и боли не будет, хоть режь себя тупой ложкой без наркоза. А тут... Он хмурится, но не высказывает свои опасения вслух. Просто поднимается на ноги.
– Где мы?
– А разве не видно?
– Видно. А когда мы?
– А вот это уже более верный вопрос, – Сэнди протягивает ему руку ладошкой вверх и кивает куда-то. Только сейчас Джаред замечает, что площадка не пустая. Реквизит на местах, люди снуют, и вон там... Это же они с Дженсеном! Снимают сцену драки из первой серии.
– Нас не видят?
– Естественно, нас не видят! Ещё бы нас видели. Я как-то показала клиента прошлому. Так меня чуть не уволили и не лишили лицензии.
– Так постой, ты не...
– Ну, разумеется, нет! Я же призрак. И у меня много клиентов – таких, как ты. Но сейчас я Сэнди. Уж поверь, ты бы не хотел видеть мой настоящий облик. Так уж случилось, что вид у меня не очень респектабельный.
– Ну и что ты мне хотела показать? – Джаред уже делает пару шагов в сторону Эклза и себя прошлого.
Сэнди удерживает его за руку и юрко подпрыгивает к нему.
– Подожди... – они медленно подходят к месту съёмок и смотрят на клубок из рук и ног борющихся Джареда и Дженсена. Тут они запарывают кадр. Оператор кричит «стоп!» и Джаред, уложивший Дженсена на лопатки, смеётся, утыкаясь товарищу носом в шею. И лежит так, пока Эклз, тоже смеясь, не спихивает тушу с себя.
– Как давно, Джей? – с усмешкой спрашивает Сандра, пихая Джареда локтем в бок. Тот только недоумённо поднимает брови.
«Что?» – хочет он спросить, но вместо этого тупо переводит взгляд с девушки на себя и Дженсена. Призрак хмыкает и уводит Джареда к ближайшей двери. Как только Падалеки переступает порог, ему в глаза бьёт яркий свет софитов, а по ушам – галдёж и визги кучи фанаток в зале. Он снова видит себя и Дженсена. По обе стороны от них сидят Эрик, Роберт, Ким... Это «Paley festival» в 2006 году. Джаред смотрит на Дженсенову коленку, по которой прошлый он только что похлопал ладонью.
Сэнди, в отличие от Джареда, который хочет подольше задержаться и поглядеть на прошлое со стороны, не останавливаясь, шагает к другой части зала и новой двери. Джаред ещё успевает поймать момент, где прошлый он потянулся к Дженсену за поцелуем, а тот отрицательно помотал головой и указал на камеры.
– Как давно ты его хочешь? – спрашивает МаКой, заведя Джареда в пустой кинозал, где на экране мелькают кадры с конвентов и их совместные фотосъёмки. – Как вы друг на друга смотрите! Век бы любовалась!
– Но мы же тогда были с тобой!
– Ага. Верно. Но светился, как урана объевшийся, ты рядом с ним, – радостно сообщает призрак и усаживается в кресло, беря с соседнего большое ведро попкорна.
Экранный Джаред как раз вешается на Дженсена как обезьяна на пальму. А два кадра спустя – тянется целоваться. Ещё несколько кадров того, как они друг на друга смотрят, и снова видео, на котором они запарывают кадр за кадром и признаются друг другу в любви.
– Но я не понимаю, что ты этим хочешь мне сказать?
Джаред получает воздушным зерном в лоб и переводит взгляд обратно на экран. На этот раз там мелькают кадры, которые никогда не появлялись даже в сети, да и, впрочем, никто и никогда их не снимал. Эдакое «домашнее видео». Где они с Дженсеном выгуливают собак, ужинают дома или надираются в выходные до невменяемого состояния. Как встречают Рождество среди друзей или летят на очередной конвент.
Если бы не слова Сэнди, он бы и не заметил, наверное, что в повседневной жизни Дженсен светится точно так же, как и на глазах у фанатов, при «гнёте фансервиса», и его лицо всегда озаряется улыбкой при взгляде на Джареда. То есть, Джаред и так наслаждается некоторыми взглядами Дженсена – но только теми, которые замечает. На которые может ответить. Но он и подумать не мог…
– Тебе хорошо с ним, – Сандра пожимает плечами.
– Он мой друг, – повторяет он жест призрака.
– Ага. Он тебе в мокрых снах такой друг... в хорошем смысле слова.
– Что ты?..
– А то, что... упс! – слышится бой курантов. Сэнди подрывается с кресла и, быстро отряхнув руки о бока белого, пушистого, похожего на свадебное, платья, хлопает Джареда по плечу.
– Моё время истекло. Нет, ну это ни в какие рамки не лезет! Я требую продолжения банкета и продления эфира! Я говорила, что нам дают очень мало.
– Но...
– Подумай об этом, – кивнув на экран, Сандра, как и при встрече, лукаво улыбается и подмигивет. А затем исчезает.
Джареду кажется, что он не успел и моргнуть, как очнулся в собственной прихожей у входной двери, из-за которой слышатся два гудка клаксона и звук удаляющегося мопеда. В руках Джаред держит три пиццы.
Он в недоумении, но у него занимает какие-то секунды, пока он возвращает мысли на место. И вскоре он, тряхнув головой, решает, что, наверное, гоголь-моголь просто ударил в голову.
Джаред поворачивается к гостиной и кричит:
– Дженс?
– И нахрена так орать? Ты к двери на черепахах ехал, что ли? И попутно их раздавил? Тащи уже сюда пиццу. Жрать хочу.
Джаред быстро срывается с места и влетает в гостиную. Пицца опасно балансирует на раскрытой джаредовской ладони, он бросает коробки на колени Дженсену и усаживается рядом.
– Ты не поверишь, какой глюк я только что поймал! Ты что в коктейль подмешал?
– Яйца? Виски? Сахар? – Дженсен недоумённо смотрит на Падалеки. – И что ты там словил?
– Забей. Отключился, наверное... – уклончиво отвечает Джаред, глядя на Дженсена едва ли не в упор. Он хочет рассмотреть тот особенный блеск в глазах. И он его видит. Или ему хочется в это верить.

Следующие полчаса проходят гладко... Не считая того, что Джаред вечно оглядывается по сторонам и иногда даже хлопает себя по щекам, чтобы не дай бог не уснуть и не поймать следующий глюк. Он помнит насчёт трёх призраков. Но всё же умом он понимает, что это бред. Поэтому вскоре расслабляется и забывает об этом. «Вскоре», правда, наступает только спустя полчаса. Но это не столь важно, как душевное спокойствие.
Они с Дженсеном сидят всё на том же пресловутом диване, едят пиццу и смотрят шоу Эдди Иззарда по ящику. Пиво привезли сразу за пиццей, и потому оно охлаждается в холодильнике уже около двадцати минут.
– Глянь, что я взял в прокате, – Дженсен достаёт из щели между подушкой и подлокотником дивана коробочку с DVD диском.
Выражение лица Джареда ярко отображает огромное удивление. Можно даже сказать, что глаза у него становятся размером с блюдца.
Всё бы ничего. Всё на самом деле отлично. Просто Эклз предлагает посмотреть вышедший в прошлом месяце мультфильм «A Christmas Carol» с Джимом Керри. Джареду, как только удаётся, набирает в лёгкие воздуха и курлыкает, выдыхая. Потому что слов не находит.
А потом, спустя полминуты, после недоумённого и очень удивлённого взгляда Дженсена, выдаёт, наконец:
– Так вот откуда ноги растут! Ну, Диккенс, чтоб тебя!
– Это на твою большую тушу так два стакана гоголя повлияло? Или ты втихаря от меня хлещешь что?
Джаред только отмахивается, сгребает Дженсена в охапку и костяшками пальцев треплет того по макушке. Эклз рычит и отпихивает Джареда от себя. Кажется, Дженсен уже собирается выдать злую тираду относительно его поведения, но Джаред так старательно улыбается, что тот расслабляется и тоже фыркает, тут же ощутимо смягчаясь.
– Пойду принесу пиво! – радостно заявляет Джаред и мчится на кухню, напевая оду наряженной ёлке.
Выуживая из холодильника бутылки, Джаред кричит:
– Дженс, тебе сколько? – в этот момент он бросает взгляд на раковину и... – Твою ж мать!
Одна бутылка поймана в полёте, вторая, увы, встречается с полом с характерным звяканьем.
– Аккуратней! Хотя чего это я. Прибираться-то всё равно тебе.
– Я схожу с ума? – Джаред смотрит на рыжеволосую девушку перед собой и обнимает бутылку пива, как будто она – единственная спасительная ниточка для возвращения в реальный мир.
– Тебя предупреждали, что нас будет трое, – пожимает плечами призрак и скрещивает руки на груди.
– Но почему ты?
– А ты кого ждал? Памелу Андерсон? – Дэннил вздёргивает брови.
Джаред мотает головой и только крепче прижимает к себе бутылку.
– Ясно. Кого угодно, только не меня. Подумаешь! Велика беда. Но придётся тебе терпеть меня. И я тебе даже не сочувствую, заметь. Пойдём.
Она отходит от раковины и, вцепившись наманикюренными ногтями в джаредов локоть, ведёт его в комнату. Дженсен никуда не исчез, как в случае с Сэнди. Он продолжает сидеть на диване, слушать Иззарда по ящику и вертеть в руке коробочку с фильмом. На вошедших он не обращает внимания, будто их вообще здесь нет.
– И? – робко интересуется Джаред. Он решает, что если будет меньше привлекать к себе внимания, то ему меньше будут ездить по мозгам и, соответственно, он чуть меньше будет сходить с ума от собственных глюков. Очень качественных, к слову. Самое обидное то, что он не спит. Ну, то есть, он прекрасно чувствует хватку Харрис у себя на локте, холод бутылки, которую прижимает к груди, и даже прикушенный язык – как доказательство того, что он не в дрёме. Впрочем, может, это гоголь-моголь во всём виноват?
– Что «и»? Смотри! – почти рявкает Дэннил, тоже глядя на Дженсена. У того поёт телефон. На дисплее высвечивается «Дэнни.
Эклз нажимает на кнопку «принять» и прикладывает телефон к уху.
– Вот! Это я ему звоню! – каким-то победным тоном заявляет призрак.
– Я догадался! – передразнивает её Джаред, неотрывно глядя на Дженсена. Он ни разу не был против разговоров Дженсена с его невестой. Да какое он вообще имел право? Но неприятное чувство, вызванное тем, что тот вот так радостно поздравляет Дэннил с Рождеством, когда с ним, Джаредом, он как-то весь вечер сдержанно себя ведёт, подкрадывается внезапно и застревает где-то между рёбрами. Джареду становится обидно. Он всячески пытается растормошить Дженсена, а выходит, что тому скучно, что ли?
Дженсен смеётся в трубку и кивает чему-то, что говорит Дэннил. Призрак рядом с Джаредом тоже довольно ухмыляется и едва ли не хищно облизывается, явно наслаждаясь видом их обоих. Дженсен договаривает с телефонной Дэннил и кладёт трубку. Он не подгоняет Джареда с кухни. Просто подходит к DVD проигрывателю и вставляет диск.
– Думаешь, почему он такой? – спрашивает у Джареда призрак. Падалеки только пожимает плечами.
Харрис фыркает и тыкает пальцем в сторону Дженсена, который то и дело поглядывает на кухню. И когда понимает, что Джаред опять застрял там с пивом, вздыхает и смотрит на подарки под ёлкой.
– Хочешь посмотреть подарки? – подначивает Харрис.
Джаред невольно хмыкает. Призракам там мёдом намазано, что ли?
– Нельзя. Рождество только завтра.
– Но тебе же интересно, что подарит Дженсен.
– Да. Но Рождество...
– Да плюнь ты на это! – Дэннил уже подпрыгивает к коробкам и берёт одну из самых объёмных. Глядит «сквозь» неё, чуть трясёт.
Посмотрев на Джареда большими глазами, Дэннил восклицает:
– Щенок!
– Что? – теряется Джаред и делает шаг к девушке. Та только хмыкает в ответ.
– Расслабься. Твоим пёсикам никто конкуренции не составит. Это «Sega». Бред какой. Мужики – те же дети...
– Но ведь это... чёрт!
– Да, да, да, это так напоминает детство! Давай, ты можешь расплакаться на моей груди. Хотя нет. Моя грудь предназначена Дженсену, – призрак усмехается, явно довольная реакцией Джареда на своё заявление. – Посему пойдём, милый друг, посмотрим, как это Рождество справляют ваши друзья. Девушка берёт Джареда за запястье и тянет к себе.
Они мгновенно оказываются в доме родителей Падалеки. Те сидят за праздничным столом, разговаривают, шутят и смеются. Джаред прикусывает губу, чувствуя себя немножечко, совсем капельку виноватым. Чувство вины становится сильнее, когда мама немного печально говорит:
– Жаль, Джаред не с нами.
– Успокойся, мам. Он в надёжных руках, – радостно отвечает на это Мэг.
Джефф, сидящий напротив, фыркает в бокал с вином и кивает.
– Да, Дженсен замечательный. Они с Джеем так близки... Как братья, даже в жизни! – соглашается с дочерью Шерон.
– Ой, ой, какая ты, мать, наивная... – ехидно говорит призрак, обходя стол и стаскивая с блюда кусок белого мяса в ананасах. – Знала бы ты, что твой сынуля думает о своём «брате»...
– Да что ты... – Джаред пытается возмутиться, но Дэннил щёлкает пальцами, и они снова перемещаются в другое место.
– А Джеи-то вместе Рождество справляют. Небось, Джаред наконец задумал что-то.
Крис довольно ковыряет кусок пиццы вилкой, якобы стараясь есть её интеллигентно, хотя он прекрасно знает, что это неправильно. Впрочем, сидящего рядом Стива это ничуть не смущает. Карлсон наигрывает какую-то незамысловатую мелодию на гитаре, то и дело поднимая взгляд на друга.
– Пиццу, птицу и женщину надо брать руками! – поучительно говорит Стив и, отложив гитару в сторону, демонстрирует, как правильно надо есть пиццу.
Кейн ржёт и добавляет свои пять копеек:
– И Эклза.
– Что Эклза?
– Руками брать Эклза, дурень! Надеюсь, Падалеки там знает, что делает, раз остаётся один на один с Джэклзом в последнее холостое Рождество. Потому что если он так и будет продолжать ходить вокруг да около под вывеской «мы друзья, но я на него втихаря дрочу», Дженс вообще с катушек съедет.
– Да с чего ты взял вообще, что у них что-то там...
– Да потому что это у них на лбах написано! Как и у тебя, впрочем.
Кристиан играет бровями, бросив на Стива лукавый взгляд. Карлсон кидает в Кейна оливкой, чтоб не выпендривался.
Дэннил смотрит на Джареда, который неотрывно следит за шутливой перепалкой друзей. И переваривает услышанное.
– Посмотрим, чем занимается Чад?
Джаред всё ещё не может прийти в себя. На лбу у него написано что? Да бред какой-то! Ну да, Дженсен потрясающий парень. Его друг. Его самый лучший, близкий друг, его, чёрт возьми, плед! И, ну было пару раз по пьяни, когда он, лёжа под одеялом, двигая рукой по члену, представлял не роскошные формы какой-нибудь мулатки модели, а губы и глаза Эклза. Представлял, какие у него глаза в момент оргазма или какая у него аппетитная задница. Но это же ничего не значит! Он помолвлен. Эклз помолвлен. Они оба натуральные мужики и...
– Эй! – Джаред переводит взгляд на Дэннил, которая утверждает, что уже две минуты пытается его дозваться. – Как насчёт Чада?
– Чад? Нет. Я боюсь представить, что он там думает вслух.
– Правильно делаешь, – Дэннил кивает. – Тогда пойдём...
– О нет! – Джаред прижимает к себе бутылку, которую до сих пор держит в руках, так крепко, что кажется странным, как она ещё не лопнула от такого давления.
Они с призраком оказываются в доме Женевьев. Однако в комнате нет никакого праздничного стола. Семья сидит по периметру гостиной и смотрит телевизор. Женевьев у самой ёлки рядом с младшим братом. Они разглядывают семейный альбом и о чём-то шепчутся вполголоса.
– Бедная девочка... – Дэннил изображает грусть и смахивает тыльной стороной ладони несуществующую слезу. – Она ведь догадывается!
– О чём, чёрт тебя возьми? – Джаред всё ещё пытается играть дурачка, но в ушах настойчиво бьются фразы «на лбу написано» и «Эклза надо брать руками».
– Да-а-а, Падалеки. Я догадывалась, что ты толстокожий придурок, но не до такой же степени, ей богу!
Миссис Кортез спрашивает у дочери, как дела у её жениха. Та увлечённо рассказывает про Джареда, про Дженсена, про их идею отмечать Рождество вместе. Причём радостные нотки в голосе не поддельны. И свет в глазах искренний.
Дэннил цокает языком и качает головой.
– Мда. Кажется, вы все тут заодно. Тоже мне, собралась семейка придурков. Хотя, надо отдать Жен должное. Святая женщина! Выходить замуж, зная, что её будущий супруг сохнет по лучшему другу! – призрак снова хватает Джареда за локоть и перемещает обратно домой.
Как раз в этот момент бьют те же куранты.
– Ну, слава богу. Всё. Адьё! Увидимся на свадьбе... или не увидимся. Там посмотрим.
С этими словами девушка исчезает.
На этот раз Дженсен его всё-таки не дожидается и идёт за ним.
Обнаружив Падалеки, стоящего посреди кухни и обнимающего бутылку с пивом, он удивлённо поднимает брови.
– Джей, я, конечно, понимаю, что алкоголь и всё такое. И я знаю, как ты любишь пиво. Но, чувак, обниматься с бутылкой? Я гораздо теплее! – Дженсен хмыкает, соображая, что сморозил. Причём понимает он это, только когда видит расширившиеся глаза Падалеки.
– Я тут ещё одну разбил, – Джаред облизывает губы и осматривается по сторонам. Не обнаружив осколков и разлитого пива, он удивлённо глядит на стол, где красуется целая и невредимая бутылка.
– Та-а-ак. Ты, кажется, и правда глюки ловишь весь вечер. Может, спать, чувак? А ночью придёт Санта... заберёт все наши подарки и свалит...
– Нет... нет, всё нормально. Пойдём в гостиную, – Джаред проходит к двери мимо Дженсена. В проёме они сталкиваются плечами. И, естественно, застревают.
Джаред отступает на шаг назад и улыбается, пропуская Эклза со словами «дамы вперёд».
Как же ему хочется-таки обнять тёплого Дженсена и прижать к себе так же, как он прижимает эту холодную бездушную бутылку.

Радио что-то булькает в своём уголочке, стараясь перешуметь телевизор, по которому уже полчаса по всем каналам крутят прошлогодние беспонтовые клипы. Пиво заканчивается. Пицца съедена, и только огрызки корочек валяются в жирных коробках. А остатки гоголь-моголя честно расплёсканы по полу непоседливыми собаками. Мармеладки, тянучки и прочие сладости забыты.
Джаред и Дженсен же, сидя на диване плечом к плечу, смотрят друг на друга и молча улыбаются. Ну, на самом деле улыбаются они скорее пьяно, чем просто молча, но сам факт.
– Хочешь, откроем подарки? – неожиданно подаёт голос Дженсен. Джаред аж дёргается. Он, кажется, слишком углубился в свои мысли относительно того, какой сегодня странный вечер, раз ему мерещатся всякие девушки, и какой перед ним шикарный Дженсен, которого хочется прижать к себе и не отпускать, пока не наступит Рождество. Или вообще не отпускать. Так было бы даже лучше. Но вместо этого Дженсен портит шикарный момент, предложив шикарную идею.
– Ты что?! До Рождества ещё полчаса! – всё, что может Джаред, это праведно возмутиться халатным отношением Эклза к традициям праздника и «шикарному моменту».
Приходит очередь Дженсена удивлённо, пусть и слегка косо, смотреть на Джареда.
– А у тебя есть идеи?
«Ага! – хочет ответить он. – Повалить тебя на спину, вдавить в диван и поцеловать! Почему мне хочется тебя поцеловать?».
– Скрэббл? – вместо этого робко предлагает Джаред, пожимая плечами.
Дженсен кивает.
И Джаред, воодушевлённый согласием, уже намного более уверенно продолжает:
– Только в этот раз можно будет туда запихивать матерные слова! А то ты снова выиграешь.
– Если ты будешь писать матерные слова, то доска будет похожа на пособие по изучению нецензурщины, и ты обязательно победишь.
Дженсен фыркает.
– Учись проигрывать, принцесса! – Джаред поднимается с дивана и опасно покачивается. Но он удерживается на ногах и гордо шествует мимо ёлки к шкафу с игрой.
Падастрофа не был бы им, если бы всё прошло гладко. И если бы гладко прошёл он сам. Но нет. Он умудряется зацепиться ногой за гирлянду и потянуть за собой дерево. Разворачивается, ловя колючую красавицу, которая уже вознамеривается повалиться на Джареда. Он колется, отпускает ёлку, изворачивается, чтобы ступить от неё, но нога, запутанная в гирлянде, не даёт этого сделать в полной мере.
Дженсен же, рванувший спасать своего неудачливого Йети из лап страшной ёлки, только усугубляет положение: случайно подпинывает один из подарков под ноги Джареду. Тот спотыкается о коробку и всё-таки валится на пол. Дерево летит на него.
Дженсен замирает посреди комнаты, расставив руки в стороны. На лице выражение, ярко описывающее фразу: «Упс!».

Джареду снится Рождество. И Дженсен в смешном зелёном колпаке. И старый мужик, который изображает скрягу Скруджа. Ещё ему снится Сандра, объедающаяся пиццей, и Дэннил, кидающая на пол бутылки пива из холодильника. И снова Дженсен, который, вооружившись ёлкой, гонится за собаками, которые отобрали у него подарок – трусы в виде морды розового слона.
А когда Джаред решает, что он уже проснулся, то ему мерещится Женевьев, сидящая над ним и светящаяся, будто ангел. Нимба, конечно, не наблюдается. Но вот ореол над головой точно присутствует. Джареда даже во сне ослепляет на мгновение, и ему приходится зажмуриться. Он чувствует резкую боль в висках и тихо стонет. Следующее, что он ощущает – это холод мокрого полотенца, которое Женевьев прикладывает к его лбу.
– Дженс вызвал тебя, что ли? – интересуется Джаред, попытавшись сесть. Но Женевьев не даёт ему это сделать. Она кладёт руку ему на плечо и надавливает. Джаред слегка удивляется силе невесты, но молчит, списывая всё на плохое самочувствие и заалкоголенность организма.
Женевьев отрицательно качает головой в ответ на вопрос Джареда и прикладывает указательный палец к его губам, пресекая следующие слова. Падалеки вздыхает и откидывается на подлокотник дивана, глядя в потолок.
– Где Дженс?
– К тебе будущая жена пришла, а тебя интересует только, где Дженс? – насмешливо интересуется Женевьев.
Джаред переводит на неё взгляд и пожимает плечами. Женевьев только разводит руками и оглядывается:
– Позавчера.
– Э?
– Дженсен в позавчера, – снова усмехается Кортез, поднимаясь с дивана.
До Джареда начинает доходить. Он снова жмурится и тихо скулит.
Ничего не закончилось. А очень даже наоборот. Становится только...
– Чудесатее и чудесатее, да? – Женевьев встаёт рядом с целой и невредимой ёлкой и проводит пальцами над иголками. – Красивая. Вы её долго вчера восстанавливали, когда ты пришёл в себя.
– Что ты мне покажешь? – вкрадчиво интересуется Джаред, прикусывая губу и усаживаясь на диване.
– То же, что и все, – просто отвечает призрак и делает шаг к дивану.
Это-то и есть самое странное. Нет, не перемещения призрака, разумеется, а то, о чём она собиралась поведать и что показать. Её миссия, проще говоря.
Джаред трогает лоб и трёт глаза, надеясь, что видение испарится. Но, увы, пьяный глюк – пусть и третий за вечер, пора привыкнуть – никак не хочет исчезать.
Женевьев всё так же стоит около дивана и смотрит на Джареда сверху вниз с лёгкой усмешкой, затаившейся в уголках губ.
– Но разве ты не должна, не знаю... – Джаред и сам толком не соображает, что он хочет сказать этим неуверенным лепетанием. Но Женевьев всё понимает с полуслова. Она снова тепло улыбается и берёт Джареда за руку, легко поглаживая тыльную сторону ладони.
– Пойми, я, – призрак запинается, но тут же продолжает, – Женевьев понимает, что ничего не изменится. Вы всё равно женитесь. И когда-нибудь закончится сериал. Но в твоих силах, чтобы не было вот так...
Призрак показывает в сторону окна. Джаред оборачивается и видит там, словно на экране, себя самого на съёмках какого-то остросюжетного дорогого боевика или ужастика. Одного, без Дженсена. В другом окне, куда указывает Женевьев, Джаред замечает Эклза. Тот так же занят своими съёмками, режиссированием, как давно мечтал. Неясно, что этим хочет сказать призрак, потому что Джареду кажется, что его мечты и мечты Дженсена сбылись. Они добились того, чего хотели, и то, что они работают порознь – неудивительно. Не вечно же им сниматься в «Сверхъестественном».
И тут Джареда колет в грудь осознание того, что они уже давно не рядом. Там, в будущем. Если и созваниваются или переписываются, то это в основном ничего не значащие фразы и слова. Они не видятся по праздникам. Поздравляют друг друга с днём рождения и Рождеством, но лишь по телефону. Даже глупые открытки не шлют. Давно не зависают вместе в каком-нибудь баре или дома у друзей. Не играют в приставки до потери чувствительности подушечек пальцев. Не напиваются до откровенных разговоров при свете одного только экранчика пиликающего мобильного. Не обнимаются. Не смотрят друг на друга так самозабвенно, как сейчас.
Вместе с этим на Джареда обрушивается щемящее, болезненное чувство, что он скучает. Заранее скучает по Дженсену. Он смотрит на него, такого далёкого и недоступного сейчас. Там, на экране, в будущем. Это уже не тот Дженсен, которого он знает. Не тот, которого можно – нужно! – прижать к себе и пообещать, пусть даже тот будет против, никогда не отпускать. Сказать, что был дураком. Сказать, что хочет всегда быть рядом. Взять обещание, что между ними ничего не изменится.
Как будто для того, чтобы ещё сильнее уколоть Джареда, «картинка» в окне сменяется на семейный ужин Эклзов. Джаред поджимает губы, глядя на то, как Дэннил – видимо, это какой-то особенный вечер – вручает Дженсену подарок. В коробке не то кружка, не то стакан. Зачем Дженсену ещё один стакан? Даже если с его собственной подписью?
Дженсен тепло улыбается жене и целомудренно целует в щёку. Джаред замечает взгляд, который Эклз бросает на супругу. В нём нет той нежной и щемящей сердце ласки, от которой самому Джареду всегда хотелось пуститься в пляс.
Женевьев крепче сжимает руку Джареда и «отключает» окно с Дженсеном. Джаред переводит взгляд на «их» окно и тяжело вздыхает. Они прекрасно проводят время с Женевьев, несомненно. Но это всё равно не то. При ней он не может отрыгнуть или испортить воздух. Даже если и может, она не будет, как Дженсен над этим смеяться. Посмотрит укоризненно, скорее всего. С ней он вынужден вести себя совершенно по-другому. Даже несмотря на то, что они друзья.
Джаред не замечает, что сам крепко сжимает руку призрака. Он зажмуривается, отворачиваясь от окон, и мотает головой.
– Хватит. Ну хватит уже, – просит он.
Женевьев слушается и «отключает» второе окно тоже.
Они молчат какое-то время. Джаред всё ещё чувствует тоску и щемящую ревность, обиду и грусть, сжимающие грудь. Женевьев тепло смотрит на него и спокойно поглаживает по руке.
– Зачем? Ну зачем всё так портить? – не выдерживает в конце концов Джаред.
Женевьев только улыбается в ответ.
– Ну разве нельзя по-другому?
– Можно.
– Это должен сделать я?
Призрак кивает.
– «А иначе малыш Тимми умрёт?»
– Разве что никто не умрёт, но да, всё зависит от тебя. И Дженсена, конечно.
– И что я должен сделать?
– Это уж тебе решать. М-м?
Бой курантов выводит Джареда из раздумий. Он переводит взгляд на Женевьев. Призрак в последний раз мягко улыбается и, наклонившись, быстро целует Джареда в уголок губ.
– Просто скажи ему.
И исчезает с двенадцатым ударом часов.

– Напугал меня, придурок, – ворчит Дженсен, когда Джаред приходит в себя. Он пару секунд пытается сфокусировать взгляд на своём друге.
Когда до него доходит, что он лежит в гостиной на диване, над ним склоняется Дженсен и, как совсем недавно Женевьев, прикладывает к шишке на его лбу прохладное влажное полотенце, он тихо, болезненно стонет.
– Дженсен, – хрипит Джаред, и Дженсен облегчённо выдыхает.
– Пришёл в себя, чучело. Тебя так вырубило... Не делай так больше. Я уже скорую собирался вызывать.
– Дженсен! – снова восклицает Джаред и, недолго думая, обхватывает друга за шею обеими руками и с силой прижимает к себе.
Дженсен крякает от неожиданности, но Джаред только сильнее стискивает его в своих медвежьих объятиях.
– Отпусти, задушишь! – хрипит Дженсен, и его возмущение какое-то неправдоподобное. Джаред не отпускает, и Дженсен просто устраивается на диване удобней и утыкается носом другу в шею.
– Дженсен-Дженсен-Дженсен! – он качает друга, словно хочет убаюкать.
А всё потому, что слов не может найти, чтобы сказать, как скучает. Как не хочет, чтобы кто-то лишний. Чтобы не так, как он видел. Только не порознь
– Я люблю тебя, Дженсен! – выпаливает громко.
– Я тебя тоже, придурок. Может, отпустишь уже? Дышать нечем!
Джаред смущённо опускает глаза и отпускает Дженсена. Тот садится, но не отодвигается далеко, смотрит внимательно в лицо. Тем самым взглядом смотрит, от которого кричать хочется, вопить и прыгать, радостно говоря: он мне предназначен!
Джаред снова не думает долго. Делает то, что хочется сию секунду, чего хотелось, как он понял после прогулок с призраками, уже давно – были они на самом деле или приснились, не имеет значения. Он тянется всем корпусом вверх, хватает Дженсена за затылок и притягивает к себе.
Они ударяются носами, Джаред вскрикивает от боли, когда Дженсен задевает его ушибленную бровь. Эклз отстраняется, ошарашено глядя на друга, а Джаред готов сквозь землю провалиться от конфуза. Однако это чувство длится недолго, потому что лицо Дженсена светлеет, и он, нежно улыбнувшись, сам наклоняется и целует Джареда.
Это оказывается совсем не так, как успел себе понапредставлять Джаред. Дженсен не настойчив, а нежен, будто целует девушку. Но Джаред не девушка. Он пытается перехватить инициативу, но Дженсен угадывает его замысел и целует грубее, жадно проникая языком в его рот. Так Джареду нравится.
– Дженсен, ничего ведь не изменится? Правда? – шёпотом спрашивает Джаред, когда Дженсен отстраняется, чтобы перевести дыхание.
Они смотрят друг на друга ошалевшими глазами. Не верят тому, что происходит. Дышат часто и рвано, словно спешат куда-то.
– Всё уже изменилось, – улыбается в ответ Дженсен и снова целует Джареда.

Три призрака сидят за столом и наблюдают на экране старого и барахлящего телевизора, как двое мужчин самозабвенно целуются на диване в гостиной их дома.
– По-моему, мы молодцы, – говорит призрак прошлого, выкладывая на табло слово «омела». – Хорошо поработали.
– Точно, – соглашается призрак настоящего и ворошит фишки с буквами в мешочке. Она пропускает ход, так как не может составить слово, которое устроило бы её сестёр.
– Они победили свою неуверенность и страхи. Поняли, что друг без друга им будет плохо, и просто сделали верный ход. Их всего-то надо было подтолкнуть слегка, – продолжает призрак прошлого, пытаясь разглядеть фишки сестры, но та ловко их прячет, прикрывая ладонями.
– Мы победили, – важно кивает призрак настоящего.
– Нет. Победила, как всегда, любовь, – с улыбкой говорит их сестра – призрак будущего – и выкладывает на табло слово «любовь» в самом углу.
Сумма букв умножается на три. Призрак зарабатывает двадцать один балл* и выходит победителем в игре.
Сёстры весело смеются и кивают.

____________________
* в английском Scrabble слово "love" набирает семь очков: L, O, E - 1 point; V - 4 points.
В русском "любовь" - 18, умноженная на три, она собрала бы 54 очка.

---

Сглаз, кулинария и щепотка волшебства

[Sirena_82]

Заявка №14 «Золушка»

Название: Ужин с Винчестерами или Сглаз, кулинария и щепотка волшебства
Автор: Sirena_82
Бэта: все ляпы мои
Рейтинг: для подстраховки РG-13
Действующие лица: Дин и Сэм Винчестеры, Бобби
Жанр: кажется, чуточку юмор и просто сказка
Дисклеймер: Отказываюсь ото всего и ни на что не претендую
Таймлайн: где-то в 7 сезоне
Размер: 3425 слов
Предупреждение: не исключен ООС персонажей
Статус: завершен

Ужин с Винчестерами
или
Сглаз, кулинария и щепотка волшебства

Давным-давно, в одной из дальних земель, было крошечное королевство. В нем процветали мир и любовь, уважались традиции…

********************************************************************************

Сэм и не подозревал, к каким последствиям способно привести невинное, на первый взгляд, предложение пожить немного у Бобби. В принципе, эти несколько дней вполне можно было переждать и в мотеле. Но так уж случилось, что они с братом оказались фактически на грани банкротства, а Дину в последнее время, мягко говоря, не везло ни в карты, ни в пул.

Старший Винчестер сосредоточенно хмурился и озадаченно хмыкал на протяжении пяти с лишним часов, что у них ушли на дорогу до Южной Дакоты. Результатом сих глубокомысленных доводов послужило краткое умозаключение:

- Сглазили… Определенно, сглазили…

********************************************************************************

С той минуты, как Винчестеры переступили порог гостеприимного дома Бобби Сингера, Дин с усердием студента-первокурсника и просто ослиным упрямством тщетно пытался отыграть свою Детку у «старого пройдохи». Сэм лишь снисходительно покачивал головой и посматривал на азартную парочку поверх монитора.

- Сегодня не твой день, парень, – довольно произнес Бобби, пригребая к себе очередную порцию разноцветных фишек, которые дал в кредит старшему Винчестеру перед началом партии. – Рано или поздно твоя черная полоса закончится, сынок, – Сингер по-отечески хлопнул старшего Винчестера по крепкому плечу.

- Может, еще одну? – не теряя надежды на реванш, предложил Дин. - Рано или поздно, Бобби. Твои слова. Я нутром чую, что на этот раз мне повезет. Должно повезти.

- Дин, нужно уметь останавливаться. Свою машину ты уже ухитрился продуть в чистую дважды. Еще одной такой же, про запас, у тебя нет. Так что на сегодня игра окончена. Приходи, когда тебе будет, что мне предложить, – Бобби поднялся со стула, размял затекшие от долгого сидения мышцы и, бросив напоследок: - Ничего мне здесь не разнесите, парни, - вышел из комнаты.

- Определенно, сглазили, – пробубнил под нос Дин.

Сэм, еле сдержавшись, подавил готовый вырваться смешок:

- Дин, такого не происходило с тобой с... – он задумался, силясь припомнить, чтобы подобное вообще происходило хоть однажды. – Никогда, Дин. Но все в жизни бывает в первый раз, – на его лице заиграла до безобразия широкая улыбка.

- Еще слово... – угрожающе начал Дин, но решил, что лучше пусть это останется для мелкого сюрпризом. Губы старшего Винчестера непроизвольно растянулись в коварной ухмылке.

Сэм поежился, предчувствуя расплату за веселье, и вылез из-за стола:

- Приготовлю чего-нибудь поесть.

Брови Дина поползли вверх в изумлении:

- Готовить собрался?

- Ну, да, – как ни в чем не бывало отозвался Сэм. – Умираю с голоду. А на весь этот фаст-фуд смотреть уже не могу.

- Сэмми, когда ты в последний раз что-нибудь готовил? – Дин смотрел на брата внимательно и после непродолжительной паузы предупредил: – Яичница и бутерброды не в счет.

- Готовить не труднее, чем охотится, – беззаботно бросил Сэм. Он зашел на кухню и огляделся. Подошел к холодильнику. Открыл его и хмыкнул. Следовало ожидать, что у Бобби здесь не густо. Пиво. Еще пиво. И еще. Кусочек яблочного пирога. Немного молока. Соленые орешки. Консервы. В морозильнике лежал кусок мяса. Закрыв холодильник, Сэм исследовал все шкафчики на наличие чего-нибудь мало-мальски сносно-съедобного. Картина представала та же. Соль в изобилии: в тубах и одноразовых пакетиках. Стратегически важные запасы кофе. Две пачки макарон. Определившись-таки с вечерним меню, младший Винчестер разложил на столе все, что может потребоваться: пачку макарон, мясо. Взял в руки нож, положил мясо на разделочную доску и с первым же отрезанным куском оного понял, что задел указательный палец. Сэм приблизил пострадавшую руку, дабы оценить нанесенный ущерб, как вдруг обстановка комнаты изменилась, точно по мановению волшебной палочки, и ему навстречу вышла Руби, сопровождаемая ни кем иным, как Люцифером и Михаилом в теле Адама. Младший Винчестер инстинктивно отступил назад, проверяя наличие ножа, который благополучно оказался оставлен у Дина.

- Руби…? – выдохнул Сэм, лихорадочно соображая, что делать.

- Любимый пасынок, – пренебрежительно поприветствовала Руби, едва коснувшись губами его щеки. – Уж не хочешь ли ты убедить меня, что выполнил всю работу на сегодня? – она провела пальцем по полированной поверхности шкафа, осмотрела пустую раковину и проверила тарелки, аккуратно расставленные в посуднице. И, так и не найдя, за что зацепиться, устало вздохнула: - Хорошо, Золушок. Можешь, идти спать. Да смотри, не проспи завтра. Тебе вставать с первыми петухами, - предупредила она и, обратившись к ангельским братьям, подозрительно ласково произнесла: - Детки, утомились за день? Вам нужно хорошенько отдохнуть, чтобы набраться сил.

Сэм, часто моргая, проводил троицу взглядом, пока они не скрылись на лестничном пролете, ведущем на второй этаж. Потом запустил руку в волосы и лишь пробормотал:

- Твою дивизию…

********************************************************************************

…Однажды в королевском дворце решили устроить бал. Приглашены на него были все знатные и богатые люди. Приглашение получили и золушкины сестры…

*******************************************************************************

Сэм огляделся. Все это определенно ему снилось. Теперь он знал это наверняка. Ни дом, ни мебель, ни окружавший его пейзаж, ни уж тем паче, неожиданно явившиеся «родственнички» (на роли коих «напросились» ангельские братья) - не могли быть реальностью. По крайней мере, той реальностью, в которой жили они с братом. Вполне вероятно, что он попал к джинну. Но эта версия оказалась не удел практически с первой минуты его пребывания здесь.

- Если это сон, - младший Винчестер принялся рассуждать вслух, бормоча себе под нос, - то это должно сработать, - он больно ущипнул себя, покамест не рискуя прибегнуть к более радикальным мерам. «Навязанные» братья все еще стояли перед ним.

- Слушай, Сэмми-Золушок, - ухмыльнулся Люц, переглянувшись с Адамом-Михаилом, - тебе бы хотелось побывать на балу?

- Я – Сэм, - скрежетнул он зубами.

- Посмотри только на него, - расхохотался Адам-Михаил. – У Сэма на лице написано, что он бы ни за что не пропустил это событие века. Но ладно, так и быть, - снисходительно произнес Михаил. – Мы позволим тебе взглянуть одним глазком на принцессу. Но придется выполнить кое-какие условия, – он заговорщически подмигнул Люциферу.

- Всего ничего, – с невинным видом усмехнулся Люцифер, выудив из-за спины толстый свиток, и, протянув его Сэму. – Сделаешь всю работу до десяти и добро пожаловать в нашу карету.

Список, старательно составленный двумя ангельскими оболтусами, оказался впечатляющ по своим размерам. Починить лимузин. Перевешать настенные шкафы на кухне с западной стены на восточную. Починить навесную полку в спальне Люца. Отремонтировать вечно барахлящую газонокосилку. Подкрутить болты. Заменить лампы во всех спальнях, а их Сэм насчитал не меньше трех десятков. И еще аховое количество пунктов. А ведь сон так безобидно начинался…

********************************************************************************

…Взмах волшебной палочки – и старое, испачканное золой платье превратилось в роскошный бальный наряд. На ногах у девушки засверкали чудесные хрустальные туфельки. Не помня себя от радости, Золушка села в карету, кучер щелкнул кнутом, лошади заржали…

- Запомни, – произнесла фея, – волшебство продлится только до полуночи. После того, как часы пробью двенадцать, карета вновь станет тыквой…

********************************************************************************

Стоило лишь дверям за братьями закрыться, Сэм присел в углу кухни, уперевшись спиной о стену, надеясь на несколько минут покоя и тишины. Но этой мечте не суждено было сбыться. Из неожиданно возникшего клуба густого… табачного дыма, кашляя, вышел Бобби, досадливо ворча:

- Спецэффекты им подавай! Вот пусть сами бы и дышали этими хреновыми спецэффектами! – и точно, только опомнившись, добавил нараспев: - Салагадула менхикобула бибиди бобиди бу!... – затем поднес лист бумаги, что все время держал в руке, пробежал его глазами, словно, желая удостовериться, что не ошибся, и в сердцах принялся изливать свое негодование: - И кто только им позволяет сценарии писать?!? Эти бы писульки, да им…

- Бобби! – прервал Сэм его жалобы, мигом вскочив на ноги, сам не ожидая, что будет настолько рад Сингеру. – Как же я рад тебя видеть! Меня затащило в до одури реалистичный сон! Я собирался приготовить чего-нибудь съестного и вдруг очутился в этом доме. Руби – моя мачеха. Люцифер и Михаил – братья. Дин куда-то пропал. Это какое-то заклятие? Ведьма? Проклятый предмет? Проделки шутника? Или мы наткнулись на джинна, зацикленного на детских сказках? – завалил он вопросами опытного охотника. – Очень надеюсь, что обойдется только «Золушкой». Не хотелось бы потом оказаться в «Красной шапочке» на главной роли… Кстати, ты-то сам, как здесь оказался? Или это ваш с Дином план моего спасения? – младший Винчестер скептически окинул взглядом своего спасителя. Прозрачные крылья из пластика за спиной Сингера – какие обычно продаются в отделе детских игрушек – навевали на разные мысли. И мысль о воплощении в жизнь гениального плана Дина не была среди них. Он, определенно, влип… Значит-таки, сглазили… Только не Дина, а его…

- До чего ж болтливый попался! – посетовал Бобби, бесцеремонно пройдясь до холодильника. Старый охотник по-хозяйски осмотрел его содержимое и, взяв дальнюю бутылочку Миллера, откупорил ее и сделал большой глоток. Потом еще и еще. Вероятно, для храбрости или, чтобы набраться терпения. Ведь работенка предстояла не из легких…

- Бобби… - Сэм не знал, какой задать вопрос, как, собственно, и не знал, стоит ли его задавать. Может, довериться случаю? Посмотреть, куда его приведет эта с детства знакомая история?...

- Обычно меня просто Фей крестный зовут, но и Бобби сгодится, - пожал плечами Бобби.

- Фей – кто? – отважился уточнить Сэм.

- Мало того, что болтливый, так еще и глухой! – горшее прежнего вздохнул Бобби и, будто только опомнившись, добавил: - Я, зачем, собственно, пришел: на бал-то хочешь?

- Бобби, ты должен меня разбудить! Срочно! Это ведь не обычный сон! - зачастил Сэм.

- Ты мне зубы не заговаривай! У меня, между прочим, оплата почасовая, а ты мне еще с прошлого бала должен! – напомнил он. – Свалил тогда вместе с тыквой. А они, будет тебе известно, нынче на вес золота. Хэллоуин, как никак. Можно приличный навар срубить и новую кепку купить. Моя вовсе поизносилась, - в доказательство своих слов Бобби продемонстрировал зияющую дыру в бессменном головном уборе.

- Угу… - только и смог выдать ошарашенный Сэм.

- Так что? – Бобби смотрел нетерпеливо и раздосадовано. – Ответ прост: да или нет. Хочешь на бал?

- Наверное… - пробормотал Сэм, раздумывая над тем, что хуже уже не будет. Ведь это «Золушка», а значит финал предвидится в духе «хэппи энда» и никаких монстров… Вроде бы…

- Оки-доки, - потер руками Бобби и принялся шарить по карманам. Из его потайных закромов сначала появилась зажигалка, потом гаечный ключ, затем парочка сверл и, наконец, лунный свет, проникающий сквозь неплотно сдвинутые занавески, увидел пакетик соли: - Вот оно! – облегченно выдохнул Бобби. – Уж думал, посеял где. С этих реквизиторов потом черта лысого допросишься!

- Разве на его месте не положено быть волшебной палочке?! – не сдержался и подколол Сэм, кивнув на блестящие в лунном свете за спиной Сингера крылышки.

- Умник, тоже мне! – пробурчал Бобби. – Прогресс не стоит на месте. Палочки – это вчерашний день. Ими никто не пользуется. А вот это, - он победно потряс пакетиком: - результат научно-технической революции – волшебный порошок многоцелевого использования. Уникум, так сказать. Незаменимая вещь на работе и дома.

- Бобби, подскажи, какую травку куришь?! – еще более скептически вскинул бровями Сэм.

- Откуда ж вас, гениев, берут только?!? – возмутился невоспитанностью подопечного крестного Бобби. – Никакого уважения к старшим!... Тащи тыкву! – скомандовал он.

- Ты меня научишь делать фонарики? – полюбопытствовал Сэм, за что тут же заработал подзатыльник. – Оу! Это вообще-то мой сон! – настала очередь младшего Винчестера возмущаться беспределом, творящимся в его же собственном сне.

- Меньше слов, больше дела, - назидательно посоветовал Бобби. Выглянув в окно, он сообщил: - Можешь не искать!

Действительно, поиски были ни к чему. Ведь, во дворе, посреди сада к огромному дереву привалилась внушительных габаритов тыква, которая, словно, сама просилась в руки этому новоиспеченному Фею.

Выйдя на улицу, Бобби сыпанул на тыкву из пакетика соли и она в тот же миг превратилась в Шевроле Импалу. Потом Фей крестный на секунду задумался и, нахмурившись, пробормотал, ни к кому особо не обращаясь:

- Что же еще?... Карета есть. Может, лошадей?... К лешему лошадей… Точно, вот он-то нам и нужен, - с этими словами Бобби вытащил мобильник и, набрав короткий номер, раздосадовано произнес в трубку: – И где до сих пор носит твою задницу?!?

- Свалились же на мою голову! – к изумлению Сэма из-за дерева показался Дин. Будто бы все это время старший Винчестер только и ждал сигнального звонка, чтобы явиться пред очи младшего брата.

- Дин, тебе не кажется, что врываться в мои сны – это уже перебор?! – хотел было высказать свое негодование младший, но старший разумно заметил:

- Уж извини! Я-то хотел попасть в грезы Ким Бессингер, но тут ты подвернулся под руку! Дай, думаю, гляну одним глазком, что тебе снится!

- И что? Посмотрел?

- Когда разберемся со всем, у нас с тобой состоится серьезный МУЖСКОЙ разговор, - пригрозил Дин.

- Закончили мериться песочницами? – Бобби выдержал короткую паузу. – Правила все помнят? Вернуться нужно до полуночи, пока карета не превратилась обратно в тыкву и бла-бла-бла.

- Бобби, ты не посмеешь! – Дин выступил вперед, закрыв собой Детку. Выражение лица старого охотника красноречиво говорило, что еще как посмеет. – Японский городовой! – в сердцах выругался он. – Час от часу не легче! – и обращаясь к брату, добавил, занимая водительское сиденье: - С тобой я еще поквитаюсь, Сэм!

- Проваливайте уже! – устало махнул рукой Бобби и поплелся к дому, изливая самому себе недовольство нынешней молодежью: - Все за них сделай – и карету подгони, и на бал самолично привези, и… - он осекся и повернулся к Винчестерам: - Чуть не забыл о самом главном, - приблизившись к Сэму, он высыпал на грудь охотника остатки соли из пакетика и поношенная куртка в мгновение ока преобразилась в пиджак, затертые джинсы – в отутюженные брюки, а видавшие виды ботинки заметно обновились и приобрели черный оттенок. Сэм рефлекторно ослабил узел галстука. – То-то же, - одобрительно кивнул Бобби, оглядев с ног до головы плоды своих трудов. – И не забудь: вернуться нужно до полуночи, - еще раз напомнил он.

********************************************************************************

Уже сидя в машине, мчащейся на бал, Сэм обратился к старшему:

- Леший знает что!...

- И не говори, - подтвердил Дин. – Как тебя угораздило вляпаться в «Золушку»?!

- У меня к тебе тот же вопрос, - ввернул Сэм. – Как погляжу, ты-то до сих пор не в объятиях Бэссингер!

- Это дело поправимое, - припарковывая Импалу на подъездной дорожке, Дин кивнул на поднимающихся по ступенькам представительниц прекрасного пола.

- Сперва – работа, - нравоучительно изрек Сэм. – Мы должны выяснить, как оказались здесь, и, почему.

********************************************************************************

…Бал был в самом разгаре, когда принцу доложили, что приехала прекрасная неизвестная принцесса. Он сам выбежал встречать ее и повел в зал. Музыка стихла, все замерли, изумленные ее красотой…

********************************************************************************

Лишь Сэм переступил порог дворца, как на него устремились десятки, сотни восхищенных глаз, коии подействовали исключительно, вогнав младшего Винчестера, не привыкшего к столь пристальному вниманию, в краску.

В зале заиграла мелодия и из толпы вышла Сара. Такая, какой он запомнил ее. Она медленно приблизилась к нему и каждый ее легкий шаг отзывался в сердце молодого охотника новым особо трепетным биением.

- Вот мы и увиделись снова, - мелодично произнесла она.

********************************************************************************

…Но время шло, и вдруг Золушка услышала, что часы пробили три четверти двенадцатого…

********************************************************************************

Они кружились в танце бесконечно долго: разговаривая обо всем и ни о чем, смеясь, боясь выпустить друг друга из объятий. Минуты неумолимо бежали вперед, точно нарочно, ускоряя свой бег, в то время, как им хотелось бы его замедлить, а еще лучше – остановить. Чтобы замерли секунды, и в мире не осталось никого и ничего, кроме них двоих. Но даже во сне это оказалось невозможным. При всей сказочности мира, созданного чьим-то воображением, Вселенная детской сказки все равно оставалась подчинена простым законам повседневной человеческой реальности…

Куранты отбивали последние двенадцать секунд уходящего дня и Сэм лишь успел сказать на прощание, что обязательно найдет ее, прежде чем, ведомый давно известным сюжетом, побежал через бесконечно длинный коридор, вниз по уличным ступенькам и, как полагается персонажу сказки, умудрился потерять ботинок. Однако, несмотря на всю поспешность, когда он оказался на том месте, где недавно оставил Импалу, вместо нее на парковке лежала тыква, а рядом сидел горестно вздыхающий брат.

- Дин… - выдохнул Сэм.

- Она… она вдруг стала уменьшаться, пока не… - растеряно пробормотал Дин, разведя руками в стороны.

- Знаю, старик. Мне очень жаль, - Сэм по-братски хлопнул старшего по плечу и, мельком глянув за спину, заверил: - Мы вернемся за ней. Позже, Дин. А сейчас нам нужно уходить.

На крыльце дома их встретил Бобби:

- Снова профукал тыкву? – констатировал он.

- И хрустальную туфельку занеси в опись, - усмехнулся Дин.

Сэм виновато потупил взор, покосившись на запыленный носок.

- Что ж ты будешь делать?!? – всплеснул руками Бобби. – С такими темпами на тебя никаких реквизитов не напасешься!

- Бобби… - начал было Сэм, но Бобби прервал его нетерпеливо-раздраженным:

- По одному чуду в ночь на нос, парень! Ты свои уже использовал.

- Одно чудо на нос – отлично. Значит, я могу загадать желание, - махом нашелся Дин.

- Ты – кучер, - напомнил Бобби. – Тебе по должности не положено.

- Неправильная какая-то у вас сказка, - пожаловался Дин.

- И что нам остается? Прожить «Золушку» до конца?

- Не знаю, как вы, а я съел бы сейчас лошадь, - оставив без ответа вопрос младшего, Дин прошелся до кухни и уже оттуда прокричал: - Сэмми, а где гамбургеры? – в холодильнике ничего, кроме «правильной еды» не оказалось и Дин, обреченно вздохнув, хлопнул дверцей, пробурчав: – Даже сказку доверить выбрать нельзя!...

********************************************************************************

…Принц не мог позабыть незнакомку и приказал разыскать ее. По всему королевству разъезжали его придворные и примеряли хрустальную туфельку подряд всем девушкам…

********************************************************************************

На следующее утро на всех волнах радио и каналах телевидения передавали срочную новость: принцесса ищет владельца черного лакированного ботинка. Всем холостым мужчинам королевства предлагалось примерить его и тому, кому он подойдет, принцесса обещала отдать руку и сердце.

Королевские гонцы объехали все уголки сказочного королевства, прежде чем настала очередь и дома, где жил Сэм вместе со своими братьями и мачехой. И стоило лишь Сэму примерить ботинок, как его одежда преобразилась, а ему навстречу вышла сама принцесса.

Сэм сделал было шаг к ней, но провалился в бездонный колодец, все отчетливее слыша лишь встревоженный голос старшего брата и более спокойный Сингера.

- Плесни воды ему в лицо. Сразу очухается.

- Сэмми, хорош уже валяться в обмороке… Слышишь, Сэмми. Это же всего-навсего порез. На охоте ты получал раны и посерьезнее.

Неожиданно по его лицу рассыпались ледяные брызги. Сэм рывком принял сидячее положение, быстро хлопая ресницами.

- Я же говорил, сразу очухается! – заметно повеселевшим голосом прогромыхал Бобби.

- Спасибо, Бобби… наверное… - растерянно пробормотал Сэм, силясь вспомнить, в какой именно момент он умудрился порезаться. Но так и не вспомнил. Но может, оно и к лучшему…

- Какая же ты все-таки – девчонка, Сэмми! – Дин помог подняться младшему брату и по-доброму ухмыльнулся.

- Давай забудем об этом случае, Дин? – не особо-то надеясь на положительный ответ, предложил Сэм.

- Чтобы я забыл о том, как ты грохнулся в обморок?! Да никогда! – Дин рассмеялся, испытав все же огромное облегчение просто при виде младшего брата, не валяющегося без сознания.

- Отыграть свою малышку у Бобби ты еще не успел? – Сэм хитро прищурился.

- Ты не посмеешь, Сэм? – взгляд каре-зеленых глаз свидетельствовал о том, что посмеет и Дин, притворно возмутился: - Воспитал же на свою голову!

- Парни! – донесся из коридора голос Бобби. – Вы все еще голодны? Если да, то пицца за мой счет!

Винчестеры с минуту смотрели друг на друга, а потом просто рассмеялись. Даже, если их и сглазили, то, по крайней мере, они в коем-то веке могут насладиться относительно нормальным отдыхом и относительно нормальными бытовыми ранами, а не ранами, полученным во время охоты…

Где-то неподалеку от фермы Бобби Сингера

- …Придворные подхватили Золушку и повезли во дворец. В тот же день сыграли свадьбу – принц женился на Золушке, - закончив читать сказку, она чмокнула малышку в щеку. – Ну, что – проверим температуру? – она приложила ладошку к горячему лбу несносного чуда, что сейчас лежала, закутанная в теплые одеяла и тяжело дышала. Неодобрительно мотнула головой. Едва заметно. Но этот жест не укрылся от проницательного взгляда ребенка:

- Вот увидишь, мам, уже утром я буду совсем здоровой, как Черныш, - с самым убеждающим видом девочка кивнула на светло-голубого щенка с угольно-черными ушами, посаженного отдельно от остальных игрушек, в зоне с вполне понятной надписью «Не карантин».

Она невольно рассмеялась и подтвердила:

- Конечно. Подлечим тебя немного и пойдешь на поправку, - несмотря на внешнюю веселость, скрыть беспокойство не удалось. Это ведь обычная простуда. Так сказал доктор. Да она и сама об этом знает не хуже него – четверо младших братьев, из-за которых не спала когда-то ночами, дали бесценный опыт. Но материнский инстинкт оказался сильнее голоса разума, сильнее убеждений врача и этого пресловутого опыта. Она все равно изводила себя каждую минуту, вслушиваясь в неровное дыхание, вздрагивая всякий раз, когда дочка во сне начинала кашлять или звала ее… Обычная простуда…

- Мамочка, я поправлюсь. Обязательно. Но для этого нужно принять еще чудо-лекарство, - девочка хитро улыбнулась и подмигнула ей.

- И что же это за волшебное лекарство? – с напускной беззаботностью поинтересовалась она.

- Почитай мне еще раз «Золушку».

- Амели, мы же только что прочитали, - улыбнулась она, все же открыв книгу на нужной странице. Второй раз за вечер и уже, наверное, в сотый раз за шесть с половиной лет.

- Мне нравится слушать, как ты ее читаешь.

Против бровей, приподнятых домиком, она была бессильна:

- Хорошо, родная, - она поправила одеяло. – Перечитываем «Золушку» и спать, чтобы утром проснуться бодрой и здоровой, - она еще раз улыбнулась дочке, поправила выбившееся одеяло и начала читать: – Давным-давно, в одной из дальних земель, было крошечное королевство. В нем процветали мир и любовь, уважались традиции. Здесь, в родовом замке, жил овдовевший дворянин с малюткой дочкой…

---

Лис и Охотничий Пёс (фанфик)

[Тёмная Нимфа]

Мы вычитывали, вычитывали и наконец… нет, не вычитали, но выкладываем. Четыре бессонных ночи, и мне всё равно кажется, что мы что-то пропустили.

Заявка 64 Лис и Охотничий пес

Название: Лис и Охотничий Пёс
Автор: Тёмная Нимфа
Бета: koshenka88
Фандом: СПН, РПС-АУ
Персонажи: J2 (они меняются)
Жанр: romance
Тип: слэш
Размер: около 22 000 слов
Рейтинг: NC-17
Дисклеймер: отрекаюсь
Саммари: Дженсен и Джаред мутанты-«оборотни». Дженсен – Лис, Джаред – Охотничий Пёс. Смогут ли они быть вместе, если первый – добыча для второго.
Авторские примечания: Большое спасибо организаторам за этот сказочный фест! Спасибо Melancholy262, которая заманила меня сюда. Спасибо Рэйвелл за великолепные иллюстрации к фику. Спасибо Котику, которая превратила мой поток бессознательного в читабельный текст. Спасибо current obsession, которая, несмотря на собственные проблемы, поддерживала меня в процессе – без неё ничего бы не было! Спасибо аниматорам компании Walt Disney за слэш в каноне. И огромное спасибо всем тем людям, которые – по непонятным для меня причинам - ждали этот текст и тыкали в меня палочкой.

Лис и Охотничий Пёс

Пролог
2011 год

В секретных правительственных лабораториях США стартовала программа по созданию «универсального солдата» путём скрещивания генов человека и различных животных. Перед учёными была поставлена цель вывести гибрид, обладавший набором определённых качеств, присущих четвероногим млекопитающим: повышенная выносливость, развитая интуиция, способность видеть в темноте, чуткий слух и нюх, преданность и покорность домашних питомцев.

За пятьдесят лет генетики создали в лабораториях десятки тысяч мутантов. Это были человекоподобные существа: некоторых из них было не отличить от людей, другие – обладали частями тела, присущими животным, например, хвостами. Многие мутанты были не жизнеспособны и вскоре умирали. Большинство из выживших не могли давать потомство. Но самым главным было то, что учёным так и не удалось вывести «универсальных солдат» - мутантов-убийц, слепо выполнявших приказы, поэтому в 2063 году было принято решение закрыть проект. Все мутанты подлежали уничтожению, но информация просочилась в прессу, вызвав огромный резонанс в обществе.

По всей стране вдали от населённых пунктов - чаще всего в лесах - стали создаваться специальные резервации, куда из лабораторий начали переселять мутантов. Им было строжайше запрещено покидать новые места обитания. Однако правительство не желало выделять достаточно средств на содержание резерваций, поэтому вскоре в них начали свирепствовать голод и болезни.

Первыми из резерваций стали сбегать мутанты, по внешнему виду ничем не отличавшиеся от людей, либо те, чьи отличия можно было легко скрыть под одеждой. За ними потянулись «оборотни» - мутанты, способные в мгновение ока перекидываться в животных. Большую часть времени они были вынуждены проводить в зверином обличие, добывая себе пропитание охотой.

В итоге за пару лет мутанты расселились практически по всем штатам. И тут обнаружилась интересная особенность: при спаривании с человеком они оказались способны воспроизводить потомство. Так начали появляться мутанты второго уровня. Правительство США усмотрело в этом факте опасность для населения страны и объявило охоту на «нелюдей». За каждого убитого мутанта выдавалось вознаграждение, однако гораздо выгоднее было продавать живых мутантов на чёрном рынке. Их приобретали цирки и зоопарки на утеху посетителям, состоятельные граждане в качестве домашней живой игрушки, а также закрытые элитарные клубы, клиенты которых ценили экзотические секс-услуги.

Истребление мутантов в резервациях было запрещено, но большинство охотников в погоне за наживой пренебрегали этим законом. Их профессия стала весьма прибыльной, вследствие чего появился спрос на усовершенствованные виды оружия и ловушки. В подпольных лабораториях стали выводить мутантов - псов для охоты на себе подобных.

Со стороны гор шла гроза: тёмно-серые низкие облака быстро надвигались на долину, шквалистые порывы ветра гнули до земли молодые деревца, слышались раскаты грома.

Старая Анна посмотрела в окно, покачала головой и пошла во двор снимать бельё с верёвок.

- Влажные ещё, - ворчала она, аккуратно сворачивая простыни. – Придётся досушивать. Не вовремя дождь собрался.

Сложив всё в старую плетёную корзину, Анна подхватила её и понесла в дом. По дороге, на всякий случай, заглянула в хлев: корова, помахивая хвостом, спокойно жевала траву, на жёрдочке, белея размытыми пятнами, дремали куры. Старая Анна плотно закрыла дверь, придавив её плечом, заперла на щеколду и поспешно направилась по дорожке к крыльцу.

Ветер, задувая под юбку, трепал на ней одежду, швырял в лицо выбившиеся из пучка пряди волос, подгонял в спину. Старая Анна почти добралась до дома, когда услышала мужские окрики, собачий лай и выстрелы, доносившиеся из перелеска, граничившего с её землёй. Она обернулась, но старческие глаза не могли ничего различить в вечерних сумерках. Однако, судя по удаляющимся звукам, охотники углублялись в лес.

- Не рановато ли для начала сезона охоты? - пробормотала Старая Анна и, нахмурившись, поджала губы.

В этот момент на землю упали первые тяжёлые капли, а затем дождь хлынул стеной, заглушая в своём мерном шуме все остальные звуки.

- Матерь Божия, - Старая Анна перекрестилась и поспешила укрыться в доме.

В гостиной она поставила корзину с бельём в угол, подкинула в камин несколько поленьев и села с шитьём в кресло-качалку. Толстая пушистая кошка тут же вспрыгнула к Старой Анне на колени, покрутилась, укладываясь, и замурлыкала, выпрашивая ласку.

- Ах ты лежебока, - укоризненно сказала Старая Анна. – Шла бы в подпол мышей гонять. А то только и знаешь заботу, что спать у камина.

В ответ кошка потёрлась мордой об её руку и замурчала ещё сильнее. А гром уже вовсю громыхал над крышей покосившегося домика Старой Анны. Ветер бился в стекло чердачного окна, шуршал черепицей и завывал в печной трубе. И вдруг среди всей это какофонии звуков Старая Анна расслышала жалобное скуление.

- Это ещё что такое? – удивилась она.

Скуление повторилось – уже чётче – и доносилось оно явно с крыльца.

Старая Анна, спихнув кошку с колен, пошла в коридор и распахнула входную дверь. Сначала она ничего не заметила, но потом из темноты ей под ноги клубком мокрой рыжей шерсти выкатился какой-то зверёныш, ткнулся мокрым носом в разношенные домашние туфли, да так и застыл, крупно вздрагивая и поскуливая.

- Боже пресвятые угодники! - воскликнула Старая Анна, присев на корточки. – Это же лисёнок. Ну, здравствуй, крошка, - она нерешительно провела рукой по впалому, ходящему ходуном боку. – А где же твоя мамочка?

Старая Анна осмотрелась по сторонам – вспышка молнии на пару секунд выхватила из темноты пустой двор – и осторожно взяла лисёнка на руки. Тот тут же забился от страха, задёргался, выворачиваясь, клацая зубами и норовя вцепиться ей в руку.

- Тише, тише, малыш, - зашептала Старая Анна. – Иди ко мне, я тебя не обижу. А ты, как я погляжу шустрый, - она осторожно завернула лисёнка в подол фартука и понесла его в дом, приговаривая. – Всё хорошо, всё хорошо. Я не оставлю тебя одного.

Старая Анна усадила найдёныша на стол, подхватила со спинки стула кухонное полотенце и принялась промакивать рыжую, слипшуюся от воды острыми иголочками шёрстку. Лисёнок больше не вырывался, не огрызался - терпел, лишь всё ещё жалобно подвывал на высокой тонкой ноте.

- Ты же голодный, наверно, - Старая Анна вытерла ему лапы и отложила полотенце в сторону. – Подожди, я сейчас молочка тебе принесу, парного, с вечернего удоя.

Она бегом направилась на кухню, где, порывшись в шкафу, отыскала большую стеклянную бутылку с соской. Сполоснув и нацедив туда молока из бидона, Старая Анна заспешила обратно в гостиную.

- Ну вот, сейчас ты поешь и поспишь, а утром мы подумаем, что с тобой де… Боженьки! - она застыла на пороге.

Бутылка выпала из её ослабевших рук, гулко ударившись о деревянный пол; из неё белёсой лужицей потекло молоко. Но Старая Анна не обратила на это никакого внимания: она во все глаза смотрела на письменный стол, где на её фартуке лежал пухлый розовый полугодовалый младенец и пытался ручками поймать свой собственный лисий хвост.

Старая Анна приблизилась к нему, протянула трясущуюся руку и неуверенно дотронулась кончиками пальцев до треугольного, покрытого нежной мягкой рыжей шерстью уха.

- Да ты мутант, - то ли выдохнула, то ли всхлипнула. – А по щекам веснушки рассыпаны! Это тебя, видать, при рождении ангелы целовали – благословляли.

Младенец извернулся, ловко схватил крохотными пальчиками указательный палец Старой Анны и потянул его в рот.

- Ох, подожди, подожди, - засуетилась та. – Сейчас я тебя накормлю, только вначале запеленаю.

Старая Анна подхватила малыша и понесла в спальню, положила на кровать к самой стене и на всякий случай подпёрла сбоку подушкой, чтобы ненароком не упал на пол.

- А пеленать-то мне тебя и нечем, - покачала головой и принялась рыться в ящиках комода. – Хотя можно разрезать простыню, вот и будут тебе добрые пелёнки. Ну-ка, где мои большие ножницы?

Старая Анна, ловко орудуя ножницами, быстро раскроила хлопковую ткань на четыре части, взяла одну и расстелила её на кровати.

- Ты, пожалуйста, не дрыгайся, - положила младенца сверху, - я последний раз пеленала младшую сестру полвека назад, так что сноровку малость утратила.

Старая Анна принялась обворачивать материю вокруг малыша, спелёнывая крест-накрест, фиксируя отдельно ручки и ножки. Да только хвост никак не желал лежать спокойно, юлил из стороны в сторону, мешал, норовил вылезти наружу.

- Фух, - выдохнула Старая Анна, когда, наконец, закончила. – Аж вспотела вся с тобой, - она утёрла лоб тыльной стороной ладони и осторожно взяла живой свёрток на руки. – Вот теперь можно и покушать.

Старая Анна понесла младенца обратно в гостиную и, подобрав с пола бутылочку с молоком, уселась в кресло качалку.

- Давай-ка открывай ротик, - потыкала соской малышу в губы, а тот не заставил просить себя дважды: моментально втянул её в рот и принялся сосать с такой силой, что пухлые щёчки заходили ходуном.

- Эка ты оголодал, - жалостливо сказала Старая Анна и вздохнула: – Я ведь теперь должна буду в кратчайшие сроки сдать тебя в резервацию. Только знаешь, я этого не сделаю! У меня своих детей нет, муж умер ещё молодым, мне тебя сам Бог послал на старости лет в утешение, - она нежно погладила младенца по голове - по мягким каштановым в рыжину волосам. – Место тут тихое, уединённое, нас никто не потревожит. Ферма моя стоит на самом отшибе, почти в лесу. Сюда, бывает, за год ни единой души не добирается, лишь охотники изредка заглядывают воды напиться и передохнуть.

Малыш согласно заагукал, выпустив соску изо рта, и прикрыл глаза.

- Я назову тебя Дженсеном, - прошептала Старая Анна, покачиваясь в кресле-качалке, убаюкивая ребёнка. – Имя редкое, красивое. Оно принесёт тебе удачу, мой маленький лисёнок, - и она тихо запела колыбельную, слова которой помнила ещё с детства.

Дженсен, пригревшись, заснул быстро, зачмокал во сне губами, засопел крохотным носиком.

- Надо тебе соорудить кроватку, - Старая Анна встала и осторожно, стараясь не потревожить чуткий детский сон, опустила младенца на жалобно скрипнувший пружинами диван.

Она взяла корзину и вынула из неё бельё. Затем достала из шкафа моток прочной рогозовой верёвки, пошла в спальню и перекинула её через потолочный брус. Концы верёвки Старая Анна закрепила на ручках корзины, получив, таким образом, детскую люльку, на дно которой было постелено старое ватное одеяло и чистая тряпица.

Старая Анна принесла Дженсена и положила его в импровизированную кроватку - тот заворочался, устраиваясь удобнее, но не проснулся.

- Спи, мой сыночек, спи, мой маленький, - она нагнулась и поцеловала его в лоб. – Пусть Пресвятая Богородица и ангелы оберегают твой сон.

Старая Анна выключила свет, разделась, подошла к окну и прислушалась: ветер стих - гроза уходила на юг; со стороны просёлочной дороги доносился рёв двигателя старого автомобиля.

- Никак Томас из города возвращается, - пробормотала она, задёргивая шторы, и наощупь направилась к своей кровати.

Томас заглушил мотор своего старого пикапа, распахнул дверь, вывалился из машины и тут же поскользнулся в грязи.

- Твою же… - сплюнул он и крикнул: - Джефф, ты где есть? Опять дрыхнешь, тварь блохастая! – Томас с размаху двинул ногой по конуре, откуда через секунду показалась виноватая собачья морда с прижатыми к голове ушами.

- Да вылезай, не бойся, не трону, - расплылся в улыбке Томас. – Я сегодня добрый. Ты только посмотри, какой я сюрпризец тебе из города привёз, - он подошёл к кузову пикапа и достал оттуда мешок, внутри которого кто-то барахтался и скулил.

Джефф выполз из будки, закрутил хвостом, закрутился вокруг хозяина, заглядывая в глаза.

- Ну-ну, спокойно, - усмехнулся Томас. – Думаешь, пожрать тебе притащил? Хрена с два. Гляди, - он развязал мешок и вытряхнул из него прямо в лужу щенка – тот взвыл, забарахтался в грязи, но, наконец, вскочил на лапы.

- Видал, - с гордостью сказал Томас, схватил щенка за шкирку, приподнял и ткнул Джеффу в нос. – Настоящий охотничий пёс. Оборотень. Я за него целое состояние отдал, но он того стоит, - Томас потряс щенка в воздухе. – Он пока сопливый щенок, но уже виден потенциал.

Джефф фыркнул и обижено отвернулся.

- Да ты не вороти морду, - пнул его под зад Томас. – Только глянь, какой: жилистый весь, грудастый, лапы широкие, мощные. А клыки! Ты видел, какие у него клыки? – он опустил щенка на землю, сжал в кулаке его морду и пальцами другой руки приподнял верхнюю губу, обнажая ряд белоснежных острых зубов.

Щенок закрутил головой, пытаясь вырваться, но Томас держал крепко.

- А ещё нёбо чёрное, - отпустил, наконец, - злющий будет, я тебе гарантирую. Мы во время первого же его охотничьего сезона сторицей окупим все вложения. Жаль только, что ждать долго. Ну, ничего. Я терпеливый, да и пока у меня есть ты, - Томас потрепал Джеффа по лохматой башке между ушами. – Надо ему имя придумать. Рычащее какое-нибудь. Говорят, от этого собаки свирепыми вырастают. Так, пусть с твоим созвучно будет. Джеффри… Джерри… нет, не то… Джар-р-ред. Точно, Джаред! Нравится?

Джефф согласно тявкнул.

- Вот и отлично, - Томас достал из кармана специальный эластичный ошейник, который не позволял мутанту задохнуться во время трансформаций, и надел его на шею щенку. А тот взял и перекинулся в младенца.

- Тфу, - отшатнулся Томас. – Мерзость. Хотя у этого выродка нет ни собачьих ушей, ни хвоста, ни шерсти, как у тебя, Джефф. И всё равно он отвратителен. Давай, забирай его к себе в конуру, будешь обучать всяким вашим звериным премудростям, да объясни хорошенько, чтобы не смел при мне перекидываться. Джаред будет тебе за место сына. Я слышал вы, твари, тоже мечтаете иметь детей, - он рассмеялся, развернулся и направился к дому. Уже у самого крыльца Томас остановился и хлопнул себя ладонью по лбу: - Совсем забыл тебе сказать, мы завтра уезжаем. Деверь сестры собирает отряд охотников для поездки в Северную Дакоту. Поговаривают, в тамошних лесах развелось много оборотней. Можно хорошо подзаработать. Да и что-то засиделись мы с тобой на одном месте, - он зевнул. – Так что готовься.

Джефф гавкнул, а затем носом подпихнул малыша под попу в сторону конуры, заскулил просяще. Тот послушно перекинулся обратно в щенка и поковылял по мокрой траве к его новому месту жительства.

продолжение в комментариях

---

Лис и Охотничий пес (арт)

[Тёмная Нимфа]

Так как  Рэйвелл не приняли в соо, то я выкладываю арт за неё.

Заявка 64 Лис и Охотничий пес

Название: Лис и Охотничий пес
Автор:  Рэйвелл
Рейтинг: PG
Персонаж/Паринг: Дженсен, Джаред
От автора: иллюстрации к фику "Лис и Охотничий Пёс" Тёмной Нимфы

Дженсен | Лис | Джаред | Пёс

---

С этим сюжетом что-то не так

[Pengi]

Заявка № 32, Лило и Стич

Название: С этим сюжетом что-то не так
Автор: nox_wicked
Переводчик: Pengi
Оригинал: There's Something Wrong With This Plot
Разрешение на перевод получено
Пейринг: Дин/Кастиэль
Рейтинг: R
Жанр: AU, крэк
Размер: мини
Саммари: После смерти родителей Дин делает все возможное, чтобы удержать на плаву себя и Сэма. Новая собака этому никак не способствует.
От переводчика: Большое спасибо организаторам за этот сказочный фест а также  Koryuu за бетинг и  Alizeya за баннер



С первого же взгляда он понял что с этой собакой что-то не так.

Не то чтобы Дин не любил собак, просто конкретно этот экземпляр был слишком уж странным. Например, вместо собачьего корма, который он оставлял в миске, Кастиэль (Сэм всегда придумывал преглупейшие имена), очевидно, предпочитал есть только овощи, которые Дин хранил на нижней полке холодильника. Ну и ладно, это-то как раз Дина и не волновало. Он все равно не ел эту гадость, так что Сэм мог разделить пристрастие к здоровой пище со своим питомцем.

Но были еще кое-какие, более… подозрительные вещи, которые происходили вокруг большого черного пса с ярко-синими глазами. Например, Дин никогда не слышал, чтобы он лаял. И не видел его спящим. Каждый раз, когда он проходил мимо, глаза Кастиэля неизменно были открыты. Даже когда он лежал, свернувшись калачиком в темноте. И если честно, Дина это пугало до усрачки. Единственный раз, когда животное подало голос, это был низкий рычащий звук, который напомнил ему о монстрах из старых фильмов ужасов, а собачий свисток, который купил Дин, не имел никакого эффекта.

Но апогеем этого странного поведения было то что – Дин готов был поклясться – вчера вечером животное в одиночестве намеренно смотрело Jersey Shore.

Так что да, их новый питомец был чертовски странным созданием. Но, по всей видимости, он делал Сэма счастливым, так что Дин решил, что на какое-то время пес может остаться.

***

– Ты потерял работу из-за меня и Кастиэля?

Дин опустил взгляд на Сэма, который в свои пятнадцать только начал расти вверх. Небрежно свисающие каштановые волосы падали на его лицо, почти не скрывая виноватого выражения и щенячьих глазок.

И да, если бы Сэм не привел с собой эту дурацкую собаку, придя к Дину взять ключи от дома, пока тот отрабатывал свою смену в ресторане, вероятно, у него все еще была бы возможность хоть как-то содержать их небольшую семью. Но Дин всегда имел слабость к этим щенячьим глазкам, да и, возможно, Кастиэль просто учуял наркотики или что-то еще на том клиенте, которого чуть не загрыз до смерти.

– Не-а. Борис на самом деле оказался вампиром и пытался заставить меня присоединиться к легиону Паттисонцев, – улыбнулся он, наклонившись, чтобы взлохматить волосы брата.

Глаза Сэма удивленно расширились – мелкий всегда питал интерес ко всему сверхъестественному, и он молча поплелся за Дином к их старому домику, по пятам за ними шел Кастиэль. Было уже поздно, так что Сэм пошел прямиком в свою комнату, без сомнения, все еще чувствуя себя виноватым. Дин же направился на кухню, надеясь, что сэндвич или что-то еще смогут успокоить его взбунтовавшийся желудок.

Он взял хлеб со стойки и проверил, нет ли на нем плесени. К счастью, на хлебе ничего не было, но оказалось, что у них закончилась колбаса, так что он закинул два куска в тостер и прислонился к стойке в ожидании.

Дин думал обо всех тех местах, мимо которых он проходил на прошлой неделе, отчаянно пытаясь вспомнить, была ли хоть на одном из них вывеска «Требуется работник». Ничего не приходило в голову.

Тостер выплюнул поджаренный хлеб, но Дин понял, что не голоден. Он вздохнул и засунул тосты в холодильник, пообещав себе съесть их завтра. Он не мог позволить себе выбрасывать еду, особенно сейчас. Не жизнь, а настоящий праздник.

Дин захлопнул дверцу холодильника и громко вздохнул. Он не имел ни малейшего понятия, что делать с этой проблемой. Подняв руки к лицу, Дин потер глаза и попытался подумать о том, как бы найти работу до того, как придут новые счета.

Он слышал звук когтей, скребущих по полу, но все равно тычок в ногу оказался неожиданностью.

– Хмм? – Дин взглянул вниз на убогое животное, которое смотрело на него с любопытством. Он вздохнул и наклонился, чтобы потрепать пса по голове. – Не волнуйся, дружок. Я не отправлю тебя в большой белый дом в собачьем раю. Сэм убьет меня за это, – сказал он и вяло улыбнулся. Погладив пса по голове еще пару раз, Дин поднялся наверх в свою комнату.

Социальному работнику это явно не понравится.

***

Той ночью Дину снился обнаженный мужчина, лежащий рядом с ним. В комнате было темно, но небольшая полоска света пробивалась сквозь занавески. Незнакомец почти невесомо гладил его волосы и поправил сбившееся одеяло.

Волосы незнакомца были растрепаны и тени скрывали почти все его лицо, но Дин все равно смог разглядеть завораживающе прекрасные синие глаза, взгляд которых ни на секунду не покидал его лицо, после того как мягкие прикосновения возобновились.

Вскоре после этого сознание уплыло, и, проснувшись в пустой постели, с лежащим на полу рядом с дверью псом, Дин не помнил, что было дальше.

***

– У вас есть время до конца недели, чтобы найти работу, или Сэм будет отправлен в приемную семью.

Голос социального работника звучал так, как будто в ее словах не было ничего особенного, и Дин постарался скрыть, как его это пугало. Атропо – чьи-то родители явно были пьяны, когда придумывали это имя, все еще стоя на пороге, посмотрела на Кастиэля и записала что-то в свой бланк.

– И когда же вы завели собаку, мистер Винчестер?

Дин пожал плечами, пытаясь не выдать, как его нервировала эта маленькая блондинка, но с треском провалился.

– Эмм… На прошлой неделе? Я думал, это будет хорошая идея, друг для Сэма и все такое.

Атропо посмотрела на Кастиэля и закатила глаза.

– Собака это большая ответственность, мистер Винчестер. Она требует регулярных ветеринарных проверок, которые стоят не дешево, а еще специальной еды, поводка, занятий с собаководом и так далее. А еще они разводят грязь, – на этом она остановилась и осмотрела дом с нескрываемым отвращением. – Хотя это, я смотрю, у вас общее.

Дин нахмурился и сделал шаг вперед.

– Эй, я знаю, что дом не в лучшей форме, но вы просто пришли в неудачное время. Я уберу все прямо сегодня. И я могу позаботиться о собаке, не настолько уж я и некомпетентен в этих делах!

Она улыбнулась с издевкой и, к его досаде, записала еще что-то.

– Иногда я сомневаюсь в этом, мистер Винчестер, – произнесла она, прежде чем убрать ручку и посмотреть на него еще раз. – Как я и сказала. До конца месяца. Если к тому времени у вас все еще не будет постоянного дохода, вас с Сэмом разлучат. Я предлагаю вам заняться поиском работы немедленно, – посоветовала она и, повернувшись, открыла было дверь, но остановилась.

Бросив еще один взгляд на Кастиэля, который смотрел на нее из-за спины Дина, она сказала:

– Вам нужно надеть на него ошейник. Если вы этого не сделаете, люди могут подумать, что он обычная грязная дворняжка, – произнеся это Атропо вышла.

Дверь за гостьей захлопнулась.

Кастиэль посмотрел на Дина, недоуменно склонив голову на бок, когда тот показал ей вслед средний палец.

***

Следующие несколько недель Дин распечатывал свои резюме, как будто это была туалетная бумага. Он раздавал их во всех магазинах и ресторанах и постоянно проверял, не перезвонили ли ему на сотовый. В то же время Сэм с Кастиэлем были заняты какими-то своими делами. И, несмотря на крайне сложную ситуацию, в которую они попали, Сэм был счастлив как никогда. Кастиэль всюду следовал за ним по пятам, но спать предпочитал в комнате Дина.

Дин поговорил об этом с Сэмом, но тот сказал, что совсем не возражает.

Ну и черт с ним. «Еще одна причуда этого странного пса», – подумал он.

Пока Дин продолжал поиски работы, а Сэм был занят чем-то своим, Дин не мог не заметить того, что их дом становился все чище и чище с каждым днем. Одежда, которую он, помнится, оставлял на полу, каким-то образом оказывалась в корзине для стирки, а пыль, прочно обосновавшаяся на полках, по всей видимости, просто взяла и самоустранилась.

У Дина мелькала мысль, что ему стоило бы удивиться этому или еще что, но перспектива потерять брата занимала все его время.

В конце концов, Дин все же получил звонок со строительной площадки. Он пришел на работу раньше остальных, а ушел позже всех. На его руках появились мозоли, к концу дня Дин не чувствовал своих мышц и был покрыт грязью. Он был доволен как никогда.

Когда Дин вернулся домой с работы, на столе его ждал кособокий торт с толстым слоем сахарной глазури. Сэм и Кастиэль стояли рядом с ним, и Дин притворился, что просто вытер грязь с глаз.

– Никогда не знал, что ты скрываешь кулинарный талант, Сэмми. Ты должен чаще мне готовить, женщина! – он засмеялся, когда Сэм бросил в его сторону один из своих эпических бичфейсов.

– Заткнись, придурок! Кастиэль помог мне. Он столько всего знает! – сказал мальчик и улыбнулся своему огромному псу.

Дин приподнял бровь в удивлении.

– Так ты научился готовить… у собаки? – он покачал головой и взял нож, чтобы нарезать торт, и усмехнулся, увидев лицо Сэма. – А у него, случаем, нет пособия, как нужно ублажать своего мужчину, мм?

Сэм запустил в него своим куском торта.

После их перепалки кухня стала нуждаться в капитальной уборке.

***

Сны про синеглазого мужчину так и не прекратились.

Наоборот, они стали более… интимными.

Если первой ночью мужчина просто гладил лицо и волосы Дина, то в этом сне он уже гладил места, о которых сам Дин никогда прежде и не думал.

Одеяло было откинуто полностью, и свет с улицы освещал его обнаженное тело. Возбужденный член Дина был захвачен в плен мягкого и влажного рта незнакомца. Одна нога Дина была перекинута через плечо мужчины. Когда незнакомец провел языком по нижней стороне его члена, не прекращая двигать головой вверх-вниз, Дин почувствовал, как его тело покрывается испариной.

Одна из тех рук, которые еще пару недель назад так нежно гладили его лицо, сейчас лежала на внутренней стороне его бедра, большой палец скользил по коже в успокаивающем жесте. А другая рука…

– Ннгг…а-ах! – простонал Дин, когда один палец покружил вокруг его отверстия. Незнакомец остановился, и на секунду Дин подумал, что вот-вот проснется, что было бы совсем нежелательно. Но вместо этого мужчина отпустил его ногу и наклонился, чтобы завлечь губы Дина в невероятный поцелуй.

Дин почувствовал, как деликатные нежные пальцы обхватили его член, и пару движений спустя он, застонав, кончил.

Проснувшись, Дин в очередной раз не помнил подробностей своего сна. К его удивлению, простыни не были заляпаны, хоть Дин и ожидал увидеть там мокрое пятно, особенно учитывая, что спал он голышом.

На этот раз Кастиэля не было в комнате.

***

– Тайсон Бреди пригласил меня сегодня к себе в гости… можно я пойду? – спросил Сэм, нервно копаясь в своих хлопьях.

Дин посмотрел на него удивленно. Он уже и не помнил, когда в последний раз Сэм общался с кем-то своего возраста, если, конечно, это вообще когда-либо было. Он пожал плечами и доел свои хлопья, прежде чем положить тарелку в раковину.

– Только если ты пообещаешь вести себя прилично на первом свидании. Парни не будут виться вокруг тебя, если подумают, что ты легкодоступен, Сэмми.

Сэм свирепо посмотрел на него и скрестил руки на груди. Дин же просто посмеялся и принялся искать свои рабочие бутсы.

– Не задерживайся допоздна. Если тебе будет нужно, чтобы я тебя забрал – позвони на мобильник.

Сэм тотчас обрадовался, и Дин подумал ненадолго, что, возможно, удача наконец-то улыбнулась Винчестерам.

***

Когда Дин вышел из душа тем же вечером, голос Барри Уайта разносился по всему дому.

Он сомневался, что Сэм уже вернулся, но на всякий случай натянул джинсы и спустился вниз, посмотреть, что случилось. Сэм всегда был жутким ханжой, так что Дин удивился, с чего бы ему пришло в голову ставить этот сексодромный саундтрек на полную громкость.

Он осторожно спустился вниз и с удивлением обнаружил, что дом был почти полностью погружен в темноту. Небольшой свет лился из гостиной, где музыка казалась громче всего. Он медленно пошел туда, недоумевая, какого черта вообще происходит.

– Сэм? Это ты? – позвал он, входя в комнату, и тут же задумался всерьез, не траванулся ли он сегодня.

По всей гостиной стояли свечи, зажженные и, если запах пирога был индикатором, ароматизированные. Старый проигрыватель в углу пел «Can't Get Enough Of Your Love Baby» на полную громкость, а по полу были рассыпаны цветочные лепестки. В центре комнаты, глядя прямо на Дина, сидел Кастиэль.

Дин подошел ближе к Кастиэлю, окончательно запутавшись в своих мыслях.

– Кас? Эй, дружище, ты случайно не видел кого-нибудь или что-нибудь… – он так и не закончил предложение, уставившись на собаку. Собаку, которая на его глазах росла и превращалась в нечто совершенно иное. Черная шерсть исчезала с тела Кастиэля и он начал опираться на задние лапы, пока удлинялись конечности. Наконец, его лицо тоже начало меняться, вытянутая морда принимала человеческие черты. Единственной не изменившейся вещью были ярко-синие глаза, которые в последнее время стали Дину очень хорошо знакомы.

Мужчина, о котором он тайно мечтал каждую ночь, сейчас стоял в его гостиной в чем мать родила. Незнакомец посмотрел ему прямо в глаза и улыбнулся.

– Здравствуй, Дин.

***

Ну все. Свершилось. Дин Винчестер наконец-то сломался под всем этим давлением. Это было единственным объяснением. Он потеряет свою работу, своего брата, дом, доставшийся ему от погибших родителей… Дяденьки в белых халатах придут за ним и заберут в желтый дом.

Незнакомец ловко уклонился, когда Дин швырнул ему в голову очередной попавшийся под руку предмет – книгу на этот раз, на его лице было написано замешательство.

– Дин, пожалуйста, прекрати бросать в меня вещи! Я могу все объяснить.

– Объяснить что, ты, псих? Как ты забрался в мой дом и накачал меня наркотиками или еще какой-то гадостью? Нетушки, – прокричал Дин, кидая в незнакомца очередной стакан и только слегка промахнувшись.

– Дин, хватит, это я! Это Кастиэль! – попросил мужчина низким хриплым голосом. Дин остановился посреди броска, с зажатым в руке пультом от телевизора.

– Кастиэль?

Мужчина кивнул и посмотрел на него с надеждой.

– Да, Дин, это я. Пожалуйста, успокойся на минутку и дай мне все объяснить.

Дин уставился на него с широко распахнутыми глазами, но не опустил свое «оружие» вниз.

– Ты… Кас… что ты такое? – спросил он, не отводя взгляда от мужчины.

Незнакомец – Кастиэль? – вздохнул.

– Мне очень жаль, Дин. Я не хотел огорчать тебя. Я не думал, что мой визит затянется настолько, и я определенно точно не ожидал, что начну испытывать что-то по отношению к тебе, но, в общем, я… – Кастиэль остановился и перевел дыхание. – Дин, я не с этой планеты, – сказал он с предельной серьезностью.

Дин попал ему пультом прямо в лицо.

***

Один час и много синяков спустя Дин сидел за кухонным столом напротив Кастиэля (уже одетого), недоумевая, когда его жизнь успела превратиться в научно-фантастический фильм.

– Итак, давай повторим все заново, чтоб до меня окончательно дошло: ты инопланетянин.

Кастиэль кивнул.

– Ты совершил здесь аварийную посадку примерно месяц назад и использовал свои непонятные инопланетянские силы, чтобы превратиться в первое живое существо, попавшееся тебе на глаза, и по чистой случайности этим существом оказалась собака.

Кастиэль кивнул еще раз.

– Я не был уверен, какие особи доминируют на этой планете. К несчастью, пока я искал информацию о Земле, меня сбила машина, и я был доставлен в ближайший приют для бездомных животных, так и не успев закончить свое исследование.

Дин вздохнул и опустил ладонь на лицо.

– Верно. Итак, потом ты приехал жить сюда, но вместо того чтобы попытаться вернуться назад, ты решил остаться тут, чтобы убирать наш дом и смотреть телевизор.

– Изучать язык, слыша, как им пользуются носители, намного легче, чем просто читать о нем, – ответил Кастиэль.

Дин посмотрел на него с недоверием.

– Jersey Shore?

Кастиэль поерзал на своем стуле.

– … это шоу гипнотизирует. Я нахожу Снуки очень… любопытным созданием, – пробормотал он. Дин изо всех сил пытался подавить мысль, что Кастиэль выглядел чертовски мило, и напомнил себе, что он должен быть зол на сидящего перед ним мужчину.

– Ты также добился, чтобы меня уволили, и приставал ко мне, пока я спал. Почему бы тебе не объяснить мне это, мм?

Кастиэль вздохнул и опустил глаза в пол.

– Мне жаль, что так получилось, Дин. Я не хотел, чтобы ты потерял работу, но человек, на которого я напал, виноват в том, что я оказался здесь. Он украл у меня кое-что и я преследовал его с целью вернуть украденное. А что касается… ночных эскапад с тобой – у меня нет этому оправданий. Я не должен был трогать тебя, пока ты не узнал бы правду, и за это мне очень стыдно.

Выражение лица Кастиэля заставило Дина поверить, что он говорит правду, но ему все равно еще многое надо было устаканить в голове, не говоря уже о том, что у него был очень длинный день.

– Ну и почему ты говоришь мне это сейчас? Ты ведь мог бы и дальше продолжать притворяться Шариком и мы бы ничего не узнали. Зачем признаваться сейчас?

Кастиэль прикусил губу и не отвечал какое-то время. Дин спросил его еще раз, и мужчина, наконец, решился.

– После прошлой ночи я чувствовал себя ужасно за то, что все это время обманывал тебя. Ты был добр ко мне, а я ответил тебе тем, что соврал, кто я такой, и в придачу использовал тебя в своих целях, пока ты был беззащитен и доступен, – он остановился перевести дух, прежде чем продолжить. – Не то чтобы я делал это с какими-то плохими намерениями, и я даже не понимал, насколько я… до того как… – он замялся еще раз, подбирая нужные слова. – У меня есть чувства к тебе, Дин. Сильные чувства, которые я никогда прежде ни к кому не испытывал. Ты хороший человек, Дин, и каждый раз, когда я с тобой, я чувствую себя… целым. Если это вообще имеет какой-то смысл.

Он посмотрел в глаза Дина и не спешил отводить взгляд.

– Пожалуйста, не злись на меня. То, что я сделал, было неправильно, но если ты дашь мне еще один шанс, я обещаю, что попытаюсь все исправить.

Дин откинулся на своем стуле и отвел взгляд в сторону. Он скрестил руки на груди и ничего не сказал в ответ. Глядя в сторону гостиной, Дин прочистил горло и произнес, стараясь не смотреть Кастиэлю в глаза:

– Кстати, что же ты хотел изобразить в гостиной, гостья из будущего? Ты что, пытался воспроизвести сцену из Casa Erotica?

Кастиэль залился яркой краской и опустил взгляд в пол.

– Ну… в передачах по дневному телевидению говорилось, что это типичные условия для создания… «романтической обстановки». Это должно было настроить тебя на определенный лад, чтобы я мог соблазнить тебя. Очевидно, это не сработало.

Дин приподнял от удивления брови.

– Очевидно, – повторил он, замявшись.

Воцарилось неловкое молчанье, и Дин не знал, как нарушить его. Отчаянно пытаясь сменить тему разговора, он думал над тем, что бы такое спросить.

– Итак, эм… что же он украл?

Кастиэль посмотрел на него, наклонив вопросительно голову.

– Прости?

Дин неуверенно потер шею и пожал плечами.

– Ты сказал, что приземлился здесь, потому что преследовал чувака, который украл у тебя что-то. Что это было?

– Ах это. Деталь оборудования от одного моего механизма. Я полагаю, Бальтазар решил, что забрать ее у меня будет отличной шуткой, но я действительно долго работал именно над этой деталью, и она была важной составляющей всего механизма, а он всегда был немного, как ты бы сказал, клептоманом, и я просто не знал, смогу ли получить ее обратно, и…

– Эй, эй, подожди-ка! – прервал его сбитый с толку Дин. – Ты что… знаешь этого парня? Вроде как лично?

Кастиэль с сожалением улыбнулся.

– Полагаю, что так. Он мой брат.

– … ты пролетел сквозь космос, совершил аварийную посадку на нашей планете и притворялся собакой просто потому, что твой брат сделал то, что обычно делают братья? – недоверчиво спросил Дин.

Кастиэль поворчал и сложил руки на груди.

– Вы с Сэмом начали кидаться друг в друга тортом всего из-за одной фразы. Не тебе меня судить.

У Дина вырвался нервный смешок. Он не был уверен, кто удивился этому больше.

– И что ты собираешься теперь делать, Кас? Я имею в виду… Наверняка вы с твоим братом рано или поздно утрясете все и сможете починить твой летательный аппарат. А после этого ты улетишь домой? – спросил он немного растерянно.

– На самом деле… если честно, я мог улететь уже давно. Я просто надеялся, что, может быть, я могу остаться здесь? Если ни ты, ни Сэм не против, конечно. Но, если ты захочешь, чтобы я ушел, я сделаю это немедленно. Я пойму, если ты испытываешь неудобство от моего присутствия, – повторил Кастиэль на полном серьезе. Его большие синие глаза не скрывали того факта, что Кастиэля пугала мысль о том, что его прогонят, и Дин не мог этого не заметить.

Он задумался на минутку. Со всей искренностью Дин готов был признать, что последний месяц был для них лучшим за долгое время. И его новая работа была куда менее нервной и нудной, чем предыдущая. Да и дом никогда прежде не был таким чистым.

Сэм не был так счастлив с тех пор, как умерли их родители.

Дин, наконец, принял решение и сказал:

– Я люблю фаст-фуд и боевики.

Кастиэль посмотрел на него в недоумении.

– Что?

Дин улыбнулся и подмигнул ему.

– В следующий раз просто предложи мне посмотреть какой-нибудь экшн и съесть что-то вредное. Это сработает вернее, чем Барри Уайт, обещаю тебе.

The end

Примечания

Примечания:
Jersey Shore – телевизионное реалити шоу.
Барри Уайт – американский певец.
Can't Get Enough Of Your Love Baby – одна из песен Барри Уайта.
Casa Erotica – порнофильм.

---

Дикая штучка

[Sirena_82]

Заявка № 69, «Зачарованная»

Название: Дикая штучка
Автор: Sirena_82
Жанр: немного юмора, может – стеба и чуточку романтики
Пейринг: Женевьев/Натаниэль, Женевьев/Джаред
Рейтинг: для подстраховки PG-13
Аудио: "Дикая штучка" Максим Леонидов
Дисклеймер: Ни на что не претендую, ото всего отказываюсь
Саммари: ради Женевьев Натаниэль совершил прыжок в портал, соединяющий рисованный и реальный миры
скачать

смотреть

---

[jules.]

Заявка № 29

Название: Книга Джунглей
Автор: jules.
Жанры: приключения
Пейринг: J2
Рейтинг: PG
Размер: ~ 6000 слов
Саммари: джунгли бывают разными.
Дисклеймер: меня вообще нет.
Примечания: легкий набросок на тему )


Бетонные джунгли Нью Йорка ничем не отличались от непроходимых индийских зарослей. Толпы людей по утрам шли на водопой в близлежащие кофейни, где все становились равны: и бизнес клерки, ослепляющие белизной своих рубашек, и студенты, юные бунтари против уже незыблемых законов этой местности. Потом миграции, собирание в стаи, охота и сон после тяжелого сезона.
Утро того рокового для Дженсена дня не задалось с самого начала, симпатичная самочка отшила его в Старбаксе прямо на глазах у всего клана, плюс, из-за путаницы с заказами, он до полудня проходил со стаканом, на котором стояло имя какой-то Шугар Сиси. Поэтому, когда они пришли с ребятами в отдел, он ничуть не удивился, что на него скинули самое унылое задание про тупых индийских контрабандистов, которых они ленно пасли уже года полтора, но дела как такового на них слепить не удавалось.

- Эклз, мы тебе дадим опер группу, вы по-быстрому разберитесь там, и чтобы к завтрашнему вечеру у меня на столе лежал отчет. Свободен.
- Есть, сэр, - Дженсен забрал папку, гадая что же таки удалось найти на этих перевозчиков камней. Но едва открыв ее, он аж поперхнулся дряным кофе Сиси. Операция носила идиотское название «Книга Джунглей», а ему, главному, присвоили позывной Багира. Большей иронии в такой ситуации придумать вряд ли возможно. Это полностью переворачивало все еще жившее в Эклзе представление о том, что чувство юмора у федералов отсутствует как класс.

Все портовые склады походили друг на друга как пальмы в тропиках. Найдя нужную по специфичным зарубкам, Дженсен сверил номер с записями и молча начал распределять оперативников по объекту. Сначала все шло как по маслу. Снайпер быстро снял охранника, который беззвучно упал прямо на руки сзади стоящему оперу. Индуса связали и оттащили в сторону отсыпаться до конца операции. Очистив периметр, они взломали док и с приборами ночного видения вошли внутрь. Первые минуты тепловые датчики мирно молчали, что абсолютно вписывалось в представления Дженсена о том, как должен пройти захват. Но кодовый Волчонок-3, до этого подающий большие надежды, на свою дурную голову заметил в полу дверь из пуленепробиваемого металла, что само по себе странно, плюс вялая маскировка тоже не давала себя проигнорировать.

Перестрелка началась внезапно. Подвал оказался под куда лучшей охраной, чем основной вход, и без жертв с обоих сторон обойтись не удалось. Дженсен только тяжело вздохнул: «так я и думал, зачем мне спокойствие, конечно», и, проконтролировав хотя бы видимое соблюдение бюрократических протоколов, пошел на выручку к своим волчатам. Но на деле в поднятом переполохе армейская выручка не подвела никого, кроме пресловутых индусов.

Под затухшие звуки пальбы и запах оседающей пыли оперативники начали подсчитывать урон.
- Мартышки, волчата, цыпы, как нас там сегодня назвали, - Первый, он же Крис Кейн, он же постоянный лидер своей группы быстрого реагирования, нервно кашлянул, - не говорите, что Эклза пришили. Только он не отвечает. Мы не в той миссии, где можем потерять кого-то.
- Багира исследовал дальнюю часть бункера, сэр! - Третий и тут решился отличиться. - Возможно, его сигнал приглушен, сэр.
- Возможно, ты надеваешь вечером платье и идешь танцевать со своими подружками, верно, Третий?
- Не думаю, сэр!
- А еще, возможно, Багира, - Крис скривился от этого прозвища, - там блюет кровью и ваша вина что вы думали только о своих задницах и не вытащили главного.
Кейн молча развернулся и снова полез вниз за своим человеком. Эта безответственность подчиненных поражала его всю карьеру в ФБР.

Внизу, под мерно качающейся в такт смерти лампочкой, Первый переступил через два еще теплых трупа и, взяв в руки табельное и фонарь, пошел вглубь. Дженсен сидел на старом потрепанном диване, мерно укачивая кого-то или что-то в грязном флисовом пледе.
- Эклз, - тихо позвал Кейн парня, - эй, дружище, надеюсь у тебя все в порядке?
Дженсен поднял голову и кивнул, прикладывая я палец к губам.
- Он спит.
- Кто он?
- Ребенок.
- Какой ребенок?
- Ну, судя по всему, из Индии.
- Тоже контрабандист?
- Сомневаюсь что осознанно, ему едва ли лет пять можно дать. Слава богу эти полудурки хоть сообразили его под диван спрятать.
- А как ты его там нашел-то?
- Он ревел как резанный. Испугался, наверное.
- Ничего не слышал, - возразил Кейн.
- Тут все в порядке со звукоизоляцией. И со всем остальным, кстати, тоже. У меня связь нифига не ловит.
- Да, мы тебя потеряли там.
- И ты спустился один? А вдруг меня взяли в плен пятеро международных преступников? - усмехнулся Эклз. Эта операция еще пару часов назад веселила их обоих. Потом стало не до шуток.
- Эти-то? Да мы о них даже руки не замарали.
- Про себя говори, я еще до отключки рации слышал что двоих ранили.
- Да это просто они идиоты. У меня после перераспределений половина группы – новички, которые в армии только и делали, что резиновых баб пялили.
- То есть теперь служить это весело?
- Да, они наших майоров не видели, - ностальгически ухмыльнулся Крис, - Пейн рядом с ними и не стоял.
- Точно.
- Сейчас совсем не то.
- И не говори. Ладно, пошли наверх, а то они еще решат подмогу вызвать, а мне заморочек с отчетностью даром не надо, - Дженсен перехватил свой отнюдь не маленький кулек и пошел разгребать остатки операции.

Наверху творился беспредел: оставшиеся в живых индусы сидели связанные спина к спине, словно их похитили из какого-то раннего фильма про Индиану Джонса, о трупе снаружи и еще двух, остывающих в подвале, они словно совсем забыли. Или напрочь их игнорировали, думая, что, как в Костях, сейчас приедут криминалисты и будут рассматривать какая грязь у кого застряла под ногтями и что бы это могло значить. Запах запекшейся крови превращал барак в поляну в джунглях, где недавно самцы дрались за территорию, а теперь проигравший навек стал частью этой земли. И все замерли, в ожидании падальщиков.
- Багира нашел Маугли? - усмехнулся один из волчат, полностью потеряв субординацию от нервного перенапряжения.
- Багира отгрызет вам всем бошки, - Дженсен прижал ребенка еще крепче, - посмотрим, кто тогда будет ухмыляться.

***

За эти пять лет Маугли стал единственным сыном Бюро. Самого юного «федеральщика» первые месяцы его жизни в настоящей, не подпольной Америке таскали по судам в качестве непонятного мерила безответственности. За это время все, кто даже косвенно проходил по делу, так привыкли к мальчику, что в конце концов Крис с женой взяли мальчика под свое крыло.

- Мэй, живо сюда, непоседливое ты создание! - Кейн громко хлопнул по казенному столу, устав следить за перемещениями непоседливого пацана. Кристиан упорно считал что миллионы таких столов по всему миру убивают людей гораздо больше, чем пресловутый кокс или даже пуля в лоб. Он ненавидел рутину и бюрократию. А в ту минуту все стало еще хуже. Его вызвали на совещание, попросив прихватить с собой и ребенка. Сквозь мутное стекло, разделяющее его с кабинетом главного, просвечивали только тени людей и контуры одного из столов-убийц.

- И что мы будем делать? - выслушав историю до конца, безнадежно спросил Кейн. Единственное, что он мог, это благодарить свою выдержку. Иначе эту минуту они с Маугли уже неслись бы по одной из десятка федеральных трасс.
- Отправим его в Индию, так безопасней. Там он не будет сильно бросаться в глаза. Родителей мы нашли, остается посадить его на самолет и довезти до места без приключений.
- Да какие родители? Нищие, из трущоб. Они не смогут ему дать того, что сможем мы.
В зале повис запах борьбы, этот смог заполонил бетонные джунгли, никто уже не реагировал на него как прежде, никто не приходил на выручку. Борьбу перебивали нотки страха, подгоняющего все безумные поступки.
Весь огонь, рвущийся наружу из Кристиана, Дженсен взял на себя, прекрасно понимая, что остальную часть стаи тот воспринимать вряд ли будет.
- Крис, мы все прекрасно понимаем. Мальчик и мне стал уже как родной. Но ты же знаешь, что Шер Хан просто так не отступится. Он пять лет придумывает нам месть за своих людей. Бюро и не подозревало, что он и этих контрабандистов держал под своим крылом, - Дженсен говорил это с обреченностью в голосе. Для него один вечер растянулся на несколько лет, и черная полоса не отступала, думая что следующие сутки только где-то впереди. А Книга Джунглей превратилась в собрание сочинений, о которых Киплинг и мечтать не мог. Кульминацией индийской саги стал факт, что главарь огромной банды, контролирующий девяносто процентов черного рынка бриллиантов, называл себя Шер Ханом. И никто не знал, амбиции ли это, или же удачная шутка родителей.
- Мы же ФБР! - Кейн не унимался, хотя понимал, что все было решено еще до того момента, когда он открыл дверь, - Неужели ничего нельзя сделать?
- Посадить не удастся, дело-то сляпаем, а потом что? Адвокат, залог, еще больше злости.
- Или другой сценарий...
- Ну убьем. Можем даже корочкой прикрыться, а потом? Ты знаешь что у них кровная месть все еще в ходу? А сколько захотят поквитаться, да еще и с американскими федералами? Мы и дня спокойно не проживем, если вообще дышать будем.
Они все действительно думали об этом, сначала строили планы Бондовской операции, искали возможности хоть на секунду обрести ту самую заветную лицензию. Но даже найдя оправдания для верхушки, нельзя было откреститься от родни, которая начнет охоту за головами и не успокоится, пока не почувствует запах отмщения.
- Черт, ладно. Но кто его повезет?
- Отдашь его мне, скажем, что экскурсия, еще что-нибудь в этом роде. А ближе к делу уже разберемся.
- Когда?
- Сегодня.
- Ты дашь нам попрощаться? - обреченно спросил Крис. Он уже знал ответ на свой вопрос.
- Извини.
- Мне нужно собрать его вещи.
- Крис...
- Он не сможет жить без своего айпада. Нужно зайти и купить переходник. Там совсем другие розетки.
- Крис!
- Ненавижу, что во всех странах разные розетки. Какие идиоты придумали это?
Кейн, бормоча что-то себе под нос, вышел из кабинета, потрепал Маугли по голове и ушел из отдела, не забрав даже висящей на стуле куртки.

***

- Я больше сюда не вернусь? - пройдя все проверки, обреченно спросил мальчик. Запах фаст-фуда уже здесь стал казаться фантомным, а горелое карри словно никогда и не исчезало из его жизни.
- Это для твоего же блага. Дома все будет хорошо, - Дженсен развалился в кресле зала ожидания и стал смотреть на взлетающие и садящиеся самолеты. Маугли тоже следил за ними, но в его глазах что-то угасло. Словно ночью вырубили все огни на Бродвее. Словно убили всех светлячков.
- Дома и так все был хорошо. Кристиан заботился обо мне.
- Мы нашли твоих родителей.
- Я их не помню, - четно ответил Маугли.
- Вспомнишь. Или познакомишься заново. Мы не в праве лишать тебя родственников. Все должны иметь возможность знать кто они на самом деле.
- Меня скорее всего и зовут по другому. Но я не помню.
- Они тебя знают как Маугли.
- Я не уверен, что хочу их знать.
- Ты передумаешь. Главное – встретиться.
- А что, если я откажусь?
- Шер Хан вышел на охоту. Он уверен, что если украдет тебя обратно, то отомстит Крису. Ему не важно, заберет он тебя живым или мертвым.
- Думаешь, в Индию он не сунется?
- Там слишком многим нечего терять. А ему есть что, и люди готовы за это бороться, - честно сказал Дженсен и встал.
Табло приятно зашелестело и оказалось, что время идти на посадку.

***

Мумбаи испугали скоростью своей жизни еще в аэропорту, когда багажная лента поехала раза в два быстрее обычного. Выловив свои чемоданы, Дженсен с Маугли пошли в сторону выхода . Они хотели тихо выбраться из здания, но им не удалось сделать и одного шага в спокойствии. Огромный парень европейской внешности подвалил сзади, обнял обоих и громогласно заявил:
- Привет, я Балу! Ребята оттуда, - он многозначительно ткнул пальцем в небо, - попросили вас понянчить, боятся что вы заблудитесь или еще чего.
- Привет, я Дженсен, и не пошел бы ты.
- Хэй, зачем так грубо-то? Все зашибись же. Мне от вас ничего не надо. Доведу до места и пойду дальше загорать.
- Ты кто вообще такой?
- Эти попросили! - опять тычок вверх.
- Боги?
- Идиот! - картинно взмахнув рукой пробасил он, шепотом добавляя: - ваши, ФБР, шмэбээр.
- И почему я должен тебе верить?
- Да мне вообще до фени что ты там параноишь. Правда, ребенок?
- Я не ребенок! Мне уже десять! - Гордо выпятив подбородок сказал Маугли.
- Эй, погоди, - Балу обошел мальчугана вокруг, - и правда, не ребенок. Ты, как я, почти священная корова!
- Я корова! Мууууу! - Маугли влился в эту странную словесную перепалку, - Джен, посмотри, я корова!
- Поздравляю, ты лишил пацана последних мозгов, - не поднимая взгляда, Дженсен продолжил строчить что-то в телефоне. Но «почти священная корова» заставил его оторваться.
- Багира, Я Балу, сечешь? - длинный стал странно дергаться, наверное в его мире подмигивали именно так.
- А про Баги... , - телефон заморгал, и Эклз опять откнулся в маленький экран. - Значит, точно послали, - после минутной заминки изрек он.
- А я тебе о чем!
- Мне сказано сдать Маугли тебе, но лучше мы вместе доставим его. Так будет намного спокойнее.
- Думаешь, я с ребенком не справлюсь?
- Вполне уверен, что да.
- И это почему же?
- Потому что ты за ним и сейчас-то не усмотрел.
Балу начал нервно озираться, но мальчика нигде не было видно.
- Сейчас он все еще под твоей опекой! Мы даже не вышли из терминала!
Маугли осторожно вышел из-за дженсеновой спины и улыбнулся.
- Ладно, пойдем, Я Джаред, кстати. И эта кличка, Балу, мне совершенно не идет.
Дженсен не мог согласиться: пропустив Джареда вперед, он смог рассмотреть парня. Тот оказался даже выше, чем показался сначала, а его плечи смотрелись шире чем у индусов в несколько раз. Хорош проводник. Незаметный, нечего сказать.

Дорога до родителей Маугли предстояла не из легких. Они жили в отдаленном селе, до которого не один день пути. И, как сказал Джаред, одна ночь не решала ничего. Они заселились в неказистый отель, единственный из не клоповников, который могли себе позволить на казенные деньги, и легли спать.

Утром Дженсену все показалось еще хуже, чем есть. Все его представление о задании трещало по швам, никакого помощника он не ждал и не видел в нем особой необходимости. Задержка на ночь тоже не была в планах. А вчера еще и выяснилось, что они будут передвигаться не на самолетах, а в джипах, потому что внутренние авиалинии тоже под контролем у родни Шер Хана. Из-за этого Балу и прикрепили к ним: если с инфо пунктами аэропорта Дженсен справиться мог, то без своего проводника, знающего хинди, ему не обойтись.

- Дженсен, давай к нам!
Джаред атаковал Маугли подушкой с такой силой, что ребенка отбросило на другую сторону комнаты.
- Ты с ума сошел?
- Это же весело!
- Убьешь его здесь, когда уже почти все закончилось, и я тебе не прощу.
- Медвежонок, ты в порядке? - тот только счастливо кивнул, покачиваясь из стороны в сторону, - вот видишь, нас с ним ничего не скосит!
- И с каких это пор вы такие друзья?
- Пока ты спал, я показал пареньку ночной Мумбаи. Красота неописуемая!
- А если бы что-то случилось?
- Ты не понял главного принципа этой страны. Нарываешься или сидишь тихо - все фигня. Надо будет – убьют, грабанут, или, в твоем случае, - Джаред убедился что его не услышит только Дженсен, - изнасилуют. Так что тут нужно ловить кайф, пока дышишь.
- Лови кайф без меня, безопасность еще никому не вредила.
- Ладно, занудик. Иди в душ и валим. Ты кафельный пол еще дней пять не увидишь.
Понимая, что отвечать бесполезно, Дженсен перекинул через плечо казенное полотенце и закрыл за собой дверь.

Джаред подогнал джип прямо к выходу из мотеля. Они быстро скинули сумки заднее сиденье и тронулись. Всю дорогу до первого привала Маугли простоял, крепко вцепившись в каркас машины, и это можно было понять: вид открывался неповторимый, для него еще и практически родной. Все части городя соединяются дамбами, мостами, дорогами, идущими в сантиметре от обрыва в океан. Из-за скорости запах богатых кварталов смешался с маревом от трущоб, а количество людей на улицах могло породить панику даже у жителей мегаполисов.
В джипе орала музыка, какая-то местная клубная попса в стиле старого от отнюдь не доброго Panjabi. Маугли неумело дергался в такт, а Джаред умудрялся вести ровно, отбивать такт ногой, а еще и подпевать в самых неожиданных местах. Пейзаж бескрайней бедности и океана сменили джунгли, такие же непроходимые, как и Нью Йорк, но только здесь все было по-настоящему, вытесняя притворство и оголяя страх. Дома Дженсен мог все решить с помощью корочки, табельного оружия и улыбки. Тут же, если у тебя не желтая кожа, то помогали исключительно мачете и медвежья сила. Его напарник почти полностью попадал в образ. И только Дженсен разрешил себе просто полюбоваться на силу в ее чистом и не замаранном пидорными дизайнерами виде, как джип затормозил. И без того узкая проселочная дорога сверху заросла какими-то растениями неизвестного происхождения. Джаред вынул откуда-то мачете и, грациозно вскочив на капот, стал методично разрубать лианы, словно делая самую обыденную штуку в мире. Маугли вскочил вслед за ним и стал размахивать перочинным ножиком. Их головы скрылись в вечном тропическом тумане, заглушающим даже звуки. Из-за остановок воздух показался чересчур влажным, а без ветра тело вмиг взмокло. Пришлось вслед за Джаредом стянуть рубашку, плюя на перспективу заполучить весь комплект тропической дряни.
- А вооще есть смысл в том, что ты делаешь? - проорал он ногам Балу.
Джаред неожиданно спрыгнул, приземляясь в аккурат в миллиметре от дженсенова носа.
- Смысл такой: мы рубим – мы едем дальше.
- А вдруг там еще километр такого дерьма?
- Это оживленная дорога, так что раздербаним скотину и двинем.
Дженсен хотел что-то сказать, но у него перехватило дыхание, а от нехватки кислорода закружилась голова.
- Ты поосторожней, - Джаред зафиксировал ладонями голову Дженсена и несколько секунд просто смотрел ему в глаза, - в первый раз всегда так бывает. Через час-другой привыкнешь. Главное - не расслабляться.
- Тяжко вам тут приходится.
- Багира, ты и не представляешь себе как, - игриво заявил Джаред. Дженсен хотел было продолжить перепалку, как Маугли, зацепившись за лиану, спикировал прямо в кузов джипа.
- Вы чего тут делаете? Там так весело!
- Мальчик дома, - улыбнулся Дженсен, загоняя страхи о судьбе парня как можно дальше.
Джаред засунул руки в карманы.
- Поехали?

***

Когда они приняли это решение – отправить Маугли обратно в Индию, у Дженсена даже не стоял вопрос, кто поедет вместе с ребенком. Послужной список позволял приказать практически кому угодно, без объяснения причин. Но разве можно отдать этот маленький беззащитный кулек каким-то непонятным людям, чьи родственные связи, из-за насквозь пропитанной коррупцией страны, как минимум сомнительны? Этот Падалеки был прямым тому доказательством – он бы потерял ребенка еще в аэропорту и не заметил.
Не успело внезапно накатившее на Дженсена возмущение достичь своего апогея, как джип припарковался на стоянке запущенного кэмпинга.
- Не сезон, - пожал плечами Джаред и вытащил сумку с палаткой.
- Тут уже несколько лет как не сезон.
- Не, месяца два назад тут жизнь только так кипела. Осмотрись! - вся инфраструктура и впрямь оказалась практически новой, если не считать тонны лиан, окутавшие каждый из возможных сантиметров. Это место ничем не отличалось от Нью Йорка, погруженного строительные леса. И воздух пах так же, Джаред разводил костер с помощью бензиновой горелки.

***

- И давно тебя сослали сюда?
Уложив Маугли в палатке, Дженсен вернулся к костру и сел на свежесрубленное дерево.
- Месяца за два до облавы в Нью Йорке, - Джаред открыл банку содовой и кинул Дженсену такую же, - мы начали рыть, а эти дебилы решили действовать сразу, вон отправили вас и разворошили нездо. Я это дерьмо потом еще полгода разгребал. Мы с Чадом жили в трущобах и искали пути доказать клану что наши носы в этом не зарыты ни разу. Через год Мюррей свалил, с чистой совестью и полными карманами краденных алмазов.
- Помню, какой переполох это навело в бюро, - усмехнулся Дженсен. он, как и многие, в глубине души ничуть не осуждал парня. Его забросили в Индию, подставили, а потом забыли там же. Ничего плохого в том, что он нажился на своем же горе.
- Там переполох? Из-за того, что левый парнишка смог партию унести, подельники Луи такое тут устроили. Шер Хан до сих пор нос в Индию не сует! Только раздает советы, выполняющиеся через пень-колоду.
Джаред подкинул в костер отсыревшие щепки и не скупясь облил их бензином.
- А ты почему остался? - спросил Дженсен.
- Не поверишь, влюбился в карри. У нас даже в индийских гетто такого варева не достать, - оптимистично заявил Джаред.
- Все язвишь?
- Честно! Отведу после тура по городам и селам тебя к Каа, он та еще змеюка, но готовит как бог.
Дом казался Дженсену до неприличного близко. Полицейские сирены заменялись криками невидимых птиц, а женское тепло заменял живот Джареда, на котором ему до странного приятно лежать, засыпая под мерный такт его дыхания.
- Спокойной ночи, Балу.
- Спокойной ночи, Багира.

- Чувак, имей совесть, мне сегодня ще весь день за рулем сидеть! - Джаред разбудил Дженсена на заре, поглощенной плотным туманом и тенями от вездесущих растений, - теперь ты будешь от меня комаров отгонять.
Чтобы прийти в себя, Дженсену пришлось встать. Он размял затекшую шею, стряхнул с себя остатки сна и осмотрелся.
Вчерашняя романтика никуда не делась, розовое небо добавляло шарма, а уже привычный влажный воздух наполнился ароматом раскрывающихся цветов. В метрах двух от догорающего костра ползла змея, всем своим видом игнорирующая стремительное течение времени.
Заспанный Маугли высунулся из палатки, огляделся вокруг и с деловым видом улегся прямо на Джареда. А у того даже не сбилось размеренное сонное дыхание.
- Что сегодня будем делать? - спросил ребенок.
- Дадим нашей священной корове отоспаться, а потом в путь.
- Муууу, - просопел Маугли, причмокнул и отрубился.

По всей видимости, Джаред был из тех маньяков, которых накрывает совершеннейшее блаженство при виде ползучих тварей. Пока они неспешно завтракали, он словил букашку и, согласно идиотской, но уже традиции, назвал ее Икки.
- Потому что такой самонадеянной и похожей на колючку твари я еще не видел.
- Не боишься? - вяло поинтересовался Дженсен. Ему сделали все три миллиарда прививок, так что заразу подхватить не удалось бы в любом раскладе.
- Мы же семья тут, не брезгуй.
- И кто ты?
- Отец всего и вся конечно! - заржал Джаред. Потом он схватил Маугли и начал его кружить.

Они еще какое-то время дурачились, пытаясь затащить и Дженсена в свои нелепые игры. Но тот гордо выполнял роль строгого брата.
Отдышавшись, Эти двое начали собирать палатку, а Дженсен потушил едва тлеющие угли.
Ехать предстояло немало, плюс запас воды исчезал подозрительно быстро. После пяти часов тряски, утомившей даже непоседливого Маугли, они приехали в маленький городок, состоящий словно из одних ашрамов, обедневших настолько, что с первого раза невозможно угадать, где вековые развалины, а где жилые дома. По двум и единственным улицам вальяжно расхаживало стадо коров, а люди спрятались от дневного зноя.
Ослепленные солнцем, не скрывающегося больше под пеленой тропиков, они остановились у местного продуктового и вылезли размяться. Дженсен увидел на другом конце улицы телефонный аппарат и пошел к нему. Джаред же, с ответственной миссией пополнить запас еды, направился прямо в обветшалое здание, смиренно открытое круглые сутки. Он упустил Маугли из вида всего на минуту, разговорившись с познавшим дзен буддистом.

- Мать твою! Отвечай, где он! - схватив бедного старика за ветхое сари, проорал Джаред. Продавец только поправил одежду, оставаясь в своей, смирившейся со всем неизбежным, вселенной. Как он рассказывал потом, сари это все, что у него осталось от ушедшей жены. Она бросила его, обобрала до нитки, под покровом ночи забрала все, накрыв спящего мужчину своим самым неказистым нарядом.
Джаред, не скрывая своей паники, начал обшаривать все вокруг, заглядывая даже под хлипкие стойки с едой. Таким его и нашел Дженсен, потерянного, с упаковкой банок фасоли Хайнц.
- Где Маугли? - спокойно спросил Эклз, пытаясь утихомирить взрастающую в нем панику. Максимум самоконтроля – таков его жизненный девиз.
- Я не... мне стоило всего на секунду! - Джаред устало поставил упаковку на прилавок.
- Этот маршрут могли отследить?
- Не думаю. Нет. В этих лесах даже если кто едет за пять километров от тебя – все равно слышно. Да дорога, мягко скажем, не из популярных.
- А этот, - Дженсен показал пальцем на старика, - ничего не видел?
- Я его, кхм, слегка обидел. Он отказывается говорить со мной.
- Давай попробую я.
Набрав на кругленькую сумму еды, Дженсен подошел к кассе и тихо поговорил с улыбающимся во все свои два зуба буддистом.
- Не знаю, хорошая новость или нет – но ребенок ушел с местным бандерлогом. Остается надеяться, что он не наемник.
- Наемный бандерлог? Ты точно весь комплект прививок сделал?
- Ну по мне так бывший зек – все равно зек. Этого не отнять, - Дженсен промолчал, что опыт показывает, что бывший зек почти равно зек будущий. В чем хорошего еще меньше. Он взял картонные пакеты с покупками и пошел в сторону машины. На улице по прежнему не было ни души. Словно наступал момент из вестернов. Осталось всего лишь дождаться похитителя на другом конце улицы и приготовить пистолеты для дуэли.
- Ты с какого перепуга уголовников сюда приплел?
Дженсен открыл было рот, чтобы подробно рассказать о тюремном сленге и о том, что в голове Джареда только забродивший дхал, как до него дошло:
- Бандерлоги это не заключенные, да?
Падалеки кивнул, пряча расплывшуюся на все лицо улыбку.
- Кого же нам искать?
- Обезьян, Багира. Его похитила обезьяна.

Найти, где обитали покоренные городом и цивилизацией приматы не составило большого труда. Прикормленные сердобольными женщинами, они поселились в одном из покинутых зданий в самом конце главной улицы. Рядом росли банановые пальмы, а старая стена храма отделяла от отвергших их джунглей.
В полумраке здания царило оживление: возбужденный детский голос перебивался животными криками, но Джаред с Дженсеном не могли найти ребенка.
- Маугли! - громко, едва сдерживая порыв раскидать восхваленных Дарвином созданий, сказал Джаред.
- Балу! У меня новые друзья! - эхом раздалось откуда-то из глубины.
Маугли сидел на деревянном ящике в обнимку с самой большой обезьяной. Увидев Джареда, орангутанг показал ему язык. Тот ответил тем же, что, вероятно, побратало их навеки. Дженсен же, перестав наблюдать за этой бессмысленной битвой двух самцов, подошел, взял Маугли и перекинул сопротивляющегося ребенка через плечо. Он незаметно вышел со своей ношей из здания и стал дожидаться Джареда, взявшего обезьяний огонь на себя. Когда Балу вывалился из дверного проема, попутно скидывая с себя прицепившегося к нему бандерлога, Дженсен впервые за пару часов вздохнул спокойно.

Дойдя до машины и надежно пристегнув Маугли ремнями безопасности, Дженсен крепко обнял Джареда.
- Спасибо.
- Да не за что, - улыбнулся Падалеки, мыслями все еще находясь в этих искренних и теплых объятиях.
- Конечно, не за что! Это же ты его потерял! - Дженсен отвесил Джареду подзатыльник и сел в джип.

До следующего ночлега они ехали по относительно цивилизованной проселочной дороге, которую Джаред вообще упорно называл федеральной трассой, и только последние полчаса до кемпинга тряслись по не столь популярной для населения местности.
Разложить палатку удалось раза в два быстрее, чем в прошлую ночь, плюс тропики были заметно суше, и проблем с огнем не возникло. Управившись за час с ночлегом, они сели ужинать у костра. Если бы не царившее напряжения завтрашнего дня, то такой вечер стал бы почти домашним, семейным. Дженсен быстро привык к индийской пище и с удовольствием уплетал пряный дхал, любовно разогретый Джаредом. От супа отказался только Маугли, съевший все три порции оставшегося сухого пайка.
- Балу, ты прости, но ты сейчас действительно выглядишь, как Балу, - приправленная бхангом похлебка подействовала на Дженсена не расслабляюще, а одуряюще. Он пытался избавиться от наважения, но его разум слишком затуманивался. Джаред же чувствовал себя превосходно, он давно перестал реагировать на дурманящий осадок от скромного количества конопляной приправы.
- Ты чего?
- Кажется, едет крыша.
- Через пару минут пройдет. Бханг хорошее снотворное. Отрубишься – завтра мне спасибо скажешь.
- Ты мне что? Что-то подсыпал? - хотя он и пытался, недовольство Дженсену изобразить не удалось.
- Ну, есть немного, - скромно пожал плечами Джаред. На утро они оба будут чувствовать себя как младенцы после дневного сна. Такому ощущению только спасибо и говорят.
- Тогда ты обязан обнять меня и не отпускать до утра, - строго сказал Дженсен и забрался в палатку. Ему его слова казались преисполненными смысла. Падалеки же еще минуту приходил в себя.
- Ну ладно, - вслух подумал он, потушил огонь и заполз внутрь, застегивая за собой молнию.
Спать действительно пришлось в обнимку, но от такого окажутся определенно одни идиоты. Дженсен провел губами по шее Джареда, потерся носом о ключицу и лег у него на груди. Джареду оставалось только покрепче прижать Дженсена к себе, чтобы тот продолжал горячо дышать, обжигая его тело даже сквозь рубашку, и ненавидеть себя за то, что он съел супа значительно меньше, и его разум все еще ему принадлежит.

Первым встал Маугли. Он привычно запрыгнул Джареду на живот, но на этот раз Дженсен был в отрубе и не смог его утихомирить. Не такого пробуждения хотел Джаред этим утром, ему слишком нравились те тридцать три способа проснуться рядом с Эклзом снившиеся ему всю ночь и утро. Скинув Маугли и осторожно освободившись от руки Дженсена, Джаред встал и пошел на улицу готовить завтрак. Джип по-прежнему стоял на месте, что не могло ни радовать, потому что опрометчиво брошенные машины это слишком лакомая добыча для всех, нечистых на руку прохожих. Забрезживший рассвет постепенно возвращал джунглям цвета, и все вокруг, как и каждое утро здесь, снова начинало обретать смысл.

- Доброе утро, - Дженсену удалось тихо подойти к залюбовавшемуся напарнику.
- Привет, как спалось? - осторожно спросил Джаред, он уже приготовился получить вполне заслуженную взбучку.
- Знаешь, я должен тебя ненавидеть, но я чувствую себя потрясающе, - честно ответил он.
- Такой был план, - согласился Падалеки.
- Но в следующий раз я тебя убью.
Из-за дурацких довольных улыбок словесная перепалка провалилась, и они сели завтракать.

Дурацкая индийская клубная музыка уже не раздражала Дженсена. А Джареда, к его собственному удивлению, не бесило, что его вырвали из почти достигнутой нирваны. Маугли, кажется, тоже принял свою судьбу остаться в этой странной, повернутой на ярких красках, стране. Они ехали весь день, напевая непонятные ритмы и расслабленно вдыхая еще вчера казавшийся тяжелым воздух.

Дорога медленно, но верно подходила к концу. Особенно остро это ощущалось по участившимся на обочинах указателям. Неизвестные названия перемежались с одним, мелькавшим по обе стороны океана, именем. Природа менялась, джунгли уходили вниз, уступая место горной местности.

Окончательно все разрешилось в предзакатном вечере, последние лучи солнца осветили маленький городок, раскрашенный всеми цветами радуги. Джаред снизил скорость и начал ехать осторожнее, стараясь не попадаться местным жителям на глаза. Ситуация была из невозможных, так что, смирившись с преувеличенным вниманием и выкриками в свою сторону, они смотрели на бампера впереди идущих скутеров.
Нужный дом встретил их тишиной и спокойствием. Только отголоски жизни, приглушенно доносящиеся с соседней улицы, давали понять, что они все еще в городе, а не в одной из полностью заброшенных сельских деревень. Дженсен по старой привычке постучал три раза и сошел с порога, присоединяясь к Балу с Маугли, которые смотрели на зашторенные окна как-то с отчуждением, всем своим видом показывая, что им и вдвоем вовсе недурно.
- Хэй, все будет в порядке, - Дженсен потрепал Маугли по голове. Он не очень-то верил своим словам. За эти пару дней тесного общения он привык к ребенку еще больше, и все те причины, все доводы, рассказанные Крису, не казались ему такими уж важными. Разве они не ФБР? Как какие-то индусы могут противостоять огромной силовой структуре?
- Все будет в порядке, - после минутного молчания сказал Джаред и потрепал по голове Дженсена, поставив окончательную точку в разговоре.
Они постучались во второй раз, гораздо настойчивее. Ничего.
- Может, они передумали? - скромно поинтересовался Маугли. Его выдавала проскользнувшая в голосе надежда.
- Странно, - заметил Джаред. В первый раз он приехал сюда под утро, замученный дорогой и ненавидящий все живое. И даже в такое время ему открыли дверь и предложили карри. В маленьком доме обитало слишком много родственников. Ему всегда было интересно как они не путали кто кому приходился. Таких дальних связей не поддерживала даже его, помешанная на родне, семья. Что уж говорить о том, чтобы жить вместе. Но Индия - страна верящих в реинкарнацию людей, и тут пропадала вся логика других народов.
А потом он открыл дверь. Она поддалась легко, даже без характерного скрипа. Внутри было темно, как в предрассветных джунглях и тихо, словно вокруг перестреляли всех, включая тараканов. Вмиг собравшись, Дженсен жестами приказал Джареду остаться за порогом и вошел внутрь. И тут дверь за его спиной захлопнулась. Он попал в ловушку.

Вмиг оба конца узкого переулка перегородили джипы, абсолютно выбивающиеся из картины погрязшего в убогой бедности города. Из них вышли головорезы, быстро направляющиеся в сторону Джареда. Тот заслонил спиной ребенка и незаметно достал из пояса пистолет, пряча его между собой и Маугли. Ситуация казалась абсолютно провальной. Но только до того момента, как он увидел, что из одной машины вышел сам Шер Хан. Если он решился приехать сюда – то решил убить мальчика самостоятельно. «И Дженсена» - ехидно подсказывало сердце, заставляя мозг включиться на полную. Он убрал оружие обратно и пошел на наемников в рукопашную, укладывая одного урода за другим. Джаред знал: своих людей Хан сюда прислать бы не смог, этим городом правила совсем другая мафия, братавшаяся с Луи каждый второй понедельник месяца. Значит тут только отчаявшиеся и отвергнутые слабаки, нагоняющие страх, но никак его не внушающие.
Маугли забился в угол и смотрел как его Балу, забыв обо всем вокруг, рвет глотки гадам, обрекшим всю его семью на такие страдания. Когда противников больше не осталось, грозный и до страшного могучий для индусов Шер Хан пошел на Джареда сам. В нем пылала одна ненависть, необъятная, вытесняющая все вокруг. В ней чувствовалась месть за прошлое, но никакой боли или сожаления. Слишком страшная смесь для человека, потерявшего родину. Они с Джаредом дрались до последнего, не говоря ни слова друг другу, только теснее сплетаясь в ужасающем танце. Когда Джареду удалось дотянуться до пистолета, своего козыря, он почувствовал, как холодная сталь проникает в его живот. В последнем порыве он выстрелил Шер Хану в самое сердце и они вместе повалились на землю.
Дженсен смог освободиться от связавшего его индуса только когда тот отвлекся на выстрел. Под ор Маугли, смешанный с плачем, Дженсен выбежал на улицу и мир остановился. Маугли, весь перепачкавшийся в крови, стаскивал со своего Балу какого-то мужчину. А из живота Джареда продолжала торчать одна рукоятка от ножа.

Они вызвали скорую так быстро, как только могли. Полиция же приехала гораздо быстрее, но они ничего не делали, кроме того, что «незаметно» названивали окружению Луи, чтобы первыми сообщить о победе. Они присваивали ее себе, неосознанно спасая тем самым жизнь Джареду.


Когда наконец приехали врачи, то Джаред скорее напоминал труп, чем что-то, что может быть живым. Синяки на его лице и теле начали приобретать краски Индии, приближая его к этой земле еще больше. Стащив рыдающего Маугли с тела, Дженсен замер, наблюдая как медики грузят Джареда на носилки и пытаются сделать хоть что-то.
Они ехали слишком долго. Не понимая языка, Дженсен не знал, есть ли шанс, можно ли мечтать, или все это лишь попытка не потерять Джареда до больницы, чтобы не испортить статистику смены.
В операционную их не пустили. Дженсену пришлось несколько часов провести в попытке успокоить не перестающего плакать Маугли. Он говорил слова, выдумывал предложения, честно пытался выдавать что-то связное и ободряющее, но в его голове звучало только одно: «нетнетнет».
Дженсен и до этого терял своих людей. Один из оперативников погиб на его руках, не дождавшись скорой. Но тут было что-то другое. Никто и никогда не отбивался ради своих как медведь. Джаред стал для Дженсена воплощением чистой силы и помыслов. Он мог отдать мальчишку и уйти прочь. Так в его жизни поступали не раз, причем люди и более ответственные, более преданные бюро.
Новости появились неожиданно. Одна из сердобольных медсестер просто подошла и взяла Дженсена за руку. Он было подумал что конец, что вот это и будет их прощанием, но женщина потянула его дальше, в одну из палат.
Джаред лежал в окружении каких-то трубок и аппаратов. Его грудь двигалась в математически правильном ритме, а губы безжизненно посинели. Маугли уселся в кресло и тут же заснул, тяжесть дня в мгновение навалилась на него непосильным грузом.
- Привет, - Дженсен сжал ладонь Джареда, ему было необходимо почувствовать, что жизнь все еще где-то там. - Ты храбро боролся там. Один. Если ты очнешься, то можешь забыть все, что я тебе говорил. Только очнись, а? Все закончилось же, глупо погибать так, когда уже хэппи энд так близко. Глупее не придумаешь. Давай ты очнешься, и мы вместе посмеемся над тем, как похожи на диснеевский мультик. Балу, как же я выберусь отсюда без тебя? Я уже не могу без этой отвратительной музыки и без твоей улыбки. Ты же, козел, мне всю жизнь испортил. Я проживу всю жизнь у этой койки, если потребуется. Ты же спас мою, понимаешь? Еще когда встретил в аэропорту – спас. А потом еще пару десятков раз, сам того не подозревая. Очнись уже, идиот! - Дженсен сильно сжал ладонь Джареда, пытаясь совладать с собой и не пустить слезу.
- Точно идиот, раз почти не умер ради вас, - просипел Джаред, - ты решил мне напоследок еще и руку сломать?
Дженсен, понимая что сейчас зашитого Джаред обнимать уж точно нельзя, полез его целовать. Прижавшись губами к джаредову лбу он несколько секунд не мог заставить себя оторваться. Падалеки жив, его дыхание влажным теплом расходилось по дженсеновой шее, и все снова казалось не таким безнадежным.
Медсестры пришли слишком быстро и громко. Вся интимность момента пропала, врач осматривал Джареда, Маугли скакал вокруг кровати, напевая Хакуна Матата, а Дженсену пришлось отойти в сторону и наблюдать, смакуя спокойствие, разливающееся по венам. Джаред же не замечал ничего вокруг, он только смотрел на Дженсена и улыбался. Балу никогда не признается, что пришел в сознание как только услышал мягкий глубокий голос Багиры.

Через неделю врачи, уставшие от надоедливого и придирчивого Дженсена, наконец разрешили перевозку больного. Хотя Дженсен был не их главной бедой: все семейство Маугли, чудом выжившее из-за своей многочисленности и веры сплетням, навещало спасителя их чада круглые сутки, запихивая тонны еды во всех сотрудников больницы.

Джаред взошел по трапу вслед за Дженсеном, его поддерживала устойчивая трость, помогающая хоть как-то собраться с силами. Когда его Багира предложил лететь с ним в Нью Йорк, обещая лучших врачей и домашний уход, он решил, что на время можно сменить одни джунгли другими.

---

[Rasta Monstas]

Заявка № 56

Название: Через реку
Автор: mingus
Бета: Тёма Рябинкин
Жанры: общий, недоюст, приключения
Пейринг: Дженсен\(|) Джаред
Рейтинг: G
Размер: ~ 3000 слов
Саммари: Один вечер, один побег из дома, один найденный клад - всё как обычно.
Дисклеймер: ничего моего тут нет.
Примечания: автор торопыга и лентяй; факты, локации - ничего не проверено.

За ужином Джаред был вял и неразговорчив, сидел, подперев щёку рукой, а другой размазывая паштет по тарелке.
— Локти со стола, — привычно строго сказала тётя Сьюзен, однако в голосе её уже чувствовались тревога и замешательство.
Джаред протяжно вздохнул и сел, как подобало сидеть воспитанному мальчику в представлении тёти Сьюзен.
Он почти не ел и почти молчал, хотя обычно вёл себя с точностью до наоборот, успевая не только уплетать за обе щёки, рассказывая о том, как, к примеру, Фред Чатлер сегодня запустил одуревшего от привязанных к хвосту жестянок кота в класс прямо посреди урока чистописания, и как этот кот промчался по всем партам и опрокинул чернильницу Люси Лоунс, и как та верещала, оплакивая своё забрызганное голубое платье, а Фред, в это время улепётывал со всех ног от озверевшего мистера Паркера, которому кот изодрал костюм, и так далее, и так далее... и при этом тарелка Джареда через пять минут уже пустела, он требовал добавки, и не забывал пинать под столом Мэган или Джеффа — до кого уж дотянутся его тонкие длинные ноги, и тётя Сьюзен в такие вечера привычно вздыхала и закатывала глаза, спрашивая про себя — как можно усмирить хоть на минуту это маленькое чудовище, чтобы спокойно поужинать?
Но вот Джаред был спокоен как никогда — а тётя Сьюзен не чувствовала радости.
Подвоха, впрочем, она не чувствовала тоже.
— Джаред, что с тобой? Ты совсем ничего не ешь, — обеспокоенно спросила она, пододвигая к нему тарелку с домашними булочками.
— Спасибо, тётя, мне что-то не хочется, — отозвался Джаред, понурив лохматую голову.
— Когда это тебе не хотелось булочек? Ты нездоров?
— Он просто хандрит потому, что вы наказали его, тётя, — влезла Мэган, — и он не может пойти с остальными играть в индейцев, пиратов и мародёров!
— Отстань, малявка, — вяло огрызнулся Джаред, и тётя Сьюзен окончательно уверилась в том, что мальчик болен — обычно за такое высказывание Мэган схлопотала бы подзатыльник или щипок.
— Тётя, можно я пойду лягу? Ужасно спать хочется.
В восемь вечера? Мальчик совершенно точно нездоров. Завтра она вызовет доктора, решила тётя Сьюзен.
— Иди, дорогой, — мягко сказала она.

Заглянув через полчаса в детскую и убедившись, что Джаред и впрямь тихо сопит лицом к выходу, натянув одеяло до самых глаз, тётя Сьюзен тихонько притворила за собой дверь.
Доктора, обязательно доктора, прямо с утра.

*

— Спит? Спит?
— Да не спит он.
— Заперли, небось, опять.
— А окно на что придумали? Первый раз наказывают что ли?
— Может, не соврала тётка? А если, правда, болеет?
— Кто? Он-то? Ха!
— Тише вы.
Джаред слушал, не шевелясь. Не то, не те голоса — он же просил не приходить их, говорил, что сам, а сейчас ведь точно этих остолопов...
— А ну прочь, я что сказала! — тонкий, почти визгливый окрик тёти Сьюзан вспугнул не только мальчиков под его окном, но и кур в курятнике, они заквохтали, закряхтели, зашебуршились, всполошившись.
Звук закрывшегося окна, хихиканье и топот. Через пару минут всё стихло, и Джаред остался лежать с открытыми глазами, одетый и даже обутый — ох и разъярится же тётя Сьюзен, когда увидит испорченные простыни, опять подумает, наверное, что с немытыми ногами, но пусть уж лучше про ноги думает, а не про то, что он, как солдат, спит обутым, готовый ко всему, готовый немедленно сняться с места — при малейшей — при малейшей взаправдашней! — необходимости.
Рано, ещё рано для того, чтобы действовать.
Вот пришёл Джефф, недовольно что-то бурчащий себе под нос, разделся, громыхнул ботинками, рухнул на скрипнувшую под его весом кровать — здоровый лосяра, выше и шире даже священника, а тот — ого-го какой высоченный, когда в класс входит, пригибается, чтобы не задеть колокольчик лысиной.
Джефф заснул быстро, поворочался, высморкался в простынь украдкой, зевнул так, что челюсть захрустела, и задышал ровно, отвернувшись лицом к стене.

Тётя Сьюзен застонала-забормотала во сне — стены их доме тонкие, слышен каждый чих, каждый скрип, каждый мяв... что?
За окном слова послышалось тонкое тихое мяуканье. Джаред откинул одеяло и подкрался к окну. Непросто было бесшумно открыть его, но уж Джаред-то это умел делать как никто другой.
Джаред кивнул темноте, взобрался на подоконник, свесил ноги вниз и, задержав дыхание, прыгнул. Приземлился он не совсем удачно (хотя это как посмотреть) — прямо на грядку с укропом — недолёт, — но зато мягко, и он не отбил себе пятки, как позавчера. Да и тётя Сьюзен вполне может подумать на тех мальчишек, что приходили сюда чуть раньше.
— Привет, — переведя дыхание, сказал Джаред, подавшись вперёд. Глаза быстро привыкали к темноте, и он уже отлично различал ссутулившуюся фигуру одного с ним роста в лихо заломленной широкополой драной шляпе. Через дыры в её полях просвечивала луна.
— Пошли, — сказала фигура и двинулась к забору, где одна из досок держалась лишь на верхнем гвозде. Тётя Сьюзен упорно заставляла Джо заделывать лаз, и тот слушался, но за стеклянный шарик, или яблоко, или за конфету или даже за просто так охотно выковыривал гвоздь обратно.
Они пролезли через дыру и, уже не таясь, зашагали по дороге к окраине городка.
Джаред чуть ли ни подпрыгивал: ему бы, может, и хотелось вести себя сдержаннее или солиднее, но не в такой момент точно.
— Билли Смит казал, что ты сам его видел, это правда? — всё-таки не сдержался и спросил Джаред, чуть обгоняя друга, чтобы заглянуть ему в лицо. — Дженсен, это правда? Ты видел старого Боба в конюшне у бара?
— Ну видел, — чуть смущённо и польщёно улыбнулся Дженсен.
— И что? — подскочил Джаред, глаза у него округлились, в темноте чёрный-чёрный рот приоткрылся удивлённо буквой "О", Дженсен, на это глядя, невольно разулыбался ещё шире и приосанился.
— Да спал он пьяный в соломе и всё. Ничего такого особенного я не видел и не сделал, — шмыгнул носом Дженсен, однако ему всё же было безумно приятен восторженный интерес Джареда — потихоньку становившийся привычным, к слову, чем-то правильным.
— Но он же убийца, Дженсен, его в пяти штатах ищут, а ты рядом стоял и, и!.. — Джареда захлестнули чувства, он потряс Дженсена за плечо. — А полиция знает? Что старый Боб здесь, они знают? Его поймают, его будут судить? А если тебя вызовут свидетелем, Дженс? Представляешь, все на тебя будут смотреть, весь город, мол, вот он, тот, кто обнаружил опасного убийцу, и...
— Эй, эй, притормози,— сказал Дженсен. — Какой суд, какая полиция? Я так испугался, что тут же дёру дал, и полночи потом спать не мог. Нашёл героя. Этот мужик жену топором ухайдохал, и мисс Бенчли, которая на крики прибежала тоже. А вдруг он бы и меня? Или тебя? Не вздумай идти к тому притону, понял меня, Джаред? — Дженсен, которому по ходу собственной речи в голову приходили всё более страшные и страшные картины, где чрезмерно любопытного Джареда ловят, потом держат связанным и пытают раскалённым железом, окончательно перепугался за себя и друга.
Джаред аж остановился.
— Понял меня, говорю? — повторил Дженсен.
— Да, — буркнул Джаред несколько обиженно и сунул руки в карманы.
— Мы не пойдём на поляну, - сказал Дженсен и повернул обратно.
— Что-о-о? — возмутился Джаред, — Ты с ума сошёл? Струсил? Ведёшь меня домой, как маменькиного сынка, а сам потом, небось, пойдёшь к ним, знаешь что, надоело мне, что ты как наседка, ну Дженс, Дженс, пойдём к ним, там все, и Билли, и Сидни, и даже Джина вытащили наверное, мы же так хотели, ну! Мы...
— Никто тебя не ведёт домой, дурень. Я тебе показать кое-что хотел, давно ещё.
— Хорошо, — сразу же успокоился Джаред и покладисто зашагал рядом с ним. — Куда мы идём?
— К старой церкви.
— А что там?
— Я нашёл кое-что. Придём - покажу, сказал же, — несколько раздосадовано повторил Дженсен. Он взглянул на поджавшего губы Джареда и чуть мягче добавил:
— Курить будешь?
— Не, спасибо, что-то не хочется сейчас. Настрой не тот, понимаешь? — сказал Джаред, которого до сих пор при воспоминании о своей первой трубке слегка подташнивало.
— А, ну да, да, понимаю, — согласился Дженсен.
Забивать трубку на ходу дело было непростым для начинающего курильщика, но Джесен таким не был, он курил трубку как заправский пират уже тогда, когда они с Джаредом познакомились. Было это около года назад, хотя сейчас Джареду казалось, что он Дженсена знает с самого раннего детства. Тогда все — и в особенности тётя Сьюзен — предупреждали его, чтобы он не смел связываться с этим хулиганом и оборванцем Эклзом, что это самый гадкий мальчишка в округе, и прочая, и прочая, но кого Джаред ни спрашивал о том, чем же именно так плох Дженсен Эклз кроме того, что у него нет родителей, и поэтому он живёт на улице и делает то, что ему захочется, — никто ему на этот вопрос ответить не мог. Неудивительно, что Джаред, в первый же раз случайно натолкнувшись на Дженсена, спавшего в пустой бочке из-под капусты, что стояла на заднем дворе продуктового магазинчика, не преминул познакомиться с этой притчей во языцах и прямо спросить, как ему удалось заиметь такую потрясающую штуку, как репутация чертовски плохого парня, и не мог бы он Джареда этому как-нибудь научить? Джаред ему нисколько не будет мешать, он его вообще не заметит, и не хочет ли Дженсен сходить с ним и ещё парой ребят на рыбалку?
Обучить Джареда искусству быть плохим мальчиком Дженсену так и не удалось, потому что Дженсен, по правде говоря, вообще не очень-то понимал, чего от него требовалось. Курить Джареду не понравилось (хотя он страшно старался сделать вид, что это не так), спать на улице ему не разрешала тётка (пару раз она даже вытаскивала его из Дженсеновой бочке за ухо), да и без Дженсеновой сомнительной помощи Джаред никогда не был на хорошем счету ни в школе, ни дома, а уличные мальчишки его уважали, но не боялись, чему Дженсен, откровенно говоря, немного завидовал. Крепнущая с каждым днём дружба между Джаредом и Дженсеном первому только добавила заключительный штрих, и теперь вслед Джареду Падалеки, когда он важно шествовал, задрав утиный нос, через толпу робких девочек, неслось: «Тот самый, который с Эклзом, у-ух!».
Все были довольны. Кроме тёти Сьюзен. Хотя и от неё Дженсену порой перепадало чего-нибудь вкусного (тот долго упирался и говорил себе под нос, что ничего ему ненужно, «спасибо, миз, не нужно, у меня всё есть»; в конце концов у «миз» лопалось терпение, и она либо буквально всовывала Дженсену в грязные руки сверток с пирогом, либо уносила гостинец обратно в дом - откуда его, впрочем, неизменно крал Джаред, и лакомство так или иначе находило пристанище у них в желудках).
— Так куда мы идём? — снова спросил Джаред.
Дженсен закатил глаза и подтянул спадающие штаны.

*


В старой церкви никто, кроме мышей и тараканов, не жил. Даже бродяги, коих в этих краях было великое множество, (Джареду порой казалось, что через их город проходит караваном бродяжья тропа) там предпочитали не останавливаться на ночь. Ходили слухи, что там:
— привидения усопших прямо во время службы священников;
— духи умерших от счастья/горя во время бракосочетаний невест:
— слишком старое здание, потолок может рухнуть в любой момент, опасно заходить вовнутрь — об этом сообщала табличка у входа.
Джаред покосился опасливо на потрескавшиеся косяки.
— Мне кажется, этот проём рухнет на нас, как только мы войдём, — сказал он.
Дженсен в ответ лишь хмыкнул и достал из-под порога свечной огарок.
— Идём, Джаред, — позвал он, и не так уж часто он звал его по имени, почему-то, — и это резануло слух, но резануло приятно.
Знаете, как Дженсен со спины похож на пугало? Обычное фермерское пугало? Смешная рваная шляпа, штаны, болтающиеся чуть ниже колен, все в бахроме, в репейнике, неаккуратно залатанная пару дюжин раз куртка, вся одежда на несколько размеров больше, чем полагается... А знаете, как это, когда это пугало обернётся и посмотрит на вас? Как это, когда вы увидите его лицо? Что вот из-под полы драной соломенной шляпы, засаленной, растрёпанной, изодранной и глянут такие глаза. Ровное приветливое лицо, пусть чумазое, но очень красивое — даже Джаред — даже сейчас это понимал, понимал, быть может, слишком хорошо то, что Дженсен красив. Джареду всё хотелось найти какую-нибудь тётку, которая приютила бы Дженсена он бы понравился куче тёток, ну без всего этого, о чём Шелтон рассказывает у вечерних костров, пыхая папироской, а просто так понравился, потому что красивый и добрый, пусть и не привыкший к теплу. Она бы его одевала и кормила вовремя, а то он худющий такой, страх. Они купались с ним на днях в реке. И так беспомощно выглядел Дженсен раздетым — лопатки торчали, рёбра, позвонки выпирали горным хребтом посреди белой как снег спины-равнины.
— Тут, вот тут, смотри — Дженсен вёл вдоль облезлой стены с обсыпавшимися фресками: на Джареда смотрели глаза без лиц, добрые, страшные, полные чем-то или кем-то; Джаред поднял руку, защищаясь от взгляда, — и нечаянно смахнул остатки одной из фресок, никак не мог привыкнуть к постоянно меняющейся длине своих конечностей.
Джаред застыл в ужасе.
— Джен, Джен, Бог теперь точно накажет меня? Прямо сейчас? Я ведь не только на уроках богословия спал и оценки выменивал, я же и глаза его стёр, я нечаянно, ну. — Джаред вцепился в Дженсенову руку.
— Что ты несёшь, — буркнул Дженсен в ответ, выдёргивая руку, но Джаред держал крепко.
Дженсену тоже стало жутковато.
— Забудь, идём, Джаред, идём. — Дженсен потянул его за пояс, почувствовал пальцами тепло кожи. Босые ступни холодил каменный пол церкви, снаружи было куда теплее, когда они шли по пыльной мягкой и нагретой за день дороге с Джаредом — это было замечательно, это было отлично.
Самое честное — когда ты идёшь неприкрытыми ничем ногами по неприкрытой ничем дороге. И ни на тебе нет подошв, ни на дороге — асфальта или каменной кладки. И вот тогда вам обоим хорошо и правильно.
А вот сейчас на каменной кладке пола заброшенной церкви Дженсен зябко переступал с ноги на ногу — и только из-за этого ему хотелось поскорее покинуть это место.
Он подошёл к дальней стене, что за алтарём. Наверное, отсюда тогдашний пастырь читал тогдашним деткам тогдашние молитвы, возможно, это слушали его родители, а возможно, и нет, Дженсен не знал, родились ли они тут или нет. Может быть, они прибыли с севера (его белая кожа и северный выговор), а может быть, и с юга, из-за зелёных вод большой реки (его желание пуститься в путь).
Отодвинул кирпич, что сам пометил мелом, сунул руку в зияющий чернотой проход, достал грубо тканный мешок — гнилые нити, стылый запах, Джаред поморщился невольно, но всё равно подался вперёд, чуть ли ни носом ткнувшись в находку Дженсена:
— Что здесь, что это, Дженсен? — И воззрился на него, будто Дженсен — источник всех ответов, будто это он в ответе за то, что кто-то сунул этот мешок в эту дыру в этой старой вшивой церкви.
Почему каждый раз тревога, вызванная чем-то внешним, совершенно посторонними обстоятельствами, всякий раз оборачивалась тревогой за Джареда? Ох, чёрт (в божьем месте всё-таки они, подумал Дженсен и виновато перекрестился), он, наверное, и знать бы ответа на этот свой вопрос не хотел бы.
— Здесь золото, Джаред, настоящее золото, не меньше пятисот долларов, будь я проклят. И черти меня возьмут, если это не золото старого Боба, — торжествующе закончил Дженсен, как же здорово было смотреть на то, как с каждой его фразой лицо Джареда сияло все сильнее и вытягивалось всё больше. Смешно и здорово.
— Да ну, — только и выдохнул тот, принимая из рук Дженсена вонючий мешок. — Мы же можем, можем, Дженс, мы на это можем лет десять жить припеваючи, хоть сейчас сесть на пароход, что идёт по Миссисипи, стать пиратами, индейцами, разбойниками, исследователями джунглей, Дженс! Всеми, кем захочется!
Джареду тяжело было мешок держать, он тянул его тонкие но крепкие руки вниз, Джаред улыбался счастливо, глаза его возбуждённо горели, чёлка прилипла в к потному лбу. Почти сразу же он помрачнел и добавил:
— Но если полиция узнает о том, что мы нашли эти деньги и не отдали им, то нас будут преследовать во всех штатах, как старого Бо... — Джаред вдруг захлопнул рот так резко, что Дженсен услышал, как клацнули его зубы. — Дженсен! Дженсен, да ведь ты нашёл тайник старого Боба, это те деньги, из-за которых он и порешил свою жену!
Дженсен хмыкнул неопределённо. Он не знал. Хотелось ему Джареду верить, правда хотелось, тем более что он правда видел старого Боба на сене в конюшне...
... а быть может, и не его.
Не скажешь же об этом мальчикам города.
— Отнесём в полицию, Дженсен! Нам по закону должны процент с находки выплатить, — шептал Джаред, прижимаясь к Дженсену и прижимая к себе мешок так, что тот холодил и Дженсенов бок.

*

Деньги сдали, Боба сдали тоже, Шериф отсыпал им двадцать долларов. Неслыханная сумма, но только если не думать о том, что ещё вчера на руках у них было шестьсот, и ведь Дженсен сам, сам уговорил Джареда отдать деньги. Ну что за болван! Почему он согласился?! Вот ведь обормот!
— Скоро занятия начинаются, — сказал Джаред, когда они вышли из участка в сопровождении тёти Сьюзен — та сразу же отбежала от ни к кучке таких же как и она восторженных кумушек — рассказать о своих героических чадах.
— У тебя начинаются, — поправил Дженсен, — и ты меня уже второй месяц обещаешь научить читать.
Они побрели домой, и каждый чувствовал, что сделал чудовищную ошибку.
Вдруг Джаред остановился и схватил Дженсена за руку.
— Гляди! — воскликнул он, указывая на приклеенную к забору городского управления афишу.


— Где, где это?
— Успеем запастись едой! Паром через час. Дженсен?
— Да? Да!
*
ОБЪЯВЛЕНИЕ
Разыскивается: Роберт Томпсон, 65 лет, рост неизвестен, на щеке тёмный ожог, тучен и неприятен, как правило немыт. Волосы отсутствуют.
обвиняется: убийство жены, миссис Элизабет Томпон, убийство миссис Аделаиды Бетчли; воровство, разбои, грабежи (не подтверждено).
Вознаграждение: 200 долларов.

ОБЪЯВЛЕНИЕ:
Разыскивается: Джаред Падалеки, 13 лет, рост почти шесть футов, волосы каштановые, одет в зелёную куртку, смешливый. Ушёл из дома и не вернулся.
Вознаграждение: обязательно!

ОБЪЯВЛЕНИЕ:
Разыскивается: Дженсен Эклз, 15 лет, рост почти шесть футов, волосы под грязной соломенной шляпой, одет в лохмотья. Увёл из дома Джареда Падалеки и не вернул.
Вознаграждение: за счёт городского комитета.


*

— Через эту реку можно вплавь, только одежду нужно снять всю, связать тюком и нести над головой, как индийские женщины. Я в книжках читал.
— А как плыть без рук, если будем вещи свои держать?
— Да мелкая она.
— Да не похоже на то.
— Да заткнись!
— Да иди сюда, бля, — Дженсен рванул на себя Джареда, стянул штаны вниз резко — да так, что и трусы поехали вниз тоже. Джаред последние подхватить успел и заалел:
— Я сам, эй. Понял, снять, связать. Как я читал, ага.
— И на том берегу нас ждёт шоу.
«Шоу было только что и на этом берегу», — подумал Джаред, но не сказал ничего и молча стянул с себя рубашку.
Может быть, в это реке водятся крокодилы, а может быть эта река – больше, чем река, может быть, это не река вовсе, а граница, и за границей этой будет что-то.
Они бежали заграницу, выходит, бежали за границу, как взрослые, которые бегут от больших проблем – а они сбежали от осени, она догонит их совсем скоро, но не сразу. Джаред ещё успеет сесть за школьную парту, он ещё успеет написать Сандре полсотни писем, успеет вытрепать нервы всем учителям. Дженсен успеет ещё выкурить сотню осенних трубок, съесть сотню краденых яблок, сменить тряпичные тапки на ботинки не по размеру – но пока они переходят реку, высоко подняв руки над головой.


*

fin

@настроение: извинте за опоздание, перевела часы т.т

---

[disney-fest]

Дорогие участники и читатели!

В связи с некоторыми изменениями в расписание выкладок, с которым можно ознакомиться здесь, освободилось место для двух работ - 7 и 8 ноября. Поэтому, дорогие те, кто писал/рисовал/переводил/делал клипы вне конкурса, если ваши работы будут готовы к этим числам, мы будем рады занести вас в список.
Откликнетесь, пожалуйста, в комментариях.

P.S. Продолжаем радоваться опубликованным работам)

---

«Теплые воды»

[Вонг]

Заявка №35 - «Русалочка»

Название: Теплые воды
Артер:  Вонг
Арт-бета: petite_madame
Пейринг: Дж2
Рейтинг: PG
Дисклеймер: всё было не так.
Примечания: посвящается  feel_right, с большой любовью к ее фику «Граница прибоя»

---

Заявка №69. "Сказка - ложь, да в ней… Винчестеры"

[cato]

Заявка №69.


Название: Сказка - ложь, да в ней… Винчестеры
Автор: Мара333
Артер: cato
Фандом: СПН, "Зачарованная"
Категория: кроссовер, сказка, джен
Рейтинг: G
Персонажи: братья Винчестеры, королева Нарисса, Эдвард, Натаниэль и другие
Время действия: 1 сезон СПН, без привязки к сериям
Размер: фиклет, 3010 слов
Отказ от прав: мы не претендуем на персонажей. А жаль)))
Скачать файл в формате doc, pdf.

=читать дальше=

Кой черт дернул их ехать именно через Нью-Йорк, Дин не знал. Не так уж он и по пути был, этот город - Большое Яблоко. И особенно четко это вспомнилось в тот момент, когда какой-то лихач подрезал их на перекрестке, выскочив буквально ниоткуда. Дождь заливал ветровое стекло так, что дворники не справлялись, и Дин, выворачивая руль, молился, чтобы они не влетели в столб. Судя по визгу тормозов вокруг, Импала миновала перекресток, скользя по мокрому асфальту прямо на нечто, сияющее розовым сквозь пелену дождя и ночную темень.
- Зараза! - Дин крутанул руль изо всех сих, уходя от лобового столкновения. Машину сильно приложило боком, их тряхнуло, и Дин выпал из салона. Его по инерции с полметра провезло по траве, и он поспешно оперся о землю руками, чтобы не завалиться на спину. Остановившись, наконец, Дин длинно выдохнул и поднял взгляд.
Солнце пробивалось сквозь нарисованные листья, окутывая все вокруг мягким сиянием. Деревья были гладкими, а ветки изгибались так, что любой гимнаст мог позавидовать. Поляна, на которой он сидел, была усеяна цветами всех оттенков радуги. Ночного Нью-Йорка нигде не наблюдалось.
Дин перевел взгляд на Импалу и застонал в голос: вместо блестящей металлом машины стояла лакированная коляска с высокими, невероятно тонкими колесами и запряженной в нее черной антилопой. Животное глянуло на Винчестера большими влажными глазами, и Дин поперхнулся прокатившимся по языку "детка". А когда посмотрел на пассажира коляски…
- Сэм?
Клетчатая рубашка, знакомая шевелюра и разворот плеч не давали усомниться, что это его брат, но вот лицо…
- У тебя щеки квадратные, - Дин чувствовал, как губы разъезжаются в ухмылке, но поднял перед собой руку, и стало не до смеха. Из коричневого рукава торчала кисть приятного розового цвета, мало напоминавшая его прежнюю конечность. Дин лихорадочно провел ладонями по лицу, успокаиваясь, что и нос, и брови - все на месте, да и щеки у него были нормальной формы. Уж по ощущениям точно.
Дин поднялся с земли и ущипнул себя.
- Не поможет, я уже пробовал, - отозвался Сэм, сконфуженно переводя взгляд с брата на свои руки и обратно.
- И что это? - Дин подошел к бывшей машине, не понимая, как такие тонкие колеса держат не только саму коляску, но и Сэма.
- Импала. Как она выглядит на самом деле, в природе. Правда, не знал, что они бывают черными, - Сэм нахмурился, а антилопа дернула ухом.
- Да к лешему это! Что, шишку тебе в ухо, здесь происходит?
Сэм посмотрел на брата круглыми глазами, и Дин понял, что именно произнес.
- Елки-иголки, - попробовал он снова. - Мартышкин труд. Хвост тебе в дупло! - рявкнул Дин и со стоном уронил голову на грудь. - Только не это. Я не могу ругаться, как пятиклашка, просто не могу!
- Дин, успокойся. Это не самое худшее, что могло случиться.
- Да? - он посмотрел на брата с легким прищуром и широким жестом обвел поляну. - Куда уж хуже, блин?!
Он со вздохом покачал головой, обдумывая, как они могли так вляпаться.
- Мы во многих переделках побывали,
Но такого не случалось, вот беда!
Не заметил даже я, как колдовали,
Как забросили нас всех сюда-а-а!
Дин тянул строчку за строчкой на простенький мотив и чувствовал, как глаза открываются все шире. Испугавшись, что они выпадут из орбит, он быстро зажмурился, зажав рот ладонью.
Впереди послышались сдавленные смешки. Дин приоткрыл глаза и метнул в брата злой взгляд, но тот только шире усмехнулся.
- Еще куплет?
- Святые ежики! - выкрикнул Дин, со злостью махнув рукой, и замер. Кажется, петь больше не тянуло. Он предупреждающе ткнул в сторону брата пальцем. - Ни слова об этом. Ни звука!
Сэм поднял ладони, с легкой улыбкой мотая головой.
- Надо отсюда выбираться, - Дин с силой провел ладонью по лицу и, длинно выдохнув, огляделся. Коляска стояла на едва заметной тропинке, которая позади них уходила в просвет между деревьями.
- Так, двигаем туда, - Дин качнул головой в нужном направлении. - Может, хватит того, что мы просто вернемся в ту сторону, откуда приехали?
Сэм пожал плечами и выжидающе посмотрел на Дина.
- Чего расселся? Слезай.
- Зачем?
- Затем, что эта малышка не потянет коляску вместе с тобой.
Сэм посмотрел на упряжь, словно только что ее заметил и, покраснев, спустился на землю. Дин переступил с ноги на ногу, глядя на импалу, шагнул к ней и остановился под внимательным взглядом животного.
- И как к ней обращаться? - спросил он тихо, не то у брата, не то у самого себя. Сэм усмехнулся и слегка хлопнул его по бедру тыльной стороной ладони.
- А ты попробуй традиционно: детка.
- Шутник, блин, - Дин покосился на него через плечо, снова посмотрел на бывшую машину и вполголоса позвал: - Детка?
Импала дернула ушами и - Дину показалось, точно показалось! - закатила глаза. Она медленно развернулась и двинулась по тропинке к просвету между деревьями. Сэм дернул плечом в ответ на вопросительный взгляд брата, и они зашагали следом.
Совсем скоро они вышли на широкую тропу, деревья здесь росли реже, и лес больше походил на парк. Импала остановилась, поджидая настороженно оглядывавшихся Винчестеров. Едва те поравнялись с коляской, синица прямо над их головами пискнула:
- Чужаки!
- Чужаки! - подхватила сойка на ветке повыше.
- Чужаки! - послышалось с соседнего дерева, и волна гама полетела по лесу, теряясь далеко впереди.
Винчестеры дружно вздрогнули, и посмотрели друг на друга.
- Они что, разговаривают? - спросил Дин, и синица тут же тренькнула: "Глупые чужаки!", отправляя всему лесу новое сообщение.
- Ах ты! - Дин оглянулся в поисках камня, но в итоге просто махнул на птицу рукой: - А ну кыш отсюда!
Синица дернула хвостом и перепрыгнула наверх, к сойке.
- Королева Нарисса была права: чужаки злые, - прочирикала она подружке, и Сэм схватил брата за руку, выразительно приподняв брови. Дин прислушался.
- Злые, злые, - поддакнула сойка.
- Колодец желаний их не послушает. Точно-точно! - пискнула синица, дергая хвостом.
- А завтра свадьба, - сказала сойка. - Во дворце суета.
- Ой, а Жизель шьют платье! Надо посмотреть! - синица сорвалась с ветки и скрылась за деревьями.
- Так, похоже, нам надо во дворец. Если эта королева знала, что мы придем, она же может знать…
- …как нам выбраться, - подхватил Дин. - И куда идти?
- Извините, - обратился Сэм к сойке, - в какой стороне дворец?
Птица покосилась на них блестящим глазом и махнула хвостом в ту сторону, куда уходил птичий ор:
- Там.


До дворца они дошли уже к вечеру. Стена вокруг замка была такой высокой, что сверху виднелись только макушки башенок. Пытаться перелезть через такую было гиблым делом. Еще издали Винчестеры заметили у ворот стражников с алебардами, и остановились неподалеку под прикрытием раскидистого кустарника.
- Пройти мимо этих олухов проще простого, главное, угадать с легендой.
- Неужели? Ты им агентом ФБР представишься, что ли? - Сэм недовольно посмотрел на брата. - Оружие пропало вместе с багажником, так что не стоит злить этих ребят. Но у меня есть идея.
Сэм вытянул шею, поглядывая из-за кустов на двух бравых молодцев у ворот.
- И? - Дин слегка лягнул его, привлекая внимание. - Выкладывай, не тяни.
- Мы можем въехать в ворота, сказав, что приехали поздравить принца со свадьбой.
- Почему не принцессу?
- В сказках девушки всегда выходят замуж за принцев. И синица сказала не "принцесса Жизель", а просто "Жизель".
- Ладно, - Дин усмехнулся, - поверю тебе на слово. Блин, Сэмми, ты такая девчонка!
Дин хохотнул, и Сэм пихнул его локтем в бок.
- Заткнись.
Старший Винчестер больше не произнес ни слова, но по кривой улыбочке Сэм понимал, что эту историю с принцессами ему еще припомнят.
Улыбаться Дин перестал, только когда пришло время садиться в коляску. Он погладил импалу по холке, глядя в глаза, и зашептал что-то на ухо, отчего та переступила всеми ногами и потерлась мордочкой о его плечо. Кажется, Дин даже дыхание затаил, пока садился в экипаж, но антилопа не выказала никакого неудобства, когда легко покатила их к воротам.
Стражники оказались вышколенными и таращились на черную импалу всего секунд тридцать, потом переглянулись и одновременно свели брови, напуская на себя грозный вид. Скрестили алебарды, перегораживая въезд, и правый густым басом сказал:
- Стой! Кто идет?
- Мы прибыли из дальнего королевства, чтобы поздравить Его Высочество со свадьбой, - Сэм сильнее развел плечи, стражники снова переглянулись, но не спешили пропускать гостей. - Нас пригласила королева Нарисса.
Это имя оказало волшебное действие: стражники вытянулись в струнку, прижав алебарды к своим бокам. Импала, не дожидаясь команды, вошла в высокие ворота, ввозя Винчестеров в сказочный дворец. По широкому двору сновала челядь, моя, метя, натирая и украшая. Закатное солнце тянуло длинные тени, и все казалось бы не слишком приветливым, если бы весь люд во дворе не пел в едином порыве о том, как им нравится подготовка к свадьбе принца. Дин с усилием сглотнул, забивая внутрь рвущуюся наружу песню, а Сэм закашлялся. Дин несильно хлопнул брата по спине, и тот глянул на него слезящимися глазами. Похоже, теперь можно было не бояться с его стороны подколов насчет пения.
- Посторонись! - прямо перед ними пробежал парень с такой высокой стопкой цветных полотнищ, что самого почти не было видно.
Импала на пару шагов сдала назад, пропуская парня, и словно из-под земли вырос толстяк в коричневом пальто и смешном красном колпаке.
- Эй, а вы кто такие? Кто пропустил? - толстяк покосился на ворота и снова посмотрел на Винчестеров, схватившись за упряжь импалы.
- Мы прибыли поздравить принца со свадьбой. Можем мы засвидетельствовать наше почтение королеве Нариссе? - Сэм чуть наклонил голову к плечу, а Дин сглотнул, на этот раз смешок.
- Королеве? - толстяк изменился в лице. - Нет-нет, Ее Величество занята, сами понимаете: столько дел, подготовка… Вы сможете увидеть ее завтра на церемонии.
Он старательно растянул губы в улыбке и пробормотал что-то, вроде: "Если она состоится". Винчестеры переглянулись, Сэм поднял бровь, и брат едва заметно кивнул.
- Что ж, завтра, значит, завтра. Тогда будем устраиваться на ночлег, - Дин скопировал оскал толстяка, и тот отпустил упряжь, нахмурившись.
- Да-да, на ночлег.
Импала обошла незнакомца, недовольно подрагивая хвостиком, и остановилась у витой ограды, за которой виднелся сад. Сэм развернулся к брату, изображая беседу, а Дин из-за его плеча нашел взглядом толстяка.
- Так, он двинулся во дворец… давай!
Они спрыгнули с коляски и побежали следом. Никто не остановил Винчестеров, пока они шли за странным типом: у каждого здесь нашлись дела поважнее. Толстяк поднялся на второй этаж, нигде не задерживаясь, лишь перед темной двойной дверью нервно потоптался, пока изнутри не послышался женский голос:
- Натаниэль!
- Да, моя королева, - толстяк с поклоном вошел в комнату, сразу став заметно меньше в размерах.
Винчестеры, быстро оглядевшись, подошли к двери и замерли по бокам от нее. В щель, оставленную Натаниэлем, ничего не было видно, зато слышимость была отличная.
- …уже донесли. Иногда и от этих пернатых есть польза, - произнес властный женский голос. - Раз уж заклинание сработало с чужаками, значит, и на выскочку подействует. Завтра ты приведешь Жизель в сад, к колодцу желаний, я буду ждать там. Никогда ей не завладеть моим троном!
Послышался глухой удар, будто на ковер что-то уронили.
- Но, моя королева…
- Перестань мямлить!
- Ваше величество, а как же чужаки? - спросил Натаниэль громче, и Сэм затаил дыхание, встретившись взглядом с братом.
- А что чужаки? Их, наверное, уже съели тролли. Не всех же чудовищ переловил мой бедный наивный Эдвард. Нет, о чужаках и думать нечего, - подвела итог королева, и Дин сощурился. Он кивнул Сэму и осторожно отошел на несколько шагов.
- Заклинания рассеиваются после смерти ведьмы, так что нам нужно просто спуститься в кухню и прихватить нож побольше, - прошептал он.
- Нет, Дин, - Сэм помотал головой для большей убедительности. - Возможно, все завязано не только на ней, но и на колодце. Придется ждать утра, не тащить же ее через весь дворец! Проследим за ней до колодца и заставим вернуть нас обратно, пока толстяк будет ходить за девушкой.
- Ну да, заодно и красотку спасем, - ухмыльнулся Дин. - Ладно. Но на кухню все равно заглянем.
Живот Сэма ответил согласным бурчанием, и они начали спускаться, но Дин вдруг замер и смущенно поскреб в затылке.
- Слушай, Сэмми, а что едят антилопы?
Впервые Сэм испугался, что задохнется, сдерживая смех.


Едва рассвело, Винчестеры были уже в парке. Пришлось побегать, они даже побывали в конюшне, но поиски не заняли слишком много времени. Колодец желаний был больше похож на мини-водопад с бездонным каменным бассейном. И вела к нему всего одна дорожка, отходящая от главной аллеи. Дин достал из кармана монетку.
- Ну что, купим себе билет домой?
- Стой! - Сэм схватил брата за рукав. - А вдруг сработает?
- На то и рассчитано, - Дин нахмурился.
- Не боишься, что ведьма сможет пробраться в наш мир? Вряд ли тогда отделаемся одной машиной.
Дин нахмурился.
- За детку я с ней еще посчитаюсь, - и вдруг расцвел улыбкой. - Тогда…
Он повернулся к колодцу спиной и щелчком отправил монетку в бездонную темноту.
- Эй! - Сэм стукнул по ботинку брата своим и посмотрел вниз.
- Не пыхти. Всего лишь небольшая инвестиция.
- Придурок, - Сэм покачал головой. - Иди уже в свои кусты.
Дин усмехнулся:
- Самка, - сморщился и толкнул брата в плечо. - Сам вали.
Сэм улыбнулся, глядя, как Дин зло топает к кустарнику у поворота дорожки, и занял намеченное заранее место с другой стороны. Только они замерли, устроившись так, чтобы дорожку было видно, на перекрестке появилась сгорбленная старуха в черном балахоне. Она за руку вела к колодцу девушку в пышном свадебном наряде.
- …исполнится твоя самая заветная мечта!
- Да у меня и так все мечты сбываются, - девушка попробовала вырвать ладошку из цепких пальцев, но старуха схватила ее за локоть, другой рукой подталкивая в спину. - Послушайте, мне и вправду пора.
- Ну как не загадать желание в день свадьбы? - настаивала старуха, подводя девушку к колодцу.- Это самое волшебное волшебство! Закрой глазки, душенька. Наклонись пониже…
Когда Дин сообразил, что старуха и есть королева, та уже толкнула девушку, и пышное платье, пеной взлетев над краем, скрылось в колодце. Дин бросился вперед, хватая старуху, пока она кричала:
- Въездус безвизус американус!
Перед глазами полыхнуло зеленым, и тело в его руках вмиг изменилось, вытянувшись в высокую женщину с короной в черных волосах.
- Что? Кто..? Что происходит? - женщина резко повернулась, и Дин поспешил схватить ее за руки, заведя их ей за спину. Теперь королева могла смотреть на него только через плечо, и взгляд ее Дину очень не нравился.
- Да как ты посмел? Я - королева Нарисса! Немедленно отпусти меня!
Женщина начала вырываться, и Дин повернулся, чтобы позвать брата на подмогу, но тот сам вышел на поляну. Сэм толкал перед собой Натаниэля, связанного захваченной из конюшни веревкой.
- Вас казнят! Немедленно. Стража! - королева еще повысила голос, и Дин толкнул ее к колодцу, опасно наклонив над краем. Вопли тут же смолкли.
- Отлично, я слышу себя, - Дин тряхнул головой, надеясь, что звон в правом ухе прекратится. - А теперь и вы меня послушайте, ваше величество.
Дин выделил голосом последние слова.
- Мы не ваши подданные, и вообще не из этого мира, и ваши крики нас не очень пугают, - женщина в его руках вздрогнула и вывернула шею, чтобы посмотреть на Натаниэля. Толстяк испуганно охнул. - Отлично, с этим разобрались. Как работает колодец?
- Загадайте желание, и оно исполнится. А вам нужно просто прыгнуть вниз, - холодно произнесла королева. - Отпустите меня, и сможете вернуться в свой мир.
- Ты читала заклинание, когда сбросила девушку. Нам тоже?..
Сэма прервал разодетый брюнет, с громким воплем выскочивший на поляну.
- Где ты, мерзкая ведьма? Я спасу мою Жизель! - принц широким жестом выхватил из ножен меч, и Сэму пришлось пригнуться, чтобы чиркнувший по воздуху клинок не снял с него скальп. - Мама?
Меч качнулся, но тут же резво рассек воздух и указал острием на Дина.
- Кто посмел схватить королеву?! Отпусти ее, мерзавец!
Дин, до этого глядевший на принца с усмешкой, нахмурился, но первым заговорил Сэм:
- Королева - ведьма. Она только что бросила в колодец девушку, похоже, твою невесту.
- Жизель? - принц отступил на шаг, опуская меч. - Мама, что они говорят?
- Глупые наветы! - голос королевы смягчился, и она умоляюще посмотрела на сына. - Спаси меня от этих безумцев, Эдвард!
Дин судорожно искал выход. Можно бросить ведьму в колодец, но не было гарантии, что она не окажется в их мире, а такой вариант совсем никуда не годился. Зарезать ее тоже нельзя: тогда им не попасть домой. Просто спрыгнуть, заставив королеву прочитать заклинание, мешал Эдвард. Дин даже зубами заскрипел от досады.
Вдруг в ногу принца вцепился бурундук, резво вскарабкался на плечо, едва поместившись рядом с пышным рукавом камзола, и заверещал что-то на ухо, вовсю размахивая передними лапками.
- Хорошо… - Эдвард опустил меч, хмуро глянул на зверушку и снова посмотрел на Дина. - Я верю вам, странные чужеземцы. Что ты сделала с Жизель?
Он посмотрел прямо на королеву, и та выше подняла подбородок.
- Отправила в их мир, - короткий кивок, - она не вернется, пока сама не найдет путь домой.
- Значит, мы ей поможем, - принц сунул меч в ножны и подошел к Дину. - Отпусти ее, чужеземец, теперь я за нее отвечаю. И не упущу.
Принц хмуро посмотрел на мать, и та поджала губы. Винчестеры обменялись взглядами, и Дин толкнул королеву к Эдварду, отпуская. Сэм подошел ближе, оставив толстяка связанным.
- Эдвард, дорогой, это просто недоразумение, - Нарисса смущенно улыбнулась, но принц только вздохнул.
- Верни их домой. А потом поможешь мне найти Жизель.
- Как хочешь, - Нарисса совсем не по-королевски хмыкнула и полным ненависти взглядом обвела Винчестеров.
- Морфеус галлюцинациус сновиденус!
Все тело Дина внезапно стало ватным, перед глазами поплыло, и красочный мир провалился в темноту.

Дин поморщился и медленно выпрямился, с трудом отрывая голову от подголовника. Шея так затекла, что каждое движение причиняло боль. Он осмотрелся. В машине было темно, на ветровом стекле застыла россыпь дождевых капель, рядом спал Сэм, уткнувшись лбом в дверцу. Дин потер шею и, вспомнив, рывком выставил ладонь перед собой. Рука была самая обыкновенная, с неровным загаром, редкими светлыми волосками и едва заметным шрамом на запястье. Дин улыбнулся и тут же погладил приборную панель, второй рукой сжимая руль.
- Детка, - проговорил он негромко и повернул ключ зажигания. Мотор отозвался радостным урчанием, и тут же заработало радио, выдавая задорную мелодию.
Сэм застонал, с мученическим выражением лица распрямляя шею.
- Когда уже доберемся до мотеля? - пробурчал он, и тут же, спохватившись, посмотрел на свои руки, перевел взгляд на брата. - Вот это да.
- В точку, - Дин приподнял брови.
- Так что, это был сон? Или..?
- Не знаю. Да и какая разница? Мы дома, - Дин огладил руль обеими руками. - Предлагаю поскорее убраться из этого города.
Сэм согласно хмыкнул, и Дин, передвинув рычаг скоростей, вывернул руль. Импала выехала на дорогу, оставляя позади высокий рекламный щит со светящимся розовым замком.